Давно хотелось поговорить с читателями ЭВР о том, зачем нужен ЭКОЗАКОН, зачем мы публикуем на страницах Вестника извлечения из него.

И вот законодатель снова дал повод для такой статьи.

Один из основных правовых принципов - незнание закона не освобождает от ответственности . С другой стороны, лицо признается виновным, если оно имело возможность исполнить волю законодателя, но не исполнило. А как оно может исполнить волю законодателя, если оно не будет знать об этой воле? Законодатель обязывает знать. И считает, что лицо обладает возможностью знать его волю, поскольку он публикует издаваемые акты в официальных СМИ.

Лицо, в том числе и физическое, в том числе и 80-летний житель тайги, где даже электричество еще не провели, обязано изучать все официальные СМИ, причем не только федеральные, но также субъекта федерации и муниципального образования, выискивать в огромном массиве законодательных изменений те изменения, которые его могут коснуться. Не нашел – сам виноват. Что-то пропустил, не прочитал, не изучает тщательно официальные СМИ – его риск.

У нас для изучения официальных СМИ и разного рода правовых рассылок предусмотрен целый штат сотрудников. А у вас? Ведь еще надо, вчитываясь в массив информации, не потерять бдительность, не пропустить важную норму. Я поражаюсь внимательности коллег, выполняющих данную функцию в ЭКОТИМе.

Но если даже Вы нашли 10-20 свободных часов в месяц, чтобы медленно и вдумчиво вчитываться в перечни и тексты публикуемых документов, не потеряете ли Вы бдительность, читая текст, подобный тексту Федерального закона от 25 июня 2012 года № 93-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам государственного контроля (надзора) и муниципального контроля"?

Вот так этот документ прокомментирован в ЭКОЗАКОНе:

Настоящий закон внес изменения в 37 федеральных законов. Процентов 95 изменений – слово контроль заменено на надзор. Либо другое подобное изменение. Этим такие законы и опасны, т.к. за потоком редакторских правок легко упустить значимые изменения. Может, законодатель специально их так маскирует? Ведь ни по названию, ни по тексту, например, нельзя догадаться, что именно этот закон внесет поправки в Федеральный закон от 4 мая 2011 года N 99-ФЗ «О лицензировании отдельных видов деятельности» и оставит лицензирование в сфере обращения с отходами только для случаев их обезвреживания и размещения. То есть теперь лицензированию подлежит только деятельность по обезвреживанию и размещению отходов I - IV классов опасности.

На сей раз, законодатель спрятал поправку, радостную для многих хозяйствующих субъектов. Видимо, прятал не от них. Но ведь и о ней хорошо бы узнать своевременно.

А бывает и наоборот. Причем гораздо чаще.

Честно скажу, что я смогла заметить эту поправку только потому, что профессиональная интуиция подсказала – этот закон надо читать предельно внимательно. Т.к. именно в таких документах законодатель прячет интересные или спорные нормы.

И вот, продираясь через многочисленные «в пункте 1 слова "и контроль" исключить, слово "осуществляются" заменить словом "осуществляется" я на 22-й странице подобного текста, изучая изменения, внесенные в 35-й закон ("О лицензировании отдельных видов деятельности") обнаружила скромную запись:

б) пункт 30 изложить в следующей редакции: "30) деятельность по обезвреживанию и размещению отходов I - IV классов опасности;"

До сих пор глазам своим не верю. Пока в Госдуме идут громкие дебаты по законопроекту № 584399-5 «О внесении изменений в ФЗ «Об отходах производства и потребления» и другие законодательные акты РФ в части экономического стимулирования деятельности в области обращения с отходами», в котором заложена отмена лицензирования по отходам с заменой на СРО для организаций, занимающихся утилизацией или захоронением отходов, тихо и незаметно вышел данный Федеральный закон, который формально вносил редакторские правки в целях приведения к терминологическому соответствию федеральные законы, имеющие хотя бы малое отношение к государственному надзору. И в эти редакторские правки прокралась полуотмена лицензирования по отходам.

Значит ли это, что поскольку законопроект об отходах погряз в дебатах, важные нормы из него по одной пропустят через подобные законы ? Ведь еще есть много поводов для принятия подобных законов в будущем. Еще много терминологических несоответствий осталось.

Например, в следующий Федеральный закон, который будет вносить изменения в 50-60 федеральных законов, запрячут норму об ответственности производителя за утилизацию продукции, перешедшей в отход?

А потом придут штрафовать производителя, эту норму не заметившего? Поскольку большинство производителей не имеют штат квалифицированных сотрудников для надлежащего отслеживания и изучения изменений. Как правило, штатные сотрудники завалены текущей работой настолько, что они с трудом и не сразу находят время прочитать ЭКОЗАКОН.

Все же рекомендую пробежать глазами Федеральный закон от 25 июня 2012 года № 93-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам государственного контроля (надзора) и муниципального контроля" , а может, и руководству показать. Тогда не надо будет объяснять, зачем нужен ЭКОЗАКОН, зачем нужно правовое сопровождение (услуга компании ЭКОТИМ ), зачем нужна данная рубрика в ЭВР…

А пока, эколог, будь бдителен – незнание закона не освобождает от ответственности!

Ни перед работодателем, ни перед государством.

Классный час: Незнание законов не освобождает от ответственности

Класс : 6-В

Учитель : Губская Я. В.

Дата : 17.10.16 г.

Цель : Профилактика преступлений и правонарушений среди несовершеннолетних, воспитание правового сознания учащихся;обсудить с учащимися проблему преступности среди несовершеннолетних;объяснить учащимся особенности уголовной ответственности несовершеннолетних;формировать навыки самостоятельного принятия ответственного решения;формировать навыки критического анализа сложных ситуаций;

Эпиграф: «Незнание закона не освобождает от ответственности».

Ход проведения классного часа

Кл.рук: Почему люди совершают преступления? Каждый человек способен сделать свой выбор в жизни: идти честным путем, зарабатывая необходимые деньги, отказывая себе во многих удовольствиях и желаниях, или вступить на путь преступления в поисках легкой наживы. Всем известно, что воровать, грабить, оскорблять, драться - плохо. И тем на менее количество малолетних преступников растет. Почему? Как вы думаете? (примерные ответы учащихся: резкое падение уровня жизни большей части населения; социальная незащищенность; неуверенность в завтрашнем дне.)

Социальный педагог : К сожалению, не каждый подросток, осознает о совершаемых им противоправных деяниях, которые ведут к тяжелым и трудно исправимым последствиям. Ежегодно подростками совершается более 145 тыс. преступлений, практически каждый пятый из них направляется для отбывания наказания в виде лишения свободы в воспитательные колонии (ВК).

Давайте свами вспомним некоторые понятия, в этом нам поможет инспектор ОДН.

Инспектор ОДН :

- Кто же считается подростком?

Уголовное законодательство несовершеннолетними признает лиц, которым ко времени совершения преступления исполнилось 14 лет, но не исполнилось 18 лет. Причем, считается, что лицо достигло определенного возраста не в день рождения, а со следующих суток.Основание привлечения несовершеннолетних к уголовной ответственности такое же, как и основание привлечения взрослого человека - совершенное преступление.

-Что называется преступлением?

Преступление -запрещенное Уголовным Кодексом РФ деяние (действие или бездействие), которое представляет собой опасность для личности, общества или государства, совершенное лицом, достигшим определенного возраста, вина которого доказана судом.Преступления могут быть умышленные и совершенные по неосторожности . Групповые преступления - совместно совершенные двумя или более исполнителями по предварительному сговору или без него. Соучастие - групповое преступление, совершенное умышленно.

-Что такое правонарушение?

Правонарушение -нарушение права, действующих законов, преступление .

-Как вы считаете, какие преступления среди подростков наблюдаются чаще всего?

(кража чужого имущества, умышленное причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью, похищение человека, разбой, грабеж, вымогательство, угон автомобиля, повреждение чужого имущества, повлекшие тяжкие последствия, хищение, изготовление взрывчатых веществ и наркотических веществ)

Так вот за все эти правонарушения дети от 14 до 16 лет могут быть осуждены за их свершение.

В остальных случаях подростки привлекаются к ответственности с 16 лет (ст. УК РФ)

-Что такое ответственность?

Ответственность - необходимость, обязанность отвечать за свои действия, поступки, быть ответственным за них.

Основная часть:

Давным-давно, тысячи лет назад на Земле появились люди.

Одновременно с ними появились Главные вопросы: Что люди могут делать и чего не могут?

Что они обязаны делать и чего не обязаны?

На что они имеют право и на что не имеют?

Появилось два государства: Можно и Нельзя. Они жили по разным законам. В государстве Можно всё было разрешено: хочешь воровать – воруй, хочешь убивать – убивай, хочешь оскорблять человека – пожалуйста, всё можно.

В государстве Нельзя жители жили совсем иначе. Там нельзя было убивать, грабить, нельзя грубить друг другу.

Государства постоянно враждовали между собой. И вот настал день решающей битвы. Сражение выиграло государство Можно. Оно захватило половину государства Нельзя и установило там свои порядки. Нетрудно догадаться, что тут началось!

В городах и сёлах бывшего государства Нельзя стали воровать, беззаконно убивать друг друга, на дорогах хозяйничали разбойники. Постепенно государство Можно пришло в упадок. И тогда правители государства Можно под нажимом людей попросили помощи у государства Нельзя. Долго совещались правители двух государств и пришли к решению объединиться и создать новое государство Законию. В государстве установился порядок, а все жители стали довольны и счастливы.

Как вы думаете, почему страна стала процветающей, счастливы её жители, они чувствуют себя в безопасности?

Жители стали жить по законам.

Если люди уважают права других людей, выполняют свои обязанности, значит, они чувствуют себя в безопасности. Но когда свобода одних нарушает интересы и права других, в обществе утверждаются беззаконие, беспорядок, несправедливость!

В конце концов людям удалось решить Главные Вопросы, появился закон и на свет появилась Всеобщая декларация прав человека.

ЗАКОН – нормативно-правовой акт, содержащий общеобязательные правила поведения общественной жизни, принятый правительством.

Есть ли у нас в государстве ЗАКОН?

В нашем государстве, как и в любом другом, существует основной закон, по которому мы живем. Где прописаны эти законы?

Законы записаны в Конституции – основном законе государства. (Демонстрация книги.)

Кроме Конституции существуют: «Конвенция о правах ребенка», «Семейный кодекс», «Гражданский кодекс», «Трудовой кодекс», «Уголовный кодекс».

Задание 1

В главе 2 Конституции РФ определены права и свободы человека и гражданина. Давайте подумаем, какие мы имеем права… (таблички с правами помещать на доске).

Поговорим о наших обязанностях… (таблички с обязанностями прикреплять на доске).

