15. Ответственность за нарушения

международного гуманитарного права

Цели и задачи модуля:

Рассмотреть, кто может нести ответственность за нарушения МГП; какие виды этих нарушений бывают, кто должен судить и наказывать военных преступников, какие существуют проблемы, связанные с привлечением к ответственности нарушителей МГП.

План модуля:

1)Кто может нести ответственность за нарушения МГП;

2)Разновидности нарушений; военные преступления;

3)Преследование военных преступников на национальном уровне;

4)Преследование военных преступников на международном уровне.

Ответственность за нарушения норм МГП несут как государства, так и отдельные лица .

По отношению к государствам современное международное право предусматривает прежде всего так называемые «квази-гражданские» санкции, обязывающие государство выплатить компенсацию за причиненный им ущерб – форма ответственности, предусмотренная с 1907 г. Гаагским правом и повторенная почти дословно в Женевском праве (в Первом дополнительном протоколе 1977 г.): «Сторона, находящаяся в конфликте, которая нарушает положения Конвенций или настоящего Протокола, должна возместить убытки, если к тому есть основание. Она несет ответственность за все действия, совершаемые лицами, входящими в состав ее вооруженных сил».

Но, несомненно, еще более важно, что согласно современным нормам МГП, отдельные лица , совершившие или приказавшие совершить военные преступления, несут индивидуальную уголовную ответственность за свои действия. Отвергая попытки использовать для защиты немецких военных преступников доктрину государственного акта и свести дело лишь к ответственности государства как такового, Нюрнбергский приговор провозгласил: «Преступления против международного права совершаются людьми, а не абстрактными категориями».

Нарушения МГП делятся на две основные категории: серьезные и все остальные. Не вдаваясь в некоторые юридические тонкости, скажем, что серьезные нарушения МГП считаются военными преступлениями . Они четко прописаны в источниках современного международного гуманитарного права.

В частности, в Женевских Конвенциях 1949 г. (ст. 50 Первой конвенции, ст. 51 Второй конвенции, ст. 130 Третьей конвенции, ст. 147 Четвертой конвенции) к таким серьезным нарушениям отнесены следующие действия, совершаемые по отношению к лицам, находящимся под защитой МГП: преднамеренное убийство, пытки и бесчеловечное обращение, включая биологические эксперименты, преднамеренное причинение тяжелых страданий или серьезного увечья, нанесение ущерба здоровью, незаконное депортирование и арест, принуждение покровительствуемого лица служить в вооруженных силах неприятельской державы или лишение его права на беспристрастное и нормальное судопроизводство, взятие заложников, незаконное, произвольное и проводимое в большом масштабе разрушение и присвоение имущества гражданских лиц .

Первый дополнительный протокол 1977 г. этот перечень расширил. Статьей 85 к серьезным нарушениям Протокола отнесены: превращение гражданского населения или отдельных гражданских лиц в объект нападения; совершение нападения неизбирательного характера; нападение на установки или сооружения, содержащие опасные силы (плотины, дамбы, АЭС); превращение необороняемых местностей и демилитаризованных зон в объект нападения; совершение нападения на лицо, когда известно, что оно прекратило принимать участие в военных действиях; вероломное использование отличительной эмблемы Красного Креста или других защитных знаков .

За эти и другие военные преступления (в частности, основанный в 1993 г. международный трибунал по бывшей Югославии добавил к перечню военных преступлений изнасилование, совершенное комбатантом в период войны ) уголовная ответственность должна наступать всегда.

Согласно Женевским конвенции 1949 г. и Дополнительным протоколам к ним, а также ряду других источников МГП, государства обязаны ввести в действие национальные законы, необходимые для обеспечения эффективных уголовных наказаний лиц, совершивших или приказавших совершить серьезные нарушения конвенций. (Что касается других нарушений гуманитарного права, не перечисленных в источниках МГП, государства должны пресекать их совершение, но они не обязаны подвергать виновных уголовному преследованию, хотя и могут это делать; чаще всего за эти нарушения предусматривается дисциплинарное взыскание).

Согласно принципу универсальной юрисдикции , государство обязано преследовать военных преступников, находящихся на его территории, независимо от их гражданства, национальности, независимо от того, где и против кого они совершили военное преступление . Так, действуя в соответствии с принципами универсальной юрисдикции, Бельгийский суд возбудил уголовное преследование против руандийцев, обвиняемых в убийствах своих сограждан у себя на родине; Германия судила у себя человека, совершившего преступления в Боснии.

Важная особенность также заключается в том, что военные преступления не имеют срока давности . Например, совсем недавно в Великобритании было возбуждено судебное преследование против 80-летнего эмигранта из Белоруссии за преступления, совершенные во время второй мировой войны (правда, дело было прекращено из-за невозможности обвиняемого предстать перед судом).

Таким образом, человек, совершивший военное преступление, согласно нормам МГП, неотвратимо должен понести за него уголовное наказание, даже если этого человека удастся обнаружить только спустя много лет после совершения им преступления, и где-то в другой части света. Ни одна страна не имеет права избавить военного преступника от наказания, предоставив ему политическое убежище. Государство обязано либо само судить человека, обвиняемого в совершении военного преступления, либо выдать его тому государству, на территории которого было совершено военное преступление , если то государство сделает соответствующий запрос.

Таким образом, преследование военных преступников, прежде всего, осуществляется на уровне отдельных государств. Если военные преступления, влекущие за собой уголовную ответственность, перечислены в основных источниках МГП, то такое конкретно наказание назначать виновным – дело самих государств. Учитывая, что в разных странах, естественно, существуют разные законы (даже если исключить такой фактор, как симпатии-антипатии), участь человека, признанного виновным в совершении военного преступления, во многом зависит от того, в какой стране его судили . За одно и то же преступление в разных странах наказывают по-разному. В некоторых странах предусмотрены очень серьезные наказания за военные преступления. Например, в Канаде или Австралии за нанесение увечий лицу, находящемуся под защитой Женевских конвенций, полагается большой срок тюрьмы, а за убийство – смертная казнь. Тогда как в Германии максимальное наказание за аналогичные преступления – 10 лет тюрьмы, а в Тайланде – только 7 лет тюрьмы. Положение осложняется также тем, что государства зачастую не могут или не хотят преследовать за военные преступления своих военнослужащих, своих высокопоставленных чиновников (а ведь даже глава государства может быть повинен в совершении военных преступлений!).

Подобное положение дел, очевидно, нельзя признать нормальным. Но его нереально исправить, пока преследование за военные преступления осуществляется на уровне отдельных государств. В последнее время появились надежды на некоторое изменение ситуации в связи с созданием Международного уголовного суда. Таким образом, в настоящее время существует два уровня, на которых осуществляется преследование и наказание военных преступников: государственный и международный .

Некоторые известные правоведы, такие, как Арье Найер, считают, чтоособенно важно, когда следствие и наказание осуществляется на международном уровне – это недвусмысленное заявление о том, что в осуждении преступников принимает участие весь мир. К тому же, только международный суд в некоторых случаях может дать реальную возможность преследовать за совершение военных или других тяжких преступлений (таких, как геноцид) высокопоставленных государственных чиновников.

Один из основателей МККК, соратник Анри Дюнана Гюстав Муанье еще в 1860-х годах предложил учредить международный уголовный суд. Но прошло много времени прежде, чем его идея начала воплощаться в жизнь.

Впервые международные трибуналы были созданы по окончании второй мировой войны. Речь идет о Нюрнбергском и Токийском трибуналах , на которых судили нацистских и японских военных преступников. Нюрнбергский и Токийский процессы имели огромное значение для дальнейшего развития международного права. Основные положения уставов и приговоров этих трибуналов были подтверждены несколькими резолюциями Генеральной Ассамблеи ООН и стали общепризнанными принципами современного международного права. В частности, значение уставов и приговоров данных трибуналов заключается в том, что они со всей категоричностью подтвердили принцип индивидуальной уголовной ответственности за нарушения норм права вооруженных конфликтов. Именно решения Нюрнбергского трибунала сформировали принцип МГП, согласно которому совершение военного преступления по приказу начальника (командира) не освобождает исполнителя от ответственности , хоть и может явиться в некоторых случаях смягчающим вину обстоятельством. Командир же несет уголовную ответственность не только в тех случаях, когда сам отдал приказ о совершении преступного деяния, но и в тех случаях, когда он знал о готовящемся преступлении и не сделал все возможное для его предотвращения. То есть преступным может быть не только действие, но и бездействие.

