Говорят, в окопах атеистов не бывает. Когда человек оказывается на пределе возможностей и сил, на грани жизни и смерти, то естественным образом начинает искать помощи у Господа. Ведь на войне каждый понимает: в любую минуту он может расстаться с жизнью и предстать пред Богом.

«Мама, помолись за меня Богу»

Войны на земле абсолютно неизбежны, как неизбежны грех и зло. Война - страшное бедствие, крушение всяких надежд, планов, мечтаний. Война - предельное состояние человека, потому что всегда остро стоит вопрос: жизнь или смерть. А во время Великой Отечественной Войны вопрос стоял еще острее - жизнь или смерть целых народов, ведь все понимали, к чему приведет победа Германии. В такой ситуации ко многим приходило осознание: нужно просить помощи у Бога. Вот почему именно во время Великой Отечественной число людей верующих стало расти.

Прошедший войну солдат рассказывал: «Когда лежишь под обстрелом и прижимаешься к матери-земле, а на тебя с воем летят снаряды, и любой может угодить по тебе, то, кто бы ты ни был, ты вспоминаешь Господа». Парадоксально, но даже атеисты просили защиты у Господа. Вот, например, одно фронтовое письмо: «Мама, я вступаю в партию. Мама, помолись за меня Богу».

Расстрелы и лагеря

К началу Великой Отечественной в нашей стране христиан осталось очень мало, поскольку политика Советского государства была направлена на полное вытеснение веры и искоренение христиан. Две волны арестов христиан (в 1937 и 1941 годах) привели к тому, что огромное количество людей верующих, тех, кто не отказывался от своих убеждений даже под угрозой смерти, расстреляли либо отправили в тюрьмы и лагеря. Русская Православная Церковь, евангельские церкви подверглись жестоким репрессиям. Задача по абсолютной ликвидации Церкви в Советском Союзе была на пути к завершению.

И все же даже в таких, казалось бы, невероятных для выживания условиях, верующие люди оставались и продолжали собираться вместе, чтобы молиться Господу за страдающую от натиска нацистов Родину. Даже в блокадном Ленинграде верующие не переставали проводить богослужения.

Хлебопреломление в блокадном Ленинграде

Война пришла в каждый дом

Истинная суть отношения евангельских христиан к проблеме защиты Отечества изложена в материалах Всесоюзного совета руководящих представителей евангельских христиан-баптистов, состоявшегося в Москве 26—29 октября 1944 года — в разгар боевых действий на фронтах Великой Отечественной войны. Один из священнослужителей союзной армии тогда рассказывал: «Многие наши церкви вывесили в своих помещениях флаги с синими звездами по количеству членов церкви, служащих в армии. Если приходит известие, что какой-либо член убит, синяя звезда заменяется золотой. Во многих церквях флаги целиком покрыты золотыми звездами».

А вот несколько строк из христианского журнала военных лет, которые говорят о том, что в семьи христиан, как и во все другие семьи, война принесла страшное горе: «Четверо из шести сыновей Якова Ивановича Жидкова (священнослужителя - ред. ) поступили в ряды Красной Армии для борьбы с фашистскими захватчиками. Трое из них погибли в этой войне».

Оставшиеся на свободе мужчины-христиане пошли воевать, а женщины-христианки трудились на производстве, обеспечивая фронт всем необходимым. Война объединила всех: верующие и неверующие делали одно общее дело — спасали Родину от фашистских захватчиков. Православная церковь, евангельские христиане, старообрядцы, Армянская апостольская Церковь, Грузинская Церковь — в единым порыве отдавали все для дела Победы. Например, те, кто не мог уйти на фронт, организовывали денежные сборы, сборы вещей, работали на заводах, заботились о раненых, о детях погибших красноармейцев. Неслучайно в документах, которые вышли из-под пера председателя Совета по религиозным культам Полянского, неоднократно подчеркивается, что все эти религиозные организации внесли свой достойный вклад в дело Победы.

От свободы к новым гонениям

Война вынудила Сталина смягчить антирелигиозную политику. Он разрешил проведение Всесоюзной конференции евангельских христиан-баптистов, которая состоялась в Москве в октябре 1944 года.

Христиане во время войны и сразу после нее получили относительную свободу, их перестали убивать и отправлять в лагеря за веру. Вместе с остальными христиане ковали победу. Но, к сожалению, очень быстро все это забылось, и уже через пять-семь лет после войны началась новая волна гонений на христиан...

И только после распада Советского Союза в нашу страну пришла полная свобода вероисповедания.

Подготовила Ирина Хаджебиекова

Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины,
Как шли бесконечные, злые дожди,
Как кринки несли нам усталые женщины,
Прижав, как детей, от дождя их к груди,
Как слезы они вытирали украдкою,
Как вслед нам шептали:
Господь вас спаси! -
И снова себя называли солдатками,
Как встарь повелось на великой Руси.
Слезами измеренный чаще, чем верстами,
Шел тракт, на пригорках скрываясь из глаз:
Деревни, деревни, деревни с погостами,
Как будто на них вся Россия сошлась,
Как будто за каждою русской околицей,
Крестом своих рук ограждая живых,
Всем миром сойдясь, наши прадеды молятся
За в Бога не верящих внуков своих.

Константин Симонов, 1941 г.

22 июня 1941 г. в 4 часа утра фашистская Германия без объявления войны вероломно вторглась в пределы СССР. Этим нападением завершилась цепь агрессивных действий гитлеровской Германии, которая благодаря попустительству и подстрекательству западных держав грубо нарушала элементарные нормы международного права, прибегала к грабительским захватам и чудовищным зверствам в оккупированных странах.

В соответствии с планом «Барбаросса» фашистское наступление началось на широком фронте несколькими группировками в различных направлениях. На севере дислоцировалась армия «Норвегия» , наступавшая на Мурманск и Кандалакшу; из Восточной Пруссии на Прибалтику и Ленинград наступала группа армии «Север» ; самая мощная группировка армий «Центр» имела целью разбить части Красной Армии в Белоруссии, овладеть Витебском - Смоленском и с ходу взять Москву; группа армий «Юг» была сосредоточена от Люблина до устья Дуная и вела наступление на Киев - Донбасс. Планы гитлеровцев сводились к нанесению внезапного удара по этим направлениям, уничтожению пограничных и военных частей, прорыву в глубокий тыл, захвату Москвы, Ленинграда, Киева и важнейших промышленных центров южных районов страны.

Командование немецкой армии рассчитывало завершить войну за 6-8 недель.

В наступление против Советского Союза были брошены 190 вражеских дивизий, около 5,5 млн. солдат, до 50 тыс. орудий и минометов, 4300 танков, почти 5 тыс. самолетов и около 200 боевых кораблей.

Война началась в исключительно благоприятных для Германии условиях. Перед нападением на СССР Германия захватила почти всю Западную Европу, экономика которой работала на фашистов. Поэтому Германия имела мощную материально-техническую базу.

Военную продукцию Германии поставляли 6500 крупнейших предприятий стран Западной Европы. В военную промышленность было вовлечено более 3 млн. иностранных рабочих. В западноевропейских странах фашисты награбили много вооружения, военного имущества, грузовых машин, вагонов и паровозов. Военно-экономические ресурсы Германии, ее союзников значительно превосходили ресурсы СССР. Германия полностью мобилизовала свою армию, а также армии своих союзников. Большая часть немецкой армии была сосредоточена у границ Советского Союза. Кроме того, империалистическая Япония угрожала нападением с Востока, что отвлекало значительную часть Советских Вооруженных Сил для обороны восточных границ страны. В тезисах ЦК КПСС «50 лет Великой Октябрьской социалистической революции» дается анализ причин временных неудач Красной Армии в начальный период войны. Они связаны с тем, что гитлеровцы использовали временные преимущества:

• милитаризацию экономики и всей жизни Германии;
• длительную подготовку к захватнической войне и более чем двухлетний опыт ведения военных действий на Западе;
• превосходство в вооружении и численности войск, заблаговременно сосредоточенных в пограничных зонах.

