Гельмут фон Паннвиц (1898-1947) – немецкий офицер, группенфюрер СС. Из немецких дворян, ветеран Первой мировой войны. Воевал на Восточном фронте с 1941 года.

Объясняя какое отношение он имеет ко всей этой своре предателей, мне придется начать «от Адама». Гитлеровское руководство традиционно очень большое внимание уделяло пропаганде, не стала исключением и война с СССР. Нужно было создать систему людей, знающих язык и страну, агитирующих население повиноваться гитлеровцам, консультирующих местные карательные органы. Распил «политического» бюджета происходил в условиях соперничества двух групп. Первая это эмигранты вроде Краснова или Шкуро, у них есть опыт политической борьбы, некое прошлое, организации ориентированные на свержение коммунистов. Вторая – перебежчики вроде Власова, которые знают современную советскую жизнь и могут говорить «на одном языке» с местным населением.

Первая группировка кучковалась в 15 корпусе, которым командовал фон Паннвиц, в него входили и «казачий резерв» Шкуро, и «горцы» Клыч-Гирея. В начале войны все эти персоналии использовали преимущественно как консультанты и пропагандисты.

Однако по немного формируются и части коллаборационистов, первые «казачьи» части созданы в сентябре 1941. К лету 1943 формируется «казачья дивизия» под командование фон Паннвица, ее идейным лидером является Краснов. В 1944 году, когда у Германии начались серьезные проблемы, решено было сформировать 15 кавалерийский корпус СС, куда вошли все «казачьи» части.

Всем этим зверинцем командовал лично фон Паннвиц, которому казачий резерв присвоил почетное звание казачьего атамана «батьки». Даже по данным профашистского историка Хофмана : «…все командные посты в 1-й и 2-й дивизиях 15-го Казачьего кавалерийского корпуса были заняты немецкими офицерами. Исключение составляли лишь несколько дополнительных штабных офицеров, несколько командиров эскадронов и взводных ». Так что говорить о какой бы то ни было «русскости» этих частей СС не приходится.

Паннвиц прославился особой жестокостью расправ еще в 1941 году, во время боевых действий в Югославии. Для такой же работы он был поставлен во главе нового соединения. Созданная часть предназначалась в основном для карательных операций в Югославии и России, визитной карточкой 15 кавалерийского – были массовые изнасилования на подконтрольных территориях. Об этих многочисленных эпизодах есть показания самого фон Паннвица , которые достаточно хорошо известны и я не буду опять их цитировать.

Впервые в бой с советскими частями «казаки» вступили в декабре 1944, но особого успеха не имели.

В 1945 арестован по требованию СССР и Югославии, выдан для суда в Москве, осужден за военные преступления и повешен.

Начать надо с документов. Приведем выдержку из стенограммы заседания Военной коллегии Верховного суда СССР, проходившего 15-16 января 1947 года в Москве:

«Предварительным и судебным следствием установлено:

Фон Паннвиц Гельмут в 1941 году, являясь командиром головного ударного отряда 45-й немецкой пехотной дивизии, принимал участие в вероломном нападении гитлеровской Германии на Советский Союз в районе Брест-Литовска. Будучи инспектором кавалерии при Главном командовании сухопутных войск, Паннвиц активно содействовал проведению немецко-фашистскими солдатами расправ и насилий над советскими жителями на территории Советского Союза, временно оккупированной немцами.

Находясь в армейской группировке немецкого генерала Клейста на Северном Кавказе, Паннвиц содействовал последнему в использовании против Красной Армии так называемого «добровольческого» казачьего полка, созданного немцами из предателей-казаков Дона и Кубани.

В апреле 1943 года по заданию верховного командования германской армии Паннвиц сформировал казачью «добровольческую» дивизию из белогвардейцев и военнопленных казаков, установил связь с белогвардейским генералом Красновым.

Дивизия Паннвица, переформированная затем в корпус, с сентября 1943 года по день капитуляции Германии находилась в Югославии, где вела вооруженную борьбу против югославских партизан и мирного населения. Казаки корпуса Паннвица учиняли расправы над мирным населением, расстреливали ни в чем не повинных людей, насиловали женщин, сжигали населенные пункты. По личному приказу Паннвица зимой 1944 года в районе Сунья-Загреб было повешено на столбах 15 югославских заложников.

Верховный суд приговорил фон Паннвица к смертной казни через повешение. Приговор был окончательный и кассационному обжалованию не подлежал.

А вот справка о реабилитации генерал-лейтенанта фон Паннвица Гельмута, выпущенная Главной военной прокуратурой уже в наши дни, 23 апреля 1996 года:

«Фон Паннвиц Гельмут Вильгельмович, 1898 года рождения, арестованный 9 мая 1945 г., осужденный 16 января 1947 г. Военной коллегией Верховного суда СССР на основании ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 г. к смертной казни через повешение, в соответствии с пунктом «а» ст. 3 Закона Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» реабилитирован.

Помощник Главного военного прокурора В.М. Крук».

Сразу заметим, что подписавший сей удивительный документ полковник юстиции Виктор Михайлович Крук вскоре после судьбоносного юридического акта из органов военной юстиции уволился и Российскую Федерацию покинул.

Но почему немецкому генералу, одному из тех, кто принес войну на советскую землю, а вместе с ней смерть, горе и страдания миллионам наших соотечественников, военачальнику весьма высокого ранга, сформировавшему дивизию и корпус из изменников Родины, вдруг простили все грехи?

И сделала это не какая-нибудь общественная правозащитная организация по своему хотению, а сама Главная военная прокуратура.

Но удивляешься еще больше, познакомившись со следующим откровением казачьего атамана (и по совместительству писателя, как он сам представляется) Бориса Алмазова: «Гельмут фон Паннвиц - национальный герой казаков, он совершил подвиг… высочайшей нравственности (?! - А.В.), он пришел в чужой народ, понял его историю и принял решение пойти с этим народом».

Сей удивительный пассаж - из изданной в 1997 году книжечки «Походный атаман батько (?!) фон Паннвиц».

Кто же он такой, этот «фон батька», оказавшийся с бухты-барахты «жертвой политических репрессий» и кто стоял за этим поразительным юридическим курбетом? И что представляло собой его воинство, ныне выдаваемое кое-кем из казачьей общественности за «честных борцов с коммунистическим тоталитарным режимом»?