Непосредственно по окончании работы Нюрнбергского и Токийского трибуналов в ООН прозвучали предложения создать постоянно действующий международный уголовный суд, но их реализации помешала «холодная война». Кроме того, слишком многие правительства опасались, что в случае создания такого суда они сами могут оказаться на скамье подсудимых. Необходимая политическая поддержка была оказана только в 1993 г., то есть спустя почти полвека после завершения работы Нюрнбергского трибунала: 22 февраля 1993 года Совет безопасности ООН единогласно решил, что «должен быть создан международный трибунал для привлечения к ответственности лиц, повинных в тяжких нарушениях МГП, имевших место на территории бывшей Югославии с 1991 года ». (Первое заседание трибунала состоялось в Гааге 17 ноября 1993 года). Вскоре после этого был создан еще один трибунал, полномочный привлекать к ответственности лиц, совершивших преступления во время конфликта в Руанде в 1994 г . Эти трибуналы сыграли значительную роль в развитии гуманитарного права, уточнили некоторые нормы МГП, привлекли ряд преступников к ответственности. Однако данные трибуналы носят локальный, ограниченный во времени и пространстве, характер. Первый из вышеупомянутых трибуналов обладает полномочиями судить за преступления, совершенные на территории бывшей Югославии начиная с 1991 г, второй – за преступления, совершенные в Руанде или гражданами Руанды в 1994 г. Кроме того, трибунал по бывшей Югославии нередко обвиняют в политической ангажированности. Подобные обвинения представляются небеспочвенными. Факты говорят сами за себя. Например, к началу 1998 г. Международный трибунал по бывшей Югославии (МТБЮ) публично обвинил 76 человек, из которых 57 сербов, 10 хорватов и 9 мусульман. … 12 июня 1999 г., после окончания бомбежек Югославии, миссия Трибунала вошла в Косово вместе с силами KFOR . Вновь началась усиленная охота на сербов, обвиняемых в военных преступлениях. В то же время, как было отмечено в постановлении Госдумы России, МБТЮ «игнорирует серьезные нарушения международного гуманитарного права, совершенные государствами-членами НАТО в ходе агрессии против СРЮ». Албанские экстремисты, совершавшие в Косово преступления против человечества, также избежали судебного преследования.

Возникает подозрение: не влияет ли на подобную пристрастность Трибунала то обстоятельство, что финансируется он, в основном, за счет Соединенных Штатов Америки, а также за счет других стран-членов НАТО? (в штате Трибунала состоят свыше тысячи человек, ежегодный бюджет Трибунала – около 100 млн. долларов).

Применение «двойных стандартов» может скомпрометировать саму идею преследования военных преступников на международном уровне. Остается надеяться, что начавший работу в 2002 г. постоянно действующий Международный Уголовный Суд (МУС) постепенно станет беспристрастным и независимым органом правосудия. Хотя, к сожалению, уже есть основания для пессимизма…

Вкратце история МУС такова: На своей пятьдесят второй сессии Генеральная Ассамблея ООН постановила созвать Дипломатическую конференцию полномочных представителей под эгидой Организации Объединенных Наций по вопросу об учреждении международного уголовного суда, которая впоследствии состоялась летом 1998 года в Риме. На этой конференции, в которой участвовали представители 160 государств, был принят Статут международного уголовного суда. Для того чтобы Суд начал функционировать, не менее шестидесяти государств должны были ратифицировать Статут. К июлю 2002 г. это произошло, и МУС, располагающийся в Гааге (Нидерланды) официально приступил к работе.

В Статут включено положение о «дополнительном характере» суда , то есть о том, что Международный уголовный суд будет не подменять собой национальное правосудие, адополнять работу национальных судебных систем, принимая к рассмотрению дела только в таких ситуациях, где отправление правосудия национальными судами окажется «неэффективным или недостижимым».

Суд наделен мандатом судить не государства, а физических лиц, и привлекать их к ответственности за самые серьезные преступления, вызывающие озабоченность международного сообщества: военные преступления, преступления против человечности и геноцид, а также преступление агрессии.

Необходимо сделать две оговорки.

МУС обладает юрисдикцией не в отношении любых военных преступлений, а в отношении тех, которые совершены в рамках плана или политики или при крупномасштабном совершении таких преступлений. Иными словами, по требованию некоторых государств, был установлен своеобразный «порог», позволяющий предотвратить передачу в МУС отдельных, «единичных» военных преступлений.

Что касается преступления агрессии, то МУС сможет судить за него лишь после того, как будет принято четкое, устраивающее всех участников Римского статута определение понятия «агрессия».

Понятия «военные преступления», «преступления против человечности» и «геноцид» нередко путают. Действительно, по сути своей, они схожи друг с другом. Более того, одно и то же деяние (например, пытки и биологические эксперименты на людях) может рассматриваться и как военное преступление, и как преступление против человечности, в зависимости от обстоятельств.

Военные преступления , являющиеся серьезными нарушениями норм МГП, могут быть совершены только в период вооруженного конфликта, тогда как преступления против человечности и геноцид могут быть совершены как в военное, так и в мирное время.

Преступления против человечности , в соответствие со Статутом МУС, включают в себя такие деяния, осуществляемые в рамках широкомасштабного или систематического нападения на гражданское население , как истребление гражданского населения, обращение в рабство, пытки, изнасилования, принудительная беременность, преследование по политическим, расовым, национальным, этническим, религиозным или гендерным мотивам.

Геноцид – действия, совершаемые с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу (в частности, убийство членов этой группы, причинение серьезных телесных повреждений, создание невыносимых условий жизни).

Доказать факт геноцида обычно бывает трудно, так как для этого необходимо установить, что действие было совершено именно с намерением , упомянутым выше (причем, число жертв в этом плане особой роли не играет).

Так, же, как и военные преступления, геноцид и преступления против человечности не имеют срока давности.

Создатели МУС полагали, что Международный уголовный суд позволит «по горячим следам» привлекать к ответственности людей, виновных в вышеупомянутых преступлениях, в какой бы точке Земли они ни совершили эти преступления, что сам факт существования постоянно действующего Международного уголовного суда явится сдерживающим фактором , заставит людей хорошенько подумать прежде, чем отдавать или исполнять преступные приказы.

Статутом МУС был предусмотрен целый комплекс мер, направленных на достижение беспристрастности и компетентности принимаемых Судом решений.

Накануне создания МУС генеральный секретарь ООН Кофи Аннан заявил: «Создание международного уголовного суда вселяет надежду на торжество справедливости во всем мире». Но суждено ли этой надежде сбыться?

Не все государства согласились признать юрисдикцию Международного уголовного суда. Среди стран, не подписавших статут и заявивших об отказе участвовать в его работе – Китай, Пакистан, Индия, Турция. Пожалуй, наиболее жестким противником Международного уголовного суда выступили Соединенные штаты Америки (конкретно – администрация Джорджа Буша-младшего). Посол США Стефан Миникес заявил: «Соединенные Штаты решительно возражают против претензии МУС на юрисдикцию в отношении граждан тех стран, которые не являются участниками договора… Нас беспокоит то, что неподотчетность МУС и его обвинителей приведет к политически мотивированным попыткам проводить следственные и судебные действия в отношении американских военных и других государственных служащих».

Не секрет, что многие желали бы привлечь к ответственности представителей США, в том числе и высокопоставленных, за действия американских военных в Ираке и других «горячих точках» (Международный уголовный суд обладает юрисдикцией только в отношении преступлений, совершенных после 1 июля 2002 г. ). Власти США объявили, что прекращают военную и экономическую помощь странам, которые поддержали МУС. Послы США едва ли не во всех странах мира начали вести переговоры о подписании двусторонних соглашений, выводящих граждан Соединенных Штатов из-под юрисдикции суда (такие соглашение США уже подписали более чем с 80 государствами). Пригрозив Совету безопасности ООН вывести из Боснии американских миротворцев, представители США добились двенадцатимесячного моратория на судебное преследование со стороны МУС граждан тех стран, которые не ратифицировали Статут. Учитывая, что мораторий этот может быть неоднократно продлен, существует большая вероятность того, что МУС так и не будет обладать возможностью судить граждан США. Как заявил представитель США в ООН Джон Негропонте, «правительство США никогда не позволит задержать ни одного американца по решению МУС». Официальные представители многих стран расценили предоставление Соединенным Штатам упомянутого иммунитета как нарушение основ международного права и поражение фундаментального принципа «перед судом все равны».

До сих пор большинство людей, совершивших военные преступления и преступления против человечности, оставались безнаказанными. С постоянно действующим Международным уголовным судом многие связывали надежды на изменение ситуации. Однако если отныне граждане одних стран будут нести ответственность за свои преступления по всей строгости закона, а граждане других стран будут обладать «иммунитетом» - такую ситуацию тоже трудно признать нормальной.

Резюме.

Ответственность за нарушения норм МГП несут как государства, так и отдельные лица. Нарушения делятся на две основные категории: серьезные и все остальные. Серьезные нарушения (военные преступления) четко прописаны в источниках современного международного гуманитарного права.

Согласно принципу универсальной юрисдикции , государство обязано преследовать военных преступников, находящихся на его территории, независимо от их гражданства, национальности, независимо от того, где и против кого они совершили военное преступление. Военные преступления не имеют срока давности. Государство должно либо само судить человека, обвиняемого в совершении военного преступления, либо выдать его другому государству, сделавшему соответствующий запрос.

Кроме национального (государственного) уровня, преследование и наказание военных преступников осуществляется также на международном уровне. С 2002 г. существует постоянно действующий Международный Уголовный Суд (МУС). В его Статут включено положение о «дополнительном характере» суда, то есть о том, что он не подменять собой национальное правосудие, адополнять работу национальных судебных систем, принимая к рассмотрению дела только в таких ситуациях, где отправление правосудия национальными судами окажется «неэффективным или недостижимым». Суд наделен мандатом судить физических лиц и привлекать их к ответственности за военные преступления, преступления против человечности и преступление геноцида. Однако, противодействие деятельности МУС со стороны ряда государств (прежде всего, США) вызывает сомнения по поводу того, действительно ли МУС сможет стать эффективным органом международного правосудия.

