Швеция - одна из немногих европейских стран, распахнувших объятия мигрантам. На протяжении десятилетий беженцы органично вписывались в шведское общество, восполняя нехватку рабочих рук и не нарушая при этом культурную целостность страны. Однако новые мигранты не желают превращаться в шведов, а хотят жить по-своему, что вызывает раздражение у местных жителей. Особенно достается обитателям города Мальмё, который превратился в неофициальную столицу беженцев: здесь они составляют около 40 процентов населения. Как изменилось отношение великодушных шведов к «понаехавшим», выясняла .

«Место, где раньше стояли унылые бетонные здания рабочего квартала, теперь превратилось в шумную улицу с кафе и ресторанами восточной кухни. В воздухе витают пленительные ароматы ванили, корицы, кардамона, имбиря, слышится арабская речь. Раньше на каждом углу города можно было купить гамбургер или колбаску, сейчас к ним добавились фалафель, донер, кебабы», - так описывал в 2015 году ситуацию один из жителей шведского Мальмё, принявшего беженцев с Ближнего Востока и севера Африки.

С распростертыми объятиями

По его словам, многие шведы в разгар миграционного кризиса приносили еду, лекарства, теплую одежду и игрушки в центры размещения беженцев и на вокзалы, куда прибывали мигранты. Некоторые и вовсе радушно распахнули для «понаехавших» двери своих домов.

Швеция всегда гордилась своей щедростью и великодушием по отношению к иностранцам. Это началось во время Второй мировой войны. Нейтральная страна не подверглась разрушениям и сохранила промышленный потенциал, ее экономика продолжала бурно развиваться. Королевство нуждалось в рабочей силе, поэтому иммиграционное законодательство было максимально мягким. В страну хлынули норвежцы, бежавшие от нацистов, прибалты, датские евреи. Потом пришла очередь иранцев, спасавшихся от гонений шаха Пехлеви, и чилийцев, скрывавшихся от генерала Пиночета. Потом пожаловали эритрейцы, сомалийцы и курды.

Швеция приступила к строительству социал-демократического государства, лояльность к приезжим стала частью шведской идентичности, символом преданности моральным принципам. Государственная система предоставляла социальные льготы не только коренным шведам, но и беженцам: жилье, здравоохранение, качественное образование, отпуск по уходу за ребенком, пособие по безработице - у них было все.

Фото: Johan Nilsson / TT News Agency / Reuters

К началу 1990-х королевство принимало по 40 тысяч беженцев в год. Все изменилось в 1992 году. После войны в Югославии почти 700 тысяч человек обратились в страны Западной Европы с просьбой об убежище. По традиции первым откликнулся Стокгольм, однако вынужден был ужесточить иммиграционную политику, ограничив возможности получения вида на жительство и въезда в страну. Как пишет , шведы боялись приезда югославов: «Люди думали, что они привезут в шведские пригороды свою войну. На улицах начали маршировать неонацисты. Экономика оказалась на самой низкой отметке с 1930-х годов».

Но через некоторое время они, как и другие беженцы, органично вписались в шведское общество, восполнив нехватку рабочих рук. Культурная целостность королевства не пострадала. «Одни боснийцы теперь работают министрами в нашем правительстве, другие лечат нас», - описывает ситуацию Лиза Пеллинг (Lisa Pelling) из аналитического центра Arena Group, занимающаяся исследованием проблем беженцев.

Шведы гордились тем, что смогли успешно интегрировать мусульманское население, и были уверены, что система, отлаженная годами, не дает сбоя.

Понаехали тут

Когда в 2015 году в Европе разгорелся миграционный кризис, большинство беженцев устремились в Швецию и ФРГ. Германия, все еще испытывающая чувство вины за Вторую мировую, провозгласила политику открытых дверей и протянула нуждающимся руку помощи. На этом фоне подвиг маленькой Швеции был не столь заметен, хотя именно скандинавское королевство приняло основной поток мигрантов из расчета на душу населения.

Однако поведение новых «понаехавших» сильно отличалось от привычного. Мигранты оседали на окраинах крупных городов, не шли на контакт с местными, мусорили на улицах и совершали мелкие преступления. В некоторых местах, пишет , их доля достигает 80 процентов от общего числа населения.