Выберите права и обязанности (распределить таблички)

Права

Жить и воспитываться в семье

Получить паспорт гражданина РФ

Работать в свободное от учебы время

Право на охрану здоровья

Обязанности

Слушаться родителей и лиц, их заменяющих.

Получить основное общее образование (9 классов)

Соблюдать Устав школы, правила внутреннего распорядка учебного заведения.

Соблюдать правила поведения, установленные в образовательных учреждениях, дома и в общественных местах.

Ответственность

Исключение из школы за совершение правонарушений, в том числе нарушения Устава школы.

Возмещение причиненного вреда.

Уголовная ответственность за отдельные виды преступления.

За совершение общественно – опасных действий, бродяжничество, уклонение от учебы, употребление спиртных напитков, вплоть до направление комиссией ПДН в специальные учреждения.

Прочитайте, что отсталость? (отсталость ответственность)

За каждое нарушение закона необходимо нести ответственность. Народная мудрость гласит «Не было бы нарушения, не надо бы было нести ответственность»

Утверждение приоритета закона приводит к по- степенному установлению общего для законодательства нового времени принципа: «Незнание закона не освобождает от ответ- ственности». Заметим, что этот принцип известен со времен римского права и зафиксирован в «Законах ХIIтаблиц» (середи- наVв. до н. э.). Не стоит рассматривать утверждение этого принципа в российском законодательстве вXVIIIв. как рецеп- цию римского права, поскольку оно было порождено изменени- ем соотношения обычая и закона как источников права и, в свою очередь, обусловливало развитие системы публикации за- конодательных актов.

Формула «дабы неведением никто не отговаривался» встре- чается уже в «Уставе воинском», утвержденном 30 марта 1716 г. Петр I, обосновывая необходимость предпринятого им труда, в преамбуле к Уставу замечает: «...за благо изобрели ино книгу Во- инский Устав учинить, дабы всякой чин знал свою должность, и обязан был своим званием,и неведением не отговаривался (выделе- но мною. -М.Р.) ...». И в именном, данном Сенату, указе «О рас- сылке книг Воинского Устава по корпусам войск, по Губерниям и Канцеляриям и о принимании его в основание, как по делам во- инским, так и земским» присутствует эта формула, приводимая в обоснование необходимости тиражирования Устава. (Вообще эта формула очень часто сопровождала указание на порядок пуб- ликации того или иного законодательного акта.)

352 РАЗДЕЛ 2

Специально утверждению данного принципа посвящен имен- ной, объявленный из Канцелярии полицеймейстерских дел, указ «О наказании за преступления против публикованных указов» от 9 февраля 1720 г. Начинается он формулой «Великий Государь указал объявить всенародно». Такое начало в XVIIIв. станови- лось обычным для тех указов, которые действительно должны были быть доведены до каждого подданного и в которых по этой причине более тщательно описывался порядок их публикации. Например, с такой формулы начинается именной указ «О мерах для искоренения воров и разбойников, о доносе об оных мест- ному начальству, под опасением за укрывательство тяжкого нака- зания» от 7 сентября 1744 г.

В указе «О наказании за преступления против публикован- ных указов» говорится: «В минувших годах, которые Его Величе- ства указы о разных делах публикованы, и впредь публиковаться будут в парод, чтоб по оным исполнение чинили, как в тех ука- зах предложено будет». Возможность исполнения указов жестко обусловливается их публикацией. Далее указом объявляется, что «кто в какое преступление впадет, противу публикованным ука- зам, а другой, ведая те указы, но, смотря на других, то же станет делать, или, ведал, не известит, тот будет без пощады казнен или наказан, так как в тех публикованных указах за преступление объявлено, не ставя то ему во оправдание, что смотря на друго- го чинил, чего ради надлежит всякому поступать по указам, и хранить оные, и чтоб впредь никто неведением не отговаривался (вы- делено мною. -М.Р.)».

В целом же указанная формула, так прочно пошла в систему публикации законодательных актов (она подробно описывается в следующем параграфе), которая в рассматриваемый период регламентировалась наиболее тщательно, что мы не найдем от- дельного упоминания этого принципа в законодательстве. Пожа- луй, за единственным исключением. 14 декабря 1819 г. был издан «Таможенный Устав по Европейской торговле», параграф 440 третьей главы которого гласит: «Неведением закона никто, Рос- сийский подданный ни иностранный, оправдываться не может». Присутствие этой формулы в таможенном уставе, по-видимому, рассчитано в большей мере на иностранцев, чем на российских подданных, которые к ней уже успели привыкнуть.

Законодатель устанавливал особую ответственность государст- венных служащих за незнание законов. Именным указом от 22 ян- варя 1724 г. «О важности Государственных уставов и о неотговор- ке судьям неведением Законов по производимым делам под опа- сением штрафа» предусматривались достаточно суровые меры наказания за незнание законов 37 . Но этим же указом устанавли-

ВЕКА 353

вался и весьма разумный порядок ознакомления с законодатель- ством государственных служащих, который рассматривается да- лее в связи с вопросом о публикации законодательных актов.

В рамках заявленного нами подхода утверждение принципа «Незнание закона не освобождает от ответственности» заслужи- вает особого внимания. Как уже отмечалось, российское законо- дательство нового времени, в отличие от западноевропейского и североамериканского, не знало фиксации прав личности, но вве- дением указанной нормы законодатель фактически признавал существование личности - если не через фиксацию ее прав, то, по крайней мере, через признание ее ответственности, и в этом проявлялись новые взаимоотношения личности и государства, характерные для нового времени.

6. Складывание системы публикации законодательных актов

Связь возникновения и развития публикации за- конодательных актов с системообразующим фактором - измене- нием соотношения закона и обычая как источников права - впол- не очевидна. На наш взгляд, прав М.Ф. Владимирский-Буданов, когда пишет: «Меры публикации усиливаются по степени удаленно- сти от народного сознания о праве...» 38 . Действительно, пока ос- новным источником права был обычай, вряд ли требовались спе- циальные меры для ознакомления подданных с указами.

Публикация законодательного акта как необходимый элемент законодательной процедуры

Порядок публикации вновь принимаемых законо- дательных актов был установлен именным, объявленным из Се- ната указом от 16 марта 1714 г. «О обнародовании всех именных указов и Сенатских приговоров по Государственным генераль- ным делам». Этим указом предусматривалась не только рассылка указов «в губернии к губернаторам, и в приказы к судьям», но и говорилось, что «...для всенародного объявления велеть в типо- графии печатать и продавать всем, дабы были о том сведомы...». В Воинском уставе Петра Iназывались и другие формы пуб- ликации законодательных актов. В 35-м артикуле говорится:

354 РАЗДЕЛ 2

«Все указы, которые или в лагерях или в крепостях, при трубах, барабанах или при пароле объявятся, имеет каждый необходимо исполнять». Сам же Воинский устав предусматривалось напеча- тать в количестве тысячи экземпляров, из которых 300 или бо- лее на «словенском и немецком языках для иноземцев».

Кстати, и уже упоминавшемся указе из Юстиц-коллегии от 15 октября 1719 г. «О решении дел в Московском Надворном Суде по Уложению и по новосостоятельным указам, а не по сепа- ратным, и о донесении о делах, которых судьи сами решить не могут, в государственную Юстиц-коллегию» подчеркивается, что московский надворный суд в пополнение Уложения должен руко-водствоваться указами, которые «всенародно напечатаны и повсюду объявлены» (выделено мною. -М.Р.).

Принципиально важным указом от 17 апреля 1722 г. «О хра- нении прав гражданских...» также закреплялась публикация зако- нодательных актов в качестве необходимого элемента законо- творческой процедуры.

Говорилось и о повторной публикации законодательного ак- та в случае внесения в него исправлений. Например, 22 февраля 1723 г. Петр Iиздал именной, данный Сенату, указ «О перепеча- тании Табели о рангах, по случаю определения вновь классов для генерал-фискала, обер-фискала государственнаго, обер-фис- калов и фискалов». В этом указе, кроме требования перепеча- тать Табель о рангах и связи с некоторыми изменениями в ней, устанавливалась и общая норма: «Таковым же образом все указы надлежит в народ публиковать, ежели которые для какой нужды исправлены будут».

Законодательный акт публиковали и тогда, когда в пего вно- сились дополнения. Например, 2 июня 1758 г. был издам сенат- ский указ «О публиковании во всенародное известие указов, вы- даваемых в пополнение инструкции о размежевании земель». Следует подчеркнуть, что речь шла не просто о публикации ука- зов, изданных в дополнение к инструкции, - они должны были быть приобщены к ней.

К началу 1720-х годов практика публикации актов верховной власти утвердилась настолько, что правительство далее приняло определенные контр-меры, о чем свидетельствует сенатский указ от 5 июля 1721 г. «О присылке в Сенат, для апробации, из коллегий и канцелярий с состоявшихся указов копий; о непеча- тании и непубликовании коллегиям и канцеляриям своих приго- воров и именных указов, без доклада Сенату». Констатировав, что коллегии и канцелярии свои приговоры без апробации Се- ната «для исполнения и в парод публикования в печать преда- ют...», Сенат приговорил: «...ежели когда в коллегиях и канцеля-

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XVIII- НАЧАЛАXXВЕКА 355

риях какой Его Царского Величества Именной указ записан бу- дет, такие для каких ни есть причин по благоизобретению, или партикулярно приговором определится о таких делах, которые во установлении вновь какого дела, или действительную силу имеют в пополонку к регламентам и Уложенью и уставам или к коллежским и прочим инструкциям и указам, утвержденным в Сенате, и вновь о сборах, и по таким состоявшимся в тех колле- гиях и канцеляриях указам никаких во всенародное публикова- ние указов не печатать, и в губернии и провинции не посылать, а взносить оные для апробации в Сенат, где подпискою всего Се- ната утверждено, и в книгу записано подлинно, и потом печа- тать и публиковать и исполнять по силе тех указов определено будет, а без того таковых отнюдь в действо не производить...». Таким образом, устанавливается роль Сената как регистратора и публикатора законодательных актов,

Порядок публикации законодательных актов

Как уже отмечалось, указ от 16 марта 1714 г. «Об обнародовании всех именных указов...» предусматривал печата- ние законодательных актов типографским способом, а Воин- ский устав признавал и другую форму публикации - публичное чтение. Такой же порядок публикации был предусмотрен в «Ин- струкции, или Наказе воеводам», утвержденной в январе 1719 г.: «И понеже простые люди в публикованных указах и уставах, па- че же в смертных делах, не весьма все известны, для того воево- де велеть такие уставы и указы по знатным праздникам прихожа- нам в церквах трижды и году прочитать против указного регла- мента...».