ЧАСТЬ I

Здоровый дух и здоровое тело

ТЕМА 1

Нормы права и правонарушения *

На этом уроке ты: знакомишься с понятиями ";правонарушени";, ";просту­пок";, ";вина";; размышляешь о причинах правонару­шений; учишься анализировать свои и чужие поступки с точки зрения правомерного поведения; осмысливаешь по­нятие ";юридическая ответственност";; сравниваешь фор­мы юридической от­ветственности на примерах древних и современных правовых норм; Основные понятия темы: правонарушение проступок; преступление; юридическая ответственность; цели наказания; справедливость. ПОТЕНЦИАЛЬНЫЙ ПРАВОНАРУШИТЕЛЬ - человек, способный на правонарушение. Потенциал - совокупность средств, возможностей, необ­ходимых для чего-либо УНИКАЛЬНОСТЬ – неповторимость, неодинаковость взглядов, вкусов, поступков. Свойства характера и качества личности, которые приводят к правонарушениям: легкомыслие, самонадеянность, неуважение к за­кону, неуважение к другим людям. ВИНА - это отноше­ние лица к совершае­мому им обществен­но опасному деянию; способность предви­деть, допускать, осо­знавать и желать от­рицательных послед­ствий своих действий. Это интересно! Случилось это в 1926 г., во время похода скаутов по югу Англии. Воспользовав­шись занятостью наставника, 8-летний Линдон Хоукинс забрался в его палатку и похитил две дольки шоколада. Почти семь десятилетий хранил он тайну о совершенном преступлении. Совершенно случайно Хоукинс узнал, что тот командир отряда скаутов, а ныне 90-летний священник Дэвид Ки, еще жив. Узнав адрес священника, раскаявшийся ";граби­тель"; отправил ему письмо с чеком на 50 фунтов стерлингов. ";Я долгие годы стра­дал от чувства вины за содеянное, - написал Хоукинс. -Примите этот маленький чек в благодарность за про­веденные вместе прекрасные дни и очень вкусный шоколад";. Пометки на полях: Право - это все то, что истинно и справедливо. В. Гюго.	Если ты выполнял задание, предлагающее нарисовать дерево ";Строение права";, то не­зависимо от того, рисовал ли ты это дерево на листе бумаги или представлял его образ в своих мыслях, можешь сделать вывод о том, какое огромное количество норм права можно на нем поместить. А сколько их существует в действительности? Очень мно­го. Вполне закономерен вопрос - неужели человек в состоянии соблюсти такое коли­чество законов и норм? Но мы с тобой признали, что нормы права рождены обществом для обеспечения своей жизнедеятель­ности. Поэтому в большинстве случаев впол­не добровольно люди соблюдают эти нормы. Поведение людей, соответствующее нормам права, называется правомерным . Итак, в основном люди отличаются именно правомерным поведением. Но внутрен­ние причины для этого у каждого разные. Одни соблюдают законы потому, что по­читают их, признают их важность. Другие над этим могут и не очень задумы­ваться, а просто ведут себя ";как все";. Третьи не нарушают норм права из-за боязни наказания. Впрочем, один и тот же человек в разных жизненных ситуациях может руководствоваться всеми перечисленными доводами. Однако нельзя отрицать того, что нару­шения закона все-таки происходят. Поведение людей, нарушающее нор­мы права, называется правонарушени­ем . Теперь подумаем над тем, почему люди нарушают закон. Видимо, те доводы, кото­рые способствуют правомерному поведению, не всегда срабатывают. Кто-то не признает важность закона. Кто-то не хочет поступать, как все. Кто-то не боится наказания или думает, что никто не узнает о правонаруше­нии. Встречаются люди, для которых харак­терно и первое, и второе, и третье. Они особенно легко идут на нарушение закона. Интересно, если бы потенциальный пра­вонарушитель перед совершением проти­воправного поступка думал о неизбежности наказания, решился бы он на правонаруше­ние или нет? Скорее всего, все-таки нет. Люди, идущие на правонарушение, думают, что так или иначе они сумеют остаться безнаказанными. Иногда это объясняется их легкомысли­ем, иногда излишней самонадеянностью. Однако и общество виновато в том, что люди не боятся наказания. Зачастую государство и общество слабо реагируют на правонарушения, на беззаконие, и преступники остаются безнаказанными. Мы неоднократно говорили о том, что каждый человек уникален . А один из важ­нейших признаков права, как ты уже знаешь, - общеобязательность. Нет ли здесь противоречия? Может быть, нельзя придумать одинаково хорошие законы для всех людей разом и добиться их исполнения? И если это так, то кто-то всегда будет посту­пать не как все? Все это приводит к заключению, что гу­манные законы должны учитывать то, что является общим для всех нас; те же законы, которые разделяют и различают людей, приводят к дискриминации, а значит, к росту числа правонарушений. Однако и сам человек, прежде чем поступать вопреки всем и вся, должен серьезно задуматься над последствиями таких поступков. Главной причиной всех правонарушений является неуважение к закону. Человек не понимает или не хочет понимать важности соблюдения закона для благополучия общества, а значит, и каждого его члена. Он не уважает старших, он помыкает младшими и слабыми. Относительно же к алкоголю и другим наркотикам, главной причиной наркотизма является доступность наркотиков и положительная психологическая программа на их потребление и применение. Если законы призваны опираться на нормы добра и справедливости, то, нарушая закон, человек нарушает нравственную норму. Воспитывая нравственные качества, ты воспитываешь тем самым в себе правомер­ное поведение, и наоборот, правомерное поведение охраняет нравственность. Таким образом, мы с тобой пришли еще к одной важной мысли. Препятствиями на пути правомерного поведения являются те же самые преграды, что стоят на пути добра. Таковы некоторые общие причины неправомерного поведения. Каковы отличительные признаки поступка, признанного правонарушением? Если право охраняет общество, то правонарушение приносит ему вред. Нарушение нормы права общественно опасно. ОБЩЕСТВЕННАЯ ОПАСНОСТЬ - это первый признак правонарушения. Второй признак, необычен, но если он отсутствует, то поступок, который выглядит как правонарушение, таковым не является. Этот признак - НАЛИЧИЕ ВИНЫ. Представь себе ситуацию. С одного из верхних этажей строящегося здания падает работник, который вставлял в окна рамы. Он задевает строительную люльку, и это сохраняет ему жизнь. Но из люльки выпадает рабочий-маляр и получает серьезные увечья. Совершил ли правонарушение первый рабочий-строитель, если его собственное падение было случайным? Нет, так как в случайном падении не может быть предвидения отрицательных последствий. Его поступок, говоря проще, не несет вины , которая является обязательным признаком правонарушения. Если же первый рабочий был пьян, то его вина безусловна. Правонарушения могут быть легкими и тяжелыми, то есть иметь разную степень опасности для общества. По степени этой опасности, вредности для общества их мож­но разделить на две группы. ПРОСТУПКИ - правонарушения мень­шей степени опасности. Они могут быть дисциплинарные, административные, иму­щественные, финансовые, семейные. Это очень многочисленная группа право­нарушений. В течение дня в школе то и дело совершаются дисциплинарные проступки, хотя многие из вас не склонны относить их к правонарушениям. Например, списыва­ние на экзамене, опоздание на урок и про­сто... разговоры между учениками, мешаю­щие учителю вести ТЕМА. Не забывай, что за любое правонарушение человек несет ответ­ственность и должен быть наказан! ПРЕСТУПЛЕНИЯ - опасные виды право­нарушений. За них, конечно, следует более суровое наказание. Преступления нарушают нормы уголовного права. Все виды преступ­лений перечислены в Уголовном кодексе Рос­сийской Федерации. К сожалению, приходится признать, что количество преступлений не уменьшается, а, наоборот, растет, особенно совершенных в результате потребления алкоголя и других наркотиков. Людей всегда мучил вопрос, как бороться с правонарушениями. Что для этого должно сделать общество и что может сделать каж­дый отдельный человек? Подумай над этим и ты. В правосудии есть еще одно замечательное правило. До того как суд принимает свое решение, человек считается невиновным. Ну а если вина доказана - держи ответ. Юридическая ответственность - это применение мер государственного принуждения за совершенное правона­рушение. Государство наказывает правонарушите­ля разными способами. Трудно судить чело­века, сложно его и наказывать. В наказании важна справедливость. Попробуем разобраться в том, что означает ";справедливое наказа­ние";. Вспомни, когда тебя в последний раз наказывали за проступок.
Сознание права развивает сознание долга. Всеоб­щий закон - это свобода, кончающаяся там, где начи­нается свобода другого. В. Гюго
	Мой проступок	Полученное наказание	Соответствовало ли оно поступку?	Что я чувствовал
Гюго, Виктор Мари (1802-1885) – французский писатель. Сущность права состоит в равновесии двух нравст­венных интересов: личной свободы и общего блага. В. Соловьев. Соловьев Владимир Сергеевич (1853-1900) – русский философ. Правосудие есть основание всех общественных добродетелей. П. Гольбах Гольбах, Поль Анри (1723-1789) – французский философ. Не следует забывать, что враги часто бывают правы, осуждая наших друзей, а правда усиливает удар врага; -сказать печальную и обидную правду о дру­зьях раньше, чем скажет ее враг, значит обессилить нападение врага. М. Горький. Горький Максим (Алексей Максимович Пешков) (1868-1936) – русский писатель.	Сделай вывод о том, в чем заключался результат наказания. Обменяйтесь мнения­ми. И еще один вопрос. Знал ли ты заранее о том, какое наказание последует за твоим проступком? Какую роль это сыграло? А какие меры принимает государство к правонарушителю? В древнем обычном праве считалось правильным и справедливым, чтобы преступника наказывал сам потерпевший. Чаще всего потерпевший наносил обидчику точно такой же ущерб, какой понес сам. Действовало правило ";око за око, зуб за зуб";. Со временем, с развитием государствен­ности, появляются специальные органы, на которые возлагается функция наказания. Они обязаны действовать в соответствии с законом. Современное общество не может обойтись без мер государственного воздействия. Но как мы сейчас определяем цели наказания? Для восстановления справедливости преступник должен понести кару - лишения, страдания, ограничения. Наказание должно привести к ис­правлению правонарушителя, его пере­воспитанию. Наказание правонарушителя долж­но послужить уроком для других людей, предупредить другие правонарушения. Непросто определить такое наказание, при котором все цели были бы достигнуты. Что важнее - покарать преступника или перевоспитать его? Все важно! С ростом числа правонарушений все боль­шее число людей склоняется к мнению, что нужно ужесточать наказание. Но это может озлобить человека, и вместо возвращения к правомерному поведению он приобретет же­лание мстить. Этого ли мы хотим? Мы уже обсуждали необходимость воспитания в себе такого качества, как умение - прощать. Если люди не научатся это делать, то оступившийся человек окажется в одино­честве. Чувствуя враждебность, он сохранит склонность к антиобщественным поступкам.