В их распоряжении оказались экономические и военные ресурсы почти всей Западной Европы. Сыграли свою роль допущенные просчеты в определении возможных сроков нападения гитлеровской Германии на нашу страну и связанные с этим упущения в подготовке к отражению первых ударов. Имелись достоверные данные о концентрации немецких войск у границ СССР и подготовке Германии к нападению на нашу страну. Однако войска западных военных округов не были приведены в состояние полной боевой готовности.

Все эти причины поставили советскую страну в тяжелое положение. Однако огромные трудности начального периода войны не сломили боевого духа Красной Армии, не поколебали стойкости советского народа. С первых дней нападения стало ясно, что план молниеносной войны рухнул. Привыкнув к легким победам над западными странами, правительства которых предательски отдавали свой народ на растерзание оккупантов, фашисты встретили упорное сопротивление со стороны советских Вооруженных Сил, пограничников и всего советского народа. Война длилась 1418 дней. На границе мужественно сражались группы пограничников. Неувядаемой славой покрыл себя гарнизон Брестской крепости. Обороной крепости руководили капитан И. Н. Зубачев, полковой комиссар Е. М. Фомин, майор П. М. Гаврилов и др. 22 июня 1941 г. в 4 ч 25 мин летчик-истребитель И. И. Иванов совершил первый таран. (Всего в годы войны было совершено около 200 таранов). 26 июня экипаж капитана Н. Ф. Гастелло (А. А. Бурденюк, Г. Н. Скоробогатый, А. А. Калинин) - на горящем самолете врезался в колонну вражеских войск. Сотни тысяч советских воинов с первых дней войны показали образцы мужества и героизма.

Два месяца длилось Смоленское сражение . Здесь под Смоленском родилась советская гвардия . Сражение в районе Смоленска задержало наступление врага до середины сентября 1941 г.
В ходе Смоленского сражения Красная Армия сорвала планы врага. Задержка вражеского наступления на центральном направлении явилась первым стратегическим успехом советских войск.

Руководящей и направляющей силой обороны страны и подготовки уничтожения гитлеровских войск стала Коммунистическая партия. С первых дней войны партией были приняты экстренные меры по организации отпора агрессору, проводилась огромная работа по перестройке всей работы на военный лад, превращению страны в единый военный лагерь.

«Для ведения войны по-настоящему, - писал В. И. Ленин, - необходим крепкий организованный тыл. Самая лучшая армия, самые преданные делу революции люди будут немедленно истреблены противником, если они не будут в достаточной степени вооружены, снабжены продовольствием, обучены» (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 35, с. 408).

Эти ленинские указания были положены в основу организации борьбы с врагом. 22 июня 1941 г. по поручению Советского правительства с сообщением о «разбойничьем» нападении фашистской Германии и призывом на борьбу с врагом выступил по радио нарком иностранных дел СССР В. М. Молотов . В тот же день был принят Указ Президиума Верховного Совета СССР о введении военного положения на европейской территории СССР, а также Указ о мобилизации ряда возрастов по 14 военным округам . 23 июня ЦК ВКП(б) и Совнарком СССР приняли постановление о задачах партийных и советских организаций в условиях войны. 24 июня был образован Совет по эвакуации, а 27 июня постановлением ЦК ВКП(б) и СНК СССР «О порядке вывоза и размещения людских контингентов и ценного имущества» определен порядок эвакуации производительных сил и населения в восточные районы. В директиве ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 29 июня 1941 г. партийным и советским организациям прифронтовых областей были изложены важнейшие задачи по мобилизации всех сил и средств на разгром врага.

«...В навязанной нам войне с фашистской Германией, - говорилось в этом документе, - решается вопрос о жизни и смерти Советского государства, о том - быть народам Советского Союза свободными или впасть в порабощение» . Центральный Комитет и Советское правительство призвали осознать всю глубину опасности, перестроить всю работу на военный лад, организовать всестороннюю помощь фронту, всемерно увеличить производство вооружения, боеприпасов, танков, самолетов, при вынужденном отходе Красной Армии вывозить все ценное имущество, а что нельзя вывезти - уничтожить, в оккупированных врагом районах организовать партизанские отряды. 3 июля основные положения директивы были изложены в выступлении И. В. Сталина по радио. В директиве определялся характер войны, степень угрозы и опасности, ставились задачи превращения страны в единый боевой лагерь, всемерного укрепления Вооруженных Сил, перестройки работы тыла на военный лад, мобилизации всех сил на отпор врагу. 30 июня 1941 г. для быстрой мобилизации всех сил и средств страны на отпор и разгром врага был создан чрезвычайный орган - Государственный Комитет Обороны (ГКО) во главе с И. В. Сталиным . В руках ГКО была сосредоточена вся полнота власти в стране, государственное, военное и хозяйственное руководство. Он объединял деятельность всех государственных и военных учреждений, партийных, профсоюзных и комсомольских организаций.

В условиях войны первостепенное значение имела перестройка всей экономики на военный лад. В конце июня был утвержден «Мобилизационный народнохозяйственный план на III квартал 1941 г.» , а 16 августа «Военно-хозяйственный план на IV квартал 1941 г. и на 1942 г. по районам Поволжья, Урала, Западной Сибири, Казахстана и Средней Азии ». Только за пять месяцев 1941 г. было перебазировано свыше 1360 крупных военных предприятий и эвакуировано около 10 млн. человек. Даже по признанию буржуазных специалистов эвакуацию промышленности во второй половине 1941 г. и начале 1942 г. и ее размещение на Востоке следует отнести к числу самых поразительных подвигов народов Советского Союза во время войны. Эвакуированный Краматорский завод был пущен через 12 дней после прибытия на место, Запорожский - через 20. Уже к концу 1941 г. Урал давал 62% чугуна и 50% стали. По размаху и значению это равнялось крупнейшим битвам военного времени. Перестройка народного хозяйства на военный лад была завершена к середине 1942 г.

Партия проводила большую организаторскую работу в армии. В соответствии с решением ЦК ВКП(б) Президиум Верховного Совета СССР 16 июля 1941 г. издал указ «О реорганизации органов политической пропаганды и введении института военных комиссаров» . С 16 июля в Армии, а с 20 июля на Военно-Морском флоте был введен институт военных комиссаров. За второе полугодие 1941 г. в армию было мобилизовано до 1,5 млн. коммунистов и более 2 млн. комсомольцев (до 40% всего состава партия направила в действующую армию). Видные партийные руководители Л. И. Брежнев , А. А. Жданов, А. С. Щербаков, М. А. Суслов и другие были направлены на партийную работу в действующую армию.

8 августа 1941 г. Верховным Главнокомандующим всеми Вооруженными Силами СССР был назначен И. В. Сталин . В целях сосредоточения всех функций управления военными действиями была образована Ставка Верховного Главнокомандующего. Сотни тысяч коммунистов и комсомольцев ушли на фронт. Около 300 тыс. лучших представителей рабочего класса и интеллигенции Москвы и Ленинграда вступили в ряды народного ополчения.

Между тем враг упорно рвался к Москве, Ленинграду, Киеву, Одессе, Севастополю и другим важнейшим промышленным центрам страны. Важное место в планах фашистской Германии занимал расчет на международную изоляцию СССР. Однако уже с первых дней войны стала складываться антигитлеровская коалиция. Уже 22 июня 1941 г. правительство Великобритании заявило о поддержке СССР в борьбе с фашизмом, а 12 июля подписало соглашение о совместных действиях против фашистской Германии. 2 августа 1941 г. президент США Ф. Рузвельт заявил об экономической поддержке Советского Союза. 29 сентября 1941 г. в Москве собралась конференция представителей трех держав (СССР, США и Англии), на которой был разработан план англо-американской помощи в борьбе с врагом. Расчет Гитлера на международную изоляцию СССР провалился. 1 января 1942 г. в Вашингтоне была подписана декларация 26 государств антигитлеровской коалиции об использовании всех ресурсов этих стран для борьбы против немецкого блока. Однако союзники не спешили с осуществлением действенной помощи, направленной на разгром фашизма, стремясь ослабить воюющие стороны.

