Танк М-84 (югославский вариант Т-72) / Фото: upload.wikimedia.org

Распад Югославии начался с открытого сепаратизма Словении и Хорватии. При этом первая ушла легко, второй независимость далась большой кровью.

Словения фактически не участвовала в гражданской войне, поэтому не испытывала особой необходимости в усилении своих ВС. Им досталась незначительная часть техники ЮНА, а на большее Любляна и не претендовала.

Страна сухопутного флота

С 2004 года Словения – член НАТО, интерес ее руководства к перевооружению упал до нуля. Новая техника не приобретается, поэтому ВС представляют собой все более символическую величину.

В Словении отсутствует характерное для подавляющего большинства стран деление на армию, авиацию и флот. ВВС и ВМС настолько малы, что их нет смысла делать отдельными видами, они являются структурными единицами сухопутных войск, которые в свою очередь тождественны ВС в целом. В их составе 1-я (Любляна), 72-я (Марибор) и транспортная бригады, группа спецназа, батальоны разведывательный, связи, тылового обеспечения, военной полиции, 15-е авиакрыло (ВВС), 430-й морской дивизион (ВМС).

В строю 19 танков М-84 (югославский вариант Т-72), 10 турецких бронеавтомобилей «Кобра», 13 югославских БМП М-80А, 85 БТР «Валук» (австрийские «Пандур») и 30 БТР «Сварун» (финские AMV). Артиллерия представлена 18 израильскими гаубицами М-845 (TN-90) и 56 того же происхождения минометами MN-9 (К-6). Имеется по 12 самоходных ПТРК «Малютка» и «Фагот» на шасси югославского БТР BOV-3 и 10 переносных ПУ ПТРК «Фагот».

ПВО включает 12 ЗРК (по 6 французских «Роландов» и советских «Стрела-1»), 126 российских ПЗРК (4 «Игла-1», 122 «Игла»), 60 ЗСУ (12 югославских BOV-3, 24 чехословацких М-53/59, 24 советских ЗСУ-57-2). Кроме ПЗРК и, возможно, ЗРК «Роланд», все эти средства небоеспособны.

Авиация Словении не имеет боевых самолетов, только транспортные (1 чешский L-410, 2 швейцарских PC-6, 1 американский «Фалкон-2000») и учебные (9 швейцарских РС-9М, 8 чешских Z-242 и 2 Z-143). Вертолеты – многоцелевые (1 «Белл-212», 9 «Белл-412») и транспортные вертолеты (4 AS532AL, 6 «Белл-206», по 1 AW-109Е и ЕС135). Морской дивизион состоит из двух сторожевых катеров – израильского типа «Супер Двора» и российского проекта 10412.

Войска о двух танках

Хорватская армия родилась в ходе длительной кровопролитной конфронтации с сербами во время распада Югославии. Для Загреба эта война закончилась осенью 1995 года, когда его ВС полностью захватили Сербскую Краину. В 2009-м Хорватия попала в третью волну расширения НАТО. Но ВС по-прежнему оснащены почти исключительно советской, югославской и собственной техникой, значительная часть которой уже выработала ресурс. А основной поставщик новой не НАТО, а нейтральная Финляндия.

Сухопутные войска включают бронетанковую и мотопехотную бригады, а также полки – пехотный, артиллерийский, ПВО, инженерный, транспортный, связи, разведывательный и военной полиции.

Танковый парк состоит из 74 М-84, из которых два модернизированы до уровня М-84D, с остальными застопорилось из-за нехватки средств. Еще два танка М-95 собственной разработки, но в основе все тот же Т-72/М-84. На вооружении 10 итальянских БРМ LMV, 104 югославские БМП М-80 и около 500 БТР и бронеавтомобилей (до 18 старых советских БТР-50, 54 югославских BOV-VP и 36 BOV-М, до 72 LOV-1OP, 126 новейших финских AMV, 212 американских, по технологии MRAP – 30 MaххPro, 162 «Ошкош», 20 RG-33). Имеется 9 советских САУ 2С1 и 15 новейших немецких PzH-2000, 12 горных орудий М48, 89 американских M-2A1 и их югославских аналогов M-56H1, 54 советских Д-30, модернизированных в самой Хорватии, 18 аргентинских L-33. Все минометы собственного и югославского производства: 69 М57, 69 М96, 43 М-75. РСЗО – по 24 румынских APR-40 и своих буксируемых RAK-12 (вариант югославской М-63). Есть около 800 ПТРК – 461 советский «Малютка» (из них 43 самоходных на БТР М-83), 119 «Фаготов», 42 «Конкурса» (24 на шасси БМП М-80), 54 «Метиса», до 100 французских «Миланов». Войсковая ПВО преимущественно советского производства: 9 ЗРК «Стрела-10» на шасси AMV, 221 ПЗРК (141 «Стрела-2», 80 «Игла»), а также 62 югославские ЗСУ на шасси БТР BOV-3 и 189 зенитных орудий (177 югославских М-55, 12 шведских L/70).

ВВС включают две авиабазы – 91-ю («Плесо») и 93-ю («Земуник»). На вооружении 13 старых советских МиГ-21 (9 МиГ-21бис, 4 учебно-боевых МиГ-21УМ) и 6 американских противопартизанских штурмовиков АТ-802АF. В строю 9 транспортных самолетов (1 CL-604 и 6 CL-415, по 1 американскому РА-31 и «Цессна-210») и до 22 учебных (17 швейцарских PC-9M и 5 чешских Z-242L). Многоцелевые и транспортные вертолеты: 13–14 Ми-8, 10 Ми-17, 11 американских «Белл-206В» и 1 АВ-212. 3 американских «Хьюз-369» находятся на хранении.

ВМС имеют в своем составе тральщик «Корчула», 5 ракетных (1 «Кончар», 2 «Хельсинки», 2 «Король», все вооружены шведскими ПКР RBS-15), 5 десантных (2 «Цетина», 2 «Тип-11», 1 «Тип-22») и 4 сторожевых катера «Мирна» (в береговой гвардии). Кроме «Хельсинки», все остальные местной постройки. Береговая оборона насчитывает три батареи ПКРК RBS-15К и 21 артиллерийскую.