Еще одна серьезная проблема заключается в высоком уровне безработицы. В Швеции во многих сферах преобладает узкая специализация: чтобы работать, необходимо иметь высокую квалификацию, которой нет у мигрантов. Помимо этого, необходимо выучить шведский язык.

От любви до ненависти

Постепенно терпение у великодушных шведов иссякло. Проведенный осенью 2017-го опрос показал, что 41 процент местных граждан считают, что королевство принимает слишком много беженцев, - а в середине прошлого года их было всего 29 процентов. Журналисты и политики придерживаются правила не обсуждать проблемы, связанные с миграционным кризисом, дабы не прослыть расистами и ксенофобами.

Тем временем среди простых шведов все чаще слышатся призывы поменять миграционные правила. Чтобы получить работу, беженцы имеют право на переобучение за счет государства, но за последний год лишь 30 процентов мигрантов, прошедших программу интеграции, смогли найти работу или продолжить обучение. На приезжих королевство тратит около четырех миллиардов долларов в год, хотя еще недавно эта сумма составляла менее миллиарда долларов. Не исключено, что страна с десятимиллионным населением, принимающая более ста тысяч мигрантов каждый год, рано или поздно столкнется с серьезными экономическими проблемами.

«Проблема беженцев расколола благовоспитанную Швецию (...) Час расплаты за шведскую щедрость наступает только сейчас, и никто не удосужился посчитать, во что она обойдется», - пишет Foreign Policy. Как рассказал Ивар Арпи (Ivar Arpi), обозреватель газеты Svenska Dagbladet и непримиримый критик миграционной политики, «люди, поднимающие эту тему, теряют друзей, да что там - раскалываются целые семьи».

«Прошлым летом моя бабушка едва не умерла от голода в больнице, а эти мигранты бесплатно получают еду и медицинскую помощь. Я думаю, государство прежде всего должно заботиться о собственном народе, а уже потом, если что-то останется, помогать другим», - делится размышлениями полицейский пограничной службы.

У женщин большое недовольство вызывает закон, согласно которому мигрантки с детьми младше семи лет могут рассчитывать на несколько лет оплачиваемого отпуска вне зависимости от того, работают они или нет. На самих шведок это правило не распространяется: они могут получить 450-дневный отпуск после рождения малыша только в том случае, если до этого не были безработными.

Плата за гостеприимство

В последнее время в Швеции вырос уровень преступности. Власти страны не обнародуют данные об этнической принадлежности подозреваемых, стараясь не увязывать эту тенденцию с ростом числа беженцев. В отличие от них, американский лидер миндальничать не стал, заявив, что виноваты в этом именно «понаехавшие». Его точку зрения поддерживают многие европейцы.

В Швецию приехало много молодых мужчин, после чего в королевстве, особенно в южном городе Мальмё, резко возросло число преступлений на сексуальной почве. Так, в конце января этого года молодой шведке разбили голову бутылкой после того, как она отвергла приставания незнакомца в ночном клубе «Бабель» в центре Мальмё. 19-летняя Софи Йоханссон (Sophie Johansson) во время танца почувствовала чужие руки на своих ягодицах, а затем и между ног. Девушка ударила мужчину, чтобы он отстал, и получила ответный удар кулаком в лицо.

Она решила не разжигать конфликт и вместе с другом пошла к выходу. Пристававший парень догнал их и ударил Софи по голове бутылкой. «Я думала, что это жидкость из бутылки [течет по лицу], но мой друг сказал мне, что это кровь. Я была в шоке», - рассказала девушка. В конце 2017 года произошло несколько изнасилований, что одной из девушек подожгли половые органы.

Множатся конфликты на расовой и межнациональной почве. Были отмечены случаи нападения на мигрантов, поджигали их палатки. В августе 2015 года двое выходцев из Эритреи напали на посетителей в городе Вестерос (примерно в 100 километрах от Стокгольма), нанеся ножевые ранения 55-летней шведке и ее 28-летнему сыну. В ответ активизировались крайне правые. В городе Арбуга у предоставленного беженцам здания были обнаружены два контейнера с воспламеняющейся жидкостью, а в Вернамо неизвестные пытались устроить поджог в приюте для детей-беженцев, оставшихся без родителей. Полиция усилила меры безопасности в центрах размещения мигрантов.