Вопросы и задания

I. Для того чтобы лучше понять и осмыслить вопросы о причинах.правонарушений, сделаем схематический рисунок в виде яичницы. В центре - человек и мотивы его неправомерного поведения, вокруг - общество и те обстоятельства, которые способствуют росту правонарушений.

Раскрась ";яичницу"; (можешь ее сделать разноцветной). Приведи свои примеры, раскрывающие указанные причины нарушения норм права.

II. Ответь на вопросы:

1. Почему в большинстве случаев люди добровольно соблюдают нормы права?

2. Каковы внутренние причины правомерного поведения?

3. Что такое правонарушение?

4. Всегда ли, нарушая нравственную норму, мы нарушаем норму права? (Докажи примерами).

Всегда ли, нарушая норму права, мы нарушаем нравственную норму? (Докажи примерами).

5. Каковы признаки правонарушения?

6. Чем отличаются правонарушения друг от друга.

III. Объясни новые понятия и термины, запомни их:

правомерное поведение;

правонарушение;

признаки правонарушения;

вина;

проступок;

преступление.

IV. Попробуй найти в себе одно или несколько внутренних свойств, которые помогают тебе соблюдать правовые нормы (например, правила дорожного движения, устав школы, правила поведения на транспорте, в общественных местах и др.).

А какие внутренние качества тебе в этом немного мешают? Можешь ли ты указать хотя бы одно внутреннее качество, которое бы ты назвал слабостью?

Сделайте упражнение по цепочке:

Мне помогает...

Мне мешает...

V Постарайся проанализировать свои поступки в течение одного дня с позиции правомерности поведения. Сделай это добросовестно и ничего не пропусти.

Если возникнут затруднения в оценке поступка, обратись за по­мощью к учителю. В случае подробного описания можно ограничиться анализом нескольких поступков, совершенных в течение какой-либо части дня.

VI. Обсуди следующие ситуации. Укажи, какие нормы права морали нарушены.

1. 8-й ";Б"; класс учился во вторую смену. Перед началом уроков Гаркави и Красовский встречали ребят из школы и объявляли, что первого урока истории не будет, так как учитель заболел. Собравшись у школы, одноклассники решили погулять в парке по соседству и заодно обсудить подготовку к школьному КВН. Учителю истории Гаркави и Красовский сообщили, что ребята не придут на урок, так как готовятся к важному мероприятию. Гаркави и Красовский остались довольны своей ";грандиозной аферой";, решив, что, в случае разоблачения, объяснят все шуткой и заботой об общем деле...

2. Учительница математики решила побеседовать с мамой Саши Колокольниковой о причинах снижения успеваемости Саши. В дневнике была сделана соответствующая запись. Встреча назначалась на 2 декабря. Саша ожидала неприятностей и осторожно перед цифрой 2 поставила единичку...

3. Юрий Бессонов, который в 9-м ";Б"; пользовался уважением одних за постоянную готовность смело поднимать руку на всех уроках и других - за отважные битвы врукопашную на переменах, однажды вошел в класс с огромным лиловым синяком под глазом. Ребятам он сказал: ";Их было четверо из 9-го ";Г";. Для поддержания боевого духа товарища и в знак солидарности 9-й ";Б"; решил проучить обидчиков. Договорились встретить недругов сразу после уроков.

В любом ли состоянии человек способен соблюдать правила?

Всегда ли хорошо быть честным?

Почему взрослые часто говорят, что месть - это плохо? Ты с этим согласен?

Придумай окончания ситуаций. Какие последствия могут ожидать героев этих историй?

Домашнее чтение

Антиалкогольное законодательство в Древнем мире *

Самым выдающимся памятником древневосточной правовой мысли являются законы Хаммурапи (I792-I750 гг. до н. э.), увековеченные на черном базальтовом столбе. Одна из статей законов запрещала свободной женщине посещать корчагу ";для питья сикеры";. Если все-таки она нарушала запрет, то ее должны были сжечь.

Ликург - легендарный законодатель Спарты (ок. IХ-VII вв. до н. э.). Под страхом сурового наказания он запретил попойки и употребление вина молодоженами в день свадьбы.

Солон (640-560 гг. до н. э.) в своих радикальных реформах стремился искоренить пьянство у архонтов. По свидетельству Писистрата в Афинах действовал такой закон: ";архонту, если его застанут пьяным, наказание - смерть";. Из высказыва­ний Эзопа в изречениях так называемых Семи мудрецов мы узна­ем о том, что Солон издал указ, запрещающий рабам ";напиваться"; хмельных изделий. А из диалога Анахарсиса и Питтака следует, что последний будучи руководителем в Митилене на Лесбосе (ок. 590-580 гг. до н. э.) принял закон, согласно ко­торому за проступок, совершенный ";во хмелю";, полагалось взыска­ние ";вдвое против трезвого";.

Известный памятник древнеримского права ";Законы 12 таб­лиц"; приписывается децемвирам и датируется 451-450 гг. до н. э. В этих законах отражены требования к поведению римлян в общест­венных местах, а также запрещен обычай, связанный с поминани­ем усопшего раба. Например, Законы ";установили смертную казнь за небольшое число преступных деяний и в том числе считали не­обходимым применение ее в том случае, когда кто-нибудь сложит или будет распевать песню, которая содержит в себе клевету или опозорение другого";. В большинстве случаев такого рода преступления совершались в хмельном состоянии. Согласно закону десятой таблицы ";отменяется бальзамирование (умащивание) рабов и питье круговой чаши. ";Без пышного окропления, без длинных гирлянд, без курильниц";.

Представление о нормах образа жизни в Древней Индии и по­ложении четырех сословий дают ";Ману-смрити";, которые часто называют ";Законами Ману";. Они впервые записаны между II в. до н. э. и II в. н. э. Многие правовые нормы в этом сборнике регулируют отношения, связанные с употреблением хмельных изделий, с поведением варн в состоянии опьянения. Вот лишь некото­рые из них: ";Когда (кто-либо) тайком овладевает спящей, опьяненной иди безумной, это - наихудший из видов брака, восьмой, известный, (как) пайщача";. ";Нет греха в употреблении мяса и в плотских удовольст­виях - таков образ жизни живых существ; но воздержание (от всего этого приносит) большую награду";. ";Пьянст­во, игра в кости, женщины и охота - по порядку (перечисления) -эту четверку надо считать наихудшей в группе (пороков), порожденной желанием";. ";Пьянство, общение с дурными людьми, оставление мужа, бродяжничество, спанье (в неположен­ное время), проживание в другом доме - шесть действий, пороча­щих женщину";. ";Убийца брахмана, пьяница, вор, осквернитель ложа гуру - они все вместе и каждый в отдельности должны считаться людьми, совершившими великий грех. Для этих четырех, не совершивших искупление, надо определить законное наказание - телесное и денежное. На осквернителя ложа гуру должно быть наложено (клеймо, изображающее) женский орган, на пьяницу – знак продавца спиртного (изображение чарки), на вора - знак собачьей ноги, на убийцу брахмана - знак трупа без головы";. Клеймо ставилось на лоб. ";Убийство брах­мана, пьянство, кража, прелюбодеяние с женой гуру и даже со­общество с такими (преступниками) объявили великими грехами. Пренебрежение Ведой, порицание Веды, лжесвидетельство, убийст­во друга, поедание запрещенной и несъедобной пищи - шесть (преступлений), равных пьянству";.