Хельмут (или Гельмут, как часто пишут) Вильгельм (или Вильгельмович, как он решил именоваться после назначения командиром русской дивизии) фон Паннвиц родился в дер. Боценовиц в Силезии в семье немецкого юнкера в 1898 году. Его жизненная стезя абсолютно типична для нацистских вояк высшего ранга. В 11 лет он был отдан в кадетский корпус в Вальдштадте и по окончании в чине юнкера откомандирован в 1-й уланский полк Западного фронта. С 1916 года, дослужившись до лейтенантских погон, сражался с русскими войсками в Карпатах.

После поражения Германии в 1918 году находился, как и многие другие кайзеровские офицеры, не у дел, будучи отправленным в отставку. С 1934 года снова в рейхсвере (затем - вермахте) в чине ротмистра. В 1939-м участвует в нападении на Польшу, командуя кавалерийским авангардом пехотной дивизии, в 1940-м воюет во Франции…

А теперь почитаем протоколы допросов фон Паннвица, проводившихся следователями МГБ СССР в 1946-1947 гг.

«- В совершении каких преступлений и преступных действий вы признаете себя виновным?

Продвигаясь от Брест-Литовска до Курска, подчиненный мне ударный и другие отряды 45-й пехотной дивизии уничтожили ряд сел и деревень, разрушали советские города, убили большое число советских граждан и так же грабили мирных советских людей…

…Должен признать, что, участвуя в инспектировании, а позднее в формировании воинских частей, состоящих из военнопленных Красной Армии, и руководя ими в боях против СССР и Югославии, я совершил действие, которое согласно международным правилам и обычаям войны рассматривается как преступление. За это преступление я готов нести ответственность…

Я признаю себя ответственным за то, что начиная с осени 1943 года я руководил боями подчиненной мне дивизии против югославских партизан, допускал в зоне действия дивизии расправы казаков с мирным населением… выполнял преступные приказы гитлеровского верховного командования и циркуляры СС обергруппенфюрера Бах-Зелевски, в которых излагались меры по борьбе с партизанами и по расправе с мирным населением…

…- Перечислите случаи, когда по вашему приказу казаки учиняли акты грабежа, насилий и других преступлений против человечества в Югославии.

Из многочисленных преступлений, совершенных подчиненными мне казаками в Югославии, мне припоминаются следующие факты.

Зимой 1943 - 1944 годов в районе Сунья-Загреб по моему приказу было повешено 15 человек заложников из числа югославских жителей…

В конце 1943 года в районе Фрушка-Гора казаки 1-го кавалерийского полка повесили в деревне 5 или 6 (точно не помню) крестьян.

Казаки 3-го, 4-го и 6-го кавалерийских полков в этом же районе учинили массовое изнасилование югославских женщин.

В декабре 1943 года подобные же экзекуции и изнасилования были в районе города Брод (Босния)

В мае 1944 года в Хорватии, в районе южнее города Загреб, казаки 1-го полка сожгли деревню…

…Я также вспоминаю, что в декабре 1944 года казаки 5-го кавалерийского полка под командованием полковника Кононова во время операции против партизан в районе реки Драва, недалеко от города Вировитица, учинили массовое убийство населения и изнасилование женщин…».

Наверное, достаточно.

Если бы воинство «батька» фон Паннвица, вместе со своим «доблестным» атаманом в мае 1945 года сдавшееся в плен англичанам, не было передано британским командованием советской стороне, вероятно, его выдачи добивалось бы правительство Югославии, для совершения заслуженного правосудия.

И несомненно, если не в Москве, так в Белграде генерал-каратель получил бы свой смертный приговор.

А теперь обратимся к документам о реабилитации этого господина. Как явствует из заключения, представленного на утверждение помощником Главного военного прокурора полковником юстиции В.М. Круком заместителю Главного военного прокурора генерал-лейтенанту юстиции В.А. Смирнову 22 апреля 1996 года, в храме армейской законности занялись пересмотром дела «походного атамана» потому, что с просьбой о реабилитации ее деда обратилась внучка фон Паннвица Ванесса фон Бассевиц.

Как видно из подписанной помощником Главного военного прокурора справки, основанием для реабилитации фон Паннвица послужил пункт «а» статьи 3 Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» от 18 октября 1991 года. Текст закона гласит:

«Подлежат реабилитации лица, которые по политическим мотивам были:

а) осуждены за государственные и иные преступления».

Но при чем тут «политические мотивы», когда речь идет о зверствах, насилиях, убийствах ни в чем не повинных людей. Да и сама статья 3 произвольно вырвана из контекста закона. Ибо статья 4 того же правового акта утверждает:

«Не подлежат реабилитации лица, перечисленные в ст. 3 настоящего Закона, обоснованно осужденные судами, а также подвергнутые наказаниям по решению несудебных органов, в делах которых имеются достаточные доказательства по обвинению в совершении следующих преступлений:

…б) совершение насильственных действий в отношении гражданского населения и военнопленных, а также пособничество изменникам Родины и фашистским оккупантам в совершении таких действий во время Великой Отечественной войны;

…г) военные преступления и преступления против правосудия».

Вряд ли блюститель законности в полковничьих погонах не прочитал ст. 4, сославшись на ст. 3, или счел возможным избирательно толковать правовой акт, «не заметив» неудобную статью. Очевидно, признательные показания Паннвица на допросах в МГБ (приведенные выше выдержки из протоколов) как раз и показались ему «недостаточными» доказательствами.

«Не заметил» В.М. Крук и чистосердечных признаний фон Паннвица на допросах. Иначе как объяснить такое утверждение полковника юстиции в реабилитационном заключении по делу Паннвица:

«…установлено, что генерал-лейтенант фон Паннвиц в период Великой Отечественной войны являлся гражданином Германии, военнослужащим немецкой армии и выполнял свои воинские обязанности. Данных о том, что фон Паннвиц или подчиненные ему части допускали зверства и насилия в отношении мирного советского населения и пленных красноармейцев, в деле не имеется».

Наверное, я чего-то недопонимал. Видимо, мне было далеко до того уровня правосознания, которым обладал полковник юстиции В.М. Крук…

Но вот какая мысль после знакомства с этими весьма красноречивыми документами не давала мне покоя: а не являются ли часом жертвами политических репрессий и не подлежат ли на том же основании реабилитации приговоренные к повешению Нюрнбергским трибуналом в 1946 году, скажем, начальник штаба Верховного главнокомандования вермахта генерал-фельдмаршал В. Кейтель или начальник Главного управления имперской безопасности обергруппенфюрер СС доктор Э. Кальтенбруннер? Ведь «политические мотивы» в их уголовных делах, несомненно, налицо. Они также боролись с большевизмом в меру своих сил и способностей. Приговоренные к смертной казни международным судом в Нюрнберге опять-таки являлись гражданами Германии и «всего лишь» выполняли свои служебные обязанности или приказы фюрера. Эти люди никого сами не убили, не пытали и не ограбили…

Риторический вопрос: подумали ли в Главной военной прокуратуре во главе с заместителем Генерального прокурора РФ, Главным военным прокурором В.Н. Паничевым, прежде чем реабилитировать фон Паннвица, как далеко может завести законность «гуманизм» такого рода?