Очевидно, что в нынешних условиях старые верные способы интеграции не работают. Мигранты других национальностей и вероисповеданий не желают превращаться в шведов, не собираются отказываться от своих традиций и хотят жить по-своему. Чтобы как-то решить эту проблему, Швеции придется пересмотреть миграционную политику, даже если новые правила покажутся подданным короны жесткими и негуманными. Попытка сохранить нейтралитет в этом вопросе может обойтись стране слишком дорого.

Я никогда до этого не был в Мальмё, зато много слышал про этот шведский городок. Судя по сообщениям СМИ, там настоящий ад с мигрантами! Швеция вообще довольно толерантная страна, поэтому мигрантов она принимала всегда больше остальных. Последний миграционный кризис тоже не обошёл страну стороной, и сюда хлынули десятки тысяч беженцев из Сирии, Ирака и других государств.

Почему именно Швеция? Для тех мигрантов, кто только приехал и пытается легализоваться, пособия небольшие (буквально на карманные расходы), но их бесплатно содержат в лагерях временного проживания и бесплатно кормят. А если они приехали из страны, где действительно велись боевые действия (та же Сирия и Ирак), очень велика вероятность, что им позволят остаться. Отказы исчисляются буквально десятками по сравнению с тысячами одобренных прошений об убежище. А там уже можно претендовать на пособие по безработице, которое чуть больше (не более 300 евро), и на пособия на каждого из несовершеннолетних членов семьи.

А Мальмё считается шведской столицей мигрантов. В 2017 году у 54% населения города хотя бы один из родителей был иностранцем. Больше всего в городе выходцев из Ирака, бывшей Югославии, Дании, Сирии, Польши, Ирана и Афганистана. В 2016 году количество мусульман в Мальмё оценивалось в 16% населения, сейчас их примерно четверть.

Когда СМИ хотят показать какую-нибудь жесть, они обязательно едут в Мальмё и пишут шокирующие статьи:

Я долго не решался посетить этот шведский город... Но наконец собрался с духом, застегнул карманы, оставил все ценные вещи в соседнем Копенгагене и поехал!

01. Мальмё находится совсем рядом с Копенгагеном. Города соединяет Эресуннский мост, один из самых знаменитых мире. Вернее, это наполовину мост, наполовину тоннель через морской пролив. Благодаря ему от аэропорта Копенгагена до Мальмё ехать примерно столько же, сколько от аэропорта самого Мальмё. У нас Эресуннский мост в последние годы стал известен благодаря шведско-датскому сериалу "Мост".

02. Дорога из центра Копенгагена до центра Мальмё занимает чуть больше получаса. Вокзал подземный, на платформе спокойно... Я приготовился к тому, что жесть начнётся прямо на вокзале, но пока вроде всё ок.

03. Обычно на вокзале всё сразу понятно. Но в Мальмё полный порядок. Я постоял минут 10 в надежде снять какую-нибудь большую семью сирийских беженцев, насилующую шведскую девушку, но ничего не было. Мимо меня только суетливо пробежала цыганка, и всё. Кстати, в шведском Гётеборге на привокзальной площади меня встретил целый табор цыган. Но тут вообще ничего... Не было на вокзале и толп полиции, не было и рамок и досмотров... Как-то не так я себе представлял мигрантский ад.

04. Интересная идея бетонных блоков, которыми теперь в Европе закрывают все общественные пространства. В Швеции их делают в виде поездов. Как вам? Вокруг вокзала я не встретил ни одного попрошайки... Никто не сидел на улице, никто не приставал к прохожим, никто не хватал меня за руку и не предлагал наркотики или услуги такси. В общем, спокойствие и красота. Скажу честно, в России редко встретишь такой чистый и спокойный вокзал.

05. Рядом с вокзалом – большая велопарковка. Красивая, крытая... Многие велосипеды не прикованы. Подозрительно для города, захваченного злыми мигрантами...

06. С виду Мальмё – обычный европейский городок.

07. Вдоль каналов красивое благоустройство, всё чистенько, гуляют родители с детьми...

08. Народ спокойно сидит на лавочках, обедает, работает за ноутбуками, читает, отдыхает. В общем, всё как всегда. Я бы даже сказал, первое впечатление от Мальмё – что он чище и спокойнее других европейских городов.