Упоминавшимся ранее указом от 17 апреля 1722 г. «О хране- нии прав гражданских...» не только закреплялась публикация за- конодательных актов в качестве необходимого элемента законо- дательной процедуры, но и описывался еще один ее вариант: «...по данному образцу в Сенате доски с подножием, на которую оной печатной указ наклеить и всегда во всех местах, начав от Сенату даже до последних судных мест, иметь на столе яко зер- кало пред очми судящих. А где такого указа на столе не будет, то за всякую ту преступку сто рублев штрафу в гошпиталь».

Но во всех этих случаях печатание законодательных актов могло быть способом публикации или начальным ее этапом. О необходимости печатать законодательные акты говорилось в именном, объявленном из Сената, указе от 10 февраля 1720 г. «О посылке по губерниям, о сборах печатных, а не письменных ука- зов, и о наказании за излишние поборы». Этим указом устанав- 12*

356 РАЗДЕЛ 2

ливался следующий порядок публикации законодательных актов о сборах денег: «...и губернии и в провинции письменных указов не посылать, как прежде сего бывало, а посылать печатные, ко- торые как в городах, так и в уездах, в народ публиковать, и по селам разсылать, и отдавать попам; а им в церквах оные указы по вся праздники и воскресные дни для ведома прихожанам читать, чтоб всяк... подлинно был следом». Причем за нарушение этого требования законодателя предусматривалась весьма суровая ка- ра, такая же, как за взимание излишних поборов, - «смертная казнь или вечная ссылка на галеру с наказанием и вырезанием ноздрей и лишением всего имения». Кроме того, законодатель требовал «о тех казнях в указах печатных именно печатать, что так будут наказаны, дабы неведением не отговаривались».

Приведем несколько наиболее ярких примеров описания по- рядка публикации. О практике публикации дает представление, например, именной, состоявшийся в Сенате, указ от 19 февраля 1721 г. «О возвращении на прежния места беглых крестьян и бо- былей», в 13-м пункте которого говорится: «Сей Его Царского Величества указ во всех городах и уездах в дворцовых, патриар- ших и церковных и в вотчинных селах и деревнях всякого чина людям объявить и выставить о том при всех церквах, и во всех знатных местах по торжкам и ярмаркам печатные листы, чтоб сей Его Царского Величества указ всем был ведом, и священни- кам по вся воскресные дни и господские праздники после литур- гии, для ведома прихожан читать, и кто при том слушании будет, впредь для ведома записывать, чтоб никто неведением не отго- варивался» .

Именной указ от 11 мая 1744 г. «О запрещении ввозить и о невывозе за границу золотых и серебряных денег, слитков и по- суды...» заканчивается словами: «И сей указ, как в городах, так и в селах, во всех церквах для всенародного известия, в воскрес- ные дни и господские праздники читать почасту, и прибить при церковных дворах и при городских воротах и при публичных и при торжках, где пристойно, дабы о том был всяк сводом».

В ранее упоминавшемся именном указе от 7 сентября 1744 г. «О мерах для искоренения воров и разбойников...» выдвигалось требование: «...сей указ в городах и на ярмонках в торговые дни во всенародное известие при барабанном бое, а в церквах свя- щенникам в воскресные и праздничные дни, по окончании бо- жественные службы, во всенародной при том слух, в страх дру- гим, читать неотменно».

Но наиболее любопытна, на наш взгляд, форма публикации, предусмотренная именным указом от 21 мая 1733 г. «О нечине- нии обид и притеснений ясашным людям, живущим в Якутском

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XVIII-НАЧАЛАXXВЕКА 357

ведомстве и в Камчатке». Этот указ был обращен к «всякого на- рода и звания, домами и юртами живущим и кочующим», что и обусловило специфику его публикации: «И сей Наш Всемилости- вейший указ, как в Якутске и Охотске, так и во всех острогах и зимовьях и волостях, вкопав столбы и накрыв малою кровлею, прибить и хранить, чтоб всегда всем был известен, а княжцам или старшинам каждого парода раздать, и сверх того при плате- лее ясачном толмачам перетолмачивать всем в слух на их язы- ке...».

Особого внимания заслуживает форма публикации, о кото- рой говорится, например, в именном, объявленном из Сената, указе «О продолжении курса мелких серебряных денег па два го- да, о приеме оных в казну во всякие подати и о переделе в круп- ную монету,..» от 23 мая 1744 г.: «...дабы о том всякого чина лю- ди ведали, публиковать во всенародное известие печатнымии ука- зами (курсив мой. - М.Р.)».

В некоторых законодательных актах уточнялись отдельные ас- пекты порядка публикации. Например, сенатский указ от 18 сен- тября 1732 г. « О публиковании указов в уездах из штабных дво- ров» возлагал эти обязанности на штабные дворы, а не на воевод- ские канцелярии, чтобы «для одного дела не было двойных посы- лок». Иногда описание порядка публикаций законодательных ак- тов сопровождалось указанием на их последующую продажу.

Итак, основными формами публикации законодательных ак- тов были чтение в церквах после службы, вывешивание отдель- ными печатными листами и чтение в торговых местах. В ряде случаев указывалось лишь, что законодательный акт должен бытьнапечатан. Рассмотрим регламентацию каждого из этих способов публикации.

Чтение указов в церквах

Чтение указов в церквах после службы обеспечивало ознако- мление с законодательством наибольшего количества поддан- ных. Такая форма публикации была весьма распространенной, хотя ее становление проходило также постепенно. Ведь для чте- ния указов в церквах следовало иметь достаточное количество отпечатанных экземпляров.

16 октября 1744 г. издастся сенатский указ «О посылке из Се- ната в Синод печатных экземпляров тех указов, которые долж- ны быть читаны по церквам для всенародного известия». Его из- данию предшествовало ведение из Святейшего Синода, в кото- ром сообщалось, что «для чтения о церквах во всенародное из- вестие печатных указов» было прислано 50 экземпляров указа от

358 РАЗДЕЛ 2

30 мая 1744 г. о невывозе медных пятикопеечников, денежек и полушек из-за границы в Россию и 1000 экземпляров указа от 12 сентября об искоренении воров и разбойников, а что касает- ся указов «токмо для одного ведома, а не для чтения в церквах», то их присылается «по самому малому числу, что в разсылку в Епархии и в Ставропигиальные лавры и знатные монастыри и по одному указу на некоторые не достает». Святейший Синод со- общает, что «во Всероссийской Империи в Епархиях и в Ставро- пигиальных лаврах и прочих монастырях соборных, приходских и ружных церквей всего имеется 18 688», и требует, чтобы указы присылали по их числу. Сенат принял решение: «...впредь ежели каковые указы для чтения в церквах воспоследуют, оных в Свя- тейший Синод сообщать по тому церквей числу, а кои не для в церквах чтения, но для ведения, тех по пятидесяти».

Снова к этому вопросу законодатель обратился в 1772 г. 17 февраля издается сенатский указ «Об отсылке из Сената в Си- нод следующих к чтению в церквах Манифестов и указов», под- тверждающий закрепленное в указе от 16 октября 1744 г. реше- ние: «...как Манифесты и указы, кои подлежательны были к чте- нию в церквах, посылаемы были и прежде в Святейший Синод, по числу церквей, прямо из Сената, то и ныне таковые Манифе- сты, указы или объявлении, следующие к чтению в цервах, из Сената в Святейший Синод посылать».

Публикация печатными листами

Публикация печатными листами была, по-видимому, доста- точно распространена. Уже Воинский устав Петра Iпредусмат- ривал далее наказание за порчу или повреждение таких листов с указами. В 203-м артикуле говорится: «Ежели кто явно прибитые указы, повеления нарочно и нагло раздерет, отбросит или вы- чернит, оный посланием на каторгу с жестоким наказанием или смертию, а ожели небрежением каким, то денежным штрафом, тюрьмою, шпицрутеном и прочим, по великости преступления, наказан быть имеет». Точно такая же норма содержалась и в 138-м параграфе Морского устава 1720 г,

Начиная со второй половины XVIIIв. «печатной» форме пуб- ликации отдается предпочтение. В сенатском указе от 13 августа 1758 г. «О посылке указов печатных, а не письменных, об усми- рении крестьян и о приписке их для работ к заводам, и о пред- писании посылаемым для сего командирам, чтоб они, не чиня никаких самопроизвольных наказаний и притеснений крестья- нам, немедленно доносили, когда исполнению порученной им комиссии что-либо препятствовать будет» содержится ссылка на

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XVIII-НАЧАЛАXXВЕКА 359

утверждение генерал-фельдцейхмейстера сенатора графа П.И. Шувалова, что «недоверенность поселян о посылаемых к ним не токмо из государственных коллегий, но из самаго Сената письменных указах о послушании помещикам или о наряде к ка- зенным работам бедственные случаи производит». П.И. Шува- лов приводил два примера неповиновения крестьян письмен- ным указам и предлагал: «а дело по себе сколь великой есть важ- ности, столь малого учреждения, то есть, вместо письменнаго указу печатнаго указа... требует». В результате Сенат решил по делам такого рода посылать только печатные указы.

А указ от 17 марта 1764 г. «О признании публикуемых указов действительными, когда они будут печатные» вводил обязатель- ность печатной формы распространения всех законодательных актов. В нем подтверждался сложившийся порядок публикации законодательных актов «...печатными на публичных местах при- биваемыми и в церквах прочитываемыми листами...». Издание этого указа, хотя и отражало уже наметившуюся тенденцию, бы- ло, по-видимому, вызвано распространением после прихода к власти Екатерины IIподложных указов. Это предположение под- тверждается и тем, что в сенатском указе от 19 октября 1773 г. «О имении веры по делам касающимся до общенародного сведе- ния и до государственных во всей империи узаконений одним только печатным указам» содержится ссылка на указ 1764 г. и го- ворится о причинах его издания: «...в разных случаях примече- но, что простой народ по уездам, а особливо ныне с некоторого времени по монастырским волостям не редко обманываем бывал списками ложных от Имени Ея Императорскаго Величества и от Сената указов, каковые вымышляются и составляются единст- венно от злых людей для приведения онаго в неизвестность и смущение». Примечательно, что особо упоминаются монастыр- ские волости: это связано с волнениями монастырских крестьян в начале правления ЕкатериныIIиз-за надежд, порожденных се- куляризаторскими проектами ПетраIII. В целях борьбы с таки- ми подложными указами императрица повелела Сенату «обнаро- довать о б ы к н о в е н н ы м (разрядка моя. -М.Р.) образом пе- чатными, на публичных местах прибиваемыми и в церквах прочитываемыми листами во всех провинциях империи Ея Императорскаго Величества, что отныне никакие указы и манифесты для всенародного сведения и исполнения, от Имени Ея Императорскаго Величества собственно или от Сената издаваемые, не должны быть признаваемы действительные, кроме печатных».

