Что такое молитва? В чем ее сущность? Как научиться ей? Что переживает дух молящегося в смирении сердца христианина? Все такие вопросы должны бы постоянно занимать и ум и сердце верующего, ибо в молитве человек беседует с Богом, входит с Ним в благодатное общение и живет в Боге. И святые отцы, и учители Церкви дают ответы на все эти вопросы, ответы, основанные на благодатном озаре-нии через опыт молитвенного делания, опыт, одинаково доступный и простецу и мудрецу. Эти ответы, касающиеся молитвы, собраны на страницах книги, которая так и называется - «Умное делание. О молитве Иисусовой: Сборник поучений Святых Отцов и опытных ее делателей». Она вышла в свет в Минском Издательстве Лучи Софии и заняла свое место на нашей книжной полке. ***

Этот сборник был составлен в 30-х годах прошлого века игуменом Валаамского монастыря Харитоном (Дунаевым). Книга неоднократно переиздавалась в России и за рубежом. Обращаясь к читателям, автор-составитель в предисловии пишет: «Среди вас есть многие, которые не знают, в чем состоит внутреннее дело богомысленного человека, а также не понимают, что такое богомыслие. И есть такие, кто ничего не знают о творимой умом молитве, но думают, что только теми молитвами подобает молиться, которые написаны в книгах церковных. Что же касается тайной беседы с Бо-гом в сердце и происходящей отсюда пользы, они об этом отнюдь не знают и никогда не вкушали духовной сладости сего».

Автор сравнивает таких людей со слепорожденными. Тот, кто от рождения бывает слеп, тот «только слышит о солнечном сиянии, что же такое сияние, не знает». Так и те только слышат о богомысленном поучении и молитве, понимать же не понимают. Они по невежеству своему лишаются мно-гих духовных благ и отстают от добродетельного преуспе-яния, которое приводит к совершенному богоугождению. Посему, ради наставления простых, предлагается здесь кое-что для внутреннего обучения и для богомысленной молитвы, чтобы желающий с Божьей помощью начал хоть немного наставляться. Духовное обучение внутреннего человека, по словам отца Харитона, начинается с таких Христовых слов: "Егда молишися, вниди в клеть твою и, затворив дверь твою, помолися Отцу твоему втайне" (Мф. 6,6).

Иноку же, - продолжает автор, - при пострижении его в монашество, когда вручаются четки, называемые при этом мечом духовным, завещается непрестанное, денно и нощно моление молитвою Иисусовою. По вступлении моем в обитель, - рассказывает игумен Харитон, - я возревновал о сем завещании для иноков и был руководим в этом своим старцем, который разрешал все мои недоумения, встречающиеся при молитве. По смерти же старца, за разрешением недоумений я был вынужден прибегать к писаниям богомудрых отцов. Извлекая из них существенное о молитве Иисусовой, я записывал все это в свою тетрадь, и таким образом с течением времени у меня составился сборник о молитве».

Как отмечает автор, «материал сборника разрастался из года в год, и потому не имеет строго систематического порядка и последовательности предметов». Для его составителя он служил как справочник. Потом отцу Харитону пришла мысль издать этот сборник или справочник, в надежде на то, что, быть может, он окажет помощь тем, кои ищут руководства для усовершенство-вания своей внутренней духовной жизни, и приведенные в сборнике мудрые советы св. отцов и современных нам подвижников помогут им в их добром намерении. В сборнике встречаются повторения одного и того же; это - от искреннего желания сильнее запечатлеть в уме все то, о чем пишется. Все же, передаваемое от сердечно-го убеждения, должно иметь живейший интерес, тем бо-лее нужный в нынешние времена, когда повсюду наблю-дается крайнее оскудение всяких стремлений в области духовной жизни.

Итак, цель издания данного сборника та, чтобы всевозможными и разнообразными способами и многократными повторениями именно уяснить способ производства Иисусовой молитвы, показать всю ее нужду и необходимость в деле нашего духовного служения Богу. Словом - напомнить как современному монашеству, так и всем ревнующим о своем душевном спасении древле-отеческое учение об умном делании и о борьбе со страстями. Тем более, что ныне о молитве Иисусовой, по словам святителя Игнатия, «люди, большею частью, имеют самое темное, сбивчивое понятие. Иные, считающие себя за одаренных духовным рассуждением и почитаемые многими за тако-вых, «боятся» этой молитвы, как какой заразы. Приводя в причину «прелесть» - будто бы непременную спутницу упражнения молитвою Иисусовою, сами удаляются от нее и других учат удаляться».

Далее святитель Игнатий говорит: «Изобретатель такого учения, по моему мнению, диавол, которому ненавистно имя Господа Иисуса Христа как со-крушающего всю его силу; он трепещет этого всесильно-го имени и потому оклеветал Его пред многими христианами, чтобы они отвергли оружие пламенное, страшное для врага, спасительное для них самих». Помня эти слова святого отца, у составителя и явилась насущная потребность собрать все необходимое для разъяснения этого духовно-го делания и встречающихся при этом недоумений. Сам же собиратель, не смея и подумать назвать себя "умным молитвенником", осмелился лишь извлечь из сокровищ-ницы св. отцов их богомудрые советы о непрестанной мо-литве, советы, необходимые, как воздух дыханию нашему, всем ревнующим о своем спасении.

В настоящий сборник об умном делании по вопросу о молитве входит около четырехсот изречений св. отцов и современных нам подвижников и, кроме того, целые поучения опытных в молитвенном подвиге подвижников благочестия, таких как: святитель Димитрий Ростовский, архимандрит Паисий Величковский, старец схимонах Василий и другие делатели священной молитвы Иисусовой. В конце этой книги вниманию читателей предлагается указатель, в котором перечисляются приведенные здесь изречения отцов, с указанием авторов и книг, откуда заимствованы сии изречения, со ссылкой на страницы настоящего сборника, на которых они напечатаны.

*** По словам епископа Иустина, «всякому христианину нужно всегда помнить, что ему необходимо соединиться с Господом Спасителем всем существом своим, надобно дать Ему вселиться в уме и сердце нашем, а к такому соединению с Господом, после причащения Тела и Крови Его, лучшее и надежнейшее средство есть умная молитва Иисусова. Обязательна ли молитва Иисусова и для мирян? Непременно обязательна, потому что всякому христианину, как было сказано выше, необходимо соединиться с Господом в сердце, а к сему соединению лучшим способом служит молитва Иисусова». Разобраться в сущности этой молитвы призвана данная книга.

В издательстве «Лучи Софии» (Минск) вышел сборник игумена Харитона (Дунаева) «Умное делание. О молитве Иисусовой. Сборник поучений святых отцов и опытных ее делателей».

Сборник можно назвать учебником или справочником об искусстве молитвы. В нем игумен Валаамского монастыря собрал и систематизировал около четырехсот поучений разных святых и подвижников благочестия в целом о молитвенном делании и в частности о молитве Иисусовой. Игумен Харитон поместил здесь цитаты из творений свт. Феофана Затворника, свт. Игнатия (Брянчанинова), свт. Григория Паламы, свт. Иоанна Златоуста, св. Иоанна Кронштадтского, прп. Паисия Величковского и многих других. Издание это было впервые напечатано в 1936 году и с тех пор имело огромное число переизданий, так как уже не одно поколение православных людей убеждается в его безусловной духовной пользе.

Что такое молитва? В чем ее сущность? Как научиться ей? Что переживает дух молящегося в смирении сердца христианина? Все эти вопросы должны бы постоянно занимать ум и сердце верующего, ибо в молитве человек беседует с Богом. И святые отцы, и учители Церкви дают ответы, основанные на благодатном озарении через опыт молитвенного делания, одинаково доступный и простецу, и мудрецу. Эти ответы собраны на страницах книги «Умное делание. О молитве Иисусовой. Сборник поучений святых отцов и опытных ее делателей».