Балканы остаются крайне неспокойным, нестабильным регионом, поэтому потенциал ВС Словении да и Хорватии может при определенных обстоятельствах оказаться недостаточным. И членство в НАТО совершенно не поможет.

Образование

Аналитическая деятельность

В Институте политического и военного анализа работает с момента его создания в январе 1996 года на основе информационно-аналитической службы штаба партии «Наш дом - Россия». Руководитель аналитического отдела института, автор и ведущий институтской базы данных по политической ситуации в регионах России.

Сферы деятельности - внутренняя политика федерального и регионального уровня, внешняя политика, вопросы военного строительства и вооруженных сил в России и за рубежом.

Труды

Основной автор книг «Выборы в шестую Государственную думу: итоги и выводы» и «Выборы президента РФ: итоги и выводы», изданных Институтом политического и военного анализа в 1996 году . Автор нескольких сотен публикаций на политические и военные темы в печатных изданиях («Независимое военное обозрение », «Время МН», «Знамя» , «Отечественные записки» и другие) и на интернет-сайтах (Русский Журнал , GlobalRus.ru , ima-press.ru, РБК и другие), а также выступлений в качестве эксперта в программах телевидения и радио (ВГТРК , РЕН ТВ , «Радио России », «Маяк-24»).

Взгляды

Придерживается крайне пессимистических взглядов на перспективы российской армии, военной промышленности, авиастроения и судостроения.

Гражданское авиастроение в России сегодня можно уже считать окончательно умершим. И попытки создать новый самолет - SuperJet 100 - выглядят довольно смешно. «Суперджет» по большому счету никому не нужен. Военная авиапромышленность еще немного «подергается».

- Мемориальное кладбище российского авиастроения 28 мая 2011 года

Критика

На сайтах и блогах, посвященных армии и военному строительству, идеи Храмчихина подвергались жесткой критике. В основном Храмчихина упрекают в преувеличении китайской угрозы России. Критики считают, что он занимается не анализом вероятности агрессии Китая против России, а интерпретацией любых фактов в пользу этой идеи. Кроме того, в анализе тезисов Храмчихина, выполненном ведущим научным сотрудником Центра стратегических проблем Северо-Восточной Азии и Шанхайской организации сотрудничества , кандидатом военных наук Юрием Васильевичем Морозовым, отмечается, что Александр Храмчихин преувеличивает проблему перенаселенности Китая и нехватки полезных ископаемых, которая, по его мнению, может быть решена лишь захватом российских территорий, преувеличивает мощь китайской армии, а также не разбирается в современной тактике ведения боевых действий, строя сценарии китайского вторжения на основе опыта Второй мировой войны и игнорируя природные факторы.

Александр Храмчихин является одним из сторонников теории обезоруживающего удара США по российским носителям ядерного оружия, и дает оригинальное объяснение этому удару - дать Pоссии повод пригласить на свою территорию войска НАТО для защиты Pоссии от Китая:

Сборище импотентов из НАТО не рискнуло бы на силовую оккупацию даже в том случае, если бы Россия лишилась СЯС. Тактическое ядерное оружие у нас ведь в любом случае останется. И обычные ВС, хоть и тоже быстро деградирующие, еще будут. Значит, потери оккупантов всё равно будут недопустимо велики. Но, дело в том, что, оставшись без СЯС, мы можем пригласить войска НАТО «мирно» и добровольно. Потому что альтернативой станет китайская оккупация. Как уже писалось в предыдущих статьях, для Китая это не прихоть, а жизненная необходимость. Натовская оккупация является меньшим из зол потому, что она заведомо ментально ближе и гораздо мягче по режиму. От нее хотя бы теоретически можно будет избавиться в будущем. От китайской - ни при каких обстоятельствах.

В статьях «Оверлорд» по-пекински», «Логика китайской морской стены» и «Атака китайского авиапрома» еженедельник «ВПК» уже рассмотрел нынешнее состояние ВМС и ВВС КНР. В них был отмечен стремительный рост боевых возможностей страны в последнее десятилетие. Говорилось также, что в России да и на Западе очень популярен миф о том, что в Китае по-прежнему производится боевая техника низкого качества, к тому же малыми партиями.

Прекрасно известно, что производство техники малыми сериями просто невыгодно экономически (ведь чем больше единиц продукции изготовлено, тем дешевле каждая единица) и совершенно бессмысленно в военном отношении. Если техники мало, каждый образец становится золотым и в экономическом, и в военном смысле. Но поскольку именно такую практику сейчас демонстрируют Россия и Европа, они считают, что и Китай ведет себя так же. На самом деле в КНР принято достаточно долго экспериментировать с различными типами техники одного класса, выбирая оптимальный образец и устраняя различные недостатки. Эти экспериментальные образцы действительно выпускаются малыми сериями. В данном случае китайцы следуют своему принципу «переходить реку, нащупывая камни», по которому проводятся их реформы. Достигнув оптимального, с их точки зрения, результата, они переключаются к массовому производству наиболее удачного образца. Такому массовому, что ни Европе, ни России и не снилось.

Нельзя не отметить еще один факт. Если случится военный конфликт между КНР и США, он будет происходить на море и в воздухе. Соответственно в американских и вообще западных печатных изданиях максимум внимания уделяется развитию ВМС и ВВС НОАК. В России просто переписываются эти западные источники, что несколько странно. Ведь у нас с Китаем имеется сухопутная граница длиной 4,3 тысячи километров. Притом что значительные территориальные претензии КНР к РФ никуда не делись.

С сухопутными войсками НОАК происходит то же, что с ВВС и ВМС: стремительное качественное обновление при сохранении количественных показателей.

Замена танков полным ходом

Несмотря на значительные сокращения численности личного состава в 80-е годы, НОАК все равно остается крупнейшей в мире по данному показателю количественно, резко улучшившись качественно. Благодаря огромному избытку призывных ресурсов армия мирного времени сочетает достоинства наемной и призывной. С одной стороны, граждане идут служить за родину, а не за деньги (по призыву), с другой – излишек людей позволяет выбирать для службы лучших (то есть в первую очередь городских юношей), многие из них затем остаются служить по контракту. Те молодые люди, которые не были призваны в НОАК (как правило, из сельской местности, с низким уровнем образования), проходят первичную военную подготовку и должны, очевидно, составить массовую армию на случай большой войны. Ради нее в Китае полностью сохраняется мобилизационная система (применительно как к населению, так и к промышленности). По аналогичной причине большая часть соединений сухопутных войск НОАК остается дивизиями. Лишь незначительное их количество переформировано в бригады. Последние рассчитаны на ведение локальных войн, но основа – это дивизии, предназначенные для крупномасштабной войны.