Вновь к этому вопросу законодатель обратился в 1773 г., в период восстания под предводительством Пугачева. Указ от

360 РАЗДЕЛ 2

19 октября 1773 г. начинается формулой «объявляется всенарод- но», свойственной актам, которые предназначались для широкой публикации. Любопытно, что причины, обусловившие необходи- мость издания указа от 19 октября 1773 г., прямо противополож- ны причинам, породившим вышеупомянутый указ от 13 августа 1758 г.: если первый был вызван недоверием крестьян к письмен- ным указам, то в указе 1773 г. содержится ссылка на указ от 14 марта 1764 г. и говорится о том, что крестьяне проявляют из- лишнюю доверчивость к подложным указам.

Деятельность типографии при Правительствующем Сенате

Постепенно печатание законодательных актов сосредоточи- лось исключительно в типографии при Правительствующем Се- нате. Отстаивая монопольное право своей типографии на печа- тание указов, Сенат приводил разные аргументы. 18 ноября

1737 г. был издан сенатский указ «О печатании в сенатской типо- графии, по требованию присутственных мест, публичных ука- зов, форм книгам, ведомостям и рапортам, с платежей за каж- дый печатный лист по 2 копейки». Типография была заинтере- сована в расширении своей деятельности, поскольку жалованье служителям выплачивалось из собираемых за напечатание ука- зов денег. Указом от 18 ноября 1737 г. Сенат предлагал коллеги- ям и канцеляриям присылать в сенатскую типографию предна- значенные для тиражирования не только указы, но и формуляры делопроизводственных документов (книги, ведомости, рапорты) с тем, чтобы избежать двойной и тройной работы при перепи- сывании документов в канцеляриях.

Содержание сенатской типографии за счет средств, выручен- ных при продаже опубликованных указов, подтверждалось и ре- золюцией кабинет-министров на сообщение Сената «О печата- нии в сенатской типографии указов с 1723 года и о содержании оной из денег, вырученных продажею тех указов» от 11 марта 1738 г.. По-видимому, коммерческая деятельность сенатской ти- пографии была весьма успешной, так как в своем сообщении Се- нат отмечал, что собираемая типографией сумма «временем бы- вает праздна».

Когда в 1738 г. Академия наук предложила объединить сенат- скую типографию с академической, Сенат обосновывал необхо- димость существования типографии при Сенате следующим об- разом: «при Сенате, дал всегдашняго печатания и скорейшаго отправления публичных и по многим нарядам указов, обойтить- ся никак невозможно...». Надо заметить, что к этому времени в

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XVIII- НАЧАЛАXXВЕКА 361

сенатской типографии печаталось преимущественно текущее за- конодательство.

10 мая 1773 г. был издан сенатский указ «О печатании указ- ных книг в одной только сенатской типографии», порожденный новой коллизией между сенатской и академической типографи- ями. Сенат в очередной раз, со ссылкой на именной указ от 11 августа 1764 г., требовал: «...в присутственные места подтвер- дить, чтобы всякие в печать издаваемые на российском языке эк- земпляры, касающиеся до законов, для напечатания в Академию не отсылали, а присылали бы в учрежденную единственно для того при Сенате типографию». И особо отметим приводимое Сенатом обоснование необходимости печатать узаконения именно в сенатской типографии: «...ибо когда бы случилась при печатании узаконений какая погрешность, то за оную Академия ответствовать не может; для чего и Академии дать знать, дабы она отныне впредь отнюдь, как указных книг, так и прочего ка- сающегося до законов не печатала ни вновь ни вторым тиснени- ем, ибо оное предоставляется сенатской типографии».

Ретроспективная публикация законодательных актов

Кроме текущей публикации в XVIIIв. складыва- лась и ретроспективная публикация законодательных актов, не утративших своей силы. В первую очередь публиковались акты кодифицирующего характера, и среди них Соборное Уложение. В начале 1735 г. Академия наук обратилась с докладом на высо- чайшее имя с просьбой разрешить перепечатать для продажи книги указов,aгументируя это тем, что «многие находятся, ко- торые для знания желают прежде печатанных в бывшей Санкт- петербургской типографии прошлых лет от 1714 по 1725 год публикованным указам книжек, а оныя уже давно в народ изо- шли и при Санкт-Петербурге в продаже не находятся...». Одно- временно был подан доклад и о «папечатании вновь прежняго Уложения для всенародного употребления». В этом докладе не- обходимость новой публикации Уложения объясняется тем, что «...многие находятся, которые в Уложении нужду имеют, а онаго нигде ни за какие деньги получить не могут». Эта просьба Акаде- мии паук была высочайше поддержана.

Проявленную в 1735 г. Академией наук инициативу в 1736 г. поддержал Сенат. 18 марта 1736 г. вышел сенатский указ «О не- медленном напечатании с 1714 года по 1722 год указов для про- дажи, и о изготовлении собранных указов с 1722 года для рас-

362 РАЗДЕЛ 2

сылки во все судебные места и губернии и в провинции». В ука- зе сообщается, что предусмотренная докладом Академии наук публикация законодательных актов с 1714 по 1722 г. осуществле- на и изданные книги «по все судебные места разосланы и в про- дажу употреблены». При этом говорилось, что «с того 1722 года таких указов многих лет не собрано и не напечатано». Но, по- скольку «в том общая всем нужда, а особливо судьям, по чему они поступать должны...», Сенат дал распоряжение Академии наук разобрать и напечатать указы с 1722 г. и «для рассылки во все су- дебныя места и в губернии и провинции, сколько потребно, внесть в Сенат, а оставшие за отсылкою для всенароднаго извес- тия употребить в продажу».

Вновь к этому вопросу законодатель вернулся в начале 1738 г. В марте Сенат сообщил кабинету министров о выполнении при- нятых в 1735 и 1736 гг. решений: «...с 1714 по 1722 год, прежде напечатанныя книги в 735 году в марте месяце, да из собранных вновь один 1722 год, в 1737 году февраля 25 дня в Академию ото- сланы, из которых, минувшего февраля 22 дня, взнесено в Сенат токмо одна книга указом 722 года, а о прочих объявлено, что пе- чатается». И в этой же своей записке Сенат просил сосредото- чить в его типографии публикацию текущего законодательства, а ретроспективную публикацию оставить при Академии наук. Ка- бинет министров согласился с просьбой Сената, но указал в сво- ей резолюции на сообщение Сената от 11 марта 1738 г., что «над- лежит Правительствующему Сенату с. оною Академиею о печата- нии означенных указов сношение иметь, и по общему согласию определение учинить, чтоб оные немедленно были напечатаны и во все судебныя места разосланы и в продажу употреблены, ибо оные для разсуждения происходящих судебных и других дел весьма потребны». И в тот же день последовал указ из кабинета Ея Величества «О скорейшем напечатании в академической ти- пографии указов с 1722 года». В этом указе уточнялось, что если академическая типография не справится с поставленной зада- чей, то следует печатать указы с 1722 г. при Сенате.

Коллизия между сенатской и академической типографиями была разрешена сенатским указом от 6 мая 1738 г. «О печатании указных книг с 714 по 722 год в академической, а с 723 года в оной же и в сенатской типографиях». В этом указе в очередной раз подчеркивалась необходимость скорейшего разбора и публи- кации указов за предшествующие годы и отмечалось, что указ- ные книги с 1723 г. должны печататься в академической и сенат- ской типографиях «одинакою формою и на одинакой же бумаге равными литерами, чтоб в одной против другой отмены не было...».

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XVIII- НАЧАЛАXXВЕКА 363

12 июня 1761 г. последовал сенатский указ «О печатании ука- зов, ежегодно издаваемых, особыми книгами», которым предпи- сывалось «случающиеся впредь публичные и прочие указы... для лучшаго собирания и содержания в книги, по прошествии каж- даго года печатать так, как и прочил указныя книги напечата- ны». Однако из этого не следует, что уже были напечатаны указ- ные книги до 1761 г. Развернувшаяся с середины 1730-х годов ре- троспективная публикация законодательных актов продвигалась очень медленно, о чем свидетельствует сенатский указ от 14 фев- раля 1763 г. «О собирании экспедиции сочинения Уложения под- лежащих к вечности узаконений и об отсылке оных в Москов- ский университет и в канцелярию Академии наук, для напечата- ния указных книг», в котором говорится, что «с 1714-го, 725 го- да генваря по 28 число, а с того числа по 730 год подлежащие к вечности и для всенародного известия указы собраны и в двух книгах напечатаны; а с того времени и поныне таковых указов не собрано и в печать не выдано». Ускорить дело, составив ре- естр указов, «состоявшихся в вечное узаконение и для всенарод- ного известия» и сияв с них копии, поручалось экспедиции при сочинении Уложения. Затем эти копии следовало отослать в Московский университет и в канцелярию Академии наук в Санкт-Петербурге, где их должны были напечатать и «по указ- ной цене употреблять в продажу в народ».

18 сентября, 1763 г, был издан сенатский указ «Об отдаче из комиссии сочинения нового Уложения разнообразных по мате- риям указов для напечатания в сенатской типографии», который свидетельствует о небольшой эффективности мер, предусмот- ренных указом от 14 февраля. Сенат констатировал, что «многие состоявшиеся доныне по разным материям и к вечности подле- жащие указы по материям еще не разобраны и не напечатаны, от чего в делах затруднение и остановка происходит», и требо- вал указы, разобранные уже комиссией для сочинения нового Уложения, передать для напечатания в сенатскую типографию.

Таким образом, с 1763 г. , после прихода к власти Екатерины II, работа по собиранию и публикации узаконений активизиро- валась. Во многом это связано с началом нового этапа кодифи- кационной работы. В первую очередь была предпринята публи- кация узаконений с начала нового правления. В сенатском указе от 3 ноября 1763 г. «О собирании узаконений по полугоду для пе- чатания особыми книгами и о рассылке оных во все присутст- венные места» говорилось, что узаконения за период с 28 июня 1762 г. (т. е. со времени вступления на престол ЕкатериныII) по 1763 г. напечатаны типографией Московского университета от- дельной книгой, и предписывалось разослать эти книги в при-

364 РАЗДЕЛ 2

сутственные места, и губернские и провинциальные канцелярии, в Синод и т. д. Для этого Сенат требовал прислать из Московско- го университета 300 экземпляров и отдать 350 экземпляров в се- натскую контору для рассылки, «а прочие употребить в продажу умеренною ценою без отягощения желающим покупать». В даль- нейшем предписывалось печатать особыми книгами и рассылать в присутственные места «состоявшиеся ко узаконению указы, со- бирая по полугоду».