Сборник составил в 30-х годах прошлого века игумен Валаамского монастыря Харитон (Дунаев). Книга неоднократно переиздавалась в России и за рубежом. Обращаясь к читателям, автор-составитель в предисловии пишет: «Среди вас есть многие, которые не знают, в чем состоит внутреннее дело богомысленного человека, а также не понимают, что такое богомыслие. И есть такие, кто ничего не знают о творимой умом молитве, но думают, что только теми молитвами подобает молиться, которые написаны в книгах церковных. Что же касается тайной беседы с Богом в сердце и происходящей отсюда пользы, они об этом отнюдь не знают и никогда не вкушали духовной сладости сего».

Автор сравнивает таких людей со слепорожденными. Тот, кто от рождения бывает слеп, тот «только слышит о солнечном сиянии, что же такое сияние, не знает». Так и те только слышат о богомысленном поучении и молитве, понимать же не понимают, по невежеству своему лишаются многих духовных благ. Посему, ради наставления простых, предлагается здесь кое-что для внутреннего обучения и для богомысленной молитвы, чтобы желающий с Божией помощью начал хоть немного наставляться. Духовное обучение внутреннего человека, по словам отца Харитона, начинается с таких Христовых слов: «Егда молишися, вниди в клеть твою и, затворив дверь твою, помолися Отцу твоему втайне» (Мф. 6, 6).

При пострижении в монашество, когда вручаются четки, называемые при этом мечом духовным, завещается непрестанное, денно и нощно моление молитвою Иисусовою. «По вступлении в обитель, – рассказывает игумен Харитон, – я возревновал о сем завещании для иноков и был руководим в этом своим старцем, который разрешал все мои недоумения, встречающиеся при молитве. По смерти же старца, за разрешением недоумений я был вынужден прибегать к писаниям богомудрых отцов. Извлекая из них существенное о молитве Иисусовой, я записывал все это в свою тетрадь, и таким образом с течением времени у меня составился сборник о молитве».

Как отмечает автор, «материал сборника разрастался из года в год, и потому не имеет строго систематического порядка и последовательности предметов». Для его составителя он служил справочником. Потом отцу Харитону пришла мысль издать сборник, в надежде на то, что, быть может, он поможет тем, кто ищет руководства для усовершенствования своей внутренней духовной жизни.

В сборнике встречаются повторения одного и того же – от искреннего желания сильнее запечатлеть в уме все то, о чем пишется. Итак, цель издания данного сборника – разнообразными способами и многократными повторениями уяснить способ производства Иисусовой молитвы, показать всю ее необходимость в деле нашего духовного служения Богу. Словом, напомнить как современному монашеству, так и всем ревнующим о своем душевном спасении древлеотеческое учение об умном делании и о борьбе со страстями.

Тем более, что ныне о молитве Иисусовой, по словам святителя Игнатия, «люди, большею частью, имеют самое темное, сбивчивое понятие. Иные, считающие себя за одаренных духовным рассуждением и почитаемые многими за таковых, «боятся» этой молитвы, как какой заразы. Приводя в причину «прелесть» – будто бы непременную спутницу упражнения молитвою Иисусовою, сами удаляются от нее и других учат удаляться».

Далее святитель Игнатий говорит: «Изобретатель такого учения, по моему мнению, диавол, которому ненавистно имя Господа Иисуса Христа как сокрушающего всю его силу; он трепещет этого всесильного имени и потому оклеветал Его пред многими христианами, чтобы они отвергли оружие пламенное, страшное для врага, спасительное для них самих».

Сам собиратель, не смея и подумать назвать себя «умным молитвенником», осмелился лишь извлечь из сокровищницы святых отцов их богомудрые советы о непрестанной молитве.

В настоящий сборник входит около четырехсот изречений святых отцов и современных нам подвижников и, кроме того, целые поучения опытных в молитвенном подвиге подвижников благочестия, таких, как святитель Димитрий Ростовский, архимандрит Паисий Величковский, старец схимонах Василий. Вниманию читателей предлагается указатель, в котором перечисляются приведенные в книге изречения отцов, с указанием авторов и книг, откуда заимствованы сии изречения, со ссылкой на страницы настоящего сборника, на которых они напечатаны.

Благая часть
О молитве Иисусовой и умном делании Н. Новиков отвечает на вопросы программы «Символ веры» телекомпании «Деловой Урал» (Челябинск. http://www.delur.tv). Февраль 2012 г.

Ко мне, как автору книжной серии «Путь умного делания», поступило предложение ответить на некоторые вопросы телезрителей, людей, начинающих приобщаться к молитвенной жизни. Надо сказать, что каждый из этих вопросов, хотя и кажется довольно простым, на самом деле затрагивает далеко не простую тему, уяснение которой требует ответа развернутого, аргументированного, но формат данной программы не позволяет осуществить это. Поэтому ответы мы постараемся дать предельно краткие, наметим лишь основное направление для размышлений, а те, кто заинтересуются этой тематикой глубже, могут обратиться к изданиям нашей книжной серии, где найдут более обстоятельное обсуждение этих вопросов.

1. Вопрос . Является ли умное делание исключительно путем монашествующих? Или миряне также могут идти этим путем к спасению?

Ответ . Господь сотворяет каждую душу, предназначенной ко вселению в Его Царство. Заповеди даны всем и каждому без различий национальности, социального положения, звания, сана, не зависимо от эпохи. Спаситель в Евангелии обращается не к тем, кто от мира отрекся, кто живет, как Иоанн Креститель, а к толпам мирских людей и к отдельным мирянам лично. К самым разным – от безродных нищих до аристократов. И при этом тут же находим целый ряд указаний на необходимость внутреннего делания .

Достаточно вспомнить встречу Спасителя с Марией и Марфой в Вифании. Подчеркнем, это не притча, а факт исторический, живые реалии. А обе женщины простые мирянки. Святые отцы тут единодушны: образ Марии символизирует умное делание, созерцательную молитву. На аскетическом языке это: внутренний подвиг. А Марфа – это олицетворение подвига внешнего , или, иначе говоря, телесного делания, как это традиционно именуется в аскетике.

Читаем: Мария избрала благую часть, которая не отнимется у нее.

Эта часть , то есть участь , есть путь внутреннего, умного делания. Часть эта – благая . Ибо она есть истинное благо, в сравнении с подвигом внешним, который является всего лишь подготовкой к стяжанию благой части . Благо же, собственно, заключается в том, что – в отличие от внешнего подвига, способного привести к спасению души от ада, но не более, – внутренний подвиг возводит на предельную Фаворскую высоту: к духовному совершенству и к благодати обожения .

Мария избрала благую часть , – говорит Спаситель.

Избрала – то есть у нее был выбор . Могла и не избрать и остаться на предшествующем этапе духовного развития, на уровне внешнего подвига, как Марфа. И такой выбор Господь предлагает каждому. Какова же участь избирающих первый или второй путь?

Господь объясняет: благая часть не отнимется у нее – у Марии.

То есть благо, избранное Марией, неотъемлемо . Значит, воспринято навсегда, значит, наследуется в вечной жизни. Но это же, соответственно, означает, что часть Марфы, участь ее, имеет значение временное. Ее часть отъемлема , она не переходит в вечность. Должно быть понятно, что подвиг внешний ограничен, конечен. Как и само служение Марфы. Оно кончается вместе с трапезой. Поэтому тот, кто остается на уровне Марфы и не приступает к деланию Марии, не обретает благой неотъемлемой части, то есть вечной блаженной участи .

Это, конечно, не означает, что внешний делатель непременно погибнет. Пути к спасению для всех открыты. Но дело в том, что внешний подвиг оказывается слишком громоздким по своим затратам в сравнении с подвигом внутренним. Он требует чрезвычайных усилий в направлении телесной аскезы, помноженных на долгие годы подвижничества. Затраты эти оказываются настолько велики, что далеко не всем и далеко не всегда может хватить целой жизни. Наш жизненный ресурс довольно жестко ограничен и по времени, и по наличным силам.

Кроме того, будем помнить, что весьма разнится сама вечная участь тех, кому путем внешнего подвижничества удается спастись от ада, и тех, кто во внутреннем подвиге возвысится до стяжания духовного совершенства . Но это уже другая тема. Мы же пока рассмотрели только одну евангельскую строку. И видим, какая приоткрывается в ней смысловая насыщенность. А в Писании на эту тему еще много строк.