К октябрю немецко-фашистским захватчикам, несмотря на героическое сопротивление наших войск, удалось с трех сторон подойти к Москве, одновременно развернув наступление на Дону, в Крыму, под Ленинградом. Героически оборонялись Одесса и Севастополь. 30 сентября 1941 г. немецкое командование начинает первое, а в ноябре - второе генеральное наступление на Москву. Фашистам удалось занять Клин, Яхрому, Наро-Фоминск, Истру и другие города Подмосковья. Советские войска вели героическую оборону столицы, показывая образцы мужества и героизма. В ожесточенных боях насмерть стояла стрелковая 316-я дивизия генерала Панфилова. В тылу врага развернулось партизанское движение. Только под Москвой сражалось около 10 тыс. партизан. 5-6 декабря 1941 г. советские войска перешли в контрнаступление под Москвой. Одновременно развернулись наступательные операции на Западном, Калининском и Юго-Западном фронтах. Мощное наступление советских войск зимой 1941/42 г. отбросило фашистов в ряде мест на расстояние до 400 км от столицы и явилось их первым крупным поражением во второй мировой войне.

Главный итог Московской битвы состоял в том, что стратегическая инициатива была вырвана из рук врага и план молниеносной войны потерпел провал. Поражение немцев под Москвой явилось решительным поворотом в военных действиях Красной Армии и оказало большое влияние на весь дальнейший ход войны.

К весне 1942 г. в восточных районах страны было налажено производство военной продукции. К середине года большинство эвакуированных предприятий развернулось на новых местах. Перевод экономики страны на военные рельсы был в основном завершен. В глубоком тылу - в Средней Азии, Казахстане, Сибири, на Урале - насчитывалось свыше 10 тыс. промышленных строек.

Вместо ушедших на фронт мужчин к станкам пришли женщины и молодежь. Несмотря на очень тяжелые бытовые условия советские люди самоотверженно трудились, обеспечивая победу на фронте. Работали по полторы - две смены, чтобы восстановить промышленность и снабдить фронт всем необходимым. Широко развернулось Всесоюзное социалистическое соревнование, победители которого награждались переходящим Красным Знаменем ГКО . Труженики сельского хозяйства организовали в 1942 г. сверхплановые посевы в фонд обороны. Колхозное крестьянство снабжало фронт и тыл продовольствием и промышленным сырьем.

Исключительно тяжелым было положение во временно оккупированных районах страны. Фашисты грабили города и села, издевались над мирным населением. На предприятиях были назначены немецкие чиновники, надзирающие за работой. Лучшие земли отбирались под хозяйства для немецких солдат. Во всех оккупированных населенных пунктах за счет населения содержались немецкие гарнизоны. Однако экономическая и социальная политика фашистов, которую они пытались проводить на оккупированных территориях, сразу же потерпела провал. Советские люди, воспитанные на идеях Коммунистической партии, верили в победу Советской страны, не поддавались на гитлеровские провокации и демагогию.

Зимнее наступление Красной Армии в 1941/42 г. нанесло мощный удар по фашистской Германии, по ее военной машине, но гитлеровская армия была еще сильной. Советские войска вели упорные оборонительные бои.

В этой обстановке большую роль сыграла всенародная борьба советских людей в тылу врага, особенно партизанское движение .

Тысячи советских людей ушли в партизанские отряды. Широко развернулась партизанская война на Украине, в Белоруссии и на Смоленщине, в Крыму и в целом ряде других мест. В городах и селах, временно оккупированных врагом, действовали подпольные партийные и комсомольские организации. В соответствии с постановлением ЦК ВКП(б) от 18 июля 1941 г. «Об организации борьбы в тылу германских войск» было создано 3500 партизанских отрядов и групп, 32 подпольных обкома, 805 горкомов и райкомов партии, 5429 первичных партийных организаций, 10 областных, 210 межрайонных городских и 45 тыс. первичных комсомольских организаций. Для координации действий партизанских отрядов и подпольных групп с частями Красной Армии по решению ЦК ВКП(б) 30 мая 1942 г. при Ставке Верховного Главнокомандования был создан центральный штаб партизанского движения . Штабы по руководству партизанским движением были образованы в Белоруссии, на Украине и в других республиках и областях, оккупированных врагом.

После поражения под Москвой и зимнего наступления наших войск гитлеровское командование готовило новое крупное наступление с целью захвата всех южных районов страны (Крым, Северный Кавказ, Дон) вплоть до Волги, взятия Сталинграда и отторжения Закавказья от центра страны. Это представляло исключительно серьезную угрозу для нашей страны.

К лету 1942 г. изменилась международная обстановка, характеризующаяся усилением антигитлеровской коалиции. В мае - июне 1942 г. были заключены договоры между СССР, Англией и США о союзе в войне против Германии и о послевоенном сотрудничестве. В частности, была достигнута договоренность об открытии в 1942 г. в Европе второго фронта против Германии, что значительно ускорило бы разгром фашизма. Но союзники всячески затягивали его открытие. Пользуясь этим, фашистское командование перебрасывало дивизии с Западного фронта на восточный. К весне 1942 г. гитлеровская армия располагала 237 дивизиями, массированной авиацией, танками, артиллерией и другими видами техники для нового наступления.

Усилилась блокада Ленинграда , почти ежедневно подвергавшегося артиллерийскому обстрелу. В мае был захвачен Керченский пролив. 3 июля Верховное Командование дало приказ героическим защитникам Севастополя оставить город после 250-дневной обороны, так как удержать Крым не представлялось возможным. В результате поражения советских войск в районе Харькова и Дона враг вышел к Волге. Созданный в июле Сталинградский фронт принял на себя мощные удары врага. Отступая с тяжелыми боями, наши войска наносили огромный урон противнику. Параллельно шло фашистское наступление на Северном Кавказе, где были оккупированы Ставрополь, Краснодар, Майкоп. В районе Моздока наступление фашистов было приостановлено.

Основные бои развернулись на Волге. Враг любой ценой стремился овладеть Сталинградом. Героическая оборона города явилась одной из ярких страниц Отечественной войны. Рабочий класс, женщины, старики, подростки - все население поднялось на защиту Сталинграда. Несмотря на смертельную опасность, рабочие тракторного завода ежедневно отправляли на передовые позиции танки. В сентябре в городе развернулись бои за каждую улицу, за каждый дом.

Показать комментарии

Культурная жизнь страны в годы войны испытывала влияние новых моментов. Резко сократилась материальная база учреждений культуры из-за прекращения их финансирования. Многие центры советской культуры находились в западных и центральных районах страны, которые впервые же месяцы войны были окку­пированы. Ряд учреждений науки и культуры удалось эвакуировать в восточные районы, однако многие культурные и научные ценности попали, в руки врага и до сих пор не возвращены в страну. Деятели культуры и науки вынуждены были искать новые формы существования в условиях военного времени. Они выступали с лекциями и концерта­ми на фронтах, в госпиталях, на фабриках, заводах и т. д.

Правящая партия ставила перед интеллигенцией новые задачи, которые диктовались условиями военного времени. Она должна была воспитывать у советских людей такие не­обходимые качества, как патриотизм, социалистический интернационализм, верность долгу, присяге, ненависть к врагу и т. д. Такая пропаганда велась, и она была достаточно эффективна.

Деятели советской культуры стали обращаться к историческому прошлому русского народа, снимать фильмы, ставить театральные постановки, писать художественные произведения о деятелях и событиях дореволюционной России. Сотрудничество со странами антигитлеровской коалиции позволило обратиться им к творчеству западных писателей и художников и пропагандировать его в нашей стране. Многие советские люди в годы войны впервые познакомились с достижениями мировой культуры.