В середине IV в. до н. э. министр Шан Ян (390-338 гг. до н. э.) в царстве Цинь провел реформы, которые должны были привести к усилению государства. Он ввел единое законодательст­во. Что касается наказаний за преступления, то они отличались жесткостью. Например, групповая выпивка наказывалась смертной казнью. Применялись различные виды смерт­ной казни: четвертование, разрубление пополам, обезглавлива­ние, удушение, закапывание живьем, варка в котле, пробивание темени.

Примерно с 2 тыс. до н. э. проводились римские мистериально-оргиастические празднества тайного культа в честь греко-рим­ского бога вина Вакха (Диониса). Однако в дальнейшем из-за частых беспутств и разврата участников празднеств по предложе­нию Катона римский сенат в 186 г. до н. э. запретил культ вакха­налий не только в метрополии, но и в провинциях. Но этот запрет не везде и не всегда выполнялся.

Плиний Старший (23/24 - 79 гг.) в 14-ой книге ";Естественной истории"; повествует о том, ";что некий римлянин был оправ­дан за убийство жены, предавшейся пьянству, что некая римлянка, взломавшая замок у места хранения ключей от винного погреба, чтобы вылить хмельного напитка, была уморена голодом своими родственниками за этот проступок";.

Антиалкогольное законодательство в Средние века

В памятнике древнерусского права ";Русской Правде"; в статье 3 указывалось, что удар нанесенный обидчику на пиру чашей или рогом, влечет ответный удар, который должен следовать сразу за оскорблением. Если обиженный по той или иной причине не смог сразу отомстить, обидчик подвергался денежному взысканию в размере 12 гривен. В ";Русской правде"; (пространная редакция, первая четверть XII в.) статья 6 относила убийство на пиру к менее тяжкому преступлению; статья 54 указывала, что не распространяется право на получение кредита на пьянствующих купцов; статья 62 запрещала господину, находясь в сильной степени опьянения, избивать безвинного крестьянина.

Устав князя Ярослава ";О церковных судах"; (пространная ре­дакция, конец ХII - первая четверть XIII в.) предписывая суду епископата бороться с пьянством попов, монахов и монахинь.

правонарушениях от 30.12. ...

Венгеров государства и права

Список учебников

И состояния. Вместе с тем норма права – это и особая социальная норма , имеющая свои социокультурные характеристики... . Гражданское правонарушение (деликт) – также общественно вредное поведение, нарушающее урегулированные нормами права имущественные и...

Организация провела расследование и констатировала, что в Чечне допускаются незаконные преследования, пытки и внесудебные казни. Также ОБСЕ пообещала довести вопрос о кампании против ЛГБТ в Чечне до Международного уголовного суда

Докладчик Московского механизма Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), профессор международного права Университета Граца (Австрия) Вольфганг Бенедек представил доклад о нарушениях прав человека в Чечне, в котором констатировал, что власти республики допускают незаконные аресты, травлю, преследования, пытки против граждан вплоть до несудебных казней. Документ (.pdf) опубликован на официальном сайте международной организации.

Автор доклада пришел к выводу, что помимо упомянутых нарушений Чечня ограничивает такие права человека, как свобода слова, неприкосновенность личной жизни, и дискриминирует своих граждан по различным признакам.

«В частности, можно подтвердить несколько волн нарушений прав человека и нарушений прав человека по признаку их сексуальной ориентации и гендерной идентичности в 2017 году. Были выявлены новые чистки, затрагивающие предполагаемых наркоманов и даже подростков», — указал он, проанализировав отчеты правозащитных организаций.

Бенедек подчеркнул, что незаконно преследуемых людей часто доставляли в полицейские участки, на военные объекты, приводили в подвальные помещения, где оставляли их на протяжении недель без еды и воды, без права связаться с близкими и обратиться за юридической помощью (так называемые секретные тюрьмы). «Их регулярно избивали полицейскими палками или подвергали ударам током для того, чтобы заставить их сделать признание», — говорится в докладе. Чаще всего этому подвергались члены ЛГБТ-сообщества и люди, связанные с оборотом наркотиков.

Также докладчик ОБСЕ констатировал широкое применение практики «коллективной ответственности», когда за тех, кто оказался незаконно лишен свободы, должны отвечать их родственники без суда и следствия. Подводя итог проведенному расследованию ситуации в Чечне, Бенедек заявил, что в Чечне отсутствует независимая судебная система.

«Свидетельства ясно демонстрируют, что утверждения об очень серьезных нарушениях прав человека в Чеченской Республике Российской Федерации были признаны подтвержденными. <...> Не выявлено никакого прогресса в правовом положении эффективных средств правовой защиты и, следовательно, решении проблемы безнаказанности. Ситуация ухудшилась, поскольку атмосфера запугивания усилилась до такой степени, что вряд ли кто-либо в Чечне может свободно говорить о проблемах с правами человека», — заключил он.

Он также составил список рекомендаций для властей России и других членов ОБСЕ по этой ситуации и пригрозил довести расследования по положению ЛГБТ в Чечне до Международного уголовного суда, чтобы признать нарушения преступлением против человечества.

Пресс-секретарь Рамзана Кадырова Альви Каримов рассказал РБК, что ознакомился с документом, но не увидел в нем ничего нового.

Вольфганг Бенедек был назначен автором доклада 16 странами — членами ОБСЕ. России изначально предложили сотрудничество в рамках Московского механизма и право выбрать второго эксперта, однако власти отказались от этого и запретили эксперту организации, проводящему расследование, въезжать на территорию России. Профессор провел опрос жертв, свидетелей, правозащитников и журналистов, а также изучил официальные документы российских властей по этому поводу, в частности Следственного комитета.​ Временные рамки расследования — январь 2017 года вплоть до настоящего времени.

6. Ближайшее рассмотрение жизненных отношений людей указывает нам, что такие заповеди или нормы, определяющие весь строй нашей жизни, относятся к трем порядкам: нравственному, религиозному и правовому. Какие же из этих норм нарушает преступное деяние или, другими словами, в каком отношении друг к другу находятся понятия: безнравственного, греховного и преступного?

Наиболее спорным почитается и ныне выдвинутый школой естественного права, в частности Томазием, вопрос об отношениях морали к области наказуемых деяний. Не следует ли наказывать всякую безнравственность, и притом только безнравственность, или не следует ли признавать преступными все важнейшие случаи безнравственности, определяя важность или значение безнравственности по признаку несомненности, общепризнанности?

Мы имеем выдающихся представителей науки уголовного права, которые отвечают на это безусловно утвердительно.

«Право,- учит Кестлин,- есть форма нравственного. То, что в субъективной форме есть нравственность, то в объективной - право. Как все формы нравственного, право состоит в единстве общей воли с отдельной. Его особенность сравнительно с прочими нравственными силами заключается именно в том, что его сферой является внешняя жизнь людей, их общественное сожитие... Неправо есть противоположность права, его сущность состоит в том, что отдельная воля в сфере внешнего бытия не тождественна с общей волей».

«Преступление,- говорил Бернер в первых изданиях своего учебника,- есть вид безнравственного. Если бы законодательство угрожало наказанием за нравственно безразличное или даже за истинно нравственное деяние, то это было бы ниспровержением самой идеи преступления» .

Но оправдывается ли такое положение содержанием современных уголовных кодексов, можно ли применять его со всеми его последствиями?

Конечно, не здесь место для исследования важнейшего из вопросов этики об отношениях морали и права, но и обойти его нельзя, не затемнив самого понятия о преступном.

При рассмотрении же существа вопроса нельзя прежде всего терять из виду, что области безнравственного и преступного не покрывают друг друга. В действительности несомненно, замечает Гуго Мейер, что воровство, разбой, убийство в наибольшем числе случаев являются и безнравственными деяниями, но, ближе присматриваясь, мы не можем сказать, чтобы это совпадение существовало всегда; напротив того, нельзя отрицать, что с точки зрения нравственности могут быть извиняемы даже такие поступки, для коих право не знает никаких оправданий. Сам Бернер признавал, что законодатель должен воспрещать иногда такие деяния, которые не безусловно безнравственны, которых безнравственность главным образом состоит в том, что ими нарушается гражданская обязанность повиновения требованиям закона. Мы можем различать между преступными деяниями, говорит он, безусловно и условно безнравственные; безусловно безнравственны: убийство, воровство, прелюбодеяние; условно безнравственны: ношение оружия, нищенство и т. п. Деяния последнего рода представляются по большей части только тогда безнравственными, когда власть в интересах общественного порядка находит необходимым их воспретить. Да, тогда они и в действительности становятся безнравственными, так как тот, кто их совершает, грешит против общественного порядка . Но, очевидно, такой силлогизм представляет testimonium paupertatis всего учения о тождестве безнравственного и преступного, ставя доказательством доказываемое, хотя, с другой стороны, столь же несомненно, что область безнравственного шире области преступного. Мораль определяет не только наши обязанности к другим людям, но и к самому себе, даже и к окружающему нас миру, а право имеет дело только с людскими отношениями: безнравственным может быть и нарушение обязанностей к самому себе, но такое нарушение не составляет преступного деяния. Области преступного и безнравственного представляют два круга, находящие друг на друга, но взаимно не покрывающиеся .