2. Вопрос . Чем могут руководствоваться миряне на пути умного делания? Как обрести наставника? И что делать, если это не удается?

Ответ . Тут сразу три вопроса. И не случайно. Проблема духовного руководства – это обширная тема. Мы ограничимся самой сутью. Задумаемся, почему святые отцы брали в руки перо, что подвигало их, оставивших все мирские дела и заботы, тем не менее засесть за составление своих писаний. Они не были беллетристами, они не страдали потребностью самовыражения. Что же их побуждало к писательству?

Труды свои они написали по Божьему повелению. За послушание Господу.

С какой же целью? С единственной. Они обращались непосредственно к нам – к потомкам. Их задачей было дать нам учебные пособия по спасению наших душ. Для того, чтобы в периоды духовного оскудения, при отсутствии надлежащего руководства, мы могли бы спасаться, прибегая за помощью к их трудам, к завещанному нам наследству. Чтобы мы, молитвенно призывая содействие этих святых авторов, постигали бы через их писания науку спасения, высокое искусство внутреннего делания. А Господь в ответ на духовные наши усилия найдет, через кого из наших пастырей и собратий преподать нам нужные наставления.

3. Вопрос . Вы пишете в своих книгах, что путь умного делания – это особый образ жизни. Есть ли какие-то общие рекомендации относительно правил поведения на этом пути?

Ответ . Не просто правила, но цельная система существует, основанная на православной антропологии и догматике. Это аскетический принцип исихазма – метод гармоничного всестороннего духовного развития.

Понятно, что даже табурет должен иметь не меньше трех опор, – если меньше, то он рухнет. И опоры должны быть равной длины, – если одна коротка, он тоже не устоит. Так и во внутренней жизни. Нужна духовная работа одновременно в разных направлениях: на всех фронтах. Если что-то недоразвито, человек начнет заваливаться на бок – уклоняться в крайность. И это начало падения. Конечно, такая всесторонняя работа над душой – это не хобби, не увлечение, не некое прикладное занятие. Это именно образ жизни .

Спрашивается: «есть ли общие рекомендации на этом пути?» Разумеется. Это наставления святых отцов исихастского направления, отцов как византийской, так и нашей родной тысячелетней традиции. Их наставления – и самые общие, и частные – все самое необходимое собрано в корпусе отеческих писаний. Сейчас, в рамках этой телепрограммы, пересказать учение отцов мы не сумеем. Поэтому пока одна общая рекомендация : самим вникать со всем тщанием в святоотеческое учение.

4. Вопрос . Насколько важно произносить Иисусову молитву в полном виде? Хорошо ли, когда человек переходит на пятисловную молитву, а потом опять возвращается к полному восьмисловному варианту? Прп. Серафим Саровский советовал полдня читать молитву Иисусову, а вторые полдня добавлять к ней молитву Богородице. Хороши ли такие перемены?

Ответ . Вновь сразу три вопроса. Но это естественно. Все эти темы так тесно взаимосвязаны, что проникают одна в другую.

Прп. Серафим знал, конечно, что, кому и зачем говорил. Именно поэтому он советы свои не абсолютизировал. Он не говорит: молиться надо только так-то – всегда и всем. Молитва – творчество. В прямом смысле, в истинном значении этого слова. Значит, творческим должен быть и подход к поиску приемов и методов. Он должен соотноситься с внешними условиями и обстоятельствами, с внутренним устроением человека.

Но только творчество – не анархия. Творчество – это свобода. Но свобода в канонических рамках. Всякое истинное творчество согласуется с соответствующим каноном, с законами жанра. Так и молитвенная практика. Она должна быть и канонична, и законна. А это значит: держаться в русле традиции и не выходить за пределы отеческого опыта . Как это понимать?

Вот простейший пример. Для желающего стяжать умную молитву будет ошибкой держать внимание во время молитвы на губах или на языке. Такой прием на самом деле не помогает, а препятствует молитвенному росту. Откуда же такая практика? А это из экспериментов начала ХХ столетия. И в этом смысле практика не каноничная. Таких приемов не найдем в отеческой традиции , они противоречат опыту отцов прошлых столетий.

Теперь по поводу Иисусовой молитвы . Приемы с переменой ее текста могут быть разными. Они бывают хороши для начинающих, бывают полезны на уровне словесном, на общем пути самой простой молитвы. Хотя и это не для всех. Такие вещи всегда индивидуальны. В этом и смысл наставничества, – чуткий и опытный руководитель поймет, что и кому указать в определенное время.

Если же говорить о тех, кто устремлен к стяжанию молитвы умно-сердечной , то тут есть свои особенности. Начав с молитвы пяти-, семи- или восьмисловной (не суть важно, с какой именно), лучше будет ничего в ней не изменять. Не изменять до определенного времени, пока сама она не начнет меняться. Так она прочнее усвоится умом. Скорее закрепится. И созреет для перехода в молитву умную . А перемены будут ее расшатывать и затормаживать весь процесс.

Кроме того, частые перемены повышают риск попасть во вражескую ловушку. Враг заметит расположенность к эксперименту и не преминет этим воспользоваться. Он начнет подбивать к якобы творческому поиску, к каким-нибудь опытам, станет соблазнять на постоянные изменения формы молитвы. А это окажется разрушительным для духовного роста.

Другое дело, что по мере приближения к молитве умной, при переходе от словесной к умной , тем более к сердечной , молитва Иисусова сама может начать невольно сокращаться. Так бывает, что постепенно, с опытом конечные слова молитвы начинают сами собой как бы исчезать. Однако смысл этих слов не пропадает. Отдельные слова молитвы уже не произносятся, даже про себя, даже безмолвно, но только мыслятся . Молитвенная фраза укорачивается с восьми-семи до пяти-четырех слов.

Затем она может продолжить сжиматься далее. В результате бывает, что у людей опытных остается всего два слова, одно только имя Божие: Иисусе Христе. И это призывание Бога по имени вмещает в себя всю Иисусову молитву , она в полном объеме мыслится и переживается в этом кратком беззвучном обращении ко Христу. Более того, такое кратчайшее моление может вмещать в себя любые прочие самые пространные мольбы: к Божией Матери, ко святым, вмещать в себя плач к Богу за весь мир.

Но это мера опытных, степень умно-сердечная . Нам же нужно учесть, что со временем, если годами усердно подвизаемся и движемся в правильном направлении, может явиться внутренняя потребность укоротить молитву. Тогда можно следовать такому чувству. Но все это должно происходить естественно и гармонично, без принудительных, надуманных усилий. Спешить в таком деле было бы безрассудно, не благоразумно.

5. Вопрос . Стоит ли обращать внимание на темп произнесения Иисусовой молитвы?

Ответ . Темп должен быть естественным . Это единственное, что пока можно сказать определенно. Входить в нюансы мы сейчас не сможем.

Дело в том, что наша мысль, соответственно и слово, постоянно меняют свою интенсивность и скорость под воздействием причин не только психологических, не только под влиянием чувства, но даже и погоды, а также в зависимости от покоя или движения и проч. Это естественно, нормально и неизбежно. Столь же естественным должен быть и молитвенный темп. Поэтому лучше не обращать внимание на это специально. Пусть скорость произнесения молитвы, интенсивность призывания Бога меняется так, как того захочет наша душа. Тогда мы скорее придем к молитве живой , к непосредственному живому обращению к Богу, за которым может последовать столь же живой Божественный отклик на наш призыв.

Отдельный разговор нужен на несколько иную тему – о ритме.

Он тоже меняется непроизвольно. Но вот что важно: умное делание , как правило, требует особой, специфической привязки читаемой молитвы к ритму дыхания и к ритму сердцебиения.

Мы говорим как правило , поскольку, разумеется, бывают исключения. К ним мы отнесем два случая: во-первых, когда в молитву входят по действию благодати ; во-вторых, когда в молитву вводит особо углубленное покаянное чувство – обостренное ощущение страха Божия или сильная скорбь о своей греховности. Однако в большинстве случаев ни действие благодати, ни плач о своих грехах не достигают той интенсивности, которая спонтанно соединяла бы ум наш с сердцем. И вот, когда этого не происходит, мы действуем так, как правило нам предписывает.