В годы Великой Отечественной войны коренным образом изменился быт советских людей. Практически все они изменили свои жизненные условия. Мужское население было мобилизовано в армию, численность которой достигла 11 млн. человек. На промышленное производство пришли женщины, дети, вчерашние крестьяне. Их труд в годы войны был тяжелым, с продолжительным рабочим днем, практически без выходных дней и отпусков. Чтобы обеспечить себе поддержку крестьянства, правительство вынуждено было отменить некоторые ограничения, введенные в период коллективизации. На это, кстати, оказало влияние стремление немцев на оккупированной территории провести деколлективизацию. Крупной уступкой советскому крестьянству в годы войны явилась ставка на его личные интересы. Были разрешены в деревне личные подсобные хозяйства, и крестьяне получили определенную свободу в реализации продукции из подсобных хозяйств. Кроме того, именно для крестьянства полученная свобода вероисповедания была наиболее актуальной.

Уже в июле 1941 г. на карточное снабжение было переведено население Москвы и Ленинграда. В 1942 г. карточками обслуживалось 62 млн. советских людей, а в 1945 г.-- 80 млн. Все население страны по уровню потребления было разбито на несколько категорий в зависимости от трудового и военного вклада, при этом нормы их снаб­жения по карточкам существенно колебались. Всю войну в стране функционировали колхозные рынки, на которых по высокой цене можно было приобрести продукты питания. Однако это мог сделать далеко не каждый человек, ибо на Урале 1 кг мяса стоил больше, чем получал в месяц рабочий. С апреля 1944 г. была введена система коммерческих магазинов и ресторанов.

В период войны в стране была сильная инфляция. Несмотря на то, что высокопроизводительный труд хорошо оплачивался, реальная заработная плата в 1945 г. составляла 40% от уровня 1940 г. Но и этих заработанных денег нельзя было реализовать, и они скапливались на сберегательных книжках, особенно в деревне. В целях изъятия у населения необеспеченных товарами денег государство вводило систему специальных налогов, принудительных займов, замораживало денежные вклады, организовывало "добровольные" подписки на самолеты, танки и т. п.

Великая Отечественная война - не просто история. Это конкретное, бесценное духовное достояние, которое не стареет, не становится будничным и обыденным. С годами не ослабевает, а растёт интерес не только к крупномасштабной эпопее войны, но и её отдельным страницам.

Несмотря на обилие литературы о войне, в ней отсутствует анализ роли социальной психологии масс. Есть много трудов об идеологической работе в годы войны, но они, как правило, сводятся к перечислению действий политорганов. Их авторы практически не пытаются показать, на какие народные традиции, черты менталитета опиралась, чем определялась эта деятельность. Тоталитарному режиму удалось нивелировать личность, подавить самостоятельность, посеять страх перед жёсткой авторитарной властью, религиозность, православную духовность заменить атеизмом, придать патриотизму новую идею - идею социального освобождения.

Война за свободу и независимость Родины, за спасение мировой цивилизации и культуры против современного варварства явилась скачком в развитии личности, поворотом в ментальности россиян. Это проявилось не только в героизме, но и в осознании людьми своей силы, исчезновении в значительной мере страха перед властью, росте надежд на расширение свобод и прав граждан, демократизацию строя, обновление и улучшение жизни.

Война начала процесс переосмысления ценностей, ставила под вопрос незыблемость сталинского культа. И хотя официальной пропагандой все успехи и победы по-прежнему связывались с именем вождя, а неудачи и поражения сваливались на врагов и предателей, не было уже такого полного, безусловного доверия к ранее непререкаемому авторитету. И если теперь сталинский репрессивный аппарат выхватывал брата-фронтовика, прежняя смелая довоенная вера в то, что "невинных не сажают", сменилась недоумением, негодованием. Штампы рушились, придя в столкновение с реальным жизненным опытом, задумываться над которым всерьёз заставила война, оказавшаяся столь непохожей на обещанный пропагандой "могучий, сокрушительный удар", "малой кровью", "на чужой территории". Война на многое заставила взглянуть по-другому. За короткий срок постигались истины, к которым человечество шло столетиями. Новые черты, появившиеся в менталитете советского человека: переход с позиции ожидания к позиции действия, самостоятельность, исчезновение в значительной мере страха перед властью - имели колоссальное последствие для нашего исторического развития.

Фронтовому поколению народы бывшего СССР обязаны не только независимостью, но и первым духовным и политическим штурмом тоталитаризма. Годы Великой Отечественной войны открыли новую страницу в истории взаимоотношений между Советским государством и Русской православной церковью. По сути, впервые с момента образования социалистического государства со стороны власти была предпринята попытка перейти от политики, направленной на уничтожение Русской православной церкви как социального института, к конструктивному диалогу с нею.

Для православных иерархов это был шанс к возрождению разорённой и униженной Русской церкви. Они с удовольствием и благодарностью отозвались на новый курс сталинского руководства. В результате Русская православная церковь в годы войны сумела значительно улучшить своё материальное положение, подготовить кадры священнослужителей, усилить авторитет и влияние в стране и за рубежом.

Новая церковная политика была положительно воспринята большинством населения страны. Приметой времени стали переполненные храмы в дни православных праздников, возможность исполнения религиозных обрядов на дому, колокольный звон, призывающий верующих к службе, торжественные крестные ходы при большом скоплении народа. Тяга к религии в годы войны значительно возросла. Вера давала силы для жизни труда в условиях постоянных лишений.

Война дала шанс к возрождению православной духовности, возврат к дореволюционным традициям православия. Это имело негативное последствие. Изменение ситуации в религиозной сфере в годы войны объективно "сработало" на укрепление существующего режима, на повышение личного авторитета Сталина. В условиях активно утверждавшейся идеи государственности и патриотизма восстановление и укрепление православной церкви как традиционной носительницы этих идей служили дополнительным источником легитимности власти Сталина. Духовный поворот проявился также в смене акцента в патриотизме. Произошло смещение с великодержавных коминтерновских установок к крепнущему чувству "малой родины", которой грозит смертельная опасность. Отечество всё больше олицетворялось с большим домом советских народов.

Не идея внесения трудящимся других стран коммунистического освобождения от эксплуатации, насаждавшаяся пропагандой до войны, а необходимость выжить сплотила народы Советского Союза. В ходе войны возрождались многие русские национальные традиции и ценности, предававшиеся анафеме с позиции коммунистической идеологии в течение двух с лишним десятилетий. Политически тонкой и идеологически целесообразной оказалась оценка руководством характера войны как Великой Отечественной. Была приглушена специфика социалистических и революционных мотивов в пропаганде, акцент делался на патриотизме.

Патриотизм - это не наша монополия. Люди многих стран любят свою Родину и готовы на подвиг для неё. Однако жертвенность советских народов во время Великой Отечественной войны всё же беспримерна. Жизненный уровень населения СССР был неизмеримо ниже, чем в любой из воевавших стран, и нигде отношение к цене человеческой жизни не было таким небрежным со стороны государства. Люди мирились с этим и с готовностью шли на жертвы.

Нелишне напомнить и то, что сами высшие руководители рейха признавали наличие высокого патриотического духа нашего народа. Даже такой мастер фальсификации, как Геббельс, признавал: "Если русские борются упорно и ожесточённо, то это не следует приписывать тому, что их заставляют бороться агенты ГПУ, якобы расстреливающие их в случае отступления, а наоборот, они убеждены, что защищают свою Родину".

Таким образом, война внесла существенные изменения в общественное сознание, менталитет советского человека. Оформилось особое поколение, отличавшееся морально-психологическими качествами и силой их проявления. Все эти изменения не прошли бесследно для государства. Истоки сегодняшних наших перемен имеют глубокие корни в военном лихолетье.

В начале Великой Отечественной войны намеченная XVIII съездом партии программа введения семилетнего всеобуча и развития общего среднего образования в стране была прервана. Система народного образования выдержала в годы войны суровые испытания. Были разрушены десятки тысяч школьных зданий, на одну треть сократилась численность учительских кадров, многие дети лишились возможности учиться. Осложнялось снабжение школ учебниками и письменными принадлежностями. Всё это привело к тому, что за время войны общее число школ уменьшилось более чем вдвое, наблюдался большой отсев детей из общеобразовательных школ.

Быстрый перевод экономики на военный лад и успехи в выполнении фронтовых заказов были достигнуты ценой невероятных усилий, самоотверженным трудом тех, кто заменил ушедших на фронт инженеров, кадровых рабочих.

