С 1 августа 2013 года вступает в силу новый Закон о борьбе с пиратством в интернете (Закон от 02.07.2013 г. №187-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам защиты интеллектуальных прав в информационно-телекоммуникационных сетях»). Его стремительное принятие, к сожалению, лишило возможности многих заинтересованных высказать свои пожелания и опасения, чтобы добиться более-менее сбалансированного акта, как того требует развитие современного общества. Осенью планируется принятие новых похожих законов, охватывающих более широкий круг объектов исключительных прав. Хочется надеяться, что в них уже будут учтены многие критические замечания, высказанные в ходе активного общественного обсуждения данного документа. Для сравнения напомним о том, что несколько дней назад во Франции отменили жесткий закон HADOPI по борьбе с пиратством в сети из-за его неэффективности и высоких рисков нарушения фундаментальных прав; Великобритания не первый год откладывает введение в действие и дорабатывает , посвященный противодействию нарушениям в глобальной сети, все по тем же мотивам; а в США на рассмотрении находятся законопроекты о внесении существенных правок в хорошо известный , для защиты прав пользователей.

Приведем пояснения относительно основных моментов нового закона, которые могут затронуть большое количество добросовестных участников интернет-отношений. Смотрите также:

1) Прежде всего, обращает на себя внимание странная непоследовательность нового закона в описании процедур борьбы с пиратством с привлечением интернет-посредников. В ряде развитых стран распространен следующий порядок защиты интеллектуальных прав в глобальной сети . Правообладатели, обнаружив нарушение своих прав, обращаются к предполагаемому виновнику с требованием устранить их. Если реакции нет, правообладатели направляют соответствующему интернет-посреднику уведомление по установленной форме. Посредники принимают меры по ограничению доступа к сомнительному контенту или удаляют его, чтобы избежать своей ответственности за содействие нарушению. Владелец такого контента приобретает право направить посреднику или правообладателю свои встречные возражения, которые ведут к восстановлению доступа к контенту, а спор передается на рассмотрение суда. После исследования всех обстоятельств дела решается судьба спорного контента, вплоть до блокирования доступа ко всему ресурса, если он будет признан активно вовлеченным в пиратство. Вроде бы вполне логичный и достаточно простой порядок, учитывающий права всех задействованных лиц, одновременно минимизируя угрозу причинения вреда чьим-либо интересам. Однако в новом российском законе процесс защиты распался на несколько невзаимосвязанных процедур , каждая из которых слабо стыкуется с действующим законодательством и с системой прав человека. Действительно, как будет показано дальше, закон предусматривает сразу три процедуры (в порядке появления в документе): принятие судом по требованию правообладателей предварительных обеспечительных мер, без соблюдения особых процессуальных требований; обращение правообладателя непосредственно в Роскомнадзор за удалением контента с приложением некоего вступившего в силу судебного акта (который может не совпадать с определением о предварительных обеспечительных мерах), что, независимо от содержания судебного акта, может привести к блокированию всего интернет-ресурса; обращение правообладателя с заявлением напрямую к провайдеру, предоставляющему возможность размещения материалов в интернете, на основании которого провайдер обязан принять некие не конкретизированные «необходимые и достаточные меры для прекращения нарушения интеллектуальных прав» под угрозой привлечения к ответственности самого интернет-посредника.

2) Органом, уполномоченным рассматривать заявления о предварительных обеспечительных мерах при нарушениях интеллектуальных прав, назначен Мосгорсуд. Если правообладатель (независимо от того, является он гражданином или коммерческой организацией) обращается за такими мерами, то и основное исковое заявление должно подаваться именно в этот орган. Такое решение повлечет изменение существующей подведомственности дел и возникновение серьезных процессуальных сложностей . Сегодня распределение дел по категориям судов происходит в зависимости от природы отношений – споры из экономических (коммерческих) отношений попадают в арбитражные суды, остальные – в суды общей юрисдикции. Соответственно, если наряду с основным спором возникают связанные с ним дополнительные, у суда есть возможность объединить их в одном производстве, чтобы учесть все обстоятельства и вынести наиболее объективное решение. Теперь же, если по экономическому спору сторона будет искать предварительных обеспечительных мер, то исковое заявление будет передано в суд общей юрисдикции – Мосгорсуд. Тогда как все связанные с ним споры будут, исходя из их экономической природы, передаваться на рассмотрение арбитражного суда. Более того, не исключены ситуации, когда спор между теми же сторонами будет искусственно разделен на несколько дел, рассматриваемых судами разных ветвей, например, когда предварительные обеспечительные меры запрашивались правообладателем лишь по части объектов интеллектуальных прав. Подобная ситуация может привести к усложнению судебных процедур и к принятию недостаточно взвешенных судебных актов.