09. Склоны каналов утопают в цветах! Последний тренд в благоустройстве – дикая природа.

10. Как вам?

11. Вот такой пешеходный мост через канал тут сделали... За первые 30 минут прогулки по городу ни одного мигранта не было встречено... Подозрительно!

12. Ещё один интересный момент. Вокруг вокзала на газонах расставлены уличные колонки "Бозе", каждая из которых стоит около 800 долларов. Они дают отличный звук, раньше я такие встречал только в Дубае... Как думаете, если бы у нас такие колонки начали в парках расставлять, долго бы они продержались?

13. Я целый день ходил по Мальмё и честно пытался найти какую-нибудь жесть, чтобы показать вам весь ужас мигрантского ада. Я представлял себя корреспондентом "Комсомолки", у которого редакционное задание – найти ужасы миграционного кризиса. Я повторял про себя ... Но ничего. Через 2 часа прогулок попался какой-то бомж. Но он вроде местный...

14. Встретил смуглого мужика, который рылся в мусорке... Но это вроде цыган.

15. Цыган летом в Европе вообще много. Но в Мальмё по европейским меркам их тоже мало.

Всё... На улицах увидел ещё несколько женщин в платках, но всё прилично, скорее это были богатые арабские туристки.

Мальмё оказался шикарным европейским городом, где было очень приятно погулять. Конечно, ощущения – одно, а статистика – другое. И в Мальмё действительно много мигрантов. Но большая их часть нормально интегрируется в шведское общество. Инциденты случаются, но, мне кажется, по большей части они раздуваются СМИ или политиками.

Я вам так скажу: в любом российском городе проблем с мигрантами гораздо больше, чем в шведском Мальмё. Поэтому за шведов можно особо не переживать.

16. Новая архитектура пожирает старую... Как вам? Мне кажется, слишком смело.

17. В центре очень много зелени.

18. Мэрия города

19. Этой ратуше скоро будет 500 лет, хотя в XIX веке она была перестроена.

20. Кстати, очень крутая тема: нашли и восстановили старую рекламу. Шикарно, когда город возвращает артефакты прошлого.

21. В Европе я с наслаждением и восторгом смотрю на старые двери. Старые двери – это просто прекрасно. Старые двери – это кайф! Особенно когда за ними хорошо ухаживают.

22. Фирменный люк Мальмё

23. Милая тварь

24. Не всё так идеально. Иногда фасады исторических зданий разрушают неуместными вывесками и рекламой.

25. Но в целом город очень чистый.

26. Пешеходная улица

27. Смотрите, я нашёл лужу!

28. У нас бы этот плющ сочли не соответствующим противопожарным нормам и вырубили)

41. О, а это новенький электробус Volvo 7900 Electric. Они могут заряжаться на остановках, а ещё эту модель уже тестируют в беспилотной модификации (правда, пока не в Мальмё).

42. Курьерикша

43. Некоторые велопарковки обозначены такими оранжевыми конструкциями.

44. На въезде во двор есть насос и набор инструментов для быстрого ремонта велосипеда.

45. Помимо велопроката в Мальмё есть ещё прокат скутеров. Это Lime, они широко распространены в США и начинают захватывать Европу, Южную Америку и Австралию. В Швеции есть ещё в Стокгольме, Гётеборге и Уппсале.

46. Шведы продвинулись дальше всех на пути раздельного сбора мусора. Более трети всех отходов им удаётся перерабатывать. Подробнее об этом я писал .

47. Гавань

48. Самый большой в мире открытый бассейн)

49.

50. Туалет с дёрном на крыше, как у традиционных скандинавских домов.

51. Разумеется, он оборудован для инвалидов.

Я целый день гулял по Мальмё, и не было никаких проблем. Я не испытывал дискомфорта, я не чувствовал себя в опасности, я не видел грязи. Никто ко мне не приставал, никто не вёл себя шумно или вызывающе. Я обошёл разные районы и не увидел ничего страшного. Это к вопросу о том, что наши СМИ очень переживают из-за мигрантов в Европе, но не замечают проблем, которые есть у нас.