Далее, и в тех пределах, где области преступного и безнравственного совпадают, оценки деяния, его сущности и значения представляются иными в морали и в праве. Нравственность, установляя должное и справедливое, творит обязанности и через то создает соответственные права; право, установляя правомерное и справедливое, творит права и через то создает соответственные обязанности. Еще Фейербах резко выставил различие вменения морального и юридического, и это различие наглядно подтверждается наблюдением явлений окружающей жизни. Нравственность имеет всегда и исключительно в виду внутреннюю сторону деяния, его мотивы и побуждения; нравственные заповеди определяют душевный строй лица, безотносительно к его внешнему выражению; внешнее действие есть случайная оболочка, не изменяющая существа вменения и оценки поступка; право прежде всего имеет в виду объективные свойства и значение совершенного, определенные внешние проявления содеяния или бездействия и только от них восходит к внутренней стороне поступка: виновность имеет значение только при внешней вредоносности или опасности учиненного. Оттого действие вполне правомерное может быть тем не менее глубоко безнравственным: внешняя набожность как средство обмана, раздача милостыни из-за получения ордена не будут заключать ничего преступного, но можно ли признать их деяниями нравственными? Наоборот, воровство, учиненное единственно с целью оказать помощь лицу, глубоко нуждающемуся, спасти другого от нравственного падения, будет деянием наказуемым, но всегда ли заклеймим мы учинившего эпитетом безнравственного человека? Конечно, было бы глубокой ошибкой законодателя перенести на почву права условия нравственного вменения: у правосудия человеческого нет тех средств исследования истины, нет того неподкупного, неумолимого, а главное, всевидящего судьи, какова наша совесть. Да и нуждаются ли веления нравственности в той внешней охране, в том внешнем принуждении, какими являются все казни и взыскания человеческого правосудия, когда, говоря словами поэта:

И в будущем такой нет казни лютой, Как та, которою душа карает Сама себя!

Наконец, еще важнее различие самой сущности норм права и морали, хотя бы и воспрещающих деяния однородные . Нравственность деяния состоит в согласии его с совестью деятеля, царство нравственности немыслимо без признания нравственной свободы других, без признания верховенства личной совести над нравственными понятиями, хотя бы и большинства: не мог ли Спаситель мира среди разъяренной толпы, кричащей: «Распни Его!», сказать, прозревая будущее: «Я истина»?

Не таковы веления права, норм юридических. Как обязательное правило нашей деятельности, они связывают всех и каждого независимо от убеждений лица в рациональности или нерациональности этих требований: dura lex , sed lex .

Конечно, и веления права не всегда осуществляются принуждением; они могут быть исполняемы, да и исполняются всего чаще по доброй воле граждан, но за ними стоит возможность принуждения. Если бы исполнение правовых требований зависело только от совести и усмотрения отдельных граждан, то на место порядка и мира, необходимых условий развития всякого общества, водворились бы беспрестанные столкновения и все беспорядки анархии. «Там,- говорит Боссюэт,- где все хотят делать то, что желают, никто не может делать того, что хочет» .

Заповеди нравственности субъективны, а нормы права объективны. Коренясь в одном и том же источнике - человеке, они идут и развиваются различными путями. Нормы права даются нам в руководство извне, нормы нравственности суть жизненный уклад, создавшийся у лица сообразно с его развитием, со средой, в которой он родился и живет, нацией и эпохой, к которым он принадлежит; субъективный характер нравственности сохранится и в том случае, когда мы рядом с нравственными понятиями допустим бытие нравственных инстинктов как продуктов того закона, который Принс назвал памятью природы- закона наследственности. Человек носит в себе идеал справедливости в отношениях к людям и сравнивает с ним свои и чужие поступки. Моральный суд над действиями других есть подведение чужих действий под законы нашей совести; оттого эта оценка так разнообразна и уклончива, особенно если мы будем иметь в виду не суждение, столь часто не искреннее в глазах других, а суд наедине с собою .

Если мы говорим о нравственных понятиях известного кружка, среды, общества, эпохи, об общечеловеческих нравственных идеалах и принципах, за которые гибли, шли на казнь и проклятие мученики и борцы человечества, об идеалах, давших им великую силу, веру, сдвигавшую горы человеческого невежества, суеверия и животности, сделавшую их светочами мира, то мы все-таки говорим о принципах хотя и выражающих, может быть, унаследованные следы умственной и нравственной жизни родичей, хотя и сложившихся под данными условиями развития человеческой культуры, но все-таки выращенных и воспринятых отдельными лицами, о принципах, которые, с нашей точки зрения, должны бы быть нравственными принципами каждого человека, потому что он человек. Да и много ли насчитаем мы нравственных истин, которые в действительности суть законы совести каждого в окружающем нас обществе!

Право и нравственность, объединяясь общим стремлением осуществить в земной юдоли, в поступательном движении человечества неумирающий идеал разумной организации общественного строя, водворить в мире царство правды и свободы, разнствуют в путях и средствах достижения этих идеалов, различно претворяя в жизнь живую действительность, вековечные praecepta virtutis .

Оттого преступное не может и не должно быть отождествляемо с безнравственным: такое отождествление, как свидетельствуют горькие уроки истории, ставило правосудие на ложную стезю; вносило в область карательной деятельности государства преследование идей, убеждений, страстей и пороков; заставляло земное правосудие присваивать себе атрибуты суда совести .

Теперь он вовсе умалчивает об этом вопросе. На почве отождествления стоят: Hälschner; Bar, Die Grundlagen des Straf rechts, 1869 г.; хотя Бар приходит к тому выводу, что не все безнравственности, а только весьма малое их число могут быть объектом карательной государственной деятельности. Если бы государство хотело карать все безнравственности, то оно должно было бы пренебречь всеми другими общественными интересами и все-таки не достигло бы своей цели; то же повторяет Ваг в Handbuch, § 103, 104, 107.- Ср. в особенности возражения против Биндинга в прим. 328. Ср. подробное исследование вопроса у Netter. Das Princip der Vervollkommnung als Grundlage der Strafrechtsreform, 1900.

Также Bar, Handbuch, § 110, находит момент безнравственности и во всех полицейских нарушениях.

Признание слабости, несостоятельности (лат.).

Уже поэтому теория так называемого этического минимума представляется недостаточной. Ср. lelineck, Die socialethische Bedeutung von Recht, Unrecht und Strafe, 1878; В. Соловьев «Право и нравственность», 1897, с. 26: «Право есть низший предел или некоторый минимум нравственности, равно для всех обязательный».

Revision der Grundsätze und Grundbegriffe des positiven peinlichen Rechts, 1799 г., II , с. 71 и след., а также у Клейншрода, Grundzüge der Lehre von Zurechnung der Verbrechen, в N. A. d. er. R. 1817 r.

Binding, Norme; его же Problem der Strafe.

Суров закон, но это закон (лат.).

Bertauld; у него, а также у Ortolan , весьма красноречивые указания на необходимость различия законов нравственных и юридических; ср. Сергеевский «О праве наказания»: «Законы этики связывают отдельное лицо только настолько, насколько они, при тщательном их анализе, находят отзвучие в собственной совести подчиняющегося».

Ср. этнографические и исторические примеры изменчивости понятий о нравственном и безнравственном, у Makarevitsch, Das Wesen der Verbrechen, 1896.

Предписания нравственности (лат.).

В этом отношении нельзя не вспомнить, что первый из великих мыслителей XVII в., теоретически развивший учение о различии областей нравственности и права, Христиан Томазий явился в общественной жизни поборником религиозной и нравственной свободы.

Каковы последствия несоблюдения юридических норм? Одни утверждают, что последствия эти всегда отрицательны, невыгодны для нарушителя, что в этом - характерная природа норм юридических как принудительных, т. е. психически вынуждающих их исполнение под страхом неизбежного зла за их нарушение. Другие приводят ряд норм, нарушение которых никаким злом не угрожает ввиду высокого положения нарушителя (законодатель, глава правительства, верховный суд) или угроза которых равно разжигает преследуемую страсть и стремление, так что возникает готовность претерпеть страдание за свою страсть, идею или долг (революционеры, сектанты, дуэлянты).

Оба мнения нам представляются не совсем верными. Каждая норма, как веление, стремится стать действенной, т. е. определяющей поведение. Она потому и стала из простого акта правосознания нормой официального права, что это ей обещало какую-то большую силу действия, чем ее имеют нормы правосознания, хотя бы и господствующего. В чем же эта сила?

Всякая юридическая норма налагает на тех, к кому она обращена, известные обязанности, исполнение которых сопряжено с известным риском, возможным, вероятным или необходимым, смотря по свойству обязанности. Человек обязанный может встретить ряд препятствий, как внешних, так и внутренних, к исполнению своей обязанности, и будучи обязан преодолеть эти препятствия, он вынужден взять на себя весь риск, с этим связанный, т. е. риск утраты какого-либо блага или возникновения какого-либо зла вследствие того, что он будет преодолевать эти препятствия ради исполнения своей обязанности.