3) Не решен однозначно в новом законе вопрос о том, кто вправе требовать предварительных обеспечительных мер. Согласно закону, заявителем может быть организация или гражданин, обладающий «правами на объекты» интеллектуальной собственности. Что это за права? Должен ли заявитель обладать исключительными правами или достаточно права на использование, которое передается по лицензии? Может ли о таких мерах просить организация по коллективному управлению правами или вообще та, которая просто собирает вознаграждение? Четкого ответа закон не дает. Остается надеяться, что высокие риски злоупотребления (блокирования целых сайтов по надуманным основаниям) будут минимизированы в судебной практике ограничительным толкованием – право ходатайствовать о предварительных мерах будет признаваться лишь за непосредственными обладателями исключительных прав, но не за многочисленными посредниками. Это важно и с точки зрения возмещения возможного вреда владельцу сайта – за недобросовестные действия проще всего привлечь к ответственности самого правообладателя, а не посредническую фирму, недолго живущую или не обладающую достаточными финансами для выплаты компенсации. Авторско-правовые тролли, расплодившиеся в развитых странах, — наглядный тому пример.

4) Новый закон не требует от правообладателей попыток решить спор мирными способами. В свете политики последних лет, когда на государственном уровне признается большой потенциал досудебных методов по снижению нагрузки на судей, а досудебное урегулирование нередко становится обязательным, вызывает недоумение подобный поворот в законотворческом процессе. Далее, хорошо известно, что после волны рейдерских захватов и ряда громких отставок суды стали крайне осторожно, иногда даже чрезмерно, подходить к принятию обеспечительных мер, особенно предварительных, справедливо опасаясь злоупотребления ими со стороны участников спора. Новый закон явно направлен на то, чтобы предварительные обеспечительные меры по интеллектуальным спорам стали массовым явлением . Исходя из указанных причин, представляется мало оправданным наделение правообладателей столь грозным оружием без одновременного возложения на них обязанности минимизировать споры путем досудебных переговоров о мирном урегулировании. Учитывая, как будет показано дальше, что основания для применения обеспечительных мер по интернет-спорам неопределенны, было бы логичнее требовать от правообладателя предоставления вместе с заявлением об обеспечительных мерах подтверждения, что он пытался найти компромисс с владельцем сайта. Ссылка на технологические особенности интернета, позволяющие быстро удалять доказательства, здесь абсолютна необоснованна. Ведь никто пока не отменял широко распространенную практику фиксации доказательств у нотариуса.

Кроме того сам новый закон предусматривает обязательное принятие провайдерами хостинга, владельцами социальных медиа, сетей и подобных сайтов неких «необходимых и достаточных мер для прекращения нарушения интеллектуальных прав» по заявлению правообладателя (подп. 2 п. 3 ст. 1253.1 ГК). Логичнее было бы детализировать этот порядок в законе, прописать право владельца сайта и пользователя возражать против таких мер, а также обязанность правообладателя при возникновении споров обращаться в суд, который уже и будет налагать различные обеспечительные меры, с учетом принципа равноправия сторон. Кроме того, обращает на себя следующий момент – при подаче такого заявления правообладатель не должен ни конкретизировать объект интеллектуальной собственности, ни подтверждать наличие прав на него . А вот провайдер обязан в любом случае принять меры, вплоть до удаления контента.

5) Далее, очевидно также явное противоречие положений нового закона о предварительных обеспечительных мерах нормам ГПК об обеспечительных мерах. Так, ст. 139 ГПК допускает применение таких мер лишь в случаях, когда «непринятие мер по обеспечению иска может затруднить или сделать невозможным исполнение решения суда». Как может затруднить исполнение решения суда, например, о взыскании убытков правообладателя, тот факт, что фильм размещен на сайте без его разрешения? Использование чужого фильма или иного охраняемого объекта без согласия правообладателя никоим образом не мешает ему исполнять судебное решение. Следовательно, истинная цель предварительных обеспечительных мер состоит не в обеспечении исполнимости судебного решения, а в минимизации возможных убытков истца . Но ведь это совсем иной правовой механизм! Это не обеспечительные меры. На сегодняшний день ГПК не предполагает удовлетворения подобных ходатайств о минимизации убытков, если они поступят по другим категориям споров. Тогда как для владельцев интеллектуальных прав новый закон делает непонятное исключение. Но этого мало. Ст. 139 ГПК, устанавливая четкие основания для применения обеспечительных мер, по указанной причине заведомо не будет распространяться на владельцев интеллектуальных прав. Но иных условий новый закон не предусматривает. Получается, что единственным условием применения предварительных обеспечительных мер будет сам факт подачи заявления. Простого желания правообладателя удалить информацию или даже заблокировать какой-либо сайт будет достаточно, чтобы задействовать против владельца сайта всю силу государственной системы принуждения. Ведь и суд, и Роскомнадзор, и провайдеры хостинга с операторами связи будут обязаны в кратчайшие сроки выполнить его желание, даже не подкрепленное серьезными юридическими основаниями.