Мы стараемся удержать внимание одновременно на трех направлениях, с тем чтобы подчинить единому ритму и связать между собой действие трех начал, а именно: содержание молитвы Иисусовой, дыхательный цикл, биение пульса. Нужный результат будет получен, когда ум, внимая всем трем началам, будет собран в одном-единственном месте – в месте сердечном .

Еще один аскетический термин. Место сердечное – неосязаемая точка концентрации нашей духовной энергии. В этом месте, в верхней части духовного сердца , находится высший центр человеческого существа, средоточие человеческого духа , нашей мыслительной силы .

Когда ритм молитвы согласован с ритмом дыхания и пульса, то через это молитва привязывается к естественным физиологическим процессам нашего организма, она начинает как бы входить в нашу плоть и кровь, она словно вживается в наше естество. И тогда постепенно, с навыком молитва становится столь же неотъемлемой, органически присущей нам частью жизни, как и дыхание. Именно такая молитва со временем, при осенении ее благодатью, может стать молитвой истинно непрестанной , самодвижной .

Но тут надо оговориться. Когда речь заходит о контроле над ритмом дыхания и пульса, то подразумевается психосоматический метод , так называемые «художественные приемы молитвы» . А это вопрос не такой простой, так как метод требует грамотного применения. В этом деле нельзя торопиться и действовать наугад, как попало. С дыханием и пульсом недопустимо проводить рискованные эксперименты. Поэтому пока только примем к сведению, что аскетика располагает своим особым арсеналом вспомогательных средств.

6. Вопрос . Какое значение для человека, желающего идти путем умного делания, имеет его воцерковленность и внешнее благочестие: посещение богослужений, соблюдение постов, дела милосердия?

Ответ . В православном подвижничестве различают делание внешнее и делание внутреннее . Однако эти два вида подвига не являются двумя самостоятельными путями, скорее это две стороны, или две составляющие, одного процесса. Процесса, который называют: исцелением души, очищением от страстей, стяжанием духовного совершенства и обожения.

Если человек ограничивается только одним видом подвига – внешним или внутренним, – то рано или поздно заходит в тупик, а то и вовсе терпит духовный крах. Чтобы устоять на верном пути к высшим целям, требуется найти правильное соотношение того и другого. С одной стороны, это деятельное благочестие и аскеза , с другой – умное делание . Для достижения на этом пути гармонии надо учиться. Нужны определенные знания, нужен опыт и нужно искусство. Необходимо изучать писания святых отцов.

Что же касается конкретно церковной жизни, то надо понимать: умное делание никак не может начаться прежде глубокой воцерковленности человека. Что это значит? Кратко не объяснить. Можно только сказать, что это нечто большее, нежели посещение всех положенных богослужений и постоянное участие в таинствах Церкви. И особенно подчеркнем: без глубокой воцерковленности все, что будет приниматься за умное делание, будет глубоким самообманом. Или, как выражаются на аскетическом языке, прельщением .

7. Вопрос . Возможно ли не ослаблять молитвенное сосредоточение ума на Иисусовой молитве во время чтения книг и во время молитвы на службе в храме?

Ответ . Во время чтения духовной литературы, во время молитвы за богослужением нужно не только не ослаблять, но всячески стараться усиливать и поддерживать внутреннюю Иисусову молитву . Надо учиться гармонизировать оба делания: внешнее и внутреннее, так чтобы внимание к личной молитве органично сочеталось с процессом чтения или с общей храмовой молитвой. Задача состоит в том, чтобы Иисусова молитва, параллельно звуча в уме, не отвлекала бы, но помогала восприятию читаемого текста, помогала соучастию в литургической молитве.

Это важная сторона обучения умному деланию. Подход к этой практике должен быть, с одной стороны, постепенный, с другой – гармоничный. То есть навык согласования внутренней молитвы с богослужебной должен вырабатываться в комплексе с духовной работой на двух других основных направлениях. Это прежде всего индивидуальное (келейное) молитвенное правило , а затем молитва в течение всего дня : на работе (на послушании), в дороге, на отдыхе, за едой, за любым повседневным занятием.

Это та необходимая духовная работа, которая, как мы уже упоминали, должна вестись постоянно на всех трех фронтах: в келье, на службе, на послушании.

8. Вопрос . Можно ли на этапе словесной молитвы сосредотачивать внимание ума в гортани, или наверху груди, или в сердце?

Ответ . Вопрос о месте удержания внимания не такой простой, поскольку это вопрос индивидуальный. У каждого могут иметься свои особенности, поэтому указать можно только на общий принцип. А что касается практических шагов, то нужно трезвое рассуждение и нужен совет. Иначе легко впасть в ошибки. Подчеркнем, что мы рассуждаем с позиций, ориентированных на переход от словесной молитвы к умно-сердечной .

Самое нежелательное, с аскетической точки зрения, это держать внимание во время молитвы за пределами своего тела или где-либо в области головы – лба или рта. Тем более – в области солнечного сплетения, живота или поясницы. Не говоря уже про конечности. И это не юмор. Некоторые пытаются сосредоточиться на кончиках пальцев, на пульсе в районе запястья. Это не верно. Такая практика препятствует стяжанию умной молитвы .

Для всех начинающих безопасней всего держать ум в верхней части груди, а тем, кто ориентируется на стяжание умно-сердечной молитвы, это необходимо. Приучаться к этому можно с самого начала, как только приступили к занятиям Иисусовой молитвой.

Лучше всего сосредотачиваться в районе ключиц. Здесь внимание само будет цепляться за область гортани, и это удержит ум от преждевременного спуска в сердце. В то же время, область ключиц граничит с сердечной областью, поэтому ум естественным образом затрагивает соседнюю область и так, постепенно, проникает в сердечные пределы – прививается к сердцу, устанавливая и закрепляя умно-сердечную связь .

То, о чем мы теперь говорим, это вопрос управления вниманием, а он опять-таки связан с психофизическим методом , с художественными приемами . Здесь надо учитывать следующее. Художество переводится со славянского как искусство. Художественный – означает искусственный, а то, что искусственно, то не естественно и, стало быть, означает прием, извне прилагаемый, прикладной . А раз так, то прежде всего должно иметься то, к чему он прикладывается , нечто первостепенное, основное.

Это как шест при прыжках с шестом. Без шеста так высоко не прыгнешь, шест нужен. Но шест – это только инструмент в руках прыгуна. Главное – сам прыгун, это он берет высоту, летит через планку. А шест – приложение , после толчка он не нужен и отпадает в сторону. А теперь представим, что произойдет, если прыгун, взлетев вверх, не отпустит шест, а продолжит за него держаться?..

Так и художественные приемы – это инструмент, помогающий оттолкнуться от собственного тела, как от земли, и взлететь в молитве на духовную высоту. Но если художественный прием это шест, приложение, то что же будет здесь основным элементом, что можно соотнести с образом прыгуна? Видимо, ум наш?

Нет. Дело сложнее. Мы скажем кратко: самое главное здесь это качественная сторона молитвы, это – живое обращение к Богу. Как это понимать? Разъяснить не так просто. А кто испытал, тому объяснять не надо. Пока можно только сказать, что если нет этого самого главного – живого молитвенного обращения, – то никакой прием, никакие правила и упражнения, никакой инструмент не поможет. Мы будем отталкиваться от земли вхолостую, а взлететь в высь духовную окажется просто нечему.

Если, держась за прикладные технические приемы, увлечься ими, если вовремя не отпустить их, как прыгун свой шест, если не удерживаться прежде всего за самое главное – за живое обращение к Богу, – то тогда... Каждый сам может представить, что из этого выйдет, по аналогии с прыгуном, не выпускающим шест из рук.

(11 голосов : 4,2 из 5 )

схиигумен Герман

Благословение монашествующим и всем ревнующим о благочестии Смоленской Зосимовой пустыни
схиигумена Германа

“Подобно есть Царствие Небесное человеку купцу, ищущу добрых бисерей:
иже обрет един многоценен бисер, шед продаде вся, елика имяше, и купи его”. (.)