Если рабочий на заводе обязан обработать данный ему кусок металла, то он должен преодолеть сопротивление металла обработке, хотя бы в данное время или в данных условиях это сопротивление превышало его силы, умение или самообладание, требовало затраты на эту работу больше сил, чем это допускают ресурсы его рабочей силы, т. е. рабочий рискует подорвать свое здоровье в единичном акте усилия или в систематическом разрушении своих физических сил. Даже простая обязанность проработать 8 или 10 часов заключает в себе риск, что состояние здоровья в данное время, хотя и не вылившееся в болезнь, делает эту работу в данных условиях тяжелой и непосильной, так что рабочий рискует своим здоровьем, когда заставляет себя в таком состоянии тела и духа исполнить до конца свою обязанность. Здесь зло только возможно, но уже и это означает, что риск налицо, ибо риск ведь и есть не что иное, как возможность зла.

Но зло может быть и вполне вероятно и даже необходимо. Таковы особенно вредные работы: например, производство спичек или работа в шахтах, работа врача и сиделки во время чумной или холерной эпиде- мии, осушительные работы в нездоровой местности с чудовищным процентом смертности от желтой лихорадки и т. п.

Статистика несчастных случаев в различных производствах указывает разные степени этой возможности, вероятности или необходимости вреда, связанного с исполнением обязанности. Исполняя свою обязанность, рабочий или инженер идет навстречу этому риску, берет его на себя, и в этом ярко проявляется природа обязанности как несения риска от всех обстоятельств, сопровождающих ее исполнение. Работа пожарного, матроса или углекопа доводит только до высокой степени риск, который имеется во всякой работе и во всяком исполнении обязанностей, будь то военная служба, несение налогов или исполнение договоров.

Риск, которому подверглось бы все общество, если бы впряглось в исполнение данной обязанности, падает на плечи определенной его части, вынужденной взять на себя ее исполнение и освободившей остальных от этого риска.

I. Уголовная ответственность. Но если всякая обязанность есть несение риска от ее исполнения, то возможно в отдельных лицах стремление сложить с себя этот риск. Чтобы преодолеть это стремление, грозящее разрушить всю систему распределения рисков, каким является право страны, необходимо создать ему такой противовес, который парализовал бы это стремление и сделал бы его безуспешным и даже вредным для того, кто пожелал бы сбросить с себя обязанность вместе с риском, с ней связанным. Для этого наложение обязанности сопровождается дополнительным риском ответственности за неисполнение обязанности в виде наказания, т. е. вторжения в блага нарушителя, отнятия их, причинения страданий физических или моральных и т. д.

При выборе между риском, грозящим от исполнения обязанностей, и риском наказания, грозящим от их неисполнения, обязанный видит себя в необходимости пойти скорее на первое, чем на второе, где риск больше и самое зло тяжелее. Риск больше потому, что, по словам поэта, от зверя в лесу легче уйти, чем от наказания за преступление. Зло тяжелее, ибо оно целиком рассчитано на то, чтобы быть глубже того зла, которое грозит от исполнения обязанности. Но это не значит, что оно абсолютно и неизбежно. Не всякое преступление раскрывается, не всякое преследуется, не всякое судом наказывается и не всякое наказание осуществляется. Это верно, но вероятность и необходимость наказания неизмеримо велики. Нарушитель подвергает себя огромному риску, и вся задача - в том, чтобы риск этот превосходил риск от соблюдения прав. В этом смысле нет той неизбежной принудительности в нормах права, о которой говорят сторонники права, как принудительно осуществляемых норм. Но нельзя отрицать отсутствия этого давления права на личность в смысле угрозы зла. Как всякая угроза, угроза права может и не осуществиться; как всякое человеческое установление, право не обладает той абсолютно постоянной и неизменной силой, с какой действуют законы природы. Но для цели права это и не требуется.

Дело не в том, чтобы непременно найти и замучить правонарушителя. Наоборот, задача права - часто в том, чтобы исправить нарушителя и не допустить последующих его нарушений, и в то же время не причиняя «преступнику бесполезных и лишних страданий» (ст. 26 УК РСФСР). Поэтому главная задача - в том, чтобы предупредить нарушение права максимальной вероятностью ответственности за это нарушение. Если эта вероятность зла в праве достаточно велика, чтобы определять массовое поведение и помешать человеку уйти от той угрозы зла, т. е. от риска, который связан с соблюдением права, то цель права достигнута, ибо все дело в том, чтобы сохранить необходимое на данной ступени общества распределение рисков между его членами.

II. Гражданская ответственность. Но не всякое нарушение права влечет за собой наказание. Огромная масса норм права защищена от нарушения не уголовной, а гражданской ответственностью, т. е. обязанностью восстановить благо управомоченного, ущербленное нарушителем, в виде вознаграждения за вред, возвращения вещи, исполнения определенной обязанности и т. д.

Гражданская ответственность есть обычно имущественная ответственность, но не только она одна, например, в споре о семейных правах ответственность может быть и не имущественная. Всякая ответственность есть обязанность нести последствия неисполнения какой-либо обязанности, т. е. совершить действие, вытекающее из неисполнения обязанности, поэтому, например, в порядке гражданской ответственности за неисполнение отцом своей обязанности давать ребенку надлежащее воспитание, необходимое для его блага и в его интересах, отец, который ведет образ жизни, вредный для нормального душевного развития ребенка, и портит его, приучая к пороку, такой отец может быть лишен родительских прав, а ребенок отдан назначенному судом опекуну (ст. 153 Кодекса законов об актах гражданского состояния).

Следовательно, и здесь, в нормах гражданского права, мы находим ту же идею ответственности, т. е. дополнительной, резервной обязанности, на случай неисполнения основной. И здесь лицо, готовое сбросить с себя риск от исполнения обязанности, предупреждается об ответственности, т. е. о большем риске от неисполнения того, к чему оно обязано. И здесь задача в том, чтобы сделать этот риск и больше и тяжелее того, от которого хотелось бы уйти. И здесь этот резервный, дополнительный риск может на деле и не реализоваться, т. е. угроза зла может не осуществиться. Но он может наступить, и эта вероятность обеспечивается тем, что лицо, управомоченное нормой, т. е. тот, чьи интересы защищает норма, или кто уполномочен требовать ее соблюдения и настаивать на ответственности за ее несоблюдение, будет следить за ее исполнением, побуждать к нему, настаивать, напоминать и даже понуждать к ее исполнению. Вероятность эта так велика, что составляет в массовом поведении достаточный мотив соблюдения нормы права, т. е. непоколебимости существующей системы распределения рисков. А в этом, как мы видели, - главная задача права, ибо право бессильно парализовать всякое единигное нарушение нормы: его задача - организовать массовое поведение, в котором терялось бы единичное нарушение.

III. Административная ответственность. Третий вид ответственности - административная, т. е. ответственность за нарушение норм, установленных в интересах публигного порядка и вообще для охраны самых разнообразных публигных интересов. Таковы, например, безопасность на публичных дорогах и в публичных зданиях, оказание помощи в несчастных случаях, обеспечение безопасности от стихий, огня или воды, предупреждение и розыск преступлений, регулирование всяких проявлений общественности, будь то общественное собрание, уличное движение или рыночная торговля и т. д. Например: «на Административный Отдел Губисполкома возлагается:

а) проведение в жизнь постановлений и распоряжений центральных и местных органов власти по вопросам административного характера, наблюдение за соблюдением населением и должностными лицами указанных постановлений и принятие мер к их выполнению;

б) установление и охрана революционного порядка и безопасности",

в) проведение в жизнь мероприятий по укомплектованию, обучению службе и снабжению Милиции",

г) борьба с преступностью;

д) руководство деятельностью нижестоящих административных органов и их инспектирование».5

Нарушение административных постановлений влечет за собой имущественное или лигное воздействие на нарушителя в виде ареста нарушителя или наложения на него штрафа, а также в виде мер воспрепятствования ему нарушить обязательное постановление, например, приказ замедлить скорую езду или удаление пьяного из общественного собрания.