Стоит напомнить также о том, что согласно п. 3 ст. 140 ГПК «меры по обеспечению иска должны быть соразмерны заявленному истцом требованию». Перечень таких мер в новом законе не ограничен , поэтому ничто не мешает правообладателю потребовать блокирования сайта, тем более что сама такая возможность в новом законе предусматривается неоднократно. Например, новая ст. 15.2, вносимая в закон №149-ФЗ об информации, предусматривает обязательное блокирование сайта, если его владелец по каким-либо причинам не удалил спорные материалы. А п. 6 данной статьи прямо предполагает вынесение «судебного акта об отмене ограничения доступа к информационному ресурсу», значит, до этого мог быть судебный акт о самом ограничении (в противном случае не было бы необходимости ждать решения этого вопроса на судебном уровне). Раз уж обеспечительные меры теперь не привязываются к исполнению решения, их «масштабность» и жесткость ничем не ограничивается. Но кто докажет, что требование о блокировании активно посещаемого, информационно насыщенного ресурса на весь срок рассмотрения спора соразмерно требованию истца о взыскании минимальной компенсации или вообще об удалении простой ссылки на иной ресурс, где такой фильм можно скачать? Неужели о соразмерности и справедливости стоит теперь забыть?

Отметим еще одну странность. Согласно новому закону, чтобы претендовать на обеспечительные меры, заявитель должен направить в суд документы, подтверждающие наличие у него прав на объект интеллектуальной собственности и факт использования такого объекта в сети . Но ведь заявитель вправе требовать удаления не только незаконного контента, но и информации, необходимой для его получения. Во второй ситуации, когда на каком-либо сайте размещается гиперссылка на пиратский ресурс или торрент-файл, использования самого охраняемого объекта не происходит . И половину нужных документов заявитель не предоставит. Значит ли это, что в удовлетворении ходатайства об обеспечительных мерах должно быть отказано, как предусматривает закон? Или заявитель вообще освобождается от обязанности что-либо доказывать, и ему достаточно просто перечислить адреса сайтов, на которых суд позволит ему принудительно удалять любую информацию? Во втором случае правовые основания для наложения предварительных обеспечительных мер, и так весьма призрачные, испаряются вовсе.

6) Наконец, серьезные проблемы возникают с отменой предварительных мер. Согласно новому п. 8 ст. 144.1 ГПК, подобные уникальные меры после предъявления иска приравниваются к обычным обеспечительным мерам. Стало быть, в этом случае они будут действовать до фактического исполнения решения суда. Даже если не соответствуют требованиям ст. 139 ГПК. Возникает серьезное противоречие. Сторона в любом ином споре, в отношении которой применены обеспечительные меры, вправе обжаловать их, доказав, что угроза затруднения или неисполнения решения суда ложная или отпала, и необходимости в сохранении мер нет. Совсем иначе будет решаться вопрос в интеллектуальных спорах. Если обеспечительные меры в таких делах, как было показано, вовсе не призваны обеспечивать исполнение судебного решения, по какому основанию их можно обжаловать? Ни действующий ГПК, ни новый закон, вносящий в него поправки, ничего не проясняют. Получается, что владелец заблокированного сайта, ставший жертвой недобросовестности или злоупотребления, проявленного правообладателем, не сможет восстановить доступ к своему сайту до вступления решения в силу . Поскольку ему просто не на что ссылаться, чтобы доказать необоснованность таких мер. Ведь никаким особым требованиям они соответствовать не обязаны: ни о применении лишь при наличии явной угрозы судебному решению, ни требованию соразмерности, ни разумности, ни справедливости. Новый закон предусмотрел лишь один случай отмены мер по защите интеллектуальных прав – если правообладатель не подал в суд исковое заявление.