Для этой же большой войны сегодня Китай создает крупнейший в мире танковый парк. Здесь хочется в очередной раз напомнить, что вести нормальную войну без танков невозможно. Эту прописную истину приходится повторять потому, что танк регулярно «хоронят», заявляя, что он устарел. В этих заявлениях содержится глубокое внутреннее противоречие, которое почему-то никто не замечает. С точки зрения «могильщиков» танка, устарел он потому, что стал слишком уязвим, никаких других обвинений танку не предъявляется. Действительно, в развитие противотанковых средств вкладываются миллиарды долларов во всем мире, создано их множество. Дело, однако, в том, что любой другой класс наземной техники на один-два порядка более уязвим, чем танк. Если танк устарел по причине уязвимости, значит, наземную войну вести вообще больше нельзя. Что вряд ли можно обсуждать всерьез. Ничего, сравнимого с танком с точки зрения сочетания огневой мощи, подвижности и защищенности, нет и не будет. «ВПК» подробно писал об этом в статье «О «похоронах» танков не может быть и речи». В ней же подробно обсуждалось состояние китайского танкового парка. В войска уже поступило не менее четырех тысяч современных танков Туре-96 и Туре-99, причем замена старых на новые идет по принципу «один к одному». То есть радикальное качественное обновление не ведет к количественным сокращениям. Машины Туре-96/96А уже поступили во все семь военных округов НОАК, Туре-99 – пока только в три округа: Шэньянский, Пекинский и Ланьчжоуский (именно в те, что прилегают к границам с Россией). Впрочем, они постепенно также появятся во всех округах, хотя в нашей литературе до сих пор можно встретить фразу, что этот танк в ограниченных количествах поступает только в элитные части. Как же много теперь в НОАК элитных частей…

Нельзя не отметить того факта, что в мае 2012 года во время боев за спорный город Хеглиг танки Туре-96 ВС Судана подбили не менее четырех Т-72 Южного Судана (были куплены этой страной на Украине) без потерь со своей стороны. Таким образом, наиболее массовые китайские танки, как минимум, не уступают качественно наиболее массовым российским. Объяснить исход боев у Хеглига плохой обученностью южносуданских танкистов вряд ли можно, ибо нет никаких оснований предполагать, что суданские танкисты обучены лучше. Конечно, можно допустить, что экипажи Туре-96 состояли из китайцев, но ведь и экипажи Т-72 вполне могли быть укомплектованы восточными славянами…

Самая мощная РСЗО

Китайцы создали целое семейство амфибийных боевых машин во главе с БМП WZ-502 (она же ZBD-04), на которую установлена башня от нашей БМП-3 (на вооружение морской пехоты уже поступило до 300 таких машин, их производство продолжается). Естественно, факт амфибийности был однозначно расценен всеми экспертами в свете подготовки к десанту на Тайвань, хотя эти машины могут успешно переплывать, например, Амур и Уссури. Однако затем в НОАК заметили, что амфибийность ведет к ослаблению защищенности. После чего была создана новая модификация этой БМП – WZ-502G. За счет усиления броневой защиты она больше не плавает. Зато, по данным китайских источников, башня WZ-502G, а также лоб корпуса выдерживают попадание 30-миллиметрового бронебойного снаряда с дистанции один километр, а борта корпуса – 14,5-миллиметрового боеприпаса с 200 метров. По интересному совпадению 30 миллиметров – это калибр пушки 2А42, являющейся основным вооружением российской БМП-2. Для справки: на американской БМП «Брэдли» установлена 25-миллиметровая пушка М242. А уж 14,5 миллиметра – это вообще уникальный калибр. Его имеет только один пулемет в мире – наш КПВТ, основное вооружение всех отечественных БТР. Максимальный калибр западных пулеметов – 12,7 миллиметра.

Кроме новейших БМП поступают на вооружение НОАК различные БТР и бронеавтомобили, в том числе, что интересно, построенные по технологии MRAP, то есть предназначенные для противопартизанских войн.

Быстро развивается ствольная артиллерия. В частности, поступает на вооружение 155-миллиметровая САУ PLZ-05 (уже получено не менее 250 единиц).

Традиционно наиболее сильной стороной сухопутных войск НОАК является реактивная артиллерия. В стране создано множество образцов реактивных систем залпового огня (РСЗО) как на базе советских, так и полностью собственных. Логично, что именно в Китае разработана самая мощная и дальнобойная РСЗО в мире – WS-2 (6х400 мм), первые модификации которой имеют дальность стрельбы 200 километров, а последние (WS-2D) – 350–400 километров. Ни американские MRLS и HIMARS, ни наш «Смерч» даже близко не стоят по ТТХ к WS-2.

Вообще использование РСЗО по наземным площадным целям гораздо выгоднее, чем применение по ним авиации. Ведь при этом нет риска потери чрезвычайно дорогостоящего самолета и еще более дорогостоящего в обучении экипажа, не тратится также весьма дорогое топливо. Расходуются лишь боеприпасы, причем и они у РСЗО дешевле авиационных. Недостаточная точность стрельбы РСЗО компенсируется большим количеством снарядов, выпускаемых в одном залпе. Кроме того, сейчас и снаряды РСЗО становятся корректируемыми. В частности, это относится к снарядам WS-2. Более того, каждая ПУ этой РСЗО будет иметь личный разведывательный беспилотник, что еще более повысит точность стрельбы. РСЗО значительно превосходят также и тактические ракеты по боевой мощи при гораздо более низкой цене снарядов. Главным недостатком РСЗО по сравнению с авиацией и ТР традиционно считалась недостаточная дальность стрельбы. Но вот теперь китайцы этот недостаток устранили.