Административные взыскания ближе всего к уголовным, но, в отличие от них, взыскания административные налагаются не судом, а административной властью и ограничены небольшими размерами ввиду того, что они по преимуществу охраняют только внешний порядок. Административные взыскания воздействуют на проступки весьма простого, несложного состава, сравнительно легко квалифицируемые и возбуждающие мало вопросов относительно своей природы. Поэтому взыскания за эти проступки не сопровождаются судебными гарантиями публиг- ности их обсуждения и особой взвешенностью этого обсуждения, присущей судебному процессу, а ограничиваются установлением внешнего факта нарушения.6

IV. Дисциплинарная ответственность. Кроме изложенных трех форм юридигеской ответственности необходимо еще упомянуть о таких своеобразных формах ответственности, как политигеская ответственность (например, министров - перед парламентом или народных комиссаров Союза ССР - перед ЦИКом, его Президиумом и Совнаркомом Союза ССР; - ст. 60 Конституции 6 июля 1923 г.) и дисциплинарная ответственность (лиц, состоящих на государственной службе, - перед своим начальством за нарушение служебного долга). Например, ответственность военнослужащих в случаях нарушения ими положений или уставов Рабоче-Крестьянской Красной Армии была установлена дисциплинарным уставом и приказом Революционного Военного Совета Республики от 7 июля 1920 г. № 1247; борьба с нарушениями трудовой дисциплины среди рабочих и служащих государственных учреждений и предприятий возложена была на их администрацию и профсоюзы согласно декретам о трудовой дисциплине и о товарищеских дисциплинарных судах.7 Подробно регламентируется по праву СССР дисциплинарная ответственность за нарушения служебного долга в государственных учреждениях и на предприятиях. Для борьбы с этими нарушениями учреждены дисциплинарные суды: главный - при ВЦИКе РСФСР и губернские - при Губисполкомах. Дисциплинарные суды учреждаются в целях борьбы со служебными упущениями, проступками и неправильными действиями лиц, занимающих ответственные должности в госорганах, если эти действия не подлежат наказанию в уголовном порядке. Меры взыскания, налагаемые дисциплинарным судом, - начиная с замечания или выговора и кончая увольнением от должности и возложением обязанности загладить вред или возместить ущерб.8

Дисциплинарная ответственность отличается от уголовной тем, что дисциплинарная ответственность наступает при наличности объективного нарушения права, будь то простое нарушение нормы либо причинение ущерба лицу или учреждению. Но для уголовной ответственности необходима наличность, кроме объективного, еще и субъективного состава, т. е. умысла, неосторожности, преступной небрежности или халатности, в смысле ст. 108 УК РСФСР, и т. д. во всех случаях, где добросовестное должностное лицо могло и должно было предвидеть вредные последствия своего деяния (сравни комментарий к УК РСФСР с предисловием Д. И. Курского. С. 349 и др.9).

V. Нормы без санкции. Таким образом, самые разнообразные нормы права охранены от нарушения различными формами такой ответственности за их нарушение, которые не известны ни нравственности, ни технике, ни героике, ни правилам общежития. Эта ответственность прямо указана или косвенно намечена существом данной нормы и ее местом в системе норм. Эта ответственность существует для подавляющей массы норм официального права, и уж этого было бы достаточно, чтобы признать риск ответственности за нарушение нормы характерной чертой правовых норм. Но на это могут заметить, что существуют нормы, нарушение которых не влечет за собой никаких последствий, кроме признания действия, их нарушающего, противоправным, т. е. нарушающим официальное право. Следовательно, здесь об ответственности не может быть речи. Это мнение неправильно. Действительно, нормы, не устанавливающие последствия их нарушения, существуют, но ошибочно думать, что эти последствия в силу того не могут наступить. Например, установлено правило ездить по правой стороне улицы по направлению движения, но его забыли и не хотели снабдить особой ответственностью за его нарушение. Автомобиль едет по левой стороне: значит ли это, что шофер никакой ответственности за это не несет?

Нет, не значит: он несет все те последствия, которые могут наступить при всяком вообще нарушении права. Во-первых, всякий, кто едет ему навстречу по левой стороне, вправе требовать, чтобы нарушитель уступил ему дорогу. Во-вторых, органы публичного порядка вправе требовать от него переезда на другую сторону и настаивать на этом, останавливать его и побуждать к переезду на другую сторону. Допустим, что шофер этому не подчинится за отсутствием у органа власти права непосредственно прекратить неправильное движение. Но тогда шофер рискует ответственностью за всякий вообще вред, какой может причинить кому-либо нарушение нормы.

Если он столкнется с другим автомобилем или наедет на прохожего, которые имели право не ждать его неправомерного поведения и с ним не считаться, он будет отвечать за убытки из неправомерного действия и уж на нем будет лежать риск доказывания, что этот вред произошел не вследствие его правонарушения. То же самое произойдет, если он будет ехать, не подавая сигналов, которые для него обязательны по норме уличного движения, но никакой специальной ответственностью неподача этих сигналов не обложена.

Такое же положение наступит во всех тех случаях, где за нарушение нормы никакой специальной ответственности ни на кого не наложено или где эта ответственность не может быть определена, ибо вред неоценим или недоказуем, или вообще какая-либо ответственность неосуществима, или ответственность в некоторых лицах дразнит желание ею пренебречь и ей подвергнуться.

Там, где специальной ответственности нет, нарушитель заранее не может знать, не причинит ли его действие вред, за который он понесет ответственность по общему закону об ответственности за вред или убытки от неправомерного действия (ст. 403 ГК РСФСР). Нарушитель не может также знать, насколько трудно будет доказать размеры вреда и не имеется ли в руках суда право при несомненном вреде определить вознаграждение за вред по справедливому усмотрению суда, даже если размеры его не могли быть доказаны, как это было, например, в исках о нарушении авторского права по закону 20 марта 1911 г. или в современном швейцарском праве при всяком вознаграждении за вред, размер которого не может быть доказан.10 Тот же принцип свободы усмотрения суда будет применен и в практике нового закона об авторском праве СССР,11 так как это вытекает из нормы уже действующего советского права, дающего суду широкие права при определении вознаграждения за вред даже «когда причинивший вред не обязан к его возмещению» и тем более в случаях виновного причинения вреда (ст. 406,410,411 ГК РСФСР).

Даже за нравственный вред, который не оценим на деньги (подрыв доверия или доброго имени путем печати, даже если не было состава преступления клеветы), современные французские и английские суды возлагают на причинившего вред гражданскую, денежную ответственность в пользу потерпевшего этот вред. Но и в тех случаях, когда ответственность неосуществима, потому что скрыты следы нарушения или нарушитель по высокому своему положению недосягаем для ответственности, и в этих случаях нарушитель не может быть спокоен, что правонарушение не откроется и он не понесет ответственности, а социально сильный правонарушитель (например, глава государства) не может быть уверен, что его сила будет служить непреодолимым барьером для суда, для личной мести, для общественной реакции, для отказа в уважении и сотрудничестве и т. д., т. е. либо для юридической, либо для фактической ответственности, ибо правонарушение развязывает руки потерпевшему и тем, кто ему сочувствует.

Фактическая ответственность есть мост, соединяющий официальное и неофициальное право, ибо и при нарушениях той нормы, которая не входит в официальное право, общественное правосознание не мирится с нарушением и заставляет нарушителя организованным или неорганизованным порядком нести за нарушение ответственность (избегают общения с нарушителем, отказывают в кредите и помощи и т. д.). Но фактическая ответственность за нарушение нормы официального права гораздо глубже, бесспорнее и острее, чем фактическая ответственность за несоблюдение той же нормы, еще не ставшей нормой официального права или уже переставшей быть ею. Здесь обычно приводят пример короля, который безответствен по самому своему положению. Однако он не может считать себя свободным не только от фактической ответственности (угроза противодействия и революции), но и от юридической возможности встретить отказ при проведении правонарушитель- ного акта со стороны министров и других проводников его воли, а также со стороны граждан. К тому же король настолько заинтересован в соблюдении другими норм права, дающих ему его исключительное положение, что едва ли будет склонен подавать пример для нарушения того самого права, на котором основаны все его исключительные преимущества; если же эта заинтересованность, из которой вытекает безответственность, окажется недостаточной для соблюдения права, то существует угроза фактической ответственности; к тому же безответственность главы государства распространяется только на уголовные нарушения, но не освобождает его от ответа по гражданским искам.

Равным образом депутат может быть не избран вновь или отозван", судья отвечает в дисциплинарном (если не в уголовном) порядке. А революционеры, сектанты и пр., в ком угроза ответственности разжигает идейный пыл, составляют столь малую часть общества, что право, которому прежде всего важно предупредить массовые революционные акты, мирится с этим обострением революционных или оппозиционных чувств, не будучи в силах угасить их и довольствуясь преследованием за проявления этих чувств только для того, чтобы удержать от них массу населения. Когда же и это не удается, то само право начинает терять под собой почву. Но сила и прочность права зависит не от его собственных свойств, а от социально-экономических условий его существования и развития, и последняя инстанция и гарантия силы правовой нормы заключается не в другой норме, а в социальной основе права - в социально-экономической организации общества, общественности. (В этом пункте рассекается тот порочный круг, который ошибочно создан в учении Я. И. Петражицкого, - о бесконечном ряде норм и в аналогичных замечаниях Н. Тгіереі"я.)12

Могут сказать, что здесь создается цепь, каждое звено которой может сломаться. Совершено правонарушение; но потерпевший может не пойти в суд, суд может не подвергнуть ответственности виновного, тюремщик может выпустить его из тюрьмы, милиционер может отказаться его преследовать, начальник милиционера может не подвергнуть его за это ответственности, суд может не наказать начальника, верховный суд может не взыскать с судей за то, что они не наказали начальника милиции, и т. д. Достаточно знать, что ближайшее звено ответственности будет сломано, - и вся система ответственности рухнет сама собой. Но все дело именно в том, что знать этого заранее нельзя, что риск такой ответственности существует для членов ряда «нарушитель - обвинитель - суд - верховный суд», и только если вся система испорчена от верхушки до основания, тогда только исчезает риск ответственности. Но такая система, все звенья которой не отвечают своему назначению, есть логическая и историческая невозможность; пока же хоть одно из звеньев действует, оно будет приводить в движение другие звенья или часть их, и риск ответственности будет существовать, а с ним и та добавочная резервная сила, которая отличает норму официального от нормы неофициального права.13