В то же время узаконения за период, предшествовавший пра- влению Екатерины II, к середине 1760-х годов так и не были на- печатаны, а кодификационная деятельность была временно при- остановлена. В сенатском указе от 15 декабря 1764 г. «О поруче- нии разбора для печатания подлежащих к вечности указов Сек- ретарю с подчиненными ему служителями» отмечается, со ссыл- кой на ведение от 4 мая того же года сената московских депар- таментов, что «состоявшиеся с 1730 по 1762 год именных и Пра- вительствую щаго Сената подлежащих к вечности указов в книги поныне еще не напечатано». В связи с приостановлением дея- тельности Уложенной комиссии Сенат поручил секретарям сенатского архива «разобрание для напечатания подлежащих к вечности указов и сенатских приговоров».

Порядок ознакомления государственных служащих с законодательными актами

Как уже упоминалось, именной указ от 22 января 1724 г. «О важности государственных уставов и о неотговорке судьям неведением законов по производимым делам под опасе- нием штрафа», опубликованный 27 января 1724 г., устанавливал особый порядок ознакомления государственных служащих с за- конодательными актами. Указание на причины издания этого указа свидетельствует о том значении, которое стали придавать законодательным актам: «Надлежит обретающимся в Сенате, Си- ноде, коллегиях, канцеляриях и во всех судных местах всего го- сударства ведать псе уставы государственные и важность их, яко первое и главное дело, понеже в том зависит правое и незазор- ное управление всех дел, и каждому для содержания чести сво- ей, и убежания от впадения неведением в погрешение, и в нака- зание должно». Санкции, предусмотренные для должностных лиц при незнании законов, весьма суровы: «И дабы впредь ни- кто неведением о государственных уставах не отговаривался... и для того от ныне, ежели о каком указе где при каком деле помя- нуто будет, а кто в то время не возмет того указа смотреть и пре-

ИСТОРИЧЕСКИЙ ИСТОЧНИКИ XVIII-начала xxвека 365

небрежет, а станет неведением отговариваться: таких наказы- вать в первые отнятием чина на время и штрафу год жалованья, в другой ряд третьего долею всего движимого и недвижимого имения, в третий раз лишением всего имения и чина вовсе». Об- ращает на себя внимание весьма конкретный и вполне разумный принудительный порядок ознакомления с законами должност- ных лиц, устанавливаемый этим указом.

Конкретные меры ознакомления чиновников с законодатель- ством предусматривали и другие законодательные акты. Напри- мер, статья 55 «Устава Благочиния, или Полицейского», издан- ного 8 апреля 1782 г., гласит: «Председателям, заседателям и прочим по силе учреждений употребленным людям читать и пе- речитывать узаконении и учреждении, и, по крайней мере, им на то употребить един досужий час в сутках, дабы отчасу учини- лись известнее и памяти их возобновлялось положенное на них, и в чем ежечасно подвержены по силе присяги дать отчет и от- вет небу и земли». Кстати, в предыдущей, 54-й статье говорится о необходимости иметь «узаконении и учреждении в заседатель- ной горнице».

Развитие системы публикации законодательных актов в XIXвеке

Итог складывания системы публикации законода- тельных актов в XVIIIв. был подведен в «Предисловии» к 1-му Полному собранию законов Российской империи, в котором го- ворится: «Законы, от Самодержавной Власти исходящие, и об- щия постановления, Именем Ея от учрежденных мест издавае- мыя, двумя путями достигают общаго сведения и исполнения: 1) через объявление и обнародование каждого из них в свое вре- мя, посредством мест и властей, для сего установленных; и 2) чрез издание их, уже по обнародовании, в виде собраний. Первый путь: обнародование, всегда признаваем был существен- ным, и для обязательной силы закона необходимым».

В XIXв. развивались оба этих направления. В 1826-1830 гг.IIотделение собственной Его Императорского Величества кан- целярии в связи с. созданием Свода законов Российской империи провело грандиозную работу по собиранию законодательных ак- тов, начиная с Соборного Уложения. В результате этого в 1830 г. были изданы 45 томов первого Полного собрания законов Рос- сийской империи, включающего законодательные акты от Со- борного Уложения до начала правления НиколаяI. Второе Пол- нос собрание законов Российской империи 39 начали создавать

366 РАЗДЕЛ 2

одновременно с первым, и его первый том вышел также в 1830 г. Со второго Собрания законодательные акты включались в эту публикацию по мере принятия, поэтому если первое Собрание было полностью издано в 1880 г., то очередные тома второго и третьего Собраний выходили один раз в несколько лет и их из- дание растянулось на весь охватываемый ими период. Второе Полное собрание законов охватывает время правления Нико- лая Iи Александра П. Издание третьего Полного собрания зако- нов, включающего законодательные акты периодов правления АлександраIIIи НиколаяII, прервала первая мировая война.

Текущую публикацию осуществлял Правительствующий Се- нат, за которым в XIXв. закрепилась функция хранителя и пуб- ликатора законодательных актов. С 1863 г. дважды в неделю вы- ходило «Собрание узаконения и распоряжений, издаваемых при Правительствующем Сенате». В нем публиковались документы текущего законодательства. Особенностью являлось то, что зако- нодательные акты публиковались не в порядке их утверждения, а в порядке их поступления в Сенат.

Становление порядка обязательной публикации законода- тельных актов среди характеристик законодательства нового времени имеет особое значение, поскольку в этом проявилась взаимосвязь многих новых свойств законодательства.

Во-первых, в XVIIIв. начал устанавливаться порядок прохо- ждения законодательных актов, который определял их юридиче- скую силу, что было также связано с установлением приоритета закона. И хотя на протяжении всегоXVIIIв. этот порядок оста- вался зыбким и неустойчивым, одно правило соблюдалось четко: публикация законодательного акта - обязательное условие его вступления в силу.

Во-вторых, вполне очевидна взаимосвязь публикации законо- дательных актов и принципа «незнание закона не освобождает от ответственности», которую неоднократно подчеркивал и сам законодатель.

7. Обеспечение эффективности законодательства

Публикация законодательных актов выступает как одно из условий эффективности законодательства, целена- правленное стремление к которой возникает в новое время.

В новое время, в отличие от средневековья, человек на- чинает осознавать ход исторического времени, поскольку уско-

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XVIII-НАЧАЛАXXВЕКА 367

рение темпов общественного развития привело к тому, что окру- жающая социальная действительность менялась на глазах одно- го поколения. В России этот существенный сдвиг в восприятии хода исторического времени усилили петровские преобразова- ния. С этими изменениями связано возникновение мемуаристи- ки и исторической пауки, а в сфере законодательства осознание изменчивости общества привело к желанию путем законотвор- чества изменить личность и общество, что, и свою очередь, уси- ливало стремление к обеспечению эффективности законода- тельных мер.

Желание обеспечить эффективность законодательного регу- лирования, по крайней мере особенно актуальных для власти сфер, вело к налаживанию механизма обратной связи в управля- ющей системе через сбор статистических данных. Изучение за- конодательства, таким образом, позволяет выявить причины развития отдельных направлений статистики с конца XVIIIв. Одновременно, идя от имеющихся знаний о развитии статисти- ки в России, можно сделать выводы (хотя и предварительные) о системе приоритетов в государственной политике.

Иногда для суждения об эффективности того или иного зако- нодательного акта бывает достаточно заглянуть в последующее законодательство.

Приведем в качестве примера одну историографическую легенду. В исторической пауке сложилась практика определе- ния численности служащих государственного аппарата в пери- од, предшествующий губернской реформе 1775 г., на основа- нии штатов 1763 г. Начало этому положила Н.Ф. Демидова в статье, помещенной в сборнике «Абсолютизм в России». Она пишет, что по штатам 1763 г. численность служащих во всех присутственных местах достигала 16 504 человек 40 . Со ссыл- кой на статью Н.Ф. Демидовой такую цифру приводит С.М.Троицкий 41 . Это оспаривает П.А. Зайончковский, спра- ведливо замечая, что при рассмотрении структуры предусмо- тренных штатами должностей обнаруживается, что в штаты «включены не только служащие (т. е. чиновники и канцеляр- ские служители), по и различный, говоря современным язы- ком, «обслуживающий персонал» (сторожа, курьеры). Кроме того, как подчеркивает П.Л. Зайончковский, в штаты были включены служащие военных команд, которых нельзя причис- лять к чиновничеству. Автор сделал вывод, что из 16 504 чело- век, предусмотренных штатами, более 9000 составляют солда- ты 42 . Это существенное замечание П.А. Зайончковского оста- вил без внимания американский исследователь В. Пиптнер, который, будучи знаком с работой П.А. Зайончковского и да-

368 РАЗДЕЛ 2

же подвергая критике некоторые из ее положений, все же приводит эту же цифру -16 504 чиновника, ссылаясь на шта- ты 1763 г. 43

Однако ни один из названных авторов не рассматривает во- прос, были ли в действительности заполнены эти штаты, хотя сам С.M. Троицкий, изучая вопрос о численности чиновничест- ва в 50-х годахXVIIIв., указывает, что штаты - ненадежный ис- точник при установлении численности служащих 44 . Не имея ис- точников для определения реальной численности служащих го- сударственного аппарата накануне губернской реформы, отме- тим, однако, что штаты 1763 г. отличались существенной особен- ностью, отраженной в именном указе от 11 октября 1764 г. «Об учинении губернаторам, каждому в своей губернии, расписания о приписных городах и о всех уездах, и об определении, с какою властию комиссарства, магистраты и ратуши остаться должны». В нем говорится: «Изыскивая избавить наших верноподданных от притеснений и взятков безжалованных судей и канцелярских служителей, прошлого 1763 года декабря 15 дня в изданных шта- тах положили не только в главных правительствах, но и во всех судебных местах, не минуя и городовых канцелярий, судьям и канцелярским служителям довольное жалованье, которое б они получая, не имели уже причины сверх того к богоненавистной корысти». Из указа видно, что денег на жалованье чиновникам не хватало, поэтому предполагалось сократить места, предусмо- тренные штатами 1763 г.

К проблеме действенности законодательного регулирования можно отнести и вопрос о «неожиданных эффектах» законода- тельства, исследование которого проливает дополнительный свет на механизм функционирования государственной власти.

Иногда правительство получало совершенно непредвиден- ные результаты от своей законотворческой деятельности. На- пример, всем известно, что губернская реформа 1775 г. проводи- лась для укрепления власти и совершенствования управления. Но одним из следствий губернской реформы было резкое увели- чение численности служащих местного звена государственного аппарата. Это не осталось незамеченным современниками. На- пример, Г.С. Винский в мемуарах весьма иронично охарактери- зовал реформу в целом: «...появилось новое учреждение или со- вершенное преобразование правительственной махины. Все пе- реновлено, даже до наименований: губернии названы паместни- чествами, губернаторы правителями, воеводы городничими и пр. и пр.». Главное, к чему привела реформа, по мнению мемуа- риста: «Судебный места умножены с умножением в них чиновни- ков, так что иная губерния, управляемая прежде 50-ю чиновни-

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XVIII- НАЧАЛАXXВЕКА 369

ками, разделившись но сему учреждению на четыре наместниче- ства, в каждом имела до 80 судей». «Умножение судейских мест, конечно, открыло многим бедным семействам средства к сущест- вованию...», - писал Г.С. Винский 45 .