Нельзя не отметить, что из глубины Маньчжурии WS-2D способна мгновенно уничтожить все части ВС РФ в районах Владивостока – Уссурийска, Хабаровска и Благовещенска – Белогорска. А из приграничных районов Маньчжурии (но все равно с китайской территории) эта РСЗО уничтожит российские войска и авиабазы в районе Читы и стратегические предприятия Комсомольска-на-Амуре. При этом малоразмерные снаряды WS-2D имеют гиперзвуковую скорость, их подлетное время даже на максимальную дальность не превысит пяти минут. Российская ПВО не то что поразить, даже обнаружить их не сумеет. Тем более абсолютно невозможно будет обнаружить развертывание РСЗО на китайской территории, поскольку их ПУ напоминают обычные грузовики (даже направляющие имеют очень подходящую для маскировки под кузов грузовика коробчатую форму). И это не оборонительная, а чисто ударная, наступательная система. Американские «Томагавки», конечно, имеют намного большую дальность полета, но скорость у них дозвуковая, поэтому подлетное время на максимальную дальность составляет не пять минут, а два часа. К тому же их ПУ (крейсеры и эсминцы) уж точно не подо что не замаскируешь. Больше же ничего даже отдаленно сравнимого по ТТХ с WS-2 у стран НАТО нет.

До последнего времени слабой стороной сухопутных войск НОАК было отсутствие полноценного ударного вертолета. Z-9, созданный на базе французского «Дофина», мог считаться таковым лишь очень условно. Но теперь и эта проблема преодолена, на вооружение поступает разработанный с использованием как российских, так и западных технологий WZ-10 (уже имеется 60 машин, производство продолжается).

Масштабные маневры

Весьма интересный характер носят учения сухопутных войск НОАК. В сентябре 2006 года Китай провел беспрецедентные по масштабам учения Шэньянского и Пекинского военных округов НОАК, двух самых мощных по своему потенциалу из семи. Именно эти округа прилегают к границе с Россией на ее восточном участке, длина которого составляет 4,3 тысячи километров. В ходе учений части Шэньянского ВО совершили бросок на расстояние 1000 километров на территорию Пекинского ВО, где провели учебное сражение с частями этого округа. Передислокация проводилась как своим ходом, так и по железной дороге. Целями учений стали отработка навыков маневрирования армейскими соединениями на большом удалении от мест базирования и повышение уровня управления тыловым обеспечением войск.

В 2009 году эти тенденции получили дальнейшее развитие. В КНР прошли крупнейшие по размаху в ее истории военные учения «Куюаэ-2009». Они проводились на территории четырех военных округов – Шэньянского, Ланьчжоуского, Цзинаньского и Гуаньчжоуского. В них принимали участие до 50 тысяч военнослужащих сухопутных войск и ВВС, более шести тысяч транспортных средств. В ходе маневров войска преодолели в общей сложности 50 тысяч километров. В частности, четыре общевойсковые дивизии совершили марш (по железной дороге, а затем своим ходом) на расстояние две тысячи километров. На учениях отрабатывались совместные действия всех родов войск в условиях современной войны. Одной из целей маневров была проверка новейших систем вооружений, а также работоспособности разворачиваемой Китаем национальной навигационной спутниковой системы «Бэйдоу» – аналога американской GPS.

Вполне очевидно, что подобный сценарий учений заведомо не имеет отношения ни к захвату Тайваня, ни к отражению агрессии со стороны США. Захват Тайваня представлял бы собой воздушно-морскую десантную операцию, размеры же сухопутного театра военных действий (ТВД) на острове очень малы, ширина его с запада на восток не превышает 150 километров, соответственно там невозможны тысячекилометровые марши. Кроме того, в проводимых учениях не участвовали войска Нанкинского ВО, который и ориентирован на действия против Тайваня.

Агрессия со стороны США, если даже и представить ее себе, может иметь только характер удара с моря и воздуха высокоточным оружием с целью разрушения военного и экономического потенциала КНР. Действия на суше для США были бы самоубийственны из-за гигантского численного превосходства НОАК, при этом совершенно бессмысленны с военной, политической и экономической точки зрения.

Тем более КНР не может ожидать агрессии со стороны какой либо другой страны, поскольку такое нападение стало бы для захватчика самым эффективным и быстрым способом самоубийства. Поэтому проводить учения стратегического масштаба для отработки задач обороны не имеет никакого смысла, такие задачи перед НОАК просто не стоят. Это понятно и командованию НОАК, поэтому на учениях отрабатываются действия не оборонительные, а наступательные.

Очевидно, что для решения внутренних задач проведение подобных операций также заведомо избыточно, сепаратизм в Синьцзяне и Тибете не создает для Пекина проблем такого масштаба, чтобы для их решения требовалась переброска и развертывание крупных армейских соединений. Социальные волнения пока также ограниченны, хотя руководство страны опасалось их расширения из-за экономического кризиса. Главное же в том, что на учениях отрабатывались боевые действия «армия против армии», а не противопартизанская война и не подавление внутренних беспорядков.

Соответственно возникает вопрос: с какой армией сухопутные войска и ВВС НОАК собираются вести войну с использованием самой современной боевой техники, спутниковой навигационной системы и других новейших систем обеспечения боевых действий?

Следует отметить, что только в России и Казахстане возможны наступательные операции на глубину до двух тысяч километров. В Юго-Восточной Азии глубина ТВД в целом не превышает 1,5 тысячи километров, на Корейском полуострове составляет не более 750 километров. Кроме того, и местность, где проводились учения, более всего соответствует по своим физико-географическим условиям регионам Центральной Азии, Дальнего Востока и Забайкалья, а отнюдь не Юго-Восточной Азии.

Более того, зимой 2012–2013 годов войска Шэньянского и Пекинского ВО провели серию учений с широким использованием бронетехники и артиллерии в условиях экстремально низких температур и глубокого снежного покрова. Здесь уже совершенно точно ни при чем Тайвань или ЮВА…

Александр Храмчихин ,
заместитель директора Института политического и военного анализа

Количество вооружений советского и собственного производства у бывших членов Варшавского договора было велико. Судьба этих ВВТ – весьма интересный вопрос.