“Духовные купцы мы, братие, - говорит святой , - ищем многоценную жемчужину, которая есть Христос наш Спаситель, сокровище непохищаемое”. Блажен и трижды блажен, кто постарался приобрести эту небесную жемчужину, этот небесный жемчуг божественной молнии Христа”.

Ибо Господь, сказал: “Где сокровище ваше; там будет и сердце ваше” (). Сокровище наше - это самое для нас драгоценное в мире, столь драгоценное, что мы держим его сокровенно, скрываем его от людей, как скрывают свое богатство купцы земные, боясь, чтобы кто-нибудь не похитил его у них.

И подобно тому, как они скрывают видимое сокровище свое в потаенные клети своего дома, и мы скрываем свое невидимое сокровище в сокровенной клети своего сердца, пребывая в безмолвии. “Паче всего, - советует святой , - возлюби безмолвие ума. Ум безмолвный достигнет дивного, душа его ощутит неизъяснимую радость”.

Купец составляет свое богатство из прибыли, получаемой им от купли и продажи, и радуется, когда прибыль его возрастает, христианин же добрый, будь то мирянин благоговейный или монах благочестивый, радуется, когда в нем возрастает смирение, ибо это есть прибыль его: не имеющий смирения подобен купцу, торгующему без прибыли и убытка.

Купцы земные приобретают богатство свое торговлей, обменом товара на золото, из которого составляют они сокровище свое, - духовные же купцы пусть научатся от Самого Господа, что надлежит им делать, чтобы приобрести богатство вечное, неиждиваемое: “Если хочешь быть совершенным. - говорит Спаситель вопрошавшему Его богатому юноше, - пойди, продай имение свое и раздай нищим: и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи, и следуй за Мною”().

Итак, Спаситель ясно указывает на то, что желающий приобрести сокровище вечное, небесное должен продать и раздать все имение свое и идти вслед за Ним, не обязуясь куплями житейскими, да Ему Единому угоден будет. В награду за это Господь обещает последовавшему за Ним неизреченную радость постоянного пребывания с Ним. говоря: “Аще кто мне служит, Мне да последствует, и идеже есмь Аз, ту и слуга Мой будет” ().

Это обещание, непостижимое во всей полноте своей слабому человеческому уму, отчасти только становится нам понятно из слов святого апостола Павла: “Ихже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша, яже уготова Бог любящим Его” ().

Не будем же затруднять себе пути к радости вечной, не отойдем с печалию. как богатый юноша, но отбросим от себя все земное и бежим от суеты мира, как серна от тенет. Избавившись от тенет, серна стремится на источники водные, и душа, освободившаяся от земных попечений и возжаждавшая Бога крепкого живого, стремится неудержимо к познанию Бога, на сей источник воды живой, текущий в жизнь вечную.

Познание же Бога и исполнение святой воли Его есть совершенство жизни во Христе, когда душа ни о чем земном не помышляет, как учит нас святой апостол Павел: “Не заботьтесь ни о чем, но всегда в молитве и прошении с благодарением открывайте свои желания перед Богом, и мир Божий, который превыше ума, соблюдет сердце ваше и помышления ваши во Христе Иисусе”.

Мы должны любить Бога всем сердцем, всею душою и всем помышлением, нераздельно, а все остальное любить только о Боге и через Бога, чтобы ничто не умоляло нашей любви к Нему.

И потому-то говорит Господь: “Упразднитеся и уразумейте, яко Аз есмь Бог”. Отвратив ум свой от всех земных попечений, мы уразумеем, сколь благ Господь, тогда не будем уже помышлять о земном, ни говорить, ни слушать того, что человеческое, но только то, что Божие, будем вспоминать Бога, призывать Его милость и взирать на Его благость.

И будем тогда подобны Ангелам, всегда видящим лицо Отца Небесного, и говорить как Матерь Божия: “Возрадовася дух Мой о Бозе Спасе Моем”.

Людям, исполненным таковой благодати и радости духовной, апостол Павел говорит: “Непрестанно молитеся, всегда радуйтеся, за все благодарите” (). Молитва Иисуса - непрестанное повторение имени Иисусова в сердце - это и есть исполнение завета апостола Павла. Но непрестанная молитва, т. е. непрерывная беседа души с Богом, возможна только “чистым сердцем”, очистившим сердце свое от всяких других помыслов, прилепившихся Богу и возлюбивших Его паче всего.

Святые отцы сравнивают сердце человека с водной поверхностью: подобно тому, как в чистой, прозрачной воде ясно отражается видимое солнце и чем спокойнее поверхность воды, тем яснее отражение солнца, - и в сердце безмолвном, очищенном от всяких помышлений, воображается мысленное Солнце - Христос, и чем чище и безмолвнее сердце подвижника, тем полнее и более зрит оно в своем сердце Христа. Таковых ублажает Господь в своих заповедях, говоря: “Блажени чистии сердцем, яко тип Бога узрят”. Это постоянное “зрение” в сердце своем Бога и непрестанная к Нему молитва были деланием первых людей. Адама и Евы в раю.

Чтобы смирить душу, попускаются Богом разные скорби и искушения, которые так терзают душу, что человек бывает жизни не рад, но Господь силен внезапно обогатить нищего духом и вместо духа уныния даровать великую радость спасения.

И действительно, нет ничего в мире, чего бы не могли совершить верующие о имени Иисусовом. Молитва Иисусова - это высшее монашеское делание, - это высшая молитва. Сила ее в самом имени Господа нашего Иисуса Христа, с верою произносимого, и сила эта велика.

Когда преподобный Серафим пришел на совет в Киево-Печерский монастырь к старцу Досифею, то получил указание: “Иди в Саровскую пустынь, твори постоянно молитву Иисусову и спасешься”.

Имя Иисусово должно быть постоянно у нас в сердце, в уме и на языке. Молиться надо всегда: стоим ли, лежим ли, сидим ли, и за едой, и за работой, всегда надо повторять молитву Иисусову: “Господи Иисусе Христе. Сыне Божий, помилуй мя грешного”.

Но насколько эта божественная молитва больше великого другого монашеского подвига, настолько распространяются около нее тончайшие, невидимые сети прелестей и мечтаний врагом нашего спасения. “Сыне, - говорит Писание, - аще приступавши работати Господеви. уготовай душу свою во искушение”. Поэтому желающий избежать этих сетей и стать на путь чистой непрелестной молитве, должен предать себя душою и телом в послушание, т. е. предать себя в полное отсечение своей воли и своего рассуждения духовному отцу, человеку, боящемуся Бога, опытному в этом мысленном подвиге, могущему показать повинующемуся незаблудный путь ко спасению. Это необходимо для того, чтобы истинным послушанием в разуме он мог сделаться свободным от всех житейских попечений и пристрастий. Как же не быть свободным тому, кто всякое попечение о душе своей и теле возложил на Бога, а по Боге - на отца своего духовного. Стремлением же, рождающимся от полного послушания, он избежит всех прелестей и сетей диавольских, тихо, безмолвно будет упражняться в мысленном делании и получит много пользы душе своей. Молитва Иисусова и борьба с помыслами составляют невидимую брань, которая есть главное делание монашествующих. И эта борьба с помыслами вменяется монахам в мученичество. У святых отцов сказано, что самая великая добродетель мирянина меньше перед Богом, чем борьба с помыслами обыкновенного монаха. Понять это может только тот, кто сам испытал эту борьбу; другим это непонятно, потому что невидимо. И в этой борьбе главная помощь - откровение помыслов старцу: без этого нельзя. Открываться старцу надо чисто, сердечно, все говорить, что есть на душе, каждую пылинку сдувать с души; подобно тому, как на платье светлом все пятна видны и хочется их смыть, так и с души надо каждое пятнышко смывать покаянием.

Итак, положив твердым и непоколебимым основанием молитвы Иисусовой блаженной послушание и неразрывное с ним откровение помыслов старцу, покажем из учения святых отцов, что такое эта священная молитва по качеству и действию, для того, чтобы желающий обучиться сему духовному деланию видел ясно, какими действиями возводит оно подвижника молитвы к великому и неизреченному преуспеянию, и поощрило бы его в желании неуклонно следовать пути, намеченному стопами святых, угодивших этим Богу.