Па открывшуюся для выходцев из непривилегированных со- словий в ходе губернской реформы возможность поступать на государственную службу указывали и другие мемуаристы, напри- мер И.И. Мешков. Его прадед был крепостным, отпущенным по- мещиком па волю в 1748 г. И.И. Мешков поступил на службу при открытии Саратовской губернии. В своих мемуарах он замечал: «По новости Саратовской губернии, в канцелярских служителях но всем присутственным местам была общая потребность и, ста- ло быть, не предстояло ни малейшего затруднения быть приня- тым на службу немедленно» 46 . Утверждал это и Л.А. Травин: «...при наступлении 1778 года открылось Псковское наместниче- ство... Тогда свободно было вступать имеющим вечные отпуск- ные в приказные чины» 47 .

В этот период служащие в местные учреждения набира- лись - кроме, естественно, дворян - из среды церковно- и свя- щеннослужителей; приказных, подьяческих и секретарских де- тей; обер-офицерских детей, солдатских детей, из купечества и даже из отпущенных на волю крепостных крестьян и господских людей.

Кардинальные изменения в социальном составе чиновниче- ства местных государственных учреждений произошли в очень короткие сроки. Если в 1775 г. - накануне губернской реформы - среди чиновников восьмого класса на одного выходца из непри- вилегированных сословий приходилось 12,5 дворян, то в 1781- 1782 гг., когда завершился ее первый этап, - 4,59; среди чинов- пиков девятого класса - соответственно 6,5 и 3,16; десятого клас- са - 1,0 и 0,68; двенадцатого класса - 1,36 и 0,90; тринадцатого - 1,43 и 0,86; четырнадцатого - 0,36 и 0,45; среди губернских реги- страторов, архивариусов, протоколистов и канцеляристов - 0,35 и 0,30. Итак, если в 1775 г. выходцы из непривилегированных со- словий численно преобладали над потомственными дворянами только среди мелких канцелярских служащих и в XIVклассе Та- бели о рангах, то в 1781-1782 гг. такое преобладание наблюдает- ся уже вXIII-Xклассах при достаточно существенном измене- нии соотношения социальных групп вIXиVIIIклассах. Это об- щая и достаточно отчетливая тенденция. Она была замечена и верховной властью и вызвала ряд ответных законодательных мер.

Одной из причин «неожиданных эффектов» была неадекват- ность восприятия населением (особенно основной его массой -

370 РАЗДЕЛ 2

крестьянством) законодательных актов. Российские крестьяне зачастую демонстрировали «хитрость разума» при восприятии некоторых законодательных норм. Говоря о регламентации пуб- ликации законодательных актов, мы уже отмечали, что поддан- ные, в зависимости от направления их интересов, верили то письменным, то печатным указам.

Широко известен факт мифологизации в массовом сознании личности императора Петра III. В основе лежит неверная интер- претация законодательных актов периода его правления. Мани- фест от 18 февраля 1762 г. «О даровании вольности и свободы всему Российскому дворянству» породил надежду на скорое осво- бождение и крестьян, что, в частности, отмечает в своих запис- ках секретарь французского посланника в Петербурге К.-К. Рюль- ер. Предпринятая ПетромIIIпопытка секуляризации церковных имуществ привела к распространению среди монастырских кре- стьян, которые собственно и составляли основное церковное «имущество», слухов о скором освобождении. О своеобразной интерпретации секуляризационного законодательства в кресть- янской среде свидетельствует сенатский указ от 8 октября 1763 г. «О внушении духовных вотчин служкам, мастеровым и крестья- нам, чтоб они противу своих властей никаких своевольств не чи- нили, а поступали в исполнении своих обязанностей, как обнаро- дованные указы 1762 августа 12 и 1763 гепваря 8 повелевают, и о наказании превратных толкователей сих указов».

О том, что законодательство Петра IIIпородило неадекват- ные надежды крестьянства, свидетельствуют манифест ПетраIIIот 19 июня 1762 г. «О прощении вышедших из повиновения по- мещичьих крестьян, если принесут раскаяние в винах своих, и о наказании разсеевателей ложных слухов, выведших крестьян из повиновения», почти дословно с ним совпадающий (и по назва- нию) именной указ ЕкатериныIIот 3 июля 1762 г. и сенатский указ от 8 октября того же года «О пребывании крестьян у своих помещиков в должном повиновении и послушании», в которых констатировалось, что «...некоторых помещиков крестьяне, буду- чи прельщены и ослеплены разсеянными от непотребных людей ложными слухами, отложились от должнаго помещикам своим повиновения...». А.С. Мыльников справедливо замечает, что хо- тя в манифесте ПетраIIIи не говорится о характере слухов, но его содержание свидетельствует о том, что речь идет об ожида- ющемся освобождении крестьян 49 . Несмотря на издание этих за- конодательных актов, среди которых был манифест, т. е. законо- дательный акт, рассчитанный на максимально широкое воздей- ствие, слухи о скором освобождении крестьян продолжали рас- пространяться. Об этом можно судить по сенатскому указу от

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XVIII- НАЧАЛАXXВЕКА 371

10 марта 1764 г. «О пасквиле, выданном под именем Именного указа». Прочная связь надежд крестьян на освобождение с зако- нотворчеством Петра IIIпроявилась и во время пугачевского восстания.

Еще более ярким примером неадекватной, неожиданной - по крайней мере, для законодателя - интерпретации законодатель- ства в крестьянской среде является восприятие крестьянством предпринимаемых па протяжении XVIIIв. законодательных мер, направленных на возвращение беглых. Цель таких законо- дательных актов обусловила их самую широкую публикацию (кстати, приведенный выше порядок публикации взят как раз из законодательства о возвращении беглых).

В начале 1760-х годов - при Елизавете, Петре IIIи Екатери- неII- политика и этой сфере активизировалась. Была издана се- рия законодательных актов, среди которых, сенатский указ от 5 нюня 1761 г. «О вызове из Польши российских беглецов; о по- селении их при крепости Св. Елисавсты и о даровании им льгот на шесть лет и других выгод»; манифест от 28 февраля 1762 г. «О продолжении срока для возвращения в Россию бежавших в Поль- шу, Литву, Курляндию разного звания людей»; именной указ от 19 июля 1762 г. «О продолжении срока беглым людям для возвра- щения из-за границы в свое отечество»; высочайше утвержден- ный доклад Сената 27 ноября 1762 г, «Об отдаче привозимых в Смоленск беглых людей без наказания прежним их помещикам, со взысканием сделанных от казны издержек»; манифест от 4 де- кабря 1762 г. «О позволении иностранцам... селиться в России и о свободном возвращении в свое отечество Русских людей, бе- жавших за границу; манифест от 13 мая 1763 г. «О вызове из Польши и Литвы беглых Российских помещичьих и всякого зва- ния людей; о дозволении им селиться в казенных волостях, где кто пожелает, и о даче им льготы от податей и работ на 6 лет».

Уже из названий законодательных актов видно, что в то вре- мя явно преобладала политика «пряника», а не «кнута». Этими законодательными актами предусматривался перевод возвратив- шихся беглых в государственные крестьяне и ряд льгот; О том, каким образом это законодательство было понято в крестьян- ской среде, можно судить по сенатскому указу от 5 марта 1764 г. «О распространении силы манифеста от 4 декабря 1762 года на тех только, кои до состояния онаго манифеста из отечества сво- его самовольно отлучились». В нем говорилось, что дворовые люди подполковника Сумороцкого и крестьяне поручика Пути- лова в Главной пограничной комиссии на допросах показали, что «они... оставя жен и детей своих, бежали прошлого 1763 го- да в Июле месяце, по той причине, что один их же помещика

372 РАЗДЕЛ 2

дворовой человек и разговорах сказывал им, якобы состоялся Ея Императорскаго Величества указ, ежели кто от помещиков дав- но бежал или вновь побежит, и побыв в Польше, явится, таких де велено записывать в дворцовыя волости, что они признав за истинную, и бежали, с тем намерением, что б пожив несколько за границею, и возвратись, быть в дворцовой вотчине, а не за по- мещиком». Итак, осознав превратное восприятие политики «пряника», правительство в определенной степени переходит к политике «кнута»: 29 марта 1764 г. был издай сенатский указ «О препоручении сыска и высылки беглых российских людей из Лифляндии и Эстляндии тамошним губернским и провинциаль- ным канцеляриям». Впоследствии, впрочем, все же возобладала политика возвращения бежавших, а не их запугивания.

8. Проблема кодификации законодательства

Не преследуя цели рассмотреть всю сложную, многообразную историю кодификации российского законода- тельства после принятия Соборного Уложения 1649 г. (обобще- ние законодательных норм свойственно отнюдь не только ново- му времени), остановимся лишь па одном аспекте проблемы, ко- торый позволит нам соотнести российское законодательство с мировыми системами права.

При соотнесении российского законодательства, как оно сформировалось на протяжении XVIII- первой четвертиXIXв., с двумя мировыми системами нрава - англосаксонской и конти- нентальной - необходимо прежде всего остановиться на основ- ных характеристиках этих систем. Их различия общепризнаны юристами.

Так, континентальная система базируется на кодексах, а анг- лосаксонская - на судебных прецедентах (что, кстати, предпола- гает возможность интерпретации норм права судьей). Кроме то- го, англосаксонское право, в отличие от континентального, не делится на публичное и частное.

Подчеркнем также, что если континентальная система сфор- мировалась по преимуществу в XIXв., начиная с наполеонов- ской кодификации, то англосаксонская система уходит своими корнями в глубокую древность.

Не вторгаясь в сферу компетентности юристов, заметим, что принцип приоритета закона как источника права гораздо в боль- шей степени коррелирует с континентальной системой права, чем с англосаксонской. Системообразующее значение этого принципа в российском законодательстве XVIIIв. было обосно- вано выше. Здесь же отметим, что с концаXVIIв. ПетрIприла-

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XVIII- НАЧАЛАXXВЕКА 373

гал усилия к тому, чтобы облеченные властью не руководствова- лись бы прецедентами при принятии управленческих решений. Одним из ярких свидетельств такого подхода может служить именной указ от 20 января 1697 (7205) г. «О невыписывании в пример указов, состоявшихся в Крымском походе, о придачах поместий и других пожалований боярам, воеводам и прочим рат- ным людям». В указе говорится, что «Крымских походов 195 и 197 годов своих государевых указов, которые состоялись в тех годах за те Крымские походы боярам и воеводам и ратным лю- дям о придачах и о каких дачах впредь ни к каким делам на при- мер выписки не выписывать» (выделено мною. -М.Р. ). Конечно, этот указ еще не устанавливал универсального принципа, да и подоплека его вполне ясна - не распространять льготы, заслу- женные в военном походе, на мирное время.