Страны из Организации Варшавского договора (ОВД) были приняты в НАТО в два приема. Чехия, Венгрия, Польша – в 1999 году, Словакия, Болгария, Румыния – в 2004-м. ГДР растворилась в натовской ФРГ в 1990-м. Прием восточноевропейских стран в альянс преследовал две цели: максимально ограничить сферы влияния России, подчеркнуть утрату ею какой-либо значимости на континенте и обеспечить натовскую бюрократию широким полем деятельности на длительный срок. Состояние присоединяемых армий значения не имело, поскольку военная цель при расширении блока никогда не ставилась. Переоснащение «новонатовцев» с советской техники на западную было их собственной проблемой. Как правило, денег на это у неофитов не хватало, поэтому даже страны первой волны, находясь в альянсе уже 17 лет, перевооружились лишь частично, вторую волну этот процесс почти не затронул.

Оставим в стороне «диссидента» ОВД Румынию, чья армия почти полностью оснащена техникой собственного производства (хотя и сделанной под сильным советским влиянием) и традиционно варится в собственном соку. Поговорим об остальных странах ОВД, включая покойную ГДР (с ее техникой для сухопутных войск).

Бронированные «потеряшки»

Даже анализ официальных данных, предоставленных восточноевропейскими странами для ДОВСЕ и Регистра ООН по обычным вооружениям, показывает, что значительная часть техники, выведенной из состава их ВС, физически продолжает существовать и используется либо на запчасти, либо на экспорт. Во втором случае декларации отнюдь не всегда совпадают с реалиями. При этом между Польшей, Чехией, Словакией, Венгрией и Болгарией практикуется постоянный обмен, в том числе однотипной техникой. Часть идет на реэкспорт, часть «растворяется».

Разумеется, значительные объемы вооружения советского и восточноевропейского производства к настоящему времени утилизированы. В первую очередь это касается бронетранспортеров – всех БТР-40, БТР-50, БТР-152, почти всех БТР-60 и ОТ-64. Какая-то доля этих машин еще жива, но, видимо, крайне незначительная, установить ее величину практически невозможно, да и не нужно, поскольку сегодня их боевая ценность равна нулю. Это относится и к танкам Т-54, Т-55, хотя они скорее всего уцелели в более ощутимых количествах – до нескольких сотен. Последний случай экспорта Т-55 из стран бывшей ОВД имел место в 2005-м: 120 танков из Болгарии отправили в Эритрею. Кроме того, в распоряжении Софии может оставаться до 170 «неучтенных» Т-62.

Танки Т-72 новыми, конечно, не назовешь, но на сегодня это наиболее массовый и самый воюющий танк в мире. В ОВД 551 Т-72 имела ГДР, 759 – Польша, 815 – ЧССР, 138 – Венгрия (в начале 90-х докупила еще 100 в Белоруссии), 333 – Болгария (плюс 100 приобретенных в 90-е у России). На данный момент у Войска польского имеется 505 танков этого типа, еще 135 были переделаны в РТ-91. У ВС Чехии – 120, Словакии – 30, Венгрии – 76, Болгарии – 314. Не менее 11 машин в этих странах и в Германии стали музейными экспонатами.

В США и другие страны «старого НАТО», а также в Финляндию, Грузию, Нигерию, Ирак ушли 425 Т-72. Судьба 1180 танков (351 из ГДР, 60 из Польши, 450 из Чехии, 200 из Словакии, 5 из Венгрии, 117 из Болгарии) неясна. Какую-то часть «потерявшихся» машин, очевидно, разобрали (на запчасти, для изучения, на металлолом), продали в музеи и частные коллекции, расстреляли на полигонах в качестве мишеней. Однако на все это вряд ли приходится хотя бы половина недостающих танков. Более того, не все ясно и с 97 Т-42, проданными из запасов ГДР в Финляндию (хотя считается, что все они, кроме одного музейного, утилизированы).

БМП-1 в бывших странах ОВД имелось почти 5400 (в Польше и ЧССР их производили по советской лицензии), из которых сейчас в составе ВС числится около 1800. Продано около 1500, причем 375, приобретенных Швецией у Германии, были возвращены в… Чехию. В итоге количество машин этого типа с неясной судьбой превышает 2500 единиц. Разумеется, здесь также имеют место неучтенные утилизации, расстрелы на полигонах, продажа в музеи и частникам, но совершенно точно не менее тысячи машин ни под один из этих сценариев не попали.

С БМП-2 таких проблем нет. Сейчас они стоят на вооружении лишь в армиях Чехии (173) и Словакии (95). 87 немецких, польских и чешских машин проданы, две находятся в музеях, неясна судьба лишь 8 БМП-2 армии бывшей ГДР.

Только ГДР имела на вооружении 1266 БТР-70, проданы 520, остальные 746 канули в неизвестность. В 2015 году 19 БТР-70 пришли в Словакию из Белоруссии (видимо, для перепродажи). БТР-80 имеет сегодня лишь Венгрия – 406 обычных и 178 единиц модификации А, а также 14 инженерных машин на их базе. В Ирак и на Украину (еще до АТО) ушли 74, судьба еще 59 опять же неясна.

САУ 2С1 производились по лицензии в Польше и Болгарии, причем у последней большие расхождения по числу произведенных установок (от 256 до 686). Поляки выпустили 533 САУ, ГДР имела 374, ЧССР – 150, Венгрия – 153. Сейчас остается на вооружении и на хранении примерно 300 2С1 у Польши и, видимо, 200–250 у Болгарии, 5–6 САУ находятся в музеях. За пределы обсуждаемых стран проданы 252 (по другим данным – 301) установки. Соответственно судьба от 660 до 1140 2С1 неясна. Разумеется, и здесь есть варианты утилизации, полигонов и музеев, но вряд ли они охватывают столь значительное количество «потеряшек».

Из 95 САУ 2С3, состоявших на вооружении ННА ГДР, 9 были проданы в США, куда делись остальные 86, неизвестно. Болгария продала четыре 2С3. Из 16 венгерских САУ данного типа от 10 до 13 были через Чехию проданы на Украину, одна стала музейным экспонатом, судьба еще 2–5 не установлена.

Из 408 чехословацких колесных САУ «Дана», произведенных для собственной армии, 86 на вооружении ВС Чехии, 24 проданы в Грузию (как минимум одна из них стала российским трофеем в августе 2008 года), не менее трех – музейные экспонаты. Куда делись остальные 295 – вопрос. Еще 111 этих САУ приобрела у ЧССР Польша, все они до сих пор состоят на вооружении ее армии.