Истинное и непрелестное внимание и молитва состоят в том, чтобы во время молитв ум хранил сердце и пребывал постоянно внутри его и оттуда, т. е. из глубины сердца, воссылал молитву к Богу. И когда внутри сердца вкусит он “яко благ Господь” и усладится, то не будет уже исходить из места сердечного и вместе с апостолом скажет: “Добро есть нам зде быти” (). А потому войди в самого себя - ищи усердней: в сердце у тебя хранится сокровище. Войди в себя, живи в себе самом в прекрасной клети духа твоего - и там ищи царствия, как научил нас Спаситель. Царствие это в тебе! Войди же в себя, пребывай в сердце твоем, ибо там Бог.

Но как на земле, прежде чем войти в палаты царя земного и беседовать с ним, надо подготовиться и знать, как вести с ним беседу, тем более и здесь мы должны со всяким страхом и трепетом изучить, что надлежит нам делать и как держать себя в великом и страшном присутствии Царя Сил!

Прежде всего должно быть жительство наше безмолвно и беспопечительно и со всеми мирно. Потом, сев в клеть свою, т. е. обратив все внимание внутрь себя и собрав ум свой, понудим его войти в сердце вместе с дыханием. Когда же он войдет туда, последующее будет уже не невесело и не нерадостно. Приучим ум свой нескоро выходить оттуда, потому что он сначала будет скучать от внутреннего затвора и тесноты. Когда же приобвыкнет, то уже не терпит скитаться вне, потому что “Царствие Небесное” находится “внутри нас”. И когда мы ищем его там чистою молитвою, то все внешнее делается мерзким и ненавистным. Надо же знать и то, что ум, пребывая в сердце, не должен оставаться праздным или молчащим, но иметь непрестанным делом и поучением эти слова: “Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя”.

Если же потрудившись невозможно войти умом в сердце, то вот что надо делать с помощью Божией: есть внутри каждого человека говорение тайное в душе его, которым мы при молчании уст говорим, рассуждаем, произносим молитвы или псалмы. Этому-то тайному голосу, отняв всякий помысл (что можешь, если захочешь), дай говорить: “Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя”, - и заставляй себя вместо всякой другой мысли постоянно взывать так внутри. Когда же потрудимся так некоторое время, то этим откроется и сердечный вход и придет с многовожделенным и сладким вниманием и весь лик добродетелей: любовь, радость, мир и прочие. Произносить молитву святые отцы советуют с рассуждением, применяясь к силам подвизающегося. Иному можно говорить всю молитву: “Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного”, - иному же по немощи ума и младенчеству духовному лучше начинать с половины молитвы. Сперва можно молитву короче говорить, всего пять слов: “Иисусе, Сыне Божий, помилуй мя” или “Господи Иисусе Христе, помилуй мя”, так легче, короче и лучше внимание удерживать на словах. Потом, когда укрепится внимание, можно одно слово прибавить: “Господи Иисусе Христе, помилуй мя грешного”.

Так святые отцы советуют новоначальным - это полезнее, и крепче потом молитва будет.

Слова молитвы иные учат произносить устами, другие - умом, иные же допускают и то, и другое. Иногда ум изнемогает, соскучившись говорить, иногда же изнемогают уста. Поэтому должно молиться обоим - иногда устами, иногда умом, держа внимание ума в сердце и отгоняя всякий помысл; как дурной, так и хороший.

Искусные в этом деле старцы советуют устами творить молитву по четкам вслух самому себе, хоть одну сотню раз наедине в келий так, чтобы мысли наши прислушивались к словам молитвы; чрез это будет впечатлеваться молитва в память.

Надо беречься от всякого помысла и мечтания, хранить глубокое безмолвие ума, если же не возможем без помысла исполнить сотню, то опять надо начать и постараться исполнить ее без помыслов. Это наша азбука - с нее начинают все.

Потом, если увидим, что можем произнести больше, можно прибавить еще сто молитв. Со временем можно и еще умножить число молитв. Слова молитвы: “Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного” должно произносить очень неспешно, даже протяжно, чтобы ум имел возможность заключаться в слове. Не надо произносить молитвы спешно, одну за другой, а делать после каждой молитвы краткий отдых, способствуя тем уму сосредоточиться. Переводить дыхание следует с осторожностью, дышать тихо и медленно - это сохраняет от рассеянности. Когда же утомятся уста, полезно при закрытых устах произносить слова беззвучно, движением языка, потом уже умом, стараясь отгонять помыслы и внимать тому, что произносишь. Со временем Бог поможет нам достигнуть и того, что само сердце наше будет творить молитву не только, когда бодрствуем, но и во сне. Только молиться надо непрестанно, принуждать себя всегда, с каждым дыханием произносить имя Иисусово. Приучим себя так, чтобы, проснувшись от сна, первою мыслию, первым словом была молитва Иисусова. Как проснемся - так сейчас же за молитву, тотчас к Богу устремимся и будем с Ним. Установимся в памяти Божией: как человек человека видит лицом к лицу, так постараемся поставить душу пред Господом, чтобы они были с глазу на глаз. Стой, как на суде, устремляя взор на уста Господа, из которых готово изойти последнее тебе решение: “прийди” или “отойди”.

Приступая к молитве, надо возбудить в себе страх Божий и благоговеинство, затем стать вниманием в сердце и оттуда взывать ко Господу: “Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного”. Молиться Богу надо в полном внимании, вникать умом в каждое слово молитвы. Если ум отбежит, надо возвратить его. принуждать его тут быть и в то же время языком повторять слова молитвы. Так будет хорошо! Главное, чтобы при этом неотступно было в душе чувство самоукорения, чувство своей греховности, безответственности перед Богом. И любить надо Господа! Ведь Господь добренький. Он кровь Свою за нас пролил. За то должны мы Господа благодарить и, как дети Отца, молить простить нам наши грехи.

Просто говорите с Господом - ведь Он так близок к нам! Надо говорить Ему все, что у нас на душе: чувство ли покаянное придет, так и говорить, как чувствуешь: “Господи, грешник я перед Тобою, ничего не имею, но помилуй меня по великой Твоей милости. Аще хощу или не хощу, спаси, имиже веси судьбами спаси”. И как дети просят свою мать, просто приступая к ней, желая всем существом получить просимое: “Мама, дай мне то или другое, дай!” - так и мы должны просить Господа и всю душу вкладывать в слова молитвы.

Надо все терпеть и все переносить великодушно: не смотреть на то. что делают другие, а внимать, чему слово Божие учит, знать келию да церковь, быть всегда заняту: то читать, то молиться, то делать что-нибудь пристойное и так попеременно продолжать: в меру есть, мало спать и непрестанно молитву Иисусову иметь в сердце. Если и в обители святой увидишь соблазн, преткновения, грехопадения даже, не надо дивиться ему, ибо и на небе некогда брань была, и там был грех (падение диавола и ангелов его). Знать надо только самого себя, считать себя хуже всех, укорять себя во всем и помнить всегда Бога, молясь Ему втайне из глубины души своей, а все прочее оставлять вне себя, как несущее.

Рачитель Божьего дела должен тщательно внимать себе, совершая дело свое, советуют святые отцы, стяжавшие опыт на сем узком пути, ведущем в жизнь вечную. Если увидишь свет, или огонь вне себя или внутри, или образ какой, будь то Христос, или Ангел, или кто иной, не надо принимать того, чтобы не потерпеть вреда уму своему. Не попускай строить в себе такие образы - это внешнее и ведет к прелести.

И если ум наш будет тянуться к таким внешним воображениям, не надо поддаваться, а держаться внутри, усилив молитву и совершать дело внимания к Богу без всяких образов.

Будет и подозрение к советующему (духовному лицу) и неблаговоление к самому делу молитвы, хула на нее, изнеможение, желание бросить именно потому, что трудно. Опасно, не слушай, держи свое дело. Враг паче всего делает хулу на молитву Иисусову, столь ненавистна она ему. Ибо когда огонь палит его и отгоняет, ему приступу нет к тому лицу, в сердце которого внедрена молитва Иисусова. Сладчайшее имя Господа Иисуса непрестанно, звучащее и глаголющееся в сердце даже без нашего желания, будет бить врага. Ибо бывает так, что душа забудется, замечтается, но, опомнясь и возвратясь к себе, находит, что в сердце поется одно и то же: “Господи Иисусе, Сыне Божий, помилуй мя грешного”.