Журналистам "Комсомольской правды" и НТВ стоит напомнить, что в России нет ни одного вокзала или аэропорта, где смогли бы побороть мафию таксистов, убрать оттуда попрошаек и бомжей или навести порядок с полицией, чтобы она наконец начала выполнять свою работу. А шведы с этим успешно справляются, и несмотря на то, что в страну едут мигранты, самые "мигрантские" города у них выглядят гораздо спокойнее, чище и безопаснее, чем наши. Поэтому, надеюсь, мои читатели будут думать своей головой и критически относиться к всяким пропагандонским высерам.

А завтра мы посмотрим на жилые районы, где обитают мигранты.

Владимир Корнилов , обозреватель РИА Новости

Приближаются очередные парламентские выборы в Швеции: голосование состоится 9 сентября. И почти никто не скрывает, что проблема миграции и связанная с ней проблема роста преступности вышли на первый план, а власти страны не могут предложить действенных мер для их решения.

Именно этим объясняются успехи партии "Шведские демократы" (SD) в последние годы. Впервые попав в парламент Швеции (риксдаг) лишь восемь лет назад, на прошлых выборах эта антииммигрантская партия стала третьей с результатом 13%, что дало ей 49 депутатских кресел. В этом году, судя по опросам, SD всерьез претендует на второе место с результатом в районе 20%. Многие западные аналитики, еще недавно воспевавшие "шведскую модель", глядя на эти результаты, хватаются за головы с вопросом: "Как такое могло произойти?"

…Лично мне вспоминается 2002 год, когда я был в Швеции в качестве наблюдателя на выборах. Тогда Социал-демократическая партия (SDP), с некоторыми перерывами правившая страной с 1917 года, чувствовала себя вполне комфортно, значительно опережая в рейтингах своих извечных соперников из Умеренной партии (MP). Одним из главных своих достижений власти как раз преподносили решение демографических проблем Швеции за счет привлечения мигрантов из-за рубежа и их успешной социальной адаптации.

Вообще говоря, у шведов, как и в большинстве других стран Европы, иного пути решения проблемы сокращения и старения населения не было. Пережив в 1970-е серьезный демографический кризис, когда естественный прирост населения был фактически равен нулю, Швеция с середины 1990-х впервые в истории столкнулась с тем, что на протяжении нескольких лет этот показатель был отрицательным — с 1997 по 2001 год шведов рождалось меньше, чем умирало (на уровень замещения рождаемость не вышла по сей день).

В таких условиях любое государство (Россия — не исключение) для обеспечения роста экономики и производства вынуждено привлекать иностранных мигрантов. Социал-демократическое правительство Швеции поступило так же, сделав это краеугольным камнем своей политики.

Казалось бы, эта политика увенчалась успехом. Во всяком случае, во время кампании 2002 года это преподносили именно так — экономика после длительного (почти десятилетнего) периода застоя оживилась, население стало довольно быстро увеличиваться. Так, за десятилетие (с 1994 по 2004 год) прирост составил всего 200 тысяч (с 8,8 до девяти миллионов), а сейчас столько же прибавляется за год-полтора. В прошлом году население страны перешагнуло отметку в десять миллионов человек и продолжает расти стремительными для этой страны темпами.

Вроде бы проблема действительно решена. Однако есть нюанс. Стокгольм выбрал несколько необычный путь, приглашая к себе беженцев из горячих точек планеты, из стран с очень далекими от Швеции культурой и традициями. Сначала активно завлекали мигрантов из Ирана и Ирака, в последние годы — из Сирии. Теперь, согласно официальной статистике , в Швеции проживают 150 тысяч сирийцев, 135 тысяч иракцев и 71 тысяча иранцев. Подчеркнем: речь идет об официальной статистике, в реальности показатели наверняка выше.

В 2002-м нас, группу наблюдателей, шведские власти возили в только что отстроенные миграционные центры под Стокгольмом, с гордостью демонстрируя, как в этих комфортных, чистеньких городках обустраиваются и живут мигранты преимущественно азиатского и африканского происхождения, как их обучают шведскому языку и культуре, как объясняют им местные традиции. Картина была идиллической.

Но, как это часто бывает, за легальными мигрантами потянулись их (чаще всего не совсем легальные) родственники, друзья и знакомые. Они селились вокруг чистеньких и ухоженных миграционных центров. И неожиданно для себя Швеция столкнулась с этническими анклавами, в которых формировалось свое, совершенно отдельное сообщество.