День начала войны я не помню, но слышала от родителей рассказ о нем. Чтобы ребенок, то есть я, дышал свежим воздухом, наша семья летом выезжала на дачу. Семья — не совсем точно сказано. Дедушка Иван Гаспарович считал, что ездить на дачу незачем: «Отключите в городе электричество и водопровод, ходите в уборную на Марсовом поле, а за водой - на Мойку, вот вам и дача. А воздух в нашем районе и так свежий — рядом Михайловский сад, Марсово поле, Летний сад». Дача — тоже не совсем точно сказано. В 1941 году родители снимали комнату на чердаке в Третьем Парголове. Тогда там были две деревни — Старожиловка и Заманиловка. Мы жили в Старожиловке, недалеко от нас было большое озеро (его называли Чертово), чуть подальше - Шуваловский парк.

Живя в каморке на парголовском чердаке, много раз в день поднимаясь и спускаясь по крутой лестнице без перил, родители были счастливы. Они любили природу, ходили в поле смотреть закаты (папа с детства любил смотреть на небо, особенно на вечернее и ночное), купались в озере, гуляли в парке, где знали каждый уголок — тенистые аллеи, пруд, который имел треугольную форму и назывался «Шляпа Наполеона». Холм, как папа говорил, насыпанный крепостными графа Шувалова, носил громкое имя «Парнас». После войны (до моих 14 лет, пока мы еще жили в доме на канале Грибоедова), мы с папой ездили гулять в этот парк на трамвае №20 (он шел туда около часа прямо от нашего дома, его кольцо было на Конюшенной площади). В парке папа любил объявлять торжественно: «Мы с тобой на Парнасе!» Тогда я, по своему невежеству, не понимала, почему он считал таким важным — оказаться на Парнасе, ведь холмик этот был совсем невысокий.

София Ивановна, Александр Иванович и Наташа Груздевы, 1939 г.

Но вернемся в июнь 1941 года. Был теплый солнечный день, мама осталась на даче, а папа со мной, почти четырехлетней, пошел в Шуваловский парк, и мы там играли в индейцев. Когда мы возвращались домой по проселочной дороге, поднимая как можно больше пыли, чтобы было веселее, на наших головах красовались «индейские» шляпы из лопухов. Потом папа посадил меня на плечи, мы шли и громко распевали недавно появившуюся песню «Три танкиста, три веселых друга, экипаж машины боевой!» Вместо «экипаж», я громко выкрикивала «анипаж», чем папу очень забавляла. Навстречу нам попалась женщина, она с удивлением посмотрела на нас и сказала: «Вы, что, не знаете — война началась». Папа не сразу понял, о чем она говорит, настолько невозможной казалась война в такой солнечный и беззаботный день. «Какая война?» - «С Германией, по радио объявили».

С этого момента жизнь раскололась на «до войны» и «во время войны». До «после войны» было еще очень далеко, и как многие до него не дожили!

Лето 1941 года

23 июня 1941 года, как обычно по понедельникам, в Педагогическом институте имени Герцена собрался Ученый Совет, где папа защищал диссертацию, посвященную творчеству Мамина-Сибиряка. Об этом писателе часто говорили дома, и я его называла папин-мамин Сибиряк. Степень кандидата наук освобождала от мобилизации на фронт (кандидатам наук давали, как тогда говорили, «бронь»). Но папа ни минуты не колебался: он пошел на войну добровольцем и воевал под Ленинградом, пока не был тяжело ранен зимой 1944 года.

Иван Гаспарович Гудзюк, 1932 г.

Сложнее было решить, что делать остальным членам семьи. Казалось бы, надо уезжать из Ленинграда. Но дедушка Иван Гаспарович уезжать отказался категорически. Он сказал, что мужчины не должны покидать город, когда ему угрожает враг: «По крайней мере, в свою квартиру я немца просто так не пущу». И начал точить свою шашку (или саблю — не знаю точно), оставшуюся со времен его службы в царской армии. Разубеждать его было бесполезно. Он всегда был немногословен и очень упрям, мама говорила: литовец, чего вы хотите. На семейном совете решили, что мама останется со старым отцом, а меня надо отправить в эвакуацию с детским садом Академии наук, мама тогда работала в Академии. Почему-то казалось, что война долго не продлится и к осени детский сад вернется в Ленинград.

Мама принялась вышивать метки на моей одежде. Я помню черное пальто, в котором меня отправляли с детским садом, в нем же я пошла в школу через три долгих года. Почему оно мне все еще годилось? Наверное, его купили на вырост, а за военные годы я мало подросла. Замечу, что и в мои школьные годы дети редко носили одежду, которая была им впору, — вначале она была велика, а потом коротка и тесна. На черной шелковой подкладке моего пальто мама вышила яркими синими нитками: «Наташа Груздева. Ленинград, канал Грибоедова, дом 2а, кв. 6».

Детский сад эвакуировали на Валдай. Мое первое воспоминание: мы с воспитательницей сбились в кучу под одиноким деревом, прямо на нас с воем летит самолет. За ним тянется шлейф черного дыма. Очень страшно, дети кричат и плачут. Самолет пролетает над нами и падает в озеро, вместо черного шлейфа фонтан и белый пар.

Меня долго мучил вопрос: почему детей сразу не эвакуировали подальше от линии фронта? Лишь потом, в спешке и панике, их перевезли на Урал, не все дети дожили до конца войны, многие родители годами не знали, что с их детьми, где их искать. На этот вопрос мне ответила подруга, она прочла недавно, что планы эвакуации были разработаны еще для финской кампании, им и следовали.

Немцы стремительно приближались к Валдаю, а в Ленинграде пока было относительно спокойно, только время от времени звучали сирены воздушной тревоги. И мама решила вернуть меня домой. Она послала просьбу об этом с шофером из Академии наук (служебные машины часто ездили в лагерь на Валдае), и он привез меня обратно.

Надо сказать, что я с рождения была очень нервной и впечатлительной. На этот раз оказалось, что я панически боюсь сигнала воздушной тревоги. Как только включали сирену, я падала на землю и начинала безудержно рыдать. Иван Гаспарович строго сказал дочери: «Увози Наташу, добром это не кончится». И мы с мамой уехали в Вологодскую область к институтской подруге родителей Валентине Заслоновской (тете Вале), а дедушка остался в Ленинграде и 4 апреля 1942 года умер от истощения.

В город Тотьму мы уезжали в спешке, был самый конец июля, немцы были уже совсем близко от Ленинграда. Мама взяла очень мало вещей — все поместилось в один небольшой чемодан. До Вологды ехали на поезде; эшелон, который шел перед нами, разбомбили, и наш поезд долго стоял — ждали, пока починят рельсы. От Вологды добирались на пароходе. Когда мы подплывали к тому месту, где нам предстояло прожить три года, я, согласно семейному преданию, спросила: «Эта деревня называется город Тотьма?» И лишь спустя многие годы, посетив этот удивительный город, попросила у него прощения за свое «столичное» детское высокомерие.

В Тотьме было много старинных двухэтажных деревянных домов с русскими печами, в одном из них на Белоусовской улице жила семья тети Вали. Ее муж Василий был каким-то районным начальником, и сначала его в армию не призывали. У них было четверо детей: две дочки (7- и 4-летние) и два сына (2-летний и грудной).

О том, как мы жили в эвакуации, мама рассказывала редко, и лишь после того, как ее не стало, папа дал мне тонкую школьную тетрадь с ее дневниковыми записями.

Тотемское житье

Мы провели в Тотьме три военных года, но я почти не помню города — только реку Сухону и мощенный булыжником подъем от пристани на крутой берег. Зимой с него катались на санях.