На молитве полезно стоять с закрытыми глазами, во внутреннем внимании (молитве Иисусовой), открывать же глаза, только когда нападет уныние или будет клонить ко сну; тогда глаза надо обращать на образ и горящую перед ним свечу. Если стоя в церкви не можем понимать, слушая пение или чтение церковное, то с благоговением только надо творить Иисусову молитву. Стараться надо всячески углубить слова молитвы в душу и сердце свое. Надо помнить, что сила и благодатное утешение молитвы заключается не в словах, а в расположении души и соединении сердца с Богом. Поэтому надо заботиться не о том, чтобы как можно больше произнести молитв Иисусовых, но стараться, чтобы сердце и ум были обращены к Богу и находили все благо в общении с Ним.

Самый лучший способ безмолвной молитвы - умной или духовной - обратить внимание на сердце и держать его в таком положении без всякой мысли, непрестанно безмолвно взирая в глубину сердца, внутренне же говорить: “Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного”.

И вот такое-то простое действие приводит душу в самое мирное состояние, производит дивное утешение, ничем не преодолимое упокоение в Боге. Когда же мы в молитве призываем имя Иисусово и говорим: “помилуй мя”, то на каждое такое прошение, по словам святых отцов, ответствует тайный голос Божий: “Чадо, отпускаются тебе грехи твои”.

В страшный же час смертный, при переходе нашем в вечность, святейшее имя Господа нашего Иисуса Христа оказывает спасительную силу против демонов. В это тесное и ужасное время особенно благодетельно имя Господа нашего Иисуса Христа, совершаемое, доколе человек в теле, устами и сердцем, а по разлучении от тела - умом.

Душа, возлетевшая по смерти на воздух, в двери небесные, в себе и с собою имеющая Христа, не устрашится там врагов своих, но дерзновенно будет говорить с ними. Посрамив их у дверей райских, она радостно перейдет оттуда в вечные обители Горнего Царства и неудержимо вольет струю своей непрерывающейся песни (молитвы Иисусовой) в потоки сладости райских песен, неустанно восхваляющих Божию Славу, и соединится с ними навек для нескончаемого, блаженного славославия Господу Сил!

А потому “станем добре”, не ослабеем до исхода нашего вопить ко Господу Иисусу Христу день и ночь, и Он сотворит нам отмщение вскоре по неложному обещанию Своему и в настоящей жизни и по исходе души от тела.

В молитве Иисусовой не надо смущаться безуспешностью: наше дело трудиться, искать и гнаться, а когда дело придет - про то Один Бог знает. Один старец Афонский два года докучал Божией Матери даровать ему огнь в сердце и был услышан. Иной годы, иной десятки годов проводит в трудах, пока успеет стать умом в сердце. Не надо назначать сроков, а делать и просить, чтобы дающий (Господь) молитву молящемуся даровал ее и нам. Ищите и обрящете! Господь подает молитву, но без искания и трудов не дает; видит искание усердное, и труд болезненный и томление жаждущего сердца, сжаливается и подает чаемое благо. Почему Он так делает - Ему Единому ведомо!..

В сокровищницу Божию нельзя вводить, не испытав верности вводимого.

Святитель возводит делание непрестанной молитвы на недосягаемую высоту, указывая на Пречистую Деву Марию как первую, воспринявшую на Себя образ постоянной молитвы. Он говорит, что Пресвятая Дева Богородица, пребывая во Святая Святых и внимая Священному Писанию, исполнилась сожаления к погибшему чрез преслушание человеческому роду и стала отыскивать лучший способ беседы с Богом, чтобы получить чрез него дерзновение и ходатайством Своим снова привлечь к нам Божию милость. Ища же, что нужнее всего молитвенникам и чем приходит молитва, Пресвятая Дева нашла это в священном безмолвии: безмолвие ума. далекость мира, забвение всего дольнего и восхождение чрез это к Боговидению. Ибо пребыванием в безмолвии отпадает от внутреннего человека все земное, низкое, человеческое; мы отрешаемся и отходим от дольнего и восходим к Богу. Пребывающие в молитве и молениях день и ночь в полном безмолвии тем самым очищают свое сердце, соединяются неизреченно с Богом и, как в зеркале, видят Его в себе.

Потому и Пречистая Дева Мария, отрекшись всего житейского, переселившись от людей, отказавшись от всякого общения и любви ко всему земному, избрала жизнь никому не видимую и необщительную, пребывая в храме. Здесь собрала Она весь ум в одно пребывание с Богом, внимание и непрестанную молитву. Она совершила новый, неизреченный путь на небо, который есть мысленное молчание. Вознесясь выше всех созданий и тварей, Пресвятая Дева гораздо лучше, чем Моисей, созерцала Славу Божию и, причастившись Божественной благодати, не подлежащей слову и паче ума, стала светлым облаком живой воды, и зарею мысленного дня, и огнеобразной колесницей Слова!

Итак, мы ясно видим, что Пречистая Дева Богородица, пребывая во Святая Святых, умной молитвой взошла на крайнюю высоту Боговидения и отречением для мира от мира священным безмолвием ума, мысленным молчанием, собранием ума в непрестанную молитву и внимание Сама подала монашескому чину пример стяжания внимательной жизни и внутренней молитвы.

Подлинно это та истинная купля, о которой поревнуем о Христе и мы, братья и сестры. Да будем подобниками Пресвятой Девы, в молитве восхищая единое на потребу истинное богатство, непродаваемое и непередаваемое, богатство непокупное и неотъемлемое. Всякий купец всем сердцем заботится о своем приобретении, всей душой должен быть предан своему богатству. Купцы - сыны века сего - лучше сынов света в своем роде. Да будут же сыны света истинными купцами богатства, соблюдаемого на небесах () в Царствии Божием, а пока не пришло это Царство, нам крепко всем указано: “куплю деети дондеже прииду”.

«УМНОЕ ДЕЛАНИЕ.

О МОЛИТВЕ ИИСУСОВОЙ»

Сборник поучений Святых Отцов и опытных ее делателей

Составил

игумен Валаамского монастыря ХАРИТОН

Издание Валаамского монастыря

От составителя

"Что такое молитва? В чем ее сущность? Как научиться ей? Что переживает дух молящегося в смирении сердца христианина?

Все такие вопросы должны бы постоянно занимать и ум и сердце верующего, ибо в молитве человек беседует с Богом, входит с Ним в благодатное общение и живет в Боге. И святые отцы и учители Церкви дают ответы на все эти вопросы, ответы, основанные на благодатном озарении через опыт молитвенного делания, опыт, одинаково доступный и простецу и мудрецу" (Еп. Никон).

"Всякому христианину нужно всегда помнить, что ему необходимо соединиться с Господом Спасителем всем существом своим, надобно дать Ему вселиться в уме и сердце нашем, а к такому соединению с Господом, после причащения Тела и Крови Его, лучшее и надежнейшее средство есть умная молитва Иисусова.

Обязательна ли молитва Иисусова и для мирян? Непременно обязательна, потому что всякому христианину, как сказано выше, необходимо соединиться с Господом в сердце, а к сему соединению лучшим способом служит молитва Иисусова" (Еп. Иустин).

Иноку же, при пострижении его в монашество, когда вручаются четки, называемые при этом мечом духовным, завещается непрестанное, денно-нощное моление молитвою Иисусовою.

По вступлении моем в обитель, я возревновал о сем завещании для иноков и был руководим в этом своим старцем А., который разрешал все мои недоумения, встречающиеся при молитве. По смерти же старца, за разрешением недоумений я был вынужден прибегать к писаниям богомудрых отцов. Извлекая из них существенное о молитве Иисусовой, я записывал все это в свою тетрадь, и, таким образом, с течением времени у меня составился сборник о молитве.

Материал сборника разрастался из года в год, и потому он не имеет строго систематического порядка и последовательности предметов; он служил лично для меня, как справочник.