7) Следующий букет правовых проблем связан непосредственно с процедурой ограничения доступа к незаконной информации. Начать с того, что абсолютно невразумительно описан перечень недопустимых объектов : фильмы и информация, необходимая для их получения с использованием информационно-телекоммуникационных сетей, «которые распространяются без его [правообладателя] разрешения или иного законного основания» (это формулировка из нового п. 1 ст. 15.2 Закона об информации; п. 5 ст. 15.2 прямо упоминает информацию, необходимую для получения фильмов с использованием сетей, «и размещенную без разрешения правообладателя или иного законного основания»). Не сложно заметить, что нарушающей закон может быть признана любая информация о получении фильма в интернете . Даже если информация заключается в простом упоминании файлообменных технологий или пиратских сайтов в новостной или научной статье. Даже если гиперссылка на другой сайт размещена в каком-либо комментарии постороннего пользователя. Даже если фильм размещен на легальных ресурсах, но правообладатель не дал согласия на его рекламу. Правила русского языка и принципы логики предполагают именно такое широкое толкование положений, вносимых в закон об информации. Остается надеяться, что законодатель имел в виду лишь ту информацию, которая фактически позволяет получить доступ к фильму, распространяемому без законного основания. И что судебная практика поддержит более взвешенный подход. Не ясно также, что понимается под «законным основанием» на размещение и распространение информации. Достаточно ли для этого конституционного права каждого передавать и распространять информацию любым законным способом (п. 4 ст. 29 Конституции), или такое право должно быть «дополнено» общим согласием правообладателя или прямым дозволением в каком-либо нормативном акте?

8) Следующая сложность связана с инициированием процедуры ограничения доступа к сайту. Согласно п. 1 новой ст. 15.2 Закона об информации для этого необходимо заявление правообладателя на основании «вступившего в силу судебного акта». Каково содержание этого акта? Должен ли он включать перечень конкретных обязанностей владельца сайта или достаточно общего признания его нарушителем? Будет ли его предметом ограничение доступа к сайту или требование удалить информацию? Будет ли этим документом определение (о предварительных обеспечительных мерах, например) или уже окончательное решение по делу? Ответов на подобные вопросы новый закон не содержит, что вряд ли можно назвать его достоинством. По-видимому, решать их будет Роскомнадзор в подзаконных актах. Стоит напомнить, что в развитых странах, например, в Великобритании, блокирование доступа к сайту возможно лишь на основании вступившего в законную силу решения суда , когда подробно исследованы все обстоятельства дела. Но не на основании определения об обеспечительных мерах или, тем более, определения о предварительных обеспечительных мерах, когда иск еще не предъявлен, и риски причинения вреда владельцу сайта предельно высоки. Будем надеяться, что российские суды займут столь же справедливую позицию.

Вызывает недоумение и сам термин «судебные акты». Дело в том, что он используется для обозначения официальных документов в системе арбитражных судов, но не судов общей юрисдикции (принимающих «судебные постановления»). В то же время исключительная компетенция налагать предварительные меры предоставлена именно Мосгорсуду.

9) Большой вопрос возникает относительно того, что именно может быть заблокировано. Подп. 1 п. 2 ст. 15.2 Закона об информации требует первым делом установить лицо, «обеспечивающее размещение в информационно-телекоммуникационной сети, в том числе в сети «Интернет», указанного информационного ресурса [на котором распространяется фильм], обслуживающего владельца сайта в сети «Интернет», на котором размещена информация, содержащая фильмы». Что такое «информационный ресурс, обслуживающий владельца сайта»? Как соотносятся два этих понятия? На информационном ресурсе или все-таки на сайте, по замыслу законодателя, может находиться нелегальный контент? Из приведенного пункта это неочевидно. Логично было бы предположить, что в определенных случаях блокируется сам сайт, если уж на то пошло, на котором размещен нелегальный контент. Но остальные пункты указанной статьи недвусмысленно указывают, что информация размещается на сайте (подп. 2 п. 2 ст. 15.2), тогда как закон предусматривает блокирование доступа именно к информационному ресурсу, а не сайту . Определение «сайту» Закон об информации худо-бедно дает, но что такое «информационный ресурс» — не уточняет. Не ясно также, являются ли одним и тем же лицом предусмотренные новым законом «владелец сайта» и «владелец информационного ресурса». Из п. 5 ст. 15.2 можно сделать вывод, что сайт – это один из видов информационных ресурсов («доступа к данному ресурсу, в том числе к сайту»), что не проясняет, на какие еще виды информационных ресурсов будет распространяться новый закон.

10) После того, как Роскомнадзор определит провайдера хостинга, который будет вести общение с владельцем сайта, начинается чехарда с объемом требований. Итак,

— Роскомнадзор направляет провайдеру хостинга уведомление о нарушении с требованием принять меры по удалению незаконной информации;

— провайдер хостинга информирует владельца ресурса о поступлении уведомления, а также о необходимости незамедлительно удалить размещенную информацию и (или) принять меры по ограничению доступа к ней ;

— если владелец ресурса не удалит информацию, провайдер хостинга обязан ограничить доступ к соответствующему информационному ресурсу.