Не есть ли это беззастенчивое глумление над памятью жертв нацизма, над страданиями и горем миллионов наших сограждан и представителей других покоренных народов, на долю которых выпала основная тяжесть борьбы с «чумой XX века»?

Теперь о том, откуда, как говорится, дул ветер весной 1996 года. Вспомним, что реабилитация нацистского генерала совпала по времени с визитом Б.Н. Ельцина в Германию. Борис Николаевич в ту приснопамятную пору мнил Россию союзником ФРГ и щедро демонстрировал сердечное расположение к канцлеру Х. Колю. Для подтверждения этой дружбы требовались, конечно, доказательства, какие-то конкретные шаги. Вот чиновники из ГВП и подсуетились: реабилитация фон Паннвица стала одним из «жестов доброй воли». Правда, он был рассчитан всецело на немецкую аудиторию, а от соотечественников аккуратно скрыт. Это не просто моя догадка. Такое же объяснение дал мне и весьма осведомленный сотрудник Службы внешней разведки. Есть свидетельства, что вслед за Паннвицем собирались реабилитировать и Ханса Раттенхубера, начальника личной охраны Гитлера, окончившего свои дни в советской тюрьме, но не успели. В Кремле начали меняться люди, а вместе с ними и господствующие настроения.

К тому же, в 2001 году автор этих строк опубликовал в двух изданиях - еженедельнике «Независимое военное обозрение» и ежемесячном публицистическом журнале «Сельская новь» - разоблачительные материалы о реабилитации Хельмута фон Паннвица. После выступлений в печати Главная военная прокуратура дала обратный ход: реабилитация гитлеровского генерала-карателя была срочно отменена. В ответе, полученном редакцией журнала «Сельская новь» за подписью начальника Управления реабилитации жертв политических репрессий ГВП генерал-майора юстиции В.К. Кондратова говорилось: «Сообщаю, что заключение от 22 апреля 1996 года о реабилитации фон Паннвица Гельмута как необоснованное отменено. 28 июня сего (2001) года вынесено заключение, что фон Паннвиц за совершенные преступные деяния осужден обоснованно, оснований для принесения протеста не усматривается и реабилитации он не подлежит».

Одновременно признано, что справка о реабилитации фон Паннвица Гельмута юридической силы не имеет, о чем письменно уведомлены заинтересованные лица, а также соответствующие государственные учреждения ФРГ.

Это решение позволяет сделать вывод, что над юристами ГВП отнюдь не довлеет корпоративная солидарность, они открыты для гласного обсуждения проблем правозащитной деятельности и искренне стремятся исправлять допущенные ошибки.

В беседе с редактором отдела истории и права журнала «Сельская новь» (им был ваш покорный слуга) генерал-майор юстиции В.К. Кондратов рассказал кое-какие подробности этого дела. Оказывается, в 1996 году вопреки сложившейся многолетней практике тогдашнее руководство ГВП поручило изучить вопрос о пересмотре дела фон Паннвица и подготовить заключение по нему не Управлению по реабилитации жертв политических репрессий, а лично помощнику Главного военного прокурора полковнику юстиции В.М. Круку. Разумеется, юридической экспертизе в означенном Управлении келейно составленный документ не подвергался и был утвержден, фактически миновав компетентных специалистов.

Если бы дело фон Паннвица рассматривалось у нас, ошибки, думаю, не случилось бы, - подчеркнул Валерий Константинович. - Ведь наши юристы при определении степени виновности того или иного лица учитывают всю совокупность обстоятельств, а не отдельные формальные основания…

По оценке генерал-майора юстиции Кондратова, который занимался делами по реабилитации с 1987 года, случай с Паннвицем в своем роде беспрецедентный.

Например, в том же 1996 году, когда «отпустили все грехи» генералу-вешателю Паннвицу, в Главной военной прокуратуре рассматривались дела генерал-майора Г. Ремлингера (военный комендант г. Пскова в период нацистской оккупации) и генерал-майора К. Буркхардта (коменданта тыла 6-й германской армии, дислоцировавшейся в 1941 - 1942 гг. на Украине). Обоим в реабилитации было отказано: в их уголовных делах содержатся аналогичные показания о творившихся ими злодеяниях, что и в материалах допросов Гельмута Паннвица, с той лишь разницей, что совершались казни и грабежи ни в чем не повинных людей на территории СССР.

Кстати, в 1997 году в ГВП рассматривались дела сообщников Паннвица, осужденных к смертной казни одним с ним приговором, вынесенным 16 января 1947 года, лидеров белого казачества П.Н. и С.Н. Красновых, А.Г. Шкуро, Султан-Гирея Клыч, Т.И. Доманова. Как сообщил генерал-майор юстиции Кондратов, на их реабилитации настаивали такие организации, как Донской военно-исторический клуб, Информационный казачий центр Союза казаков России, Объединенный фонд культуры кубанского казачества. Однако Военная коллегия Верховного суда РФ на основании заключения ГВП 25 декабря 1997 года вынесла окончательный вердикт: эти лица понесли наказание по заслугам и оправданию не подлежат.

Для Хельмута фон Паннвица, как видим, было сделано исключение. Знал ли Борис Николаевич Ельцин, какой сомнительный реверанс исполнили в ГВП ради укрепления его личной дружбы «с другом Хельмутом»? Темна вода в облацех…

Статья опубликована в рамках социально-значимого проекта, осуществляемого на средства государственной поддержки, выделенные в качестве гранта в соответствии с распоряжением Президента Российской Федерации №11-рп от 17.01.2014 и на основании конкурса, проведенного Общероссийской общественной организацией Общество «Знание» России.

Казак Гельмут фон Паннвиц

Гельмут фон Паннвиц родился 14 октября 1898 года в имении Боцановиц (округ Розенберг, Восточная Силезия). Он был вторым сыном королевского судебного советника, лейтенанта в отставке 14-го прусского гусарского полка Вильгельма фон Паннвица и его супруги Герты, урожденной фон Риттер.