Странно, что в памяти не остались знаменитые тотемские церкви, видимо, потому, что наш дом в Ленинграде стоял рядом с храмом Спаса на Крови (ударение на букву «и»), и церковные силуэты мне казались обычными. Но двухэтажный деревянный дом тети Вали, где мы жили первые два года, помню хорошо - я его узнала, когда больше чем через полвека приехала в Тотьму. Мне и сейчас легко представить себе большую комнату с побеленной русской печью, около которой стояли ухваты разной величины. Напротив устья печи, у окон, тянулись стол и лавки, сделанные из широких толстых досок, пол в комнате тоже был дощатый, покрытый цветными половиками. Удивляло меня, как мыли столешницу, лавки и пол — их драили веником из прутьев, его называли голик. Помню, как весной лепили из теста булочки-жаворонки. Мы, дети, тоже в этом участвовали; небольшой кусок теста в наших руках быстро становился серым, а птички получались кривоватые, не такие красивые, как у взрослых.

В доме с русской печью жили тетя Валя с мужем, их четверо детей и еще моя 27-летняя мама со мной, 4-летней. Первый год войны мама хлопотала по хозяйству, ей, выросшей в большом городе, это было очень нелегко: вода из колодца, полные ведра на коромысле, русская печь с ухватами и чугунками. Какое-то время у нас с мамой была своя коза. Мама купила ее в деревне и привезла в Тотьму на пароходе. Коза не желала сходить на берег, и мама не знала, как с ней справиться. Кто-то посоветовал ей тащить козу обратно на пароход, и коза из упрямства спустилась по сходням. Когда у нас не было своей козы, мама покупала мне, как она говорила, «на папин аттестат» (видимо, на офицерскую зарплату) стакан молока в день.

Через год, в сентябре 1942-го, мама пошла в школу работать учительницей русского языка и литературы. Василий, муж тети Вали, усиленно добивался, чтобы его взяли на фронт. Его призвали в армию в апреле 1942 года, письма от него перестали приходить в декабре, вскоре выяснилось, что он погиб. После гибели дяди Васи две молодые учительницы остались с пятью детьми на руках.

Из маминого дневника: «Новогодняя ночь 1943 года. Валя уже вдова, ее дети — сироты. От Саши (моего папы — Н.Г.) давно нет писем. Неужели и я вдова?.. Я сижу одна и плачу — горько и безутешно. Кажется, и у меня все кончено. Пересмотрела его фотографии, залила их слезами. Все уже позади. Для Вали жизнь кончена. Надо жить, чтобы не умерли дети — вот и вся суровая логика. Может быть, было бы лучше, чтобы никто не мешал умереть, - для меня так. Так ли? Слишком жестокое и холодное, бессердечное и эгоистичное признание.

В школе дела не ладятся. Ребята — бурсаки, они ненавидят друг друга, издеваются друг над другом, ненавидят учителей школу, учебу, книги, знания. Для них ничего святого нет. Не знаю, справлюсь ли.

Когда кончатся муки и наступит ли вообще жизнь? Когда я буду сыта, у меня не будут мерзнуть ноги и когда перестанет болеть сердце и пухнуть от слез глаза? Или этим все и кончится?»

Летом 1943 года мама согласилась стать директором другой тотемской школы, не той, где они с тетей Валей преподавали. В этой школе за учительской была большая комната, где мы с мамой и поселились. В нашей комнате была обмазанная мелом печь, похожая на русскую в доме тети Вали, только поменьше и без лежанки наверху, на печи была приступочка, на нее мы ставили котелок, где кипятили воду и варили картошку. Картошку выращивали сами, школе под нее выделяли землю. Еще в нашей комнате были небольшой стол, стулья и одна кровать. Под потолком нашей большой комнаты висела электрическая лампочка без абажура. Когда она светила тускло (так бывало часто, хотя электричество, насколько я помню, не отключали), мама ставила стул на стол и проверяла тетрадки где-то высоко-высоко, в поднебесье, а я смотрела на нее, засыпая. Мы с мамой спали вместе, зимой не раздевались на ночь, а, напротив, надевали на себя всю одежонку, даже пальто.

Дров было мало, их учителя (и моя мама тоже) летом заготавливали в лесу. Когда мы укладывались спать, поверх одеяла мама накладывала нетолстые поленья. Она говорила мне, что это для веса, для тепла (одеяло у нас было тонкое), но на самом деле — не хотела меня пугать. Ночью в нашу комнату прибегали жирные крысы и начинали бегать по кругу — голова к хвосту. Еды у нас не было, они ее и не искали. Какой смысл был в их хороводах? Мама боялась, что они нападут на нас и загрызут меня. Поэтому она время от времени бросала полено в угол комнаты, опасаясь нечаянно задеть какого-нибудь зверька и разозлить компанию. От шума крысы ненадолго разбегались, потом их бесконечный хоровод возобновлялся.

Жизнь в школе была не из легких. Мама писала: «18 сентября 1943 года. Как мне тяжело! Немногие живут так, как /я/. Болят перебитые суставы пальцев от колки дров, скоро свалится с ног последняя пара туфель. 3 недели не была в бане — баня не работает. В голове вши. Сырые дрова не нагревают по 2 часа маленького котелка, и живем впроголодь. За каждым делом ходишь по целым дням. (Это я помню: мы бродили от конторы к конторе и там долго стояли в очередях в полутемных коридорах. — Н.Г.). В школе нет света, и не могу схлопотать 3 недели. Боже, и учебный год на носу. И целая школа — слезы, слезы подступают к горлу. Позор ждет меня впереди. Неужели когда-нибудь кончится эта ужасная жизнь? Нет мыла. Не в чем стирать. Боже, и никто этого не знает. А школа, работа — нет, все это ужасно».

К этому времени относятся одни из первых моих воспоминаний. У меня не было такого трагического ощущения жизни, как у мамы, может быть, потому, что мне было не с чем сравнивать: мирных дней я не помнила. Кроме того, в детстве радости и огорчения совсем не такие, как во взрослой жизни.

А мама с работой директора справлялась вполне успешно, ее уважали учителя и любили ученики. С маминых слов перескажу один случай. Как-то войдя в класс, мама заметила возню на задней парте. Урок начался, и вдруг в проходе между партами появилась собака. Класс замер, ожидая «спектакля». Не прерывая рассказа, мама открыла дверь, и истосковавшаяся на привязи собака с радостью в нее выбежала. Урок продолжался. Это случилось в последний год войны, когда в Тотьме снова появились собаки.

В один из теплых дней августа он приготовил мне «Кулеш», как он выразился “по рецепту 1943 года” – именно таким сытным блюдом (для очень многих солдат – последним в их жизни) кормили танковые экипажи ранним утром перед одним из величайших танковых сражений II мировой войны – «Битве на Курской дуге» …

А вот и рецепт:

-Берем 500-600 грамм грудинки на костях.
-Срезаем мясо, а косточки бросаем вариться на 15 минут в воду (примерно 1,5 - 2 литра).
-Добавляем в кипящую воду пшено (250 –300 грамм) и варим до готовности.
-Чистим 3-4 картошки, режем её крупными кубиками и бросаем в кастрюлю
-На сковородке обжариваем мясную часть грудинки с 3-4 мелко порезанными головками репчатого лука, и добавляем в кастрюлю, варим еще минуты 2-3. Получается то ли густой суп, то ли жидкая каша. Вкусное и сытное блюдо…
Безусловно, для того, чтобы перечислить все блюда военного времени, не хватит никакой газетной колонки, поэтому сегодня я расскажу лишь о самых значимых гастрономических явлениях той великой эпохи.
Мои воспоминания о Великой Отечественной войне (как и у большинства представителей современного поколения, не заставшего военное время) основываются на рассказах старшего поколения. Кулинарная составляющая войны – не исключение.

«Пшенная каша с чесноком»

Для каши нужны пшено, вода, растительное масло, лук, чеснок и соль. На 3 стакана воды берем 1 стакан крупы.
Наливаем в кастрюлю воду, сыплем крупу и ставим на огонь. Поджариваем на растительном масле лук. Как только вода в кастрюле закипит, выливаем туда нашу зажарку и солим кашу. Она еще минут 5 варится, а мы тем временем очищаем и мелко режем несколько зубков чеснока. Теперь надо снять кастрюлю с огня, добавить в кашу чеснок, перемешать, закрыть кастрюлю крышкой и завернуть в “шубу”: пусть распарится. Такая каша получается нежной, мягкой, ароматной.