Что получается? Провайдер хостинга по каким-то причинам может предложить администратору сайта альтернативу: удалить материал или ограничить к нему доступ на время. Но если администратор выберет второй (подчеркнем, предусмотренный законом) вариант, то провайдер обязан ограничить доступ к сайту. Так вправе все-таки владелец сайта не удалять информацию, в правомерности размещения которой он уверен, а лишь на время рассмотрения дела ограничить к ней доступ, или же это признается нарушением закона, влекущим блокирование всего сайта? Закон об этом по непонятным причинам умалчивает.

11) Непонятно также, почему меры воздействия столь суровы — блокирование доступа ко всему сайту. И почему они применяются уже по истечении одного рабочего дня. Отметим, что хотя в п. 4 ст. 15.2 этот срок исчисляется с момента получения администратором уведомления от провайдера, закон не требует никакой проверки, действительно ли администратор его получил. Владелец сайта может в силу самых разных, в том числе уважительных, причин не увидеть отправленное ему уведомление и не успеть принять необходимые меры. Но закон не оставляет никакого поля для маневра: провайдер в любом случае обязан заблокировать доступ в течение 3 рабочих дней после получения своего уведомления от Роскомнадзора. Разумнее было бы возлагать такую обязанность на провайдера, например, при наличии у него подтверждения в получении сообщения администратором сайта (скажем, в виде уведомления в почтовом сервисе или статуса сообщения в личном кабинете администратора), одновременно установив предельный лимит времени, после которого сообщение будет автоматически считаться полученным. Это позволило бы минимизировать случаи причинения необоснованного вреда владельцу сайта.

Кроме того, российский законодатель совершенно не учел международную практику некоторых развитых стран, по которой за владельцем сайта (пользователем) сохраняется право предоставить возражения против удаления или ограничения доступа или обжаловать включение его в черный список. Такие возражения, будучи обоснованными, предотвращают применение однобоких драконовских мер. Право возражать служит средством защиты основополагающих прав человека, препятствуя злоупотреблениям правообладателей. Согласно российскому закону у владельца сайта на это совершенно не остается времени, да и результата никакие жалобы не дадут, ведь оснований для обжалования закон не предусмотрел.

12) Дополнительно стоит отметить такой момент: как указывалось выше, закон не конкретизирует, какой именно судебный акт может запустить всю эту процедуру. Остается без ответа и вопрос о том, оказывают ли какое-то влияние формулировки акта на предъявляемое владельцу сайта требование удалить контент. Предположим, акт будет обязывать его приостановить использование фильма до вынесения решения суда, сопроводить размещенный контент ссылкой на официальный сайт правообладателя или вообще обратиться за заключением лицензионного договора. Во всех ли из указанных случаев действует та же самая процедура обязательного удаления контента и блокирования сайта?

13) Неоднозначная ситуация возникает, если обязанность ограничить доступ переходит на оператора связи. Это происходит, если в течение 3 рабочих дней после отправки уведомления Роскомнадзором провайдеру хостинга, ни провайдер, ни владелец сайта информацию не удалят. Буквальное прочтение п. 5 и 7 новой ст. 15.2 Закона об информации показывает, что оператор может ограничить доступ (а) к информационному ресурсу (в том числе сайту), или (б) к размещенной на нем информации, или (в) к странице сайта. Кто вправе произвести такой выбор? Закон не разъясняет.

14) Выше уже разбирались положения нового закона, предельно затрудняющие обжалование предварительных обеспечительных мер по интеллектуальным спорам. Действительно, специальных оснований для обжалования закон не предусмотрел. А обжалование мер защиты в общем порядке бесперспективно, в силу того, что обеспечительные меры по интеллектуальным спорам не опираются на общие условия применения обеспечительных мер.

Не меньше сложностей возникнет и при отмене ограничения доступа к сайту. Так, закон не предусматривает отмены ограничения в случае добровольного принятия мер владельцем сайта (позднее одного рабочего дня после направления ему требования об этом). Тогда как справедливость подобной нормы не вызывала бы сомнений: если цель закона – минимизировать убытки правообладателя путем удаления сомнительного контента до рассмотрения дела, то продолжение ограничения доступа к сайту после удаления контента трансформирует пресекательные меры в карательные. Фактически они становятся наказанием за нарушение, совершение которого пока еще не доказано. По большому счету, правообладателю не обязательно доводить судебное дело до завершения и доказывать свою правоту. Устрашительного эффекта для остальных пользователей интернета он легко добьется и без подобных формальностей.