Силезия (сейчас это территория Польши) - древняя славянская земля, принадлежавшая попеременно Польше, Чехии, Священной Римской Империи германской нации и Австрии. В середине XVIII века, при Фридрихе Великом, в результате т.н. Силезских войн и Семилетней войны эта провинция была окончательно закреплена за прусской короной.

Фамилия фон Паннвиц, как и многие схожие представителей прусского служилого дворянства из Силезии (фон Зейдлиц, фон Тирпиц, фон Бассевиц, фон Ястжембски, фон Левински /Манштейн/ и др.), указывает на изначально славянское происхождение основателей рода. Пронесенная Гельмутом через всю жизнь любовь к казачеству объяснялась, наверное, глубоким душевным родством, опиравшимся, в том числе, и на эти родовые корни.

Прямо под окнами усадьбы его родителей протекала маленькая пограничная речушка Лисварт - а за ней начиналась территория Российской Империи. С детских лет будущему казачьему походному атаману запомнились встречи с казаками расположенной на русском берегу пограничной заставы - он покорен был искусством казачьей джигитовки, владением шашкой и пикой.

В 1910 году Гельмут в возрасте 12 лет был зачислен в Вальштатский кадетский корпус в Нижней Силезии, а весной 1914 года переведен в Главный Кадетский корпус в Лихтерфельде под Берлином. Когда началась 1-я мировая война, юноша добился от отца разрешения идти в армию добровольцем.

В день своего 16-летия Гельмут был зачислен фанен-юнкером (кандидат на первый офицерский чин) в запасной эскадрон 1-го (Западнопрусского) Его Величества Императора Всероссийского Александра III-го уланского полка в Любене. Полк был расквартирован под Лигницем, где в 1241 году объединённое польско-германское войско силезского герцога Генриха Благочестивого и Тевтонского рыцарского ордена в кровопролитном сражении остановило движение на Запад орд хана Батыя.

За проявленную в боях храбрость фенрих (корнет) фон Паннвиц уже в марте 1915 года, в возрасте 16 лет, был произведен в лейтенанты. 16.09.1915 г. он был представлен к Железному Кресту 2-й степени. За доблесть в боях лета 1916 года и 1917 года в Карпатах Гельмут фон Паннвиц был награжден Железным Крестом 1-й степени.

По окончании Великой войны Г. фон Паннвиц защищал восточные границы Германии в рядах “добровольческих корпусов”. Ветеран XV-го Казачьего Кавалерийского Корпуса Гельмут Меллер вспоминал:

“Подобно тому, как казаки дрались вместе с нами плечом к плечу против красных, сражались в рядах “добровольческих корпусов” в 1918-1923 гг. против “спартаковцев” и наши отцы, спасшие нас от установления в нашей стране коммунистического режима. Они сражались не за гитлеровский режим, а против большевицкой системы. Они хотели быть свободными гражданами свободной страны.

Наши отцы были солдатами 1-й мировой. Гельмут фон Паннвиц сражался в рядах “бригады Эрхардта” в Берлине и Верхней Силезии, а мой отец - в рядах “Стального Шлема” Франца Зельдте. Своей героической борьбой они не допустили, чтобы Германия, подобно России, пала жертвой Красной Армии и мировой революции. Плечом к плечу с рейхсвером они восстановили порядок к 1923 г., не допустили большевицкого переворота и тем самым спасли будущее демократии…”

Из-за ранения в марте 1920 года (после т.н. “Капповского путча”) фон Паннвицу пришлось выйти в отставку. Казалось, офицерская карьера завершилась, несколько лет он служил управляющим имениями в Польше. Но любовь к военному ремеслу заставила Гельмута фон Паннвица вернуться летом 1933 года в Германию.

Поначалу он обучал резервистов в 7-м Кавалерийском полку в Бреслау (Бреславле), а в 1935 году был зачислен во 2-й Кавалерийский полк в Ангербурге (Восточная Пруссия) командиром эскадрона в чине ротмистра. 9 апреля 1938 г. он в Кенигсберге женится на Ингеборг Нойланд (от этого брака родились дочь и два сына).

Уже в чине майора фон Паннвиц был в 1938 году после “аншлюса” (присоединения Австрии к Германии) переведён в только что сформированный 11-й Кавалерийский полк в Штокерау близ Вены.

С началом 2-й мировой войны он, в качестве командира разведывательного отряда 45-й дивизии, участвовал в польской, затем во французской кампании, был награжден планками-репликами к Железным крестам за 1-ю мировую (23.09.1939 г. - планкой к Железному Кресту 2-й, 05.10.1939 - к кресту 1-й степени).

С самого начала войны против СССР силезский офицер не раз подтверждал репутацию храброго и осмотрительного командира. Уже 4 сентября 1941 г. фон Паннвиц, будучи подполковником, командиром 45-го разведотряда 45-й пехотной дивизии вермахта, входившей во 2-ю армию группы армий "Центр", награжден Рыцарским Крестом Железного Креста. 08.07 фон Паннвиц в районе Давидгродек-Туров под Ольшанами столкнулся с превосходящими силами красных. Фон Паннвиц, сразу поняв тяжелое положение, в которое попали германские части восточнее Ольшанского канала, не только спас эти части, прорвавшись во главе ослабленного самокатного взвода в горящее село и взяв его штурмом, но и восстановил существовавшее до боя положение, создав предпосылку для последующего успешного наступления дивизии.

Он всегда стремился к максимально возможному успеху при минимальных потерях,- воевал не “по-жуковски”, а “по-суворовски”: бил врага “не числом, а умением”.

В ноябре 1941 года после тяжёлой простуды, осложненной пневмонией и ишиасом, фон Паннвиц вынужден покинуть фронт. В начале 1942 года он переведён в Верховное Командование Сухопутных Войск, где занимался разработкой инструкций для мобильных войск.
Отведенное ему время Гельмут фон Паннвиц, произведенный в апреле 1942 года в полковники, использовал для осуществления идеи создания самостоятельных казачьих воинских частей. Он знал, что казаки во время гражданской войны в России оставались ядром всех антибольшевицких формирований, за что после победы коммунистов были лишены не только своих заслуженных потом и кровью привилегий, но и элементарных гражданских прав, неоднократно подвергались репрессиям. Как знал он и то, что вступление германских войск на казачьи земли по Дону, Кубани и Тереку приветствовалось значительной частью населения как приход освободителей, что немало казаков (и не только их) были готовы к продолжению вооруженной борьбе с большевиками.