При Петре Iпервые попытки кодификации предпринима- лись с 1700 г., когда так называемой палате об Уложении, состо- явшей из членов боярской Думы и стольников, было поручено согласовать Соборное Уложение с новоуказными статьями и бо- ярскими приговорами, Палата заседала до 1703 г. Но вполне оче- видно, что в период бурного законотворчества проводить коди- фикацию нереально.

Основным законодательным актом и, следовательно, основ- ным источником права в начале XVIIIв. по-прежнему оставалось Соборное Уложение. 15 июня 1714 г. ПетрIиздал именной указ «О вершеиии дел по Уложению, а не по новоуказным статьям». В этом указе содержится повеление судьям «всякие дела делать и вершить по Уложению; а по новоуказным пунктам и сепаратным указам отнюдь не делать, разве тех дел, о которых в Уложении ни мало не помянуто». О «новоуказных пунктах» говорится, что они учинены «не в перемену, но в дополнение Уложения», поэ- тому они «приемлются во исполнение онаго законнаго Уложе- ния, дондеже оное Уложение, для недовольных в нем решитель- ных пунктов, исправлено и в народ публиковано будет». Все же прочие указы, которые «учинены не в образец» или «противно Уложению», в том числе и именные, «отставить, ина пример не выписывать (выделено мною. -М.Р.), и вновь таких указов от- нюдь не делать».

В уже упоминавшемся указе из Юстиц-коллегии «О решении дел в Московском надворном суде по Уложению и по новосостоя- тельным, а не по сепаратным указам, и о донесении о делах, кото- рых судьи сами решить не могут, в Государственную Юстиц-колле- гию» от 15 октября 1719 г., кроме предписания управлять по Уложе- нию и изданным в его пополнение указам, содержится запрет руко- водствоваться «сепаратными указами» и «примерными делами».

374 РАЗДЕЛ 2

Кстати, в докладе Академии наук на высочайшее имя в нача- ле 1735 г. целесообразность новой публикации Соборного Уло- жения обосновывалась так: «...хотя в... Уложеиьи некоторые пун- кты уже не употребительны, пока оное совсем остановлено и вместо того новое введено не будет; то оное есть необходимый нужды и может здешнему народу, который так чрез долгое время от того пользу получал... оставлено быть».

Функцию кодексов на протяжении XVIII-XIXвв. отчасти выполняли регламенты и уставы. Напомним, что в ключевом для становления новой системы законодательства указе от 17 апреля 1722 г. «О хранении прав гражданских...» говорится, что именно «всеуставы ирегламенты (выделено мною. -М.Р.) запечатываются». Этим же указом предусматривалось присое- динение к регламентам вновь утверждаемых законодательных норм.

В дальнейшем, на протяжении всего XVIIIв., предпринима- лись попытки - по ряду причин неудачные - провести кодифи- кацию законодательства, то есть создать новое Уложение.

Вновь проблема кодификации законодательства была поста- влена в конце 1720-х годов. В 1730 г. была учреждена Уложенная комиссия, которая безрезультатно проработала более десяти лет. Новая Комиссия о сочинении Уложения была созвана в 1754 г. и с перерывами продолжала свое существование до середины 1760-х годов, подготовив несколько проектов, в частности про- ект уголовного Уложения. Наиболее известна в истории Уложен- ная комиссия 1767-1768 гг., созванная Екатериной II 50 .

Павел I, придя к власти в 1796 г., назначил новую Кодифика- ционную комиссию. Ее преемницей стала Кодификационная ко- миссия АлександраI, работавшая с 1804 по 1826 г, С 1826 г. для кодификационной работы было созданоIIотделение собствен- ной его Императорского Величества канцелярии. После его уп- разднения в 1882 г. кодификационная работа была сосредоточе- на в Государственном Совете.

Несмотря на безуспешность попыток кодификации, можно утверждать, что уже в период правления Петра Iнаблюдалось стремление уйти от прецедентного права, базировать право на систематизированном законодательстве.

В XIXв. попытки провести кодификацию сначала воплоти- лись в создании Свода законов Российской империи. Свод был издан в результате деятельностиIIотделения собственной Его Императорского Величества канцелярии в 1832 г. и вступал в действие с 1 января 1835 г. В Свод вошли действующие законо- дательные нормы, систематизированные тематически (в отли- чие от хронологической систематизации Полного собрания за-

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ XVIII-НАЧАЛАXXВЕКА 375

Структура Свода законов была определена М.М. Сперанским. Свод включал восемь главных отделов, распределенных по 15 то- мам 51:

Основные государственные законы (Т. I. Ч. 1).

Учреждения: а) центральные (Т. I. Ч. 2); б) местные (Т.II.); в) уставы о службе государственной (Т.III).

Законы правительственных сил: а) уставы о повинностях (Т. IV); б) уставы о податях и пошлинах (Т.V); в) Устав таможен- ный (Т.VI); г) уставы монетный, горный и о соли (Т.VII); д) ус- тавы лесной, оброчных статей, арендных старостинских имений (Т.VIII).

Законы о состояниях (Т. IX).

Законы гражданские и межевые (Т. X).

Уставы государственного благоустройства: а) уставы кредит- ный, торговый, промышленности (Т. XI); б) уставы путей сооб- щения, строительный, пожарный, о городском и сельском хо- зяйстве, о благоустройстве в казенных селениях, о колониях иностранцев в империи (Т.XII).

Уставы благочиния (законы полиции): а) уставы о народном продовольствии, об общественном призрении и врачебный (Т. XIII); б) уставы о паспортах и беглых, о предупреждении и пресечении преступлений, о содержащихся под стражей, о ссыльных (Т.XIV).

Законы уголовные (Т. XV. Кн. 1) и уголовно-процессуальные (Т.XV. Кн. 2).

Свод законов не может рассматриваться как кодекс, посколь- ку он не снимал действия предшествующего законодательства 52 . В манифесте от 31 января 1833 г., объявлявшем об издании Сво- да законов, говорилось: «Свод законов ничего не изменяет в си- ле и действии их, но приводит их только в единообразие и по- рядок...». Составители Свода (работу возглавлял М.М. Сперан- ский) при систематизации законодательства отбирали действую- щие нормы, затем они приняли следующие правила передачи их текста: «а) те статьи свода, кои основаны на одном действующем указе или постановлении, излагать теми самыми словами, какие стоят в тексте, без малейшего их изменения; б) те статьи, кои со- ставлены из двух и более указов, излагать словами указа главно- го, с присоединением из других тех слов, кои служат ему допол- нением или пояснением: в) статьи, составленные из соображе- ния многих указов, излагать по тому смыслу, какой они предста- вляют в их совокупности» 53 . Таким образом, допускалось вмеша- тельство в текст законодательных актов, служивших источником

376 РАЗДЕЛ 2

Свода законов. Впоследствии эти правила уточнялись. Чаще все- го, в целях сокращения объема Свода, опускалась мотивировоч- ная часть законодательного акта, что в ряде случаев могло при- вести к расширительному толкованию законодательных норм. Но все же при создании Свода его составители последовательно придерживались главного правила: «Из двух несхожих между со- бой законов надлежит следовать позднейшему, не разбирая, луч- ше ли он или хуже прежнего, ибо прежний считается отрешен- ным тем самым, что поставлен на место его другой» 54 .

Первоначально предполагалось издавать Свод законов каж- дые десять лет. Второе издание вышло в 1842 г., а третье только ц 1857 г. Это было последнее единовременное издание Свода, впоследствии он издавался отдельными уставами. Среди этих из- даний следует обратить особое внимание на Свод основных го- сударственных законов, изданный 23 апреля 1906 г., накануне от- крытия IГосударственной думы.

Кодификацию всего законодательства провести так и не уда- лось. В 1845 г. было издано «Уложение о наказаниях уголовных и исправительных» - пример кодификации одной из отраслей права, - впоследствии входившее в том XVСвода законов. Пос- ле реформы 1864 г. в Свод был добавлен томXVI, содержавший Судебные уставы.

Итак, огромный количественный рост законодательных ак- тов, расширение сферы законодательного регулирования, увели- чение количества разновидностей законодательных актов не только обусловливают наиболее заметные свойства корпуса зако- нодательных источников нового времени, но и порождают ряд проблем при его системном исследовании.

1 Незнание закона не является оправданием, незнание факта является оправданием

Ignorantia juris nocet, ingnoratio facti non nocet

2 Ignorantia juris nocet, ignoratio facti non nocet

3 Настолько скифам больше пользы приносит незнание пороков, чем грекам знание добродетели

4 Настолько тем больше пользы приносит незнание пороков, чем этим знание добродетели

Настолько скифам больше пользы приносит незнание пороков, чем грекам знание добродетели

Tanto plus in illis proficit vitiorum ignoratio, quam in his cognitio virtutis

5 Наказание без закона

6 Незнание - не довод

7 Незнание вменяется в вину

8 Нет преступления без наказания, нет наказания без закона, нет преступления без законного наказания

9 По собственному побуждению, без давления закона

10 Предписания закона сводятся к следующему: честно жить, не обижать других, каждому воздавать по заслугам

11 С точки зрения действующего закона

12 Смысл писаного закона

13 Что угодно повелителю, то имеет силу закона

Quod principi placuit, legis habet vigorem

14 De lege lata

С точки зрения действующего закона.

Судье легко и извинительно увлечься представлением о том новом, которому следовало бы быть на месте существующего старого, - и в рамки настоящего постараться втиснуть предполагаемые веления желанного будущего. Этот прием приложения закона с точки зрения de lege ferenda вместо de lege lata, однако, грозит правосудию опасностью крайней неустойчивости и случайности, так как каждый судья будет склонен невольно вносить в толкование закона свои личные вкусы, симпатии и антипатии - и равномерность приложения закона заменять произволом и неравномерностью усмотрения. (А. Ф. Кони, Нравственные начала в уголовном процессе. )

Изложение договора найма услуг по римскому праву страдает весьма существенными недостатками, представляя в общем довольно поверхностную компиляцию; сколько-нибудь обстоятельно разработан собственно только вопрос об ответственности предпринимателя за упущения его помощников, да и тут автор высказался за такое разрешение этого вопроса, которое едва ли может быть признано правильным de lege lata. (ЖМНП, 1894, июль. )

15 Tanto plus in illis proficit vitiōrum ignoratio, quam in his cognitio virtūltis

Юстин, "История", II, 15.