© AP Photo / David Keyton

© AP Photo / David Keyton

В итоге в Швеции, согласно официальному отчету полиции за прошлый год, появился 61 "проблемный" с точки зрения криминальной ситуации район (слово "гетто" полиция, само собой, избегает). Дошло до того, что комиссар Национальной полиции Швеции Дан Эльяссон возопил в эфире национального телевидения: "Помогите нам!"

Катастрофически выросло число преступлений на сексуальной почве — если в 1970-е таких инцидентов было не больше 40 на 100 тысяч населения в год, то сейчас уже больше 200 . Все больше убийств с применением огнестрельного оружия, угонов и поджогов машин.

Последнее вообще превратилось в любимую забаву молодежи из этнических анклавов. Если в 1998-м было около 400 подобных инцидентов, то теперь ежегодно фиксируется 1300-1500 поджогов. В ноябре прошлого года в иммигрантском пригороде Упсалы сожгли около полусотни автомобилей. Несмотря на неоднократные звонки, пожарные прибыли в этот район спустя три часа, в сопровождении спецназа и пулеметов . А две недели назад в подобных же районах Гетеборга, Мальме и Хельсингборга спалили еще более 80 авто .

В этом и объяснение резкого роста популярности "Шведских демократов". Западные СМИ дружно называют эту партию "фашистской" или "имеющей нацистские корни". Не без оснований: один из ее создателей, Густаф Экстрем, в юности служил в подразделениях ваффен-СС "Викинг" и "Нордланд", созданных нацистами для коллаборационистов из Голландии и Скандинавии. Однако те же либеральные СМИ, отметим, не называют фашистами тех, кто превратил эсэсовских коллаборантов в героев на Украине и странах Прибалтики.

Представители SD в ответ предъявляют одного из фронтменов партии в нынешней кампании, кандидата в депутаты Карла Роббьенса, наполовину ливийского происхождения . Три года назад он перешел в SD от умеренных, объяснив, что выступает не против мигрантов, а против провала государственной миграционной политики. Выросший в мигрантском анклаве под Гетеборгом, Роббьенс периодически демонстрирует журналистам место, где зарезали сестру его друга, и требует положить конец росту преступности .

Социал-демократов же, если опросы верны, на выборах ожидают самые провальные результаты за сто лет — их рейтинги колеблются в районе 25%, а последний раз в своей истории менее 30% голосов они получили на выборах далекого 1911 года. Правящая партия обвиняет "Шведских демократов" в популизме, но при этом не нашла ничего лучше, как в погоне за популярностью обещать шведам дополнительную неделю отпуска — куда уж более популистский шаг .

Разумеется, нет никаких сомнений в том, что "Шведским демократам", даже если они займут первое место, не позволят сформировать правительство или войти в коалицию — против них объединился весь истеблишмент. Но результаты выборов в Швеции подтвердят общую для Старой Европы тенденцию разрушения партийных и блоковых традиций, складывавшихся десятилетиями.

И если тенденция продолжится, в какой-то момент (скажем, не на предстоящих выборах, а на следующих) можно будет констатировать: мигранты в некотором смысле сменили в Швеции власть.

В последнее время приезжие селятся в определенных районах, где оказываются изолированными от шведского общества. О мигрантском гетто Ринкебю, где живут в основном выходцы из Африки и Ближнего Востока (и немного - из Югославии, Восточной Европы и России), написано немало.

Одни утверждают, будто «белым» туда вход воспрещен, другие - что материалы о «маленьком Могадишо» тенденциозны и используются в пропагандистских целях. Будучи в Стокгольме, я решила увидеть все своими глазами.

Приезжая в Ринкебю, совершаешь путешествие из Швеции в другую страну. Здесь редко можно увидеть женщину с непокрытой головой, большинство носит хиджаб, но немало - и паранджу с узкой прорезью для глаз.

Днем здесь совершенно спокойно, только вечерами становится тревожнее - когда на улицах появляются подростковые банды (но их и в Москве стоит обходить за километр). Местные жители довольно общительные, к любому можно подойти, расспросить, кто он и откуда, - поболтать здесь любят.