Хорватия,1944 г. Перед строем казаков

С детства научившийся понимать и любить казаков, фон Паннвиц ясно видел перспективы казачьего возрождения, его важность в борьбе с большевизмом. Вопреки яростному сопротивлению - особенно секретаря Гитлера Мартина Бормана (ведшего свою, так до конца и не разгаданную игру) и рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера (фанатичного расиста, не допускавшего и мысли о казачестве как полноправном союзнике стран “оси”) - фон Паннвицу, при поддержке генералов Кестринга, Цейтцлера, фон Клейста и полковника Шенка фон Штауффенберга (того самого, что чуть не ликвидировал Гитлера 20 июля 1944 г.; а ведь при успехе покушения судьба России могли бы сложиться иначе!) удалось получить в сентябре 1942 года полномочия на формирование крупных добровольческих частей в казачьих областях.

Вопреки инсинуациям современных борзописцев, Гельмут фон Паннвиц никогда не ходил в “любимчиках” у Гиммлера. Ветеран XV KKK Эрнст Вальтер фон Мосснер вспоминает, как генерал фон Паннвиц спас его от ареста гестапо после 20 июля 1944 г. Отец фон Мосснера, заслуженный германский генерал, но противник нацистского режима, погиб в декабре 1944 года в Бухенвальде. Его сын - командир казачьего кавалерийского эскадрона - попал в “сферу пристального внимания” гестапо, искавшего “повод избавиться от подозрительного офицера” (о наивные немцы! представьте себе, для сравнения, советский НКВД, вынужденный “искать повод” избавиться от “подозрительного” советского командира после ликвидации его отца, советского генерала, в сталинском ГУЛАГе!).
Вскоре гестаповцы нашли такой “повод”. Фон Мосснер-младший, как джентльмен, пригласил захваченного казаками командира титовской “Народно-Освободительной Армии” отобедать со своими офицерами на командном пункте, прежде чем отправить в штаб для допроса. В аграмском (загребском) гестапо поступок фон Мосснера был истолкован в чисто нацистском духе. Но, когда за фон Мосснером явились гестаповцы, казаки лейб-конвоя генерал-лейтенанта фон Паннвица по его приказу отказались выдать офицера. Под угрозой применения оружия “бойцам невидимого фронта” пришлось убраться несолоно хлебавши…

C генерал-лейтенантом А.Г. Шкуро

Во время поездки фон Паннвица на Кавказ советские войска прорвались в Калмыцкую степь. Свободных германских войск, способных противостоять прорыву, не оказалось. Фон Паннвиц получил приказ закрыть брешь тыловыми частями и всем, что имелось в наличии. Полковнику удалось набрать “боевую группу” всего в 1000 штыков. Группа, в которую входили конные и пешие казачьи подразделения, танковый отряд, румынская кавалерийская бригада, румынская же батарея моторизованной тяжелой артиллерии, отдельные тыловые и обозные части и несколько зенитных орудий, начиная с 15.11.1942 г. уничтожила северо-восточнее Котельниково прорвавшую фронт 61-ю советскую дивизию, затем 81-ю советскую кавалерийскую дивизию под Котельниками и, наконец, советскую стрелковую дивизию (под Пименом Черным/Небыковым). За эту операцию Гельмут фон Паннвиц 23 декабря 1942 г. получил “дубовые листья” к Рыцарскому Кресту (N° 167) и высший румынский военный орден “Михая Храброго”.

С германским отступлением в начале 1943 года на Запад двинулись с семьями и тысячи казаков, спасавшихся от неизбежных советских репрессий. И только тут (хотя благоприятный момент был давно упущен!) германское руководство, наконец, решилось дать “добро” на формирование конной казачьей дивизии.

В марте 1943 года в Милау (Млаве) была сформирована 1-я Казачья Кавалерийская дивизия - первое крупное “белое” казачье соединение во 2-й мировой войне. Возглавил эту дивизию Гельмут фон Паннвиц, произведенный в июне 1943 года в генерал-майоры вермахта.

С атаманом П.Н. Красновым

Казаки рвались на Восточный фронт - у каждого были с коммунистами свои счеты. Однако уже осенью 1943 года дивизия была переброшена в Хорватию для борьбы с коммунистическими партизанами. Казаки в течение 4-х месяцев справились с задачей - и это в центре Балкан, “пороховой бочки Европы” (где в наши дни всевозможные “миротворцы” не могут остановить кровопролитие в течение целого десятилетия!).

В январе 1945 года повышенный в звании до генерал-лейтенанта Гельмут фон Паннвиц был единогласно избран Всеказачьим Кругом в Вировитице “Верховным Полевым Атаманом всех Казачьих войск”. Он воспринял это избрание как огромную ответственность и высочайшую честь. Ведь с 1835 года звание Верховного Атамана Казачьих Войск носил Наследник Российского Престола (и Святой Мученик Царевич Алексий был, таким образом, непосредственным Предшественником на этом посту Гельмута фон Паннвица - которому вскоре и самому суждено было претерпеть мученическую кончину от тех же самых рук). Факт такого избрания германского генерала говорил о доверии, которое оказывали казаки командиру. Здесь стоит упомянуть, что даже в самые суровые дни боев он заботился не только о состоянии казаков корпуса, но и о будещем казачества. Так, по его инициативе при корпусе была создана Школа юных казаков, в первую очередь для детей-сирот. Сам генерал усыновил “сына полка” Бориса Набокова, определив его в эту школу.

В конце войны избранный казаачьим атаманом
Г. фон Паннвиц демонстративно носил казачью форму

С 1 февраля 1945 г. “батька Паннвиц” имел под командованием находившийся в стадии формирования XV Казачий Кавалерийский Корпус (в составе двух дивизий и одной бригады). К концу войны Корпус численностью более 20 000 штыков и сабель занимал позиции на южном берегу р. Дравы. Фон Паннвиц понимал, какая судьба уготована казакам в случае захвата их советскими войсками, и решил пробиваться в Каринтию - ту часть Австрии, которая входила в британскую оккупационную зону.

С детьми казаков корпуса и приёмным сыном Борисом

9 мая 1945 г. казачьи части вошли в Каринтии в соприкосновение с британской 11-й танковой дивизией. Два дня спустя “батька Паннвиц” в последний раз, уже в присутствии британских офицеров, принял парад Донского казачьего полка, после чего казаки сложили оружие - поверив честному слову британских “джентльменов”, что те ни при каких условиях не выдадут их большевицким палачам. В последующие дни генерал посещал один казачий лагерь за другим для моральной поддержки своих казаков и защиты их интересов перед британскими военными властями. 24 мая от англичан было получено повторное торжественное заверение, что никто из казаков красным выдан не будет. Между тем еще 23 мая между британцами и большевиками была достигнута договоренность о “репатриации” казаков...