Не предусматривает закон возможности отмены мер по ограничению доступа и при наличии у владельца сайта обоснованных возражений или доказательств правомерности его действий. П. 6 новой ст. 15.2 Закона об информации называет единственное основание для отмены ограничения - получение Роскомнадзором судебного акта об отмене ограничения доступа к информационному ресурсу. Если в удовлетворении иска отказано, необходимо ли владельцу сайта требовать указания в решении на отмену ограничений? Не приведет ли отсутствие такой фразы в решении к отказу в снятии блокирования по формальным основаниям? Во избежание недоразумений, пострадавшим владельцам сайта следует тщательно формулировать свои возражения на иск или жалобу на определение об обеспечительных мерах, требуя обязательного указания в судебном постановлении на отмену всяких ограничений . Но даже вынесенное судебное решение будет исполнено не сразу. Сначала оно должно поступить в Роскомнадзор, затем тот в течение 3 рабочих дней перешлет его провайдеру хостинга и оператору связи, которые должны в некий срок (который не конкретизирован в законе) отменить ограничение доступа. Закон не требует от провайдера и оператора снимать блокировку с сайта, если решение получено от владельца сайта. Хотя такое правило было бы более чем разумно: о снятии ограничения провайдер и операто могли бы сами уведомить Роскомнадзор, приложив копию судебного акта.

Положение администратора ресурса еще больше усложняется тем, что из нового закона совершенно непонятно - надо ли ему требовать принятия отдельного судебного постановления об отмене ограничения доступа к сайту, если сомнительная информация с сайта уже давно удалена. Закон, максимально упростив применение мер по ограничению доступа по желанию правообладателя, возлагает на владельца сайта чрезмерное бремя поисков выхода из тупиковой ситуации.

__________________________

Новый закон о защите интеллектуальных прав в интернете представляет собой крайне неоднозначный документ, однобоко воплощающий отдельные тенденции международной законодательной практики. В то время как во всем мире признается необходимость обеспечения баланса интересов обеих сторон креативного процесса, новый закон уводит нас все дальше от поиска компромисса, наделяя правообладателей все большими правами, а пользователей - обязанностями. Безусловно, регулирование в интернете крайне необходимо. Но закон должен закреплять появляющиеся новые виды отношений, одобряемые обществом, а не ломать их, зацикливаясь на потребностях ограниченного круга лиц. Авторитетные исследования показывают, что сегодня ни авторы, ни общество в целом не получают достаточной выгоды от использования культурного богатства, монополизированного относительно небольшим числом крупных посредников. Поэтому усилия законодательства в развитых странах направлены на защиту интересов этих двух экономически слабых групп. В результате, пользователей к охраняемому контенту; появляются новые примеры ; поощряется создание производных произведений и контента, генерируемого самими пользователями (культурная ценность которого нередко сопоставима с творчеством признанных мастеров); разрешается оцифровка огромного массива интеллектуальных результатов; а ранее недоступные произведения ( или вышедшие из обращения) возвращаются к обществу. Для защиты интересов авторов предусматривается онлайновое, комплексное и мульти-территориальное лицензирование, ограничивающее количество посредников и оптимизирующее процесс получения лицензий; создаются цифровые региональные базы данных доступных произведений; государствами поощряются новые бизнес-модели, снижающие трансакционные издержки и доставляющие прибыль непосредственным созидателям. И , что творчество - не элитарный вид деятельности, доступный лишь избранным. Творчеством пронизаны самые разнообразные стороны жизни общества. Оно необходимо для психического развития и обучения, постижения окружающего мира и самовыражения, общения, преобразования мира и просто достойного выполнения любого человеческого труда. Да и сама эволюция человека была бы невозможна, если бы творческие результаты были доступны нашим далеким предкам с такими же сложностями, как сегодня. Государства, заинтересованные в формировании здорового общества, стремятся снять барьеры на пути непрерывного информационного потока и обмена. В цифровую эпоху иных перспектив просто нет. Вспомним , правительство которого заявило, что выгода от свободного развития общества, использующего все возможные произведения, перевешивает необходимость борьбы с отдельными проявлениями пиратства. Но даже не обращаясь к крайним вариантам, можно достичь разумной гармонии в общественных отношений. Как показали многие и опыт отдельных стран (например, Норвегии), доход авторов растет не тогда, когда государство ужесточает борьбу с пиратством, а когда правообладатели вкладывают достаточные средства в создание механизмов легкого распространения контента по привлекательным для потребителей ценам. Пиратский контент пользователям становится не интересен, да и число желающих включиться в ряды пиратов резко сокращается. Наконец, не стоит забывать и о прагматической составляющей – коммерческий оборот цифрового творческого продукта сегодня составляет весомую долю экономики развитых стран, и служит действительным стимулом для развития инноваций. В то же время принятие законов, создающих угрозу нарушения прав и блокирования легитимной деятельности в интернете, нисколько не способствуют развитию цифровой экономики.