Все меняется, когда достаешь из сумки камеру. Как только местные распознают в тебе журналиста, становится опасно. Когда меня окружили женщины, пришлось вызывать полицию (самая агрессивная из них, дочь выходцев из Эфиопии, родилась уже в Швеции и учится в Упсальском университете).

На мои вопросы, почему я не могу фотографировать, если законы Швеции разрешают мне делать это, я получила ответ: «Здесь свои правила».

У жителей Ринкебю два врага: журналисты и полицейские. Поэтому журналистов тут, случается, избивают и прогоняют, а полицейский участок сожгли несколько лет назад.

Многие шведы заступаются за мигрантов, объясняя агрессию тем, что они устали от негативных репортажей. Но вообще-то сложно снимать позитивный репортаж на разбитую камеру.

Кстати, в мировом рейтинге свободы слова, составляемом «Репортерами без границ», Швеция - на втором месте (все первые строчки поделили между собой Скандинавские страны). Это так, если закрыть глаза на то, что в некоторых районах журналист не может достать камеру, не рискуя получить в глаз.

Правда ли, что из-за мигрантов колоссально выросла преступность, шведские женщины вечерами боятся выйти из дома, а в темное время суток по улицам бродят банды грабителей с битами?

Заголовки в российских СМИ такие, что кажется, будто тут конец света: «Изнасилованная Швеция», «Швеция в заложниках у мигрантов», «Банды мигрантов-насильников запугали Швецию», «Конец шведской идиллии: мигранты убивают и насилуют»...

На самом деле Швеция остается одной из самых безопасных стран мира, а уровень преступности не превышает статистику десятилетней давности: количество преступлений среди коренного населения снизилось, а приезжие вернули прежние показатели.

Впрочем, шведов преступность среди мигрантов мало волнует, так как чаще всего это не касающиеся их этнические разборки, торговля наркотиками и оружием (которое опять же пускают в ход друг против друга).

Гулять поздним вечером по мигрантским районам немного нервно, но только из-за их дурной славы и предубеждения против этнических мигрантов. А так здесь не опаснее, чем в Бирюлеве или Люблине.

Что касается остальных районов, то там спокойно и ночами: сказывается сегрегация мигрантов и коренных жителей, богатых шведов и небогатых, эмигрантов прежних лет и новоприбывших.

Шведским СМИ часто приходится разоблачать российские фейки. Тут можно встретить заголовки вроде: «Почему Швеция НЕ является мировой столицей насилия»; «Нет, в Швеции не был осужден мужчина, евший бекон» (наши каналы показали сюжет, как стокгольмца, оскорбившего мусульманок поеданием бекона, приговорили к штрафу за разжигание); «Вот доказательства, что в Швеции не были запрещены рождественские гирлянды» (эту новость о том, что в «захваченной мусульманами» Швеции запретили городские рождественские украшения, также распространяло наше информагентство)...

Российские журналисты прославились и в Ринкебю, когда пытались подкупить местных ребят, чтобы те устроили беспорядки «на камеру». Может, еще и поэтому журналисту из России здесь не рады ни местные, ни полиция.

На самом деле проблема не в преступности или перегрузке медицинских и социальных учреждений. В этом у Швеции - большой запас прочности. Проблема в том, что страна приняла столько мигрантов, что уже не может (во всяком случае, быстро) интегрировать их, растворив в себе.

Изолированные от шведского общества, они организовывают «непризнанные республики», которые живут по своим правилам. Пока им это позволяется, все спокойно, но, как только власти покушаются на «независимость», случаются погромы.

С одной стороны, мигранты не тревожат шведов, предпочитая лишний раз не выходить из своих гетто (в них им психологически комфортно, ведь не нужно меняться, подстраиваясь под новую родину). С другой, эти территории - как бы уже и не совсем Швеция. Со всеми вытекающими.

Разрешая мигрантам жить по своим правилам, шведы, как мне кажется, начинают нарушать свои собственные. Так, в рейтинге гендерного равенства (The Global Gender Gap Index) Швеция занимает 5-е место (впереди - Исландия, Норвегия, Финляндия и, внезапно, Руанда, согнавшая Швецию с насиженного 4-го места).