После изоляции и выдачи казачьих генералов и офицеров в Шпитале английские солдаты 27 мая начали окружать лагерь за лагерем, вывозя казаков в Грац, где последние с применением жесточайшего насилия передавались в лапы большевиков. Одновременно под Лиенцем были выданы большевикам около 20 000 казаков резервных частей (Казачьего Стана) и почти столько же гражданских лиц, бежавших в Тироль из мест своего поселения в Северной Италии. Разыгрывавшиеся при этом душераздирающие сцены уже многократно описаны. Британской армии никогда не смыть со своего мундира этого позорного пятна!

Генерал фон Паннвиц, как германский гражданин, выдаче не подлежал. Британцы предложили ему укрыться в своем лагере для германских военнопленных - хотя и не подумали предоставить такого выбора другим казачьим генералам, офицерам и казакам, также никогда не являвшимся советскими гражданами (а генерал Шкуро, как кавалер высшего британского военного ордена Бани, даже являлся членом палаты лордов и пэром Британской Империи!). Как бы то ни было, “батька Паннвиц”, как вспоминает ветеран корпуса Филипп фон Шеллер, собрал своих германских офицеров и заявил, что делил с казаками хорошее и намерен делить с ними и плохое, быть с ними до конца.

В знак готовности разделить судьбу своих казаков, Гельмут фон Паннвиц спорол с фуражки и мундира германских орлов со свастикой - таким он и запечатлен на последних фотографиях перед выдачей. Германским офицерам он предложил “самим промышлять о своей голове”. К чести последних, они последовали примеру своего командира и отправились вместе с казаками по этапу в Сибирь - откуда вернулись немногие.

“Батька Паннвиц” был доставлен в Москву, где Военная Коллегия Верховного Суда СССР признала его и пять генералов - вождей Казачьего Стана (Петра Краснова, Андрея Шкуро, Султан Келеч-Гирея, Семена Краснова и Тимофея Доманова) - виновными в шпионаже, диверсионно-террористической деятельности против Советского Союза, приговорив к казни через повешение. Приговор неправедного суда был приведен в исполнение 16 января 1947 г.

Фото 16 января 1947 г. -
во время чтения приговора

Так оборвалась жизнь последнего Верховного атамана всех казачьих войск, почетного кубанского, терского, сибирского и донского казака, храброго офицера, стойкого антикоммуниста. Всю свою жизнь он был верен древнему девизу тевтонских рыцарей, засвидетельствованному средневековым хронистом: "Когда же настанет наш час, умрем, как подобает рыцарям, ради братии нашей, дабы не было поружи нашей чести". Что полностью соответствует повторенному Суворовым казачьему правилу: "Сам погибай, а товарища выручай!", и завету князя Святослава Игоревича: "Мертвые сраму не имут!"

Благодаря редкостным свойствам характера, Гельмут фон Паннвиц завоевал сердца своих станичников, сохранив им верность до гроба. Подружившись с казаками-пограничниками в начале своей жизни, он принес себя в жертву германо-казацкому братству по оружию, запечатлев его навечно ценой собственной жизни. И никакие “реабилитации” не нужны тому, чье доброе имя осталось незапятнанным, кто прожил свою жизнь, как рыцарь без страха и упрека. А суд… Что ж, два тысячелетия назад к позорной смерти (“проклят всяк висящий на древе”) приговорили и Христа!..

Вольфганг Акунов

ГЕЛЬМУТ ФОН МОЛЬТКЕ (СТАРШИЙ)

Гельмут Карл Бернгард фон Мольтке родился 26 октября 1800 г. в Пархиме, в Мекленбурге, в семье офицера датской армии Фридриха фон Мольтке (1768–1845) – свою военную карьеру отец закончил в звании генерал-лейтенанта. Род Мольтке был древним – в Мекленбурге его представители жили еще в XIII в., – но не особо богатым, и его члены испокон веков зарабатывали на жизнь тем, что нанимались на военную службу в армии различных германских государств.

Детство Мольтке провел в Дании, где в 1817 г. окончил Кадетскую академию в Копенгагене. 20 января 1818 г. он поступил на службу 2-м лейтенантом в датскую армию и был зачислен в Ольденбургский пехотный полк, расквартированный в Рендсбурге (Шлезвиг-Гольштейн). В 1822 г. он перешел на службу в прусскую армию с сохранением звания 2-го лейтенанта и был направлен в лейб-гренадерский короля Фридриха Вильгельма III полк, дислоцированный во Франкфурте-на-Одере (Бранденбург). В 1823 г. Мольтке поступил в Берлинскую военную академию, которую окончил в 1826 г., после чего вернулся в свой полк. В 1827 г. он был начальником дивизионной школы, а в следующем году зачислен в прусский Генеральный штаб, в 1833 г. он был произведен в лейтенанты и переведен в Топографическое бюро Большого Генштаба.

В 1835 г. Мольтке совершил путешествие на Восток. В Османской империи он был принят самим султаном Махмудом II, который предложил ему остаться в Турции в качестве военного советника при командовании армии. В этом качестве он совершил поездки по Черноморскому побережью, в Тауруские горы, Месопотамию. В Турции Мольтке провел более трех лет (1836–1839 гг.) и в 1838 г. принял участие в походе османских войск против курдов. В апреле-мае 1837 г. сопровождал Махмуда II в его поездке в Дунайские княжества (Молдавию и Валахию). Участвовал в 1838 г. в кампаниях против египетских войск Мехмеда Али и его сына Ибрагима-паши в Сирии. В 1839 г. Мольтке вернулся в Пруссию и был произведен в майоры. 20 апреля 1842 г. – в 41 год – он женился на своей племяннице Марии Бурт (1825 – 24 декабря 1868), которая была внебрачной дочерью его сестры Августы.

В 1846 г. он был назначен адъютантом принца Карла Генриха Прусского, которого сопровождал в поездке в Рим, где принц 12 июля 1846 г. скоропостижно скончался. В июле 1846 г. Мольтке был направлен для прохождения службы в штаб генерального командования на Рейне. В 1848 г. он возглавил отделение Большого Генштаба, а в 1849–1855 гг. – штаб IV армейского корпуса. В 1855 г. Мольтке занял пост 1-го адъютанта принца Фридриха Вильгельма (который в 1888 г. недолго занимал германский престол под именем Фридриха III), сопровождал его в поездках в Англию, Париж и Санкт-Петербург.