Крайне сложно определить судьбу буксируемых орудий. Большинство из них произведено еще до Второй мировой или во время оной. Однако уже к этому времени данный класс техники практически достиг предела развития, поэтому и американских орудий того же периода в мире, включая США, еще очень много. На вооружении восточноевропейских армий сейчас осталось незначительное количество буксируемой артиллерии – 19 гаубиц Д-30 у Словакии, 31 Д-20 у Венгрии и до 150 у Болгарии, у нее же, возможно, до 30 М-30. Испарилось до 1800 М-30, около 270 Д-30, до 100 А-19, до 280 МЛ-20, до 400 Д-20. Большая часть этих орудий скорее всего утилизирована, но до тысячи вполне могут еще физически существовать.

Из 72 РСЗО БМ-21 «Град», имевшихся в армии ГДР, четыре продали в США, судьба остальных неясна. Польша имела 232 таких РСЗО, из которых до 75 переделаны по варианту WR-40 «Лангуст», примерно 135 остаются на вооружении в оригинальном виде. Из 66 венгерских «Градов» большая часть, если не все, ушла в Чехию, а оттуда 18 из них – в Словакию, которая также получила 11 «Градов» из Белоруссии. Из Чехии пять БМ-21 ушли в США и до 36 – на Украину (также до АТО), из Словакии 20 – в Саудовскую Аравию. Из 225 болгарских «Градов» продано примерно 52, еще один или несколько стали экспонатами. Таким образом, на вооружении в Польше и Болгарии (с учетом «Лангустов») остается примерно 380 РСЗО, судьба 100 с лишним неизвестна.

В ЧССР для собственной армии произвели примерно 210 собственных «Градов» – РСЗО RM-70. Уже после развода страны в Словакии выпустили 26 модернизированных РСЗО RM-70 «Модулар», остающихся на вооружении. Как минимум 181 установку экспортировали, судьба примерно 30 неясна, как и 69 бывших немецких (в ГДР имелось 265 РСЗО данного типа, из которых продано 196). 30 польских RM-70 остаются на вооружении.

Из 41 ЗРК «Оса», имевшихся у ННА, проданы 14, судьба 27 покрыта мраком. У Польши, Чехии и Болгарии все эти ЗРК остаются на вооружении (64, 24, 24 соответственно). Все 40 комплексов «Стрела-10» из арсеналов ГДР пропали без вести, как и 36 аналогичных ЗРК чехословацкой армии. Остаются на вооружении у Чехии (16), Словакии (48), Болгарии (20).

ЗСУ-23-4 «Шилка» состояли на вооружении в ГДР (150), Польше (87) и Болгарии (40). Сейчас их остается примерно по 30 в Польше и Болгарии. Как минимум по одной немецкой и польской «Шилке» в музеях, 120 немецких были проданы. Судьба остальных ЗСУ (примерно 100) неясна.

Таким образом, на вооружении ВС Польши, Чехии, Словакии, Венгрии, Болгарии на сегодня остаются свыше тысячи Т-72, примерно две тысячи БМП, около 900 САУ, более 200 буксируемых орудий, около 450 РСЗО, примерно 200 ЗРК войсковой ПВО и около 60 ЗСУ советского и собственного (времен Варшавского договора) производства. Кроме того, неясна судьба порядка двух тысяч танков, 2600 БМП, 800 БТР, 1500 САУ, 2800 буксируемых орудий, более 200 РСЗО и 100 ЗРК, примерно 100 ЗСУ. Исчезло гораздо больше, чем осталось.

Закрома нестабильности

В Чехии вполне официально существует частная компания Excalibur Army, предлагающая покупателям танки Т-72 и Т-55, БМП-1, САУ 2С1 и «Дана», гаубицы Д-20, РСЗО RM-70, запчасти для них, инженерные и вспомогательные машины. У компании широкий выбор стрелкового оружия и боеприпасов, в том числе снарядов калибров 100, 120, 122, 125, 152 миллиметра. Именно из запасов «Экскалибура» в последние годы идут поставки Т-72, БМП-1, RM-70 в Ирак и Нигерию. Официальным поставщиком выступает Чехия, но количество техники на вооружении ее армии при этом не меняется. Очевидно, именно «Экскалибур» и является владельцем большей части всей описанной здесь неучтенки, техники там гораздо больше, чем у армии Чехии. Второй по размерам источник, по-видимому, Болгария.

Исчезнувшее оружие отлично подпитывает сегодняшние войны. Словакия за последние годы официально продала 20 БМ-21 в Саудовскую Аравию. Разумеется, на вооружение армии королевства они не поступили, а достались формированиям, воюющим против Асада. Сколько советской техники неофициально купили в Восточной Европе для своих сирийских, ливийских и йеменских клиентов аравийские монархии можно только догадываться. Совершенно точно следует сказать, что вся многочисленная оппозиционная Дамаску рать никоим образом не могла бы так долго воевать за счет трофейных боеприпасов, при таких интенсивных боях они бы давно закончились. То есть поставки «борцам с тиранией» боеприпасов из Восточной Европы через Турцию носили и носят массовый характер. Более того, на сегодня София практически официально признает, что поставки для исламских радикалов в Сирии на саудовские деньги стали едва ли не главной статьей экспортных доходов Болгарии.

Украина в 2008–2010 годах (при президентах Ющенко и Януковиче) получила из Венгрии 8 БТР-80 и 65–66 САУ 2С1. Из Чехии в 2008 году поступило 50 БМП-1, данные по 2009–2011 годам расходятся. Максимально за этот период ВСУ получили до 48 САУ 2С1, до 13 «Акаций» – САУ 2С3, до 44 гаубиц Д-30, до 36 РСЗО БМ-21. Возможно, вся эта техника шла для перепродажи и/или утилизации, тем не менее поставки имели место и пополнили арсеналы. С 2014 года поступлений тяжелой техники из Восточной Европы на Украину не зафиксировано, поскольку пока там хватает своей (ее больше и она лучше, чем у стран бывшего ОВД), однако такая возможность, безусловно, сохраняется. Поставки боеприпасов и стрелкового оружия вполне могли быть, отследить их практически невозможно.