В рейтинге учитывается многое: равенство зарплат, представительство в парламенте и правительстве, доступ к руководящим постам... Тем удивительнее, что в Швеции женщины носят паранджу (в ряде европейских странах она запрещена), терпят побои мужей и могут быть отданы замуж в подростковом возрасте.

Утверждать, что женщины сами хотят носить черный балахон с сеткой на лице и прорезью для глаз - все равно что считать, будто им нравится, когда мужья бьют их смертным боем.

Попробуйте пошутить на тему «бьет - значит любит» в присутствие шведов - вы будете заклеймены как мракобес и женофоб. Но если речь идет о мигрантах, многие неодобрительно поморщатся, но скажут: «Такие у них порядки».

Но «у них» - это уже не у них в Африке или на Ближнем Востоке, а в Швеции. Так, женщина-мигрантка, которую избивал муж, обратилась в полицию, но полицейский посчитал, что не вправе вмешиваться, ведь «у них так принято».

Другая проиграла суд, потому что присяжные, среди которых было много «новых шведов», оправдали ее мужа как «достойного человека из хорошей семьи». Апелляционный суд отменил это решение, но осадочек-то остался.

Есть, конечно, и другие истории. 13-летняя сирийская девочка пожаловалась в полицию, когда родители пытались выдать ее замуж за 27-летнего мужчину. Суд признал родителей виновными, девочку переселили в другую семью.

Но сколько таких замужеств происходит в гетто - никто не знает. Правительство не проверяет (да и вряд ли может), а только распространяет листовки, объясняющие, что в Швеции жениться на детях не комильфо.

Шведы очень боятся прослыть расистами, ведь им, как и немцам, есть чего стыдиться: эксперименты в области евгеники здесь длились еще лет тридцать после падения нацистской Германии.

Поэтому в беседах, опросах, интервью и публичных выступлениях они, как это всегда было принято, максимально доброжелательны и толерантны (весь ХХ век шведы были такими, сама история страны доказывает это). Согласно Gallup’s Migrant Acceptance Index, Швеция по-прежнему в десятке самых терпимых к мигрантам стран.

Но на деле все не так радужно. На вопрос: «Что если вашими соседями будут мигранты?» - большинство отвечает: «Буду рад». Но при этом, как только число «новых шведов» в районе превышает 10%, шведы «старые» начинают переезжать. Так и появляются гетто...

Не решаясь высказываться публично, шведы сделали это с помощью тайного голосования. Когда перед парламентскими выборами премьер-министр и глава Умеренной консервативной партии (либерального толка) призвал шведов шире распахнуть свои сердца беженцам, его партия тут же потеряла треть своих сторонников, которые распахнули сердца «Шведским демократам» (это правоконсервативная партия, всегда считавшаяся националистической и маргинальной, а сегодня получившая третье место в парламенте благодаря антимигрантской риторике). В сентябре в Швеции очередные выборы, и не похоже, что «Шведские демократы» сдадут свои позиции.

В марте ООН опубликовала очередной рейтинг счастья (World Happiness Report), важную часть в котором заняло исследование зависимости счастья и миграции. Швеция в этом рейтинге — на высоком 9-м месте (хотя и ниже всех Скандинавских стран), а Россия - на 59-м, между Кипром и Казахстаном.

Вот какие условия были названы исследователями, чтобы миграция не влияла отрицательно на климат в обществе: толерантность и настроения коренных жителей, количество мигрантов и их готовность коммуницировать и интегрироваться.

С толерантностью у Швеции пока еще все в порядке, а вот масштабы и способность (или желание) мигрантов стать полноценными членами общества - под вопросом.

Впрочем, эти вопросы должны задавать себе шведы. А у российских СМИ немало тем о мигрантах и в собственной стране, которой далеко до «захваченной мусульманами Швеции».

У нас зашкаливают преступность и количество убийств, много терактов, в которых гибнет огромное количество людей (в Швеции случился один год назад, и за рулем грузовика, раздавившего людей, был не сириец, а гражданин Узбекистана), высокая социальная напряженность, а в этнические гетто превратились целые регионы страны, живущие по своим правилам.

Отношение к российским СМИ здесь - брезгливо-негативное. Если так пойдет и дальше, представляться российским журналистом станет опасно не только в Ринкебю.

Елизавета Александрова-Зорина.