29 октября 1857 г. он, будучи в чине генерал-майора, был назначен «для принятия дел начальника Генерального штаба армии». Официально в должности начальника прусского Большого Генштаба Мольтке был утвержден 18 сентября 1858 г. Он был широко известен как крупный военный теоретик. В своих трудах Мольтке развивал концепцию неизбежности войны. Считал необходимым использовать все возможности страны в интересах ведения войны, прежде всего упредить противника в проведении мобилизации и развертывании армии, внезапно начать военные действия, двигаясь к одному пункту с разных направлений («врозь идти, вместе драться»), охватить противника с флангов и тем самым добиться победы в быстротечной войне.

Он превратил Большой Генштаб в основной орган подготовки Пруссии и ее вооруженных сил к войне. Мольтке был близким другом принца Вильгельма (с 1861 г. – короля Вильгельма IV, а с 1871 г. – германского императора Вильгельма I), на которого имел большое влияние, причем не только по военным вопросам, в которых он считался признанным авторитетом. При поддержке Отто фон Бисмарка Мольтке провел ряд реформ, направленных на усиление армии и активную подготовку ее к ведению наступательной войны. Он сократил сроки мобилизации и сосредоточения, увеличил численность армии, провел ее перевооружение и др. По существующей в Германии системе в случае начала военных действий общее руководство армией принимал монарх, а начальник Генштаба автоматически занимал пост начальника Полевого Генштаба, в руках которого сосредотачивалось фактическое руководство военными действиями. В этом качестве Мольтке крайне успешно провел в 1864 г. кампанию против Дании, по результатам которой Дания отказалась от своих притязаний на Лауэнбург, Шлезвиг и Гольштейн (герцогства были объявлены совместными владениями Пруссии и Австрии, причем Шлезвиг передан под управление Пруссии). В 1866 г. вместе с генералом Альбрехтом фон Рооном разработал план войны против Австрии. В ходе австро-прусской войны 1866 г. австрийская армия потерпела поражение в битве при Садовой, после чего Мольтке (вместе с другими военными) настаивал на марш-броске на Вену, что, однако, вызвало возражения Бисмарка, опасавшегося серьезных политических последствий. В результате этой войны Австрия была вынуждена уступить Пруссии пальму первенства в германских государствах. В 1866 г. произведен в генералы пехоты. В 1867–1891 гг. Мольтке являлся также депутатом Рейхстага от консерваторов, а с 1881 г. возглавлял в нем Совет старейшин в звании президента.

Венцом карьеры Мольтке стала франко-прусская война. В 1869–1870 гг. он возглавил разработку плана войны против Франции, который был успешно осуществлен прусской армией в 1870–1871 гг. Подготовленная Мольтке прусская армия имела преимущество перед противником в численности, подготовке войск, артиллерии и опыте командного состава. 4 августа 1870 г. при Виссамбурге и 6 августа при Вёрте прусские войска разгромили южную группировку французских войск маршала Патриса де Мак-Магона, а 6 августа при Форбаке нанесли поражение и северной группировке маршала Франсуа Базена. 16 августа французские войска были разбиты на участке Марс-ла-Тур – Резонвиль, а 18 августа – при Гравелоте – Сен-Прива. 1 сентября руководимая Мольтке прусская армия нанесла поражение шедшей на помощь Мецу армии Мак-Магона, заставив ее отступить в Седан и затем капитулировать (вместе с армией в плен сдался император Наполеон III). Его усилия, решившие исход всей войны, были отмечены 28 октября 1870 г., когда Гельмут Мольтке был возведен в графское достоинство королевства Пруссии.

В принципе война уже была завершена, но в начале 1871 г. все же прусские войска довершили разгром Франции и заняли Париж, где в торжественной обстановке было провозглашено создание под эгидой Пруссии Германской империи (Второго рейха) – наряду с Бисмарком Мольтке был одним из главных инициаторов этого судьбоносного события. Эти победы Мольтке были отмечены высокими наградами: 16 июня 1871 г. он был произведен в генерал-фельдмаршалы. В 1872 г. император Александр II произвел Мольтке в генерал-фельдмаршалы русской армии. Среди высших наград, который получил Мольтке: русский орден Св. Георгия 2-й степени (27 декабря 1870 г.), Большой крест Железного креста (22 марта 1871 г.), Большой крест ордена Pour le M"erite (8 марта 1879 г.).

После окончания военных действий Мольтке занял пост начальника общегерманского Большого Генштаба. В 1872 г. он также стал наследственным членом прусской Палаты господ. 10 августа 1888 г. Мольтке вышел в отставку и был назначен на почетный пост президента Комиссии национальной обороны (Landesverteidigungskommission). Он умер 24 апреля 1891 г. в Берлине. У Мольтке не было детей и после его смерти графский титул перешел к племяннику – также Гельмуту Мольтке, который в отличии от дяди стал именоваться «младшим».

Ниже приводится отрывок из статьи «Мольтке. Врознь идти и вместе драться», опубликованной во втором томе книги «Стратегия в трудах военных классиков» в 1926 г.

| |

Чтобы заручиться поддержкой Сербов в борьбе против Тито и его хорватско-боснийских корпусов, имеющих почти 5-кратное превосходство в живой силе над Казачьей дивизией, Гельмут фон Паннвиц (с ведома «Центра» и по совету Кононова) заключил тайный союз с Четниками партизанской Монархической Сербской Православной армии Драже Михайловича. Четники вели войну одновременно против коммунистов и немцев. В нем оговаривалась возможность создания на сербских землях монархического Сербского государства, дружественного России!

Неудачное покушение на Гитлера 20 июля 1944 г. и крах попытки антигитлеровского путча повлекли за собой гибель «Черной капеллы», с которой был связан фон Паннвиц - рыцарь Ордена Прусских Иоаннитов.

Гельмут фон Паннвиц никогда не ходил в «любимчиках» у Гиммлера. В своей дивизии фон Паннвиц укрывал от Гестапо, СД и СС группу из нескольких немецких офицеров - участников заговора против Гитлера. Среди них командир Терских казаков капитан Эрнст Вальтер фон Мосснер. Его отец - генерал фон Мосснер - после 20 июля 1944 г. был убит в Бухенвальде по приказу Гиммлера за участие в заговоре. Фон Паннвиц отдал приказ казакам стрелять в сотрудников Гестапо, СС и СД если те появятся в расположении Казачьей дивизии, попытаются арестовать фон Мосснера и др. офицеров. Руководство Гестапо, СС и СД побоялись арестовывать фон Паннвица, опасаясь бунта Казачьей дивизии, личный состав которой был предан лично ему. В случае попыток его ареста и разоружения казаков - те могли запросто оказать ожесточенное вооруженное сопротивление и перейти на сторону четников-монархистов.