Дикари не злы как раз потому, что они не знают, что значит быть добрым; ибо не развитие познаний и не узда Закона, а безмятежность страстей и неведение порока мешают им совершить зло: tanto plus in illis proficit vitiorum ignoratio, quam in his cognitio virtutis. (Жан-Жак Руссо, Рассуждение о причинах неравенства. )

16 culpa

Вина, 1) всякое противозаконное нарушение права, напр. in culpa vel crimine deprehendi (1. 2 C. 9, 4); (1. 14 § 1 D. 49, 16); (1. 14 pr. D. g 48, 3); (1. 9 § 3 D. 4, 4. 1. 22 § 7. 1. 38. 44 § 1. 1. 45 D. 24, 3. 1. 11 § 13 D. 48, 5. 1. un. § 5 C. 5, 13. 1. 11 § 1 C. 5. 17); (1. 29 § 1 D. 21, 2. 1. 15 D. 43, 16. 1. 7 § 12 D. 41, 1): то же самое обозн. culpa в определении: damnum culpa datum, касательно нарушения прав по имуществу, именно повреждения чужой собственности, нормированного Аквилиевым законом = damnum iniuria datum (1. 5 § 1 D. 9, 2. 1. 15 § 46 D. 47, 10); особенно по толкованию Аквилиева закона, culpa обозн. Противоправное действие, направленное на причинение ущерба другому лицу (culpa in faciendo, вину в тесн. см. слова- Аквилиева вина) (1. 5 § 2. D. 9, 2. 1. 30 § 3 eod. 1. 31 eod. Gai. III. 202);

culpae в упомянут. смысле противоп. casus, случайная потеря предмета обязательства, которая не была вызвана содействием лица (1. 52 § 4. eod. § 3 J. 4, 3).

2) в учении об обязательствах, по отношению к вознаграждению за вред и убытки, отличается culpa от dolus (сознание противоправности) и обозн. в тесном смысле - небрежность, т. е. недостаток осторожности, при которой можно было бы избежать нанесения вреда другому лицу, - прот. casus (1. 23 D. 50, 17. 1. 5 § 2 D. 13, 6. cf. 1. 11. 32 pr. D. 3, 5. 1. 13 § 1 D. 13, 7. 1. 1 § 35 D. 16, 3. 1. 52 § 2. 1. 72 pr. D. 17, 2. 1. 68 pr. D. 18, 1. 1. 18 § 1 D. 24, 3. 1. 39 § 2. 7. 1. 57 pr. D. 26, 7. 1. 1 pr. D. 27, 3. 1. 108 § 12. D. 30);

imperitia culpae adnumeratur (1. 132 D. 50, 17. cf. 1. 9 § 5 D. 19, 2); (1. 36 D. 50, 17); (1. 23 eod. cf. 1. 18 pr. D. 13, 6. 1. 52 § 3 D. 17, 2); видом вины в тесном смысле слова считается а) culpa lata, грубая вина, т. е. незнание того, что известно всем, неосторожность, которую нельзя допускать и для каждого обыкновенного человека (1. 213 § 2 D. 50, 16: "lata culpa est nimia negligentia, i. e. non intelligere, quod omnes intelligunt" (1. 32 D. 16, 3); (1. 1 § 1 D. 11, 6: "Lata c. dolo comparabitur". т. е. равняется предумышленной вине, cf. 1. 5 § 15 D. 36, 4); также magna с. (1. 226 D. 50, 16 "Magna negligentia culpa est, magna c. dolus est"); также с. dolo proxima (1. 8 pr. D. 2, 13. 1. 11 § 11 D. 11, 1. 1. 47. § 5 D. 30. 1. 22. § 3. D. 36, 1. 1. 11. D. 47, 9);

b) отлична от culpa lata есть culpa levis, легкая вина, т. е. нарушение осторожности хорошего, порядочного хозяина, отца семейства (1. 47 § 5 cit. 1. 22 § 3 cit. 1. 20 C. 2, 19. 1. 7 C. 5, 51); также с. omnis (1. 31 § 12 D. 21, 1). Прежде принимали еще с) culpa levissima (1. 44. D. 9, 2), но это не имеет основания, как несомненно доказал Гассе в своем сочинении: Die Culpa des rom. Rechts. 1838.

17 furia lex

1) de sponsu (r. 409 a. u. c.), закон, касающийся ответственности нескольких sponsores и fide promissores (Gai. III. 121. 121 a. 122. IV. 22. 109). 2) testamentaria (r. 571 a. u. c.), закон, который запрещал отказы на сумму свыше 1000 ассов одному лицу под страхом уплаты наследнику четверного штрафа (poena quadrupli (pr. J. 2, 22. Gai. II. 225 IV. 23. 24. Ulp. I. 2). Lex Falcidia уничтожила Фуриев закон 3) lex Furia (s. Fusia) Caninia, закон, которым установлен был определенный процент рабов, отпускаемых на волю по завещанию. Правила этого закона уничтожил Юстиниан (tit. J. 1, 7 C. 7, 8 Gai I. 42-45 46. 139. II. 228. 239 Ulp. I. 24).

18 IGNORANTIA

Ignorance - невежество, неведение, незнание; по Фоме Аквинскому различие должно быть проведено между двумя видами незнания (In lib. I An. Post. lect. 26): "Незнание как отрицание - когда человек абсолютно ничего не знает о вещи. Такое незнание является недостижимым, как подчеркивает Философ в IX книге" Метафизики". Как это видно в случае с невеждой, который ничего не знал о треугольнике, даже то, что в нем три угла равны двум прямым углам. Незнание как предрасположенность имеет место, когда некто имеет расположение к знанию, но испорченное, а именно, когда он фальшиво утверждает, что некто бежит, когда это ошибочно, или когда он утверждает, что нечто есть, когда его нет, или когда то, чего нет, на самом деле есть. И это незнание есть то же самое что ошибка. Первое незнание не может быть выражено в форме силлогизма, а второе - может". Сравн.ERROR .

19 aeque

aequē [ aequus ]

а) равно, одинаково, так же

ae. ac tu doleo C - мне так же больно, как и тебе

2) беспристрастно, справедливо

В последнее время СМИ буквально захлестнули истории о проступках и даже преступлениях, совершенных людьми в состоянии аффекта, при потере самоконтроля или просто по незнанию . Естественно, для суда важно решить вопрос, идет ли речь о намеренном действии или о роковой случайности. В первом случае нарушителя ждет наказание по всей строгости закона, но если действие было ненамеренным - к обвиняемому иное отношение , даже если последствия его проступка в крайней степени негативны.

Отношение же еврейского закона к непреднамеренным действиям значительно жестче . Мишна говорит:

«Будь осторожен при обучении, ибо ошибка при обучении приравнивается к намеренному греху».

На первый взгляд странная логика. Как можно сравнивать, например, террориста, который намеренно убил человека, с водителем, который случайно сбил человека насмерть? Может быть, водитель был неумелый, - но он же не террорист!

Однако еврейское право различает два вида ненамеренных действий: ошибка по незнанию обстоятельств и ошибка по незнанию правил . Например, человек нарушил законы шабата, потому что у него не было часов и он не знал, что уже наступил шабат. Или человек совершил аварию: он не знал, что дорога покрылась слоем льда , и машину занесло. Тут действительно речь идет о несчастном стечении обстоятельств.

Совсем другое дело, если неправильный поступок вызван незнанием правил поведения. Конечно, и в обычном праве существует формула, что «незнание закона не освобождает от ответственности за его нарушение», но для наших правовых представлений это лишь частный случай . Человек всю жизнь учится, узнаёт, что хорошо и что плохо: он обязан во всякой ситуации вспомнить, какие правила поведения к этой ситуации приложимы, и действовать соответственно.

Про ребе Рашаба рассказывают, что однажды он совершил обряд омовения рук очень странным образом . Его спросили, где такое прописано, а он не помнил. Окружавшие его раввины начали разбирать законы и установления и обнаружили: Рашаб как раз поступил правильно! Обратились к нему за разъяснениями. «С момента бар мицвы я дал себе зарок все делать так, как написано в “Шульхан арух” , так что теперь мое тело действует как бы автоматически», - ответил раввин.

Это, конечно, идеальная ситуация, требующая огромных знаний и еще большей сосредоточенности. Но стремиться избегать «ненамеренных нарушений» должен каждый из нас. Кстати, обратите внимание: в Торе все истории о жертвоприношениях связаны именно со случайным грехом . Если грех совершен с умыслом, его никаким приношением не смоешь, тут наказание совсем другое. Но и при явном отсутствии умысла приходится платить очень высокую цену, в разы превышающую размер нанесенного ущерба. Почему? Потому что ты платишь за собственную несостоятельность: заповедь, которую ты случайно нарушил, была для тебя недостаточно важной, и ты позволил себе о ней забыть.

Есть такой еврейский анекдот: «Как ты можешь быть уверен, что никогда не забудешь поздравить жену с годовщиной свадьбы? - Один раз забыть поздравить!». Действительно, забудь однажды - и получишь от жены такую выволочку , что на всю жизнь хватит…

У многих народов есть обычай: хочешь что‑то запомнить, завяжи «узелок на память». Наши мудрецы объясняют, что, завязав узелок, человек чувствует себя как бы «привязанным» к данному вопросу , постоянно о нем помнит и не ошибется в сомнительной ситуации. А если человек не «привязан», для него этот вопрос неважен, запоминать его незачем. И так - от небрежности, а не от незнания - рождаются наши ошибки. За небрежность приходится платить.

Когда мы учим детей, особенно важно дать им понять, что любая ошибка в процессе учебы может привести к страшным последствиям - как если бы они грешили намеренно. То же и с учителем: если он ошибется, пусть даже случайно, дети будут брать с него пример: то есть он - как бы намеренно - вынудит их жить неправильно!

Мне, слава Б‑гу, с учителями повезло. По крайней мере, они хорошо научили меня беречься от «случайных ошибок». Вспоминаю историю, которая случилась, когда мне было семь лет. Кто‑то подарил мне коробку конфет - очень красивых, дорогих, наверняка очень вкусных . Так хотелось попробовать!.. Но как узнать, кошерные конфеты или нет? Приношу коробку учителю, спрашиваю его мнение. Учитель долго изучает надписи и выносит вердикт: «Скорее всего, кошерные, но возможно, и нет». Я, конечно, обратил больше внимания на первую часть ответа и спрашиваю: «Значит, можно есть?» А учитель покачал головой и говорит: «Ну а если бы я сказал тебе, что конфеты, скорее всего, съедобные, но, возможно, в них смертельный яд? Подумай теперь и сам решай…»

Этому учителю я благодарен всю жизнь.

© "Лехаим"