Теперь мне пришла мысль издать мой сборник или справочник, в надежде на то, что, быть может, он окажет помощь тем, кои ищут руководства для усовершенствования своей внутренней духовной жизни, и приведенные в сборнике мудрые советы св. отцов и современных нам подвижников помогут им в их добром намерении.

В сборнике встречаются повторения одного и того же; это - от искреннего желания сильнее запечатлеть в уме все то, о чем пишется. Все же, передаваемое от сердечного убеждения, должно иметь живейший интерес, тем более нужный в нынешние времена, когда повсюду наблюдается крайнее оскудение всяких стремлений в области духовной жизни.

Итак, цель издания нашего сборника та, чтобы всевозможными и разнообразными способами и многократными повторениями именно уяснить способ производства Иисусовой молитвы, показать всю ее нужду и необходимость в деле нашего духовного служения Богу. Словом - напомнить как современному монашеству, так и всем ревнующим о своем душевном спасении, древле-отеческое учение о умном делании и о борьбе со страстьми, тем более, что ныне о молитве Иисусовой, по словам еп. Игнатия, "люди, большею частью, имеют самое темное, сбивчивое понятие. Иные, считающие себя за одаренных духовным рассуждением и почитаемые многими за таковых, "боятся" этой молитвы, как какой заразы, приводя в причину прелесть" - будто бы непременную спутницу упражнения молитвою Иисусовою, сами удаляются от нее и других учат удаляться". Далее еп. Игнатий говорит: "Изобретатель такого учения, по моему мнению, диавол, которому ненавистно имя Господа Иисуса Христа, как сокрушающего всю его силу; он трепещет этого всесильного имени и потому оклеветал Его пред многими христианами, чтобы они отвергли оружие пламенное, страшное для врага, спасительное для них самих".

Посему у составителя и явилась насущная потребность собрать все необходимое для разъяснения этого духовного делания и встречающихся при этом недоумений. Сам же собиратель, не смея и подумать назвать себя "умным молитвенником", осмелился лишь извлечь из сокровищницы св. отцов их богомудрые советы о непрестанной молитве, советы, необходимые, как воздух дыханию нашему, всем ревнующим о своем спасении.

В настоящий сборник об умном делании, по вопросу о молитве, входит около четырехсот изречений св. отцов и современных нам подвижников и, кроме того, целые поучения опытных в молитвенном подвиге подвижников благочестия, как то: Святителя Димитрия Ростовского, Архимандрита Паисия Величковского, Старца схимонаха Василия и других делателей священной молитвы Иисусовой.

В конце этой книги вниманию читателей предлагается указатель, в котором перечисляются приведенные здесь изречения отцов, с указанием авторов и книг, откуда позаимствованы сии изречения, с ссылкою на страницы настоящего сборника, на которых они напечатаны.

Игумен Харитон.

О МОЛИТВЕ ЧЕЛОВЕКА, УЕДИНИВШЕГОСЯ В КЛЕТИ СЕРДЦА СВОЕГО, ПОУЧАЯСЬ И МОЛЯСЬ ТАЙНО

Предисловие.

Среди Вас есть многие, которые не знают, в чем состоит внутреннее дело богомысленного человека, а также не понимают, что такое богомыслие, и которые ничего не знают о творимой умом молитве, но думают, что только теми молитвами подобает молиться, которые написаны в книгах церковных. Что же касается тайной беседы с Богом в сердце и происходящей отсюда пользы, они об этом отнюдь не знают и никогда не вкушали духовной сладости сего. Как слепорожденный только слышит о солнечном сиянии, что же такое сияние, не знает, так и те только слышат о богомысленном поучении и молитве, понимать же не понимают. Они по невежеству своему лишаются многих духовных благ и отстают от добродетельного преуспеяния, которое приводит к совершенному богоугождению. Посему, ради наставления простых, предлагается здесь кое-что для внутреннего обучения и для богомысленной молитвы, чтобы желающий с Божьей помощью начал хоть немного наставляться.

Духовное обучение внутреннего человека начинается с таких Христовых слов: "Егда молишися, вниди в клеть твою и, затворив дверь твою, помолися Отцу твоему втайне" (Мф. 6: 6).

Глава I. О двойственности человека, обучения, молитвы и клети.

Человек бывает двоякий: внешний и внутренний, плотский и духовный. Внешний есть видимый, плотский, внутренний же - невидимый, духовный, или, согласно слову апостола Петра, "потаенный сердца человек в неистлении кроткого и молчаливого духа" (1Петр.3:4). И святой Павел объясняет двойство человеческое, говоря: "Аще внешний наш человек и тлеет, но внутренний обновляется" (2Кор. 4: 16). Здесь апостол ясно говорит о внешнем и внутреннем человеке. Таким образом, внешний человек устрояется из многих членов, внутренний же приходит в совершенство умом, вниманием к себе, страхом Господним и благодатию Божией. Дела внешнего человека бывают видимы, а внутреннего - невидимы, согласно Псаломнику: "Приступит человек, и сердце глубоко" (Пс.63:7). Также и апостол говорит: "Кто весть от человек, яже суть в человеце, точию дух человека, живущий в нем?" (1Кор.2:11). Один только Испытующий сердца и утробы ведает все тайны внутреннего человека.

Обучение тоже бывает двоякое - внешнее и внутреннее: внешнее в книгах, внутреннее в богомышлении; внешнее в любви к мудрости, внутреннее в любви к Богу; внешнее в витийствованиях, внутреннее в молитвах; внешнее в остроумии, внутреннее в теплоте духа; внешнее в художествах, внутреннее в помышлениях; внешний "разум кичит" (1Кор.8:1), внутренний же смиряется; внешний любопытствует, желая знать все, внутренний же себе внимает и ничего иного не желает, как только знать Бога, с Давидом говоря Ему: "Тебе рече сердце мое: Господа взыщу, взыска Тебе лице мое, лица Твоего, Господи, взыщу" (Пс.26:8). И еще: "Имже образом желает елень на источники водныя: сице желает душа моя к Тебе, Боже" (Пс.41:2).

Молитва также бывает двоякая - внешняя и внутренняя: явно творимая и тайно; соборная и бываемая наедине; должная и произвольная. Должная, творимая явно по уставу церковному, соборная молитва имеет свои времена: полунощницу, утреню, часы, литургию, вечерню и повечерие, на каковые моления люди и призываются звоном, ибо они их, как подобающую Царю Небесному дань, должны воздавать на всякий день. Творимая же втайне произвольная молитва бывает и безвременно, когда кто захочет, без всякого зова, только по движению самого духа. Первая, то есть церковная, молитва имеет положенное число псалмов, тропарей, канонов и прочих пений и действий иерейских, другая же (тайная, произвольная), как безвременная, неопределенна и числом молитв, ибо каждый молится, сколько хочет, - иногда кратко, иногда же долго. Первая произносится вслух устами и голосом, вторая же - только умом. Первая произносится стоя, вторая же не только стоя или ходя, но и на одре почивая, словом, всегда, когда бы ни случилось возвести ум свой к Богу. Первая, соборная, творится в храме Господнем, в церкви или по случаю в каком либо доме, где соберется несколько людей, вторая же, уединенная, совершается в затворенной клети, согласно слову Господа: "Егда молишися, вниди в клеть твою и, затворив дверь, помолися Отцу твоему втайне" (Мф.6:6). Опять и клеть бывает двоякая - внешняя и внутренняя, вещественная и духовная: вещественная из дерева или камня, духовная же есть сердце или ум, или (по словам святого Феофилакта) мысль тайная. Это одно и то же. (Толк. на Матфея, глава 6). Посему вещественная клеть всегда на одном месте стоит, духовная же всюду с человеком носится: где бы человек ни был, всегда ведь с ним его сердце, в котором он может умом своим, собрав мысли свои, затвориться и молиться Богу втайне, будет ли он среди людей или беседует со многими. Внутренняя молитва (если случится кому, находясь среди людей, подвигнуться к ней духом) не требует ни уст, ни книги, не употребляет движения языка, ни гортанного гласа (хотя это и наедине происходит), но только возведения к Богу ума и самоуглубления, что возможно делать и на всяком месте.