Решение о дальнейшей судьбе дивизии и фон Паннвица было принято только в ноябре 1944 г. Казачью дивизию передали в формальное ведение «СС», чтобы хоть как-то контролировать непредсказуемого генерала-аристократа со славянской кровью. Сделано это было под предлогом развертывания дивизии в 15-й Казачий кавалерийский корпус (15 ККК). Однако фон Паннвиц отказался от предложенного ему звания группенфюрера «СС», категорически не захотел вступать в национал-социалистическую рабочую партию. Кстати, якобы имевшее место присвоение фон Паннвицу звания «группенфюрера СС» - это всего лишь версия, выдаваемая за факт отдельными исследователями. В архивах до сих пор не найдено и не опубликовано ни одного приказа по линии «СС» о присвоении ему этого звания. Наоборот, казаки никогда не носили знаки различия войск СС, а сам фон Паннвиц стал демонстративно надевать казачью папаху и свою старую фронтовую шинель.

Фон Паннвиц официально восстановил в своем корпусе институт Православного военного духовенства; по некоторым свидетельствам, даже сам тайно принял Православие.

Гельмутом фон Паннвицем был усыновлен советский мальчик-сирота Борис Набоков. Сделал это фон Паннвиц еще и потому, чтобы подчеркнуть свое презрение к бредовой «расовой теории» нацистов и не вступать в их партию.

Часть снаряжения и оружия, которые 15 ККК получил по линии снабжения от «Waffen SS», фон Паннвиц приказал передать армии Четников Драже Михайловича. Как раз в то время, когда англо-американцы перестали снабжать оружием Сербов-монархистов и помогали исключительно своему стратегическому агенту Иосифу Тито - хорвату и ненавистнику Православных сербов.

В феврале 1945 г. Гельмут фон Паннвиц был единогласно избран Всеказачьим Кругом в Вировитице «Верховным Полевым атаманом всех Казачьих Войск». Не пробыв и 1,5 месяца в формальном ведении «СС», он сделал еще один «смачный плевок» в лицо Гиммлера и всей «СС». Гельмут фон Паннвиц (по совету Кононова) фактически (де факто) вывел 15-й Казачий Кавалерийский Корпус из ведения «СС», перейдя в прямое подчинение Комитета Освобождения Народов России (КОНР), возглавляемого лично генералом Власовым - агентом Стратегической разведки Кремля, продолжавшим выполнять свою миссию в III Рейхе. Отныне фон Паннвиц стал командиром 15-го Казачьего кавалерийского корпуса Вооруженных сил Комитета освобождения народов России (15 ККК ВС КОНР). Официозные историки в своих публикациях пишут «15 казачий кавалерийский корпус СС». На самом деле правильно надо писать «15 казачий кавалерийский корпус ВС КОНР».

Недобросовестные исследователи, стремясь лишний раз очернить фон Паннвица, любят ссылаться на протокол его допроса, сфальсифицированный следователями ГУКР СМЕРШ. В нем фон Паннвиц (вдруг начав изъясняться языком Сталинского агитпропа) якобы признается в проведении карательных операций, массовых казнях сербов и совершениях его казаками поголовных изнасилований всего женского населения. В частности, в протоколе написано о том, что «в декабре 1944 года казаки 5-го кавалерийского полка под командованием полковника Кононова во время операции против партизан в районе реки Драва, неподалеко от гор. Вировитица, учинили массовое убийство населения и изнасилование женщин…».

Известный историк Кирилл Александров выяснил, что в этом районе (в т. ч. в городах Вировитица, Питомач и их окрестностях) с 8 декабря 1944 г. стояли части Советской 233-й дивизии. А до 8-го декабря 1944 г. там стояли части 10-го корпуса Титовской НОАЮ, основу которого составляли хорваты-католики и боснийцы-мусульмане.

Казаки 15-го Казачьего кавалерийского корпуса заняли Вировитицу и Питомач (с прилегающими к ним районами) только в начале января 1945 г. Это произошло после ожесточенного боя 15 ККК с частями этой самой 233-й советской дивизией, два полка которой были почти полностью уничтожены, а сама дивизия потерпела сокрушительное поражение. После этого боя казаки в Вировитице единогласно избрали фон Паннвица «Верховным Полевым атаманом всех Казачьих Войск». В этом городе (по инициативе Кононова и фон Паннвица) было принято решение о переходе 15 ККК всем составом в подчинение ВС КОНР генерала Власова. См. книгу К. Александрова «Русские солдаты Вермахта».

Кто же кого насиловал!? Да никто! Обычная традиционная пропаганда по демонизации противника. Красные вещали, что идут белые - весь рабоче-крестьянский женский пол поголовно насилуют. Белая пропаганда писала - идут красные комиссары, поголовно всех насилуют. Советские газеты в 1941-43 гг. вещают - идут фашисты всех Русских женщин поголовно насилуют. Геббельсовская пропаганда с 1944 г. вещала то же самое - якобы идут «славянские варвары», всех немок поголовно насилуют.

Теперь о том, чего нет в книге историка К. Александрова. 15 Казачий Кавалерийский корпус ВС КОНР, лично атаманы Кононов и фон Паннвиц до конца исполнили свой долг перед в борьбе против Запада и его агента стратегического влияния хорвата Иосифа Тито. Как и планировала Стратегическая разведка Кремля (во многом благодаря успешным действиям Казачьего корпуса против НОАЮ) в 1943-44 гг. англо-американские войска не смогли проникнуть в Югославию раньше Советской армии. В декабре 1944 г. Советская армия вышла к границам Югославии.

Далее (по рассказам Б.Б.П., К.В.М., Х.М. и Л.Е.М.) в период с декабря 1944 по январь 1945 гг. в Вировитице и Питомаче произошли следующие трагические события, в корне повлиявшие на дальнейшие действия и судьбы фон Паннвица и Кононова. В конце ноября 1944 г. атаман Кононов послал группу своих доверенных лиц (агентов) через фронт в расположение Советских войск, чтобы встретиться с сотрудниками Советской разведки (прибывшими из «Центра»), с целью договориться с ними об организации перехода 15 ККК на сторону СССР. При условии если всем казакам будут гарантированы полное прощение и то, что никто из них в дальнейшем не подвергнется отправке в советские концлагеря. Переход был запланирован на середину декабря 1944 г.