Остается надеяться, что новый закон станет той неудачной пробной попыткой, которая побудит нас обратиться к поиску действительного баланса интересов всех участников бесконечного творческого процесса. И последующие законы не будут напоминать аналоги средневековых персональных привилегий, выдаваемых приближенным ко двору ремесленникам.

Всем снова привет! Всего 10 дней осталось до вступления в силу второй части закона о пиратстве в Интернете. Про первую его часть я уже писал . Тогда Закон коснулся только сайтов с видеоконтентом, сейчас этот список будет расширен.

На этот раз обещают намного больше: музыка, книги и программное обеспечение, а по другим источникам — все, что имеет авторские права. В общем почти все, но кроме фотографии! Уже сейчас составлен список из 700 сайтов, которым предписано решить до первого мая вопросы с правообладателями либо удалить «пиратское» содержание. Сам Закон о пиратстве в интернете можно скачать здесь >>>

Закон предусматривает переходный период в течение полугода, в течение которого владельцы интернет-ресурсов будут «обкатывать» свои взаимоотношения с авторами. Оказывается продвинутые книжные и музыкальные порталы уже заранее начали готовиться к нововведению, не дожидаясь возможных санкций. И видно у них это получилось. Уже заявлено, что средняя цена за скачивание книги в электронном формате составит в 90 рублей, а это в 3-5 раз дешевле бумажной версии в магазине. Кроме того будут и читательские абонементы стоимостью в 150 рублей — читай сколько хочешь. Кстати на зарубежных ресурсах цены больше наших в 10 раз. Вот Вам и буржунет!

Конечно просто поговорить о борьбе с пиратством уже не получится по одной простой причине, что вместе с Законом придут специальные технологии отслеживания легальности скачивания контента. В общем идем к новым цивилизованным отношениям. Хорошо это или плохо — поживем, увидим.

Есть конечно и вопросы! Хотелось бы знать наперед, что ждет персональные странички пользователей в социальных сетях. Сможем ли мы зайти на свои странички 1 мая в тех же ВКонтакте или в Одноклассниках? Ведь социальные сети буквально кишат и музыкой, и фильмами, и книгами. Конечно авторы не будут разбираться индивидуально с каждым, а обратятся к администрации соц.сетей. Ну а на примере решений админов во ВКонтакте думаю многие знакомы с их «красивой» собачкой и последующей викториной с четырьмя вопросами для разморозки аккаунта.

Хотя, автор конечно должен получать за свой труд. И это бесспорно правильно и справедливо! Ведь ни одному автору обучающего курса не понравится, если его платный или даже бесплатный продукт будет преспокойно скачиваться с торрента. И это касается не только инфобизнеса! Может быть наконец-то прикроют пресловутую «Складчину». Для тех кто не знает, поясню, это сайт, на котором заинтересованные люди оплачивают своей долей участие одного в каком-либо тренинге. Этот один потом делится материалами с дольщиками (так и подмывает написать: «награбленными материалами»).

Проблема в том, что мы уже настолько привыкли к халяве, что довольно сложно будет приручить весь Рунет к легальному софту, фильмам, музыке и всему остальному.

Вот такая у меня для Вас новость на сегодня. Если понравилась - делитесь ею в соцсетях. Оставляйте в комментариях свое мнение по поводу борьбы с пиратами. Обсудим вместе предстоящее событие.

С 1 ноября на территории России вступил в силу новый закон, который содержит в себе много новых средств для борьбы с пиратством. Одна из новых мер положила пиратству конец, так как она подействовала на все поисковые системы, которые хотят продолжать работать на российском рынке. Так, в частности, теперь зеркальные сайты можно блокировать без дополнительного решения суда, а все поисковики обязаны удалять информацию о всех заблокированных ресурсах из поисковой выдачи в кротчайшие сроки.

Если сейчас зайти в поисковые системы Google и «Яндекс», а затем попытаться найти информацию о самых популярных торрент-трекерах по прямым адресам, то есть RuTracker и NNM-Club, то ссылок на них в выдаче не будет, хотя еще в конце октября они были. Чтобы проверить гипотезу, достаточно просто открыть версию этих поисковиков для какой-то другой страны, например, для Норвегии, после чего, как можно заметить, информация о заблокированных на территории России ресурсах отображается в полном объеме.