«Тыловая Солянка»

Пишет Владимир УВАРОВ из Уссурийска, - «данное блюдо часто готовила в лихое время войны и в голодные послевоенные годы моя бабушка, ныне покойная. В чугунок она укладывала равные количества квашеной капусты и очищенной, нарезанной ломтиками картошки. Потом бабушка заливала воду так, чтобы она покрывала капустно-картофельную смесь.
После этого чугунок ставят на огонь - тушиться. А за 5 минут до готовности надо добавить в чугунок поджаренный на постном масле шинкованный лук, пару лавровых листиков, поперчить, если нужно по вкусу, то и посолить. Когда все готово, надо накрыть посудину полотенцем и дать потомиться с полчаса.
Такое блюдо, уверен, всем понравится. Бабушкин рецепт мы зачастую использовали и в сытные времена и ели эту „солянку” с удовольствием - пусть и не в чугунке, а в обычной кастрюле она тушилась»

«Макароны «балтийские» по-флотски с мясом»

Со слов соседа-фронтовика-десантника по даче (боевой мужик! в здравом уме, в свои 90 лет по 3 км в день бегает, купается в любую погоду) данный рецепт активно использовался в праздничном меню (по случаю удачных сражений или побед флота) на кораблях Балтийского флота во времена II Мировой войны:
В одинаковой пропорции берем макароны и мясо (желательно на ребрышках), лук (примерно треть от веса мяса и макарон)
-мясо отваривается до готовности и режется кубиками (бульон модно использовать на суп)
-макароны отвариваются до готовности
-лук припускают на сковороде до «золотистого» цвета
-мясо, лук и макароны смешиваем, выкладываем на противень (можно добавить чуток бульона) и ставим в духовку на 10-20 минут при температуре 210-220 градусов.

«Морковный чай»

Очищенную морковь терли на терке, сушили и прожаривали (думаю сушили) на противне в духовке с чагой, после чего заливали кипятком. От моркови чай получался сладковатым, а чага давала особый вкус и приятный темный цвет.

Салаты блокадного Ленинграда

В блокадном Ленинграде существовали рецептурные брошюры и практические пособия, помогавшие людям выжить в осажденном городе: «Использование в пищу ботвы огородных растений и заготовка ее впрок», «Травяные заменители чая и кофе», «Готовьте из диких весенних растений мучные изделия, супы и салаты» и т.п.
Многие подобные издания, созданные Ленинградским ботаническим институтом, рассказывали не только о том, как готовить определенные травы, но и где их лучше собирать. Приведу пару рецептов того времени.
Салат из щавеля. Для приготовления салата растолочь 100 граммов щавеля в деревянной чашке, всыпать 1–1,5 чайной ложки соли, влить 0,5–1 ложку растительного масла или 3 столовые ложки соевого кефира, после чего размешать.
Салат из листьев одуванчика. Собрать 100 граммов свежих зеленых листьев одуванчика, взять 1 чайную ложку соли, 2 столовые ложки уксуса, если есть, то добавить 2 чайные ложки растительного масла и 2 чайные ложки сахарного песку.

Хлеб войны

Одним из важнейших факторов, помогающих выстоять, защитить свою Родину, наравне с оружием был и остается хлеб – мерило жизни. Ярким подтверждением этому служит Великая Отечественная война.
Прошло много лет и пройдет еще немало, будут написаны новые книги о войне, но, возвращаясь к этой теме, потомки не раз зададут вечный вопрос: почему Россия устояла на краю пропасти и победила? Что помогло ей прийти к Великой Победе?


Немалая заслуга в этом людей, которые обеспечивали наших солдат, воинов, жителей оккупированных и блокадных территорий продовольствием, в первую очередь хлебом и сухарями.
Несмотря на колоссальные трудности, страна в 1941–1945 гг. обеспечивала армию и тружеников тыла хлебом, подчас решая самые сложные задачи, связанные с отсутствием сырья и производственных мощностей.
Для выпечки хлеба обычно использовались производственные мощности хлебозаводов и пекарен, которым централизованно выделялись мука и соль. Заказы воинских частей выполнялись в первоочередном порядке, тем более что для населения хлеба выпекалось немного, и мощности, как правило, были свободными.
Однако случались и исключения.
Так, в 1941 г. для обеспечения воинских подразделений, сосредоточенных на Ржевском направлении, местных ресурсов не хватало, а подвоз хлеба из тыла был затруднен. Для решения проблемы интендантские службы предложили воспользоваться старинным опытом создания напольных жаровых печей из доступных материалов – глины и кирпича.
Для устройства печи необходимы были глинистый грунт с примесью песка и площадка с откосом либо приямок глубиной 70 мм. Такая печь строилась обычно за 8 ч, затем 8–10 ч сушилась, после чего готова была выпечь до 240 кг хлеба за 5 оборотов.

Фронтовой хлеб 1941–1943 гг.

В 1941 г. неподалеку от верховья Волги находился исходный рубеж. Под крутым берегом реки дымили земляные кухни, располагалась санрота. Здесь же в первые месяцы войны создавались земляные (в основном они устанавливались в грунте) хлебопекарные печи. Эти печи были трех видов: обыкновенные грунтовые; обмазанные внутри толстым слоем глины; облицованные внутри кирпичом. В них выпекался формовой и подовый хлеб.
Там, где это было возможно, печи делали из глины или кирпича. Хлеб фронтовой Москвы выпекался на хлебозаводах и в стационарных пекарнях.


Ветераны московских сражений рассказывали, как в овраге старшина раздавал солдатам горячий хлеб, который привез на лодке (вроде саней, только без полозьев), запряженной собаками. Старшина торопился, над оврагом низко проносились зеленые, синие, фиолетовые трассирующие ракеты. Неподалеку рвались мины. Солдаты, на «скорую руку» покушав хлеба и запив его чаем, приготовились к повторному наступлению…
Участник Ржевской операции В.А. Сухоставский вспоминал: «После ожесточенных боев нашу часть весной 1942 г. отвели в деревню Капково. Хотя эта деревня находилась в удалении от боев, но продовольственное дело налажено было слабо. Для пропитания мы сварили суп, а деревенские женщины принесли к нему хлеб «Ржевский», выпеченный из картофеля и отрубей. С этого дня у нас началось облегчение».
Как готовился хлеб «Ржевский»? Картофель варили, очищали, пропускали через мясорубку. Выкладывали массу на доску, посыпанную отрубями, охлаждали. Добавляли отруби, соль, быстро замешивали тесто и помещали его в смазанные жиром формы, которые ставили в духовку.

Хлеб «Сталинградский»

В Великую Отечественную войну хлеб ценился наравне с боевым оружием. Его не хватало. Ржаной муки было мало, и при выпекании хлеба для бойцов Сталинградского фронта широко использовалась ячменная мука.
Особенно вкусными с применением ячменной муки получались сорта хлеба, приготовляемые на закваске. Так, ржаной хлеб, в состав которого входило 30% ячменной муки, почти не уступал по качеству чисто ржаному.
Приготовление хлеба из обойной муки с примесью ячменной существенных изменений технологического процесса не требовало. Тесто с добавлением ячменной муки получалось несколько более плотным и дольше выпекалось.

«Блокадный» хлеб

В июле-сентябре 1941 г. немецко-фашистские войска вышли к окраинам Ленинграда и Ладожскому озеру, взяв многомиллионный город в кольцо блокады.
Несмотря на страдания тыл проявил чудеса мужества, отваги, любви к Отчизне. Блокадный Ленинград не был здесь исключением. Для обеспечения воинов и населения города на хлебозаводах было организовано производство хлеба из скудных резервов, а когда они закончились, муку стали доставлять в Ленинград по «Дороге жизни».


А.Н. Юхневич – старейшая работница ленинградского хлебозавода – рассказала в московской школе №128 на Уроке Хлеба о составе блокадных буханок: 10–12% - это мука ржаная обойная, остальное – жмых, шрот, сметки муки с оборудования и пола, выбойка из мешков, пищевая целлюлоза, хвоя. Ровно 125 г – дневная норма святого черного блокадного хлеба.