Встроена в данные схемы и Белоруссия. По крайней мере часть «Градов», ушедших через Саудовскую Аравию сирийским бандитам, оттуда.

Разумеется, в настоящее время советская техника сильно устарела и против серьезного противника применять ее почти бесполезно. Но для локальных войн, что сегодня идут на Украине и Ближнем Востоке, она очень даже подходит. И, как видно, хватит ее еще надолго.

Китай уверен, что его ракеты DF-31A гарантированно обеспечат ответный удар по любому противнику. Фото Reuters

Договоры об ограничении и сокращении стратегических вооружений были важнейшей составляющей советско-американских отношений с 1970-х годов. Затем они стали важной темой российско-американских отношений. Но теперь, видимо, эта тема исчерпана.

Можно ли представить себе договор об ограничении стратегических вооружений между США и Великобританией? Разумеется, нет. Подобные договоры подписываются не между союзниками, а между противниками. То, что Россия и США продолжили переговорную традицию СССР и США, с одной стороны, вроде бы, снижало напряженность, с другой стороны, подчеркивало, что никакими партнерами мы не стали. Мы остались противниками. И российско-американские договоры в этом смысле стали своеобразным самосбывающимся прогнозом. Правда, теперь мы снова противники вполне официальные и, вроде бы, можно опять договариваться «с чистой совестью». Но здесь возникли препятствия уже чисто военного характера. Главное из них состоит в том, что США и Россия досокращались уже до той стадии, когда любые дальнейшие сокращения не могут быть двусторонними. В них необходимо вовлекать все остальные ядерные державы, к чему те отнюдь не рвутся. Тем более что здесь еще возникает проблема «официальных» и «неофициальных» ядерных держав.

СТРАННАЯ ИЗБИРАТЕЛЬНОСТЬ

Пять «официальных» ядерных держав (Великобритания, Китай, Россия, США, Франция) демонстрируют полное единство в том, что хотят навечно сохранить свою монополию на эту «официальность». Что выглядит уже откровенно глупо, ведь ядерное оружие еще у четырех «неофициальных» ядерных держав является свершившимся фактом, игнорирование которого сродни психическому заболеванию. Совсем сюрреалистической ситуация становится из-за того, что трем «неофициальным» (Израилю, Индии и Пакистану) все простили и де-факто разрешили, а четвертую (КНДР) запрессовали санкциями (об этом речь шла в статье «Мир применил к Пхеньяну двойные стандарты», «НВО» от 18. 08. 2017).

В итоге получается, что всего лишь девять ядерных держав де-факто делятся на четыре условные категории: «главные официальные» (США и Россия), «простые официальные» (Великобритания, Франция, Китай), «прощенные неофициальные» (Израиль, Индия, Пакистан), «непрощенная неофициальная» (КНДР).

Столь своеобразная ситуация делает многосторонние переговоры и договоры практически невозможными. В связи с чем Москве стоит задуматься не о том, чтобы идти на новые переговоры с США, а о том, чтобы, наконец, окончательно отказаться и от действующих договоров, окончательно развязав себе руки и начав строить такие стратегические ядерные силы (СЯС), которые нам действительно необходимы.

Ныне действующий договор СНВ-3 уникален в том смысле, что это единственный за всю историю договор, выгодный не американцам, а нам. Даже при Брежневе все договоры оказывались в пользу США, а вот Медведев подписал договор, фактически, об одностороннем сокращении американских стратегических вооружений. Почему Вашингтон на это пошел, существуют две версии (впрочем, не исключающие одна другую): американцы хотели, чтобы Россия не поставляла С-300 Ирану; американцам настолько важно сохранить возможность инспекций на местах, что ради этого они пошли даже на односторонние сокращения. Впрочем, как показывает практика, сокращения эти чисто виртуальные и больше напоминают откровенное шулерство.

МНИМЫЕ СОКРАЩЕНИЯ

Индия уже располагает баллистической ракетой Agni-V, способной поражать цели на дальности 5 тыс. км, но уже близка к завершению разработка ракеты, которая будет преодолевать расстояние более чем в 7 тыс. км. Фото Reuters

По состоянию на март 2017 года США имели 454 пусковые шахты для межконтинентальных баллистических ракет (МБР) «Минитмен-3», из которых в 405 стоят такие МБР, а 49 шахт - пустые. При этом имеется 278 складированных «Минитменов-3». Логично было бы считать, что у США в этом компоненте СЯС есть 405 развернутых и 278 неразвернутых носителей, но они считают, что таковых 405 и 49 (по числу шахт). Разумеется, ракету без установки в шахту не запустишь, но такая установка – дело нескольких часов.

Также и по БРПЛ. У США имеется 14 ПЛАРБ типа «Огайо» по 24 шахты для «Трайдентов-2» на каждой (всего 336) и 423 самих «Трайдентов-2», при этом почему-то декларированы как развернутые всего 220, как неразвернутые 80, еще 36 шахт вообще куда-то исчезли, а 203 складированные БРПЛ как бы и вообще не имеют значения.

По какой-то загадочной причине объявлены неядерными все 80 бомбардировщиков В-1В и 41 из 88 В-52Н, а 95 «недопиленных» с предыдущих договоров В-52G вообще как бы не существуют (хотя они находятся на базе-складе Дэвис-Монтан в боеспособном состоянии).

В связи со всем этим становится непонятно – зачем нам такой договор, который ничего реально не ограничивает, но привязывает нас к сложившейся структуре СЯС? Конечно, нет смысла разрывать договор досрочно (в сиюминутном плане он нам ничем не мешает), но тем более нет ни малейшего смысла в 2021 году, когда действие СНВ-3 завершится, продлевать его еще на пять лет.

Кроме того, 30 лет назад СССР подписал с США бессрочный договор, который теперь висит на России – Договор об РСМД. С которым тоже нужно заканчивать хотя бы потому, что кроме США имеются другие ядерные державы. В частности, члены НАТО Великобритания (225 ядерных БЧ) и Франция (примерно 350 БЧ). А еще есть наш «стратегический партнер» Китай.

ТАЙНЫ ВОСТОЧНОГО «ПАРТНЕРА»

Как учат стокгольмский СИПРИ и лондонский Международный институт стратегических исследований, у Китая имеется 240-270 ядерных БЧ, причем все они неразвернутые. Этот сюрреалистический бред повторяется из года в год и послушно перепечатывается всеми изданиями мира.

При этом в конце прошлого года в китайских источниках, «близких к официальным», прошло сообщение о том, что Китай на данный момент имеет примерно 200 МБР (DF-5, DF-31, DF-41), примерно 300 БРСД (DF-21, DF-26), 1150 тактических ракет (DF-11, DF-15, DF-16) и до 3 тыс. крылатых ракет семейства DH-10 (здесь, видимо, суммируются все крылатые ракеты – наземного, берегового, воздушного и морского базирования).

Предположить, что китайские МБР и БРСД стоят в шахтах и на мобильных ПУ без БЧ, можно лишь находясь в некоем особом психологическом состоянии (является ли такое состояние нормой в лондонском и стокгольмском институтах – вопрос, видимо, риторический). Все DF-31 и DF-41 и большинство DF-5 являются многозарядными (до 10 БЧ), поэтому только на МБР Китай заведомо имеет не менее 500 ядерных БЧ (возможно и до 1000). Интересно, что в прошлом году один китайский профессор, рассказывая о новейшей МБР DF-41, сказал, что она долетит до Москвы за 12 минут, до Лондона за 16 и до Нью-Йорка за 21 минуту. Да, вот такой ясный и конкретный набор целей. Москва на первом месте.

БРСД могут использоваться как в ядерном, так и в обычном снаряжении, но заведомо на каждую имеется хотя бы одна ядерная БЧ, что дает их еще, как минимум, 300. Еще, как минимум, 400 ядерных БЧ (в данном случае неважно, развернутых или нет) получим, если предположить, что таковые имеются хотя бы для 10% тактических и крылатых ракет. Кроме того, в ВВС НОАК имеется не менее 400 ядерных авиабомб для бомбардировщиков Н-6, JH-7 и штурмовиков Q-5. А в ВМС НОАК – до 100 БРПЛ JL-1 и JL-2, которые суммарно могут нести до 350 ядерных БЧ.

Таким образом, по самым скромным оценкам Китай имеет не менее 2 тыс. ядерных БЧ, А наиболее реалистичной считается оценка в 3,5 тыс. БЧ.

СОЗДАТЬ НОВЫЕ СЯС

В связи с этим нельзя не упомянуть еще одно совершенно удивительное утверждение, которое постоянно тиражируется не только журналистами, но также политиками и экспертами как в России, так и за рубежом: «не менее 90% мирового ядерного арсенала приходится на США и Россию». Даже если оценить китайские арсеналы по минимуму, на США и РФ суммарно придется не более 80% ядерных зарядов. Если же оценить Китай, а заодно Индию, Пакистан и Израиль более реалистично, то две «главные официальные» ядерные державы не будут дотягивать и до 70%. А поскольку суммировать противостоящие друг другу США и Россию довольно странно, то понятно, что о дальнейших двусторонних сокращениях не может быть и речи.

Более того, очевидно, что Китай, не связанный Договором об РСМД, находится в наиболее выгодном положении. Его МБР и БРПЛ сдерживают США и Россию, а БРСД, тактические и крылатые ракеты – Россию, Индию и Японию. США легче хотя бы в том смысле, что до него китайские БРСД и, тем более, тактические и крылатые ракеты не долетят. До нас долетит все китайское, а также все американское, английское и французское. И этому противостоит достаточно ограниченное число МБР и БРПЛ, а БРСД у нас нет. И ОТР «Искандер» слишком мало, к тому же из перечисленных стран долетят они лишь до приграничных районов Китая.

В связи с этим России необходимо выходить из РСМД, возможно, одновременно с отказом от продления СНВ-3, т.е. в начале 2021 года. После чего развязать себе руки для строительства совершенно новых СЯС. За оставшиеся 3,5 года к этому нужно целенаправленно готовиться.

При этом ни в коем случае не нужно до обморока бояться гонки вооружений, которую нам навяжут экономически гораздо более мощные НАТО и Китай. Потому что нет ни малейшей необходимости гнаться за численным паритетом с ними. Многократное уничтожение противника – это абсурд. Достаточно иметь 100%-ную гарантию его однократного уничтожения. Если при этом противник будет иметь способность уничтожить нас десять раз, это будут его проблемы (экономические и экологические), а не наши. Нам вполне достаточно получить возможность доставить 400-500 стратегических ядерных зарядов в США, 500-600 в Китай и до 100 в Европу. Применительно к Китаю и Европе МБР заведомо избыточны, здесь необходимы БРСД и крылатые ракеты различных типов базирования. Которые к тому же дешевле, чем МБР. Что же касается тактических ядерных зарядов, то, видимо, их нам нужно не более 1-2 тыс., причем исключительно против Китая (поскольку наземное вторжение со стороны НАТО абсолютно невозможно). При этом, разумеется, не может быть и речи ни о каком обсуждении ограничений и сокращений тактических зарядов. Где и сколько их иметь – исключительно наше дело.

Чтобы гарантия доставки стратегических зарядов по назначению была 100%-ной нужно, во-первых, избежать обезоруживающего удара, во-вторых, преодолеть любую ПРО. Исходя из нынешних реалий, важнее первое, поскольку даже перспективная американская ПРО является, в основном, мифом.

Наилучшим вариантом является производство малогабаритных МБР и БРСД (скорее всего – моноблочных), а также крылатых ракет, которые размещались бы в обычных контейнерах (железнодорожных и автомобильных) с постоянным перемещением по дорожной сети РФ вдали от границ, и, возможно, на речных судах (имеющих внешний вид обычных коммерческих судов), курсирующих во внутренних водных бассейнах. Именно скрытность и мобильность должны стать гарантией от обезоруживающего удара, а неопределенность места старта и удаленность от внешних границ – дополнительным средством преодоления ПРО.

Все наши «партнеры» в этом случае очень расстроятся. Что и замечательно. Поскольку вместе с расстройством может, наконец-то, прийти и столь необходимое им отрезвление. И понимание того, что с Москвой, все-таки, надо научиться разговаривать на равных.