Слева – Норвегия, справа – Россия

Поисковые системы «Яндекс» и Google строят выдачу на основе IP-адреса, который принадлежит пользователю. Если он российский, то и выдача запросов будет соответствующей. Таким образом, убедиться в том, что новый закон действительно работает может любой желающий, самостоятельно проведя такой простой эксперимент. Тем не менее, система удаления запрещенного контента пока что работает далеко не самым лучшим образом.

Если выполнять поиск в Google и «Яндекс» не по прямым ссылкам, а по названиям, то выдача отобразит различные зеркала, после перехода по которым можно без каких-либо проблем и ограничений попасть на заблокированный ресурс. Совсем скоро такой возможности не будет, поскольку новый закон, который вступил в силу с 1 ноября 2017 года, обязывает поисковики удалять ссылки и на все зеркальные версии сайтов, помимо основного доменного имени.

Таким образом, пиратству в России пришел конец из-за нового закона. Теперь у Роскомнадзора и прочих ведомств, фактически, есть все необходимые ресурсы и средства для борьбы с любителями нелегального контента. Когда из самых популярных поисковых систем, то есть «Яндекса» и Google, пропадут абсолютно все ссылки на запрещенные сайты, то пользователи не смогут узнавать о том, по каким адресам располагаются «зеркала», что приведет к тому, что с каждым днем количество посетителей торрент-трекеров будет сокращаться.

Присоединяйтесь к нам в

Защита интересов правообладателей от «пиратских» нападений в Интернете вышла на новый уровень: скоро перечень охраняемых объектов во Всемирной паутине расширится, а сами сайты можно будет блокировать навсегда. Чего опасаются рядовые пользователи, какие плюсы и минусы есть у новой стратегии защиты авторских прав, как в 2015 г. будет осуществляться взаимодействие между субъектами интернет-сообщества и властью, рассказали юристы адвокатского бюро ЕПАМ.

Президент РФ 24 ноября 2014 г. подписал Федеральный закон № 364-ФЗ , вносящий изменения в Федеральный закон от 27.07.2006 № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» (далее — Закон об информации), а также в Гражданский процессуальный кодекс РФ. Новые поправки направлены на борьбу с интернет-пиратством и вступят в силу 1 мая 2015 г. (см. «ЭЖ», 2014, № 48, с. 06).

Перечень объектов, находящихся под защитой в Интернете, существенно расширен

Инициатива сдерживания пиратской деятельности в Интернете не является новеллой для российских законодателей: с 1 августа 2013 г. уже действует первый «антипиратский» закон, направленный на создание механизмов ограничения доступа к веб-сайтам, неправомерно распространяющим аудиовизуальные произведения (кино- и телефильмы). Закон предусматривал порядок временной блокировки противоправного контента, а также наделил Мос­ковский городской суд новыми полномочиями в части принятия предварительных обеспечительных мер, направленных на защиту аудиовизуальных произведений в Интернете (см. «ЭЖ», 2013, № 37, с. 12).

Новые поправки нацелены на расширение сферы применения досудебных и судебных мер борьбы с противоправным контентом, на конкретизацию порядка взаимодействия правообладателя, владельца сайта, суда, Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзора), хостинг-провайдера и операторов связи.

Расширение сферы действия «антипиратского» закона произо­шло путем дополнения перечня объектов регулирования антипиратского законодательства и предоставления дополнительных механизмов защиты всем объектам авторских и (или) смежных прав, кроме фотографических произведений и произведений, полученных способами, аналогичными фотографии.

Гражданское законодательство не содержит исчерпываю­щего перечня объектов авторских прав. Тем не менее с учетом положений ст. 1259, 1304 ГК РФ дополнительные меры защиты в Интернете теперь предоставляются как минимум следующим объектам:

• литературным произведениям;
• драматическим и музыкально-драматическим произведения, сценарным произведениям;
• хореографическим произведениям и пантомимам;
• музыкальным произведениям;
• аудиовизуальным произведениям;
• произведениям живописи, скульптуры, графики, дизайна, графическим рассказам, комиксам и другим произведениям изобразительного искусства;
• произведениям декоративно-прикладного и сценографичес­кого искусства;
• произведениям архитектуры, градостроительства и садово-паркового искусства, в том числе проектам, чертежам, изображениям и макетам;
• географическим, геологи­ческим и другим картам, планам, эскизам и пластическим произведениям;
• программам для