Хлеб временно оккупированных районов

О том, как выживало и голодало местное население оккупированных территорий в годы войны, невозможно слышать и читать без слез. Все продовольствие у людей отнимали фашисты, увозили в Германию. Украинские, российские и белорусские матери страдали сами, но еще больше – видя мучения своих детей, голодных и больных родственников, раненых солдат.
Чем они жили, что ели – за пределами понимания нынешних поколений. Каждая живая травинка, веточка с зернышками, шелуха от мороженых овощей, отбросы и очистки – все шло в дело. И часто даже самое малое добывалось ценой человеческой жизни.
В госпиталях на оккупированных немцами территориях раненым солдатам давали по две ложки пшенной каши в день (хлеба не было). Варили «затирку» из муки – супчик в виде киселя. Суп из гороха или перловки для голодных людей был праздником. Но самое главное – люди лишились привычного и особенно для них дорогого хлеба.
Меры этим лишениям нет, и память о них должна жить в назидание потомкам.

«Хлеб» фашистских концлагерей

Из воспоминаний бывшего участника антифашистского Сопротивления, инвалида I группы Д.И. Иванищева из г. Новозыбкова Брянской обл.: «Хлеб войны не может оставить равнодушным любого человека, особенно того, кто испытал на себе страшные лишения в период войны – голод, холод, издевательства.
Мне волею судьбы пришлось пройти многие гитлеровские лагеря и концлагеря. Уж мы-то, заключенные концлагерей, знаем цену хлеба и преклоняемся перед ним. Вот и решил сообщить кое-что о хлебе для военнопленных. Дело в том, что гитлеровцы выпекали для русских военнопленных особый хлеб по особому рецепту.
Назывался он «остен-брот» и был утвержден имперским министерством продовольственного снабжения в рейхе (Германия) 21 декабря 1941 г. «только для русских».


Вот его рецепт:
отжимки сахарной свеклы – 40%,
отруби – 30%,
древесные опилки – 20%,
целлюлозная мука из листьев или соломы – 10%.
Во многих концентрационных лагерях военнопленным не давали и такого «хлеба».

Хлеб тыловой и фронтовой

По заданию правительства было налажено производство хлеба для населения в условиях огромного дефицита сырья. Московский технологический институт пищевой промышленности разработал рецепт рабочего хлеба, который специальными приказами, распоряжениями, инструкциями доводился до руководителей предприятий общественного питания. В условиях недостаточной обеспеченности мукой при выпечке хлеба широко использовались картофель и другие добавки.
Хлеб фронтовой часто выпекался под открытым небом. Солдат шахтерской дивизии Донбасса И. Сергеев рассказывал: «Я скажу о боевой хлебопекарне. Хлеб составлял 80% всего питания бойца. Как-то нужно было дать хлеб полкам в течение четырех часов. Въехали на площадку, расчистили глубокий снег и тут же, среди сугробов, на площадке сложили печь. Затопили, просушили ее и выпекли хлеб».

Сушеная распареная вобла

Мне бабушка рассказывала, как они ели сушенную воблу. Для нас это рыбка, предназначенная под пивко. А бабушка говорила, что воблу (тарань ее называли почему- то), тоже выдавали по карточкам. Была она ооочень пересушенной и оооочень соленой.
Клали рыбку не очищая в кастрюльку, заливали кипятком, закрывали крышкой. Рыбка должна была стоять до полного остывания. (Наверное, лучше делать с вечера, а то не хватит терпения.) Затем варилась картошка, доставалась из кастрюльки рыбка, распаренная, мягкая и уже не соленая. Чистили и с картошечкой ели. Я пробовала. Бабушка как- то сделала разок. Знаете, и вправду вкусно!

Гороховый суп.

С вечера заливали в котле горох водой. Иногда горох заливали вместе с перловой крупой. На следующий день горох перекладывали в военно- полевую кухню и варили. Пока варился горох, в кастрюле на сале пережаривали лук и морковь. Если не было возможности делать зажарку, закладывали так. По мере готовности гороха добавлялась картошка, затем зажарка и в последнюю очередь закладывалась тушенка.

«Макаловка» Вариант № 1 (идеальный)

Замороженную тушенку очень мелко резали или крошили, на сковороде жарили лук (при наличии можно добавить морковь), после чего добавляли тушенку, немного воды, доводили до кипения. Ели так: мясо и «густерню» делили по количеству едоков, а в бульон по очереди макали кусочки хлеба, поэтому блюдо так называется.

Вариант № 2

Брали жир или сырое сало, добавляли в жаренный лук (как в первом рецепте), разбавляли водой, доводили до кипения. Кушали также как при 1 варианте.
Рецепт по первому варианту мне знаком (пробовали для разнообразия в походах), но его название и то, что он был придуман во время войны (скорей всего раньше) мне и в голову не приходило.
Николай Павлович отметил, что к концу войны кормить на фронте стали лучше и сытнее, хотя как он выразился «то пусто, то густо», с его слов – бывало, что по несколько дней еду не подвозили, особенно вовремя наступления или затяжных боев, а затем раздавали положенный за прошедшие дни паек.

Дети войны

Война была жестокая, кровавая. Горе пришло в каждый дом и каждую семью. Уходили на фронт отцы, братья, а ребятишки оставались одни, - делится воспоминаниями А.С.Видина. – «В первые дни войны им хватало на пропитание. А потом они вместе с матерью ходили собирали колоски, гнилую картошку, чтобы как-то прокормиться. А мальчишки большей частью стояли у станков. Они не доставали до рукоятки станка и подставляли ящики. По 24 часа в сутки делали снаряды. Порой и ночевали на этих ящиках».
Дети войны очень быстро возмужали и стали помогать не только родителям, но и фронту. Женщины, оставшиеся без мужей, все делали для фронта: вязали варежки, шили нательное белье. Не отставали от них и дети. Они посылали посылки, в которые вкладывали свои рисунки, рассказывающие о мирной жизни, бумагу, карандаши. И когда солдат получал такую посылку от детей, он плакал… Но это и вдохновляло его: солдат с удвоенной энергией шел в бой, в атаку бить фашистов, отнявших детство у малышей.


Бывший завуч школы №2 В.С.Болотских рассказала, как их эвакуировали в начале войны. В первый эшелон она с родителями не попала. Позже все узнали, что он был разбомблен. Со вторым эшелоном семья эвакуировалась в Удмуртию «Жизнь эвакуированных детей была очень и очень тяжелой.
Если местные жители еще что-то имели, то мы ели лепешки с опилками, - рассказывала Валентина Сергеевна. Она рассказала, каким было любимое блюдо детей войны: в кипящую воду запускали натертую нечищеную сырую картошку. Эта была такая вкуснятина!»
И еще раз о солдатской каше, еде и мечтах…. Воспоминания ветеранов Великой Отечественной Войны:
Г.КУЗНЕЦОВ:
«Когда я пришел 15 июля 1941 г. в полк, то наш повар, дядя Ваня, за сбитым из досок столом, в лесу, накормил меня целым котелком гречневой каши с салом. Ничего вкуснее не едал»
И.ШИЛО:
«В войну я всегда мечтал о том, что наемся вдоволь черного хлеба: его тогда всегда не хватало. А еще два желания было: отогреться (в солдатской шинельке около пушки всегда было промозгло) да выспаться»
В.ШИНДИН, председатель Совета ветеранов ВОВ:
«Из фронтовой кухни навсегда останутся самыми вкусными два блюда: гречневая каша с тушенкой и макароны по-флотски».
***
Близится главный праздник современной России. Для поколения, знающего Великую Отечественную только по фильмам, она ассоциируется больше с пушками и снарядами. Я же хочу вспомнить главное оружие нашей Победы.
Во время войны, когда голод был столь же привычен, как смерть и несбыточная мечта о сне, а бесценным подарком могла служить самая ничтожная в сегодняшнем представлении вещь – кусок хлеба, стакан ячменной муки или, к примеру, куриное яйцо, еда очень часто становилась эквивалентом человеческой жизни и ценилась наравне с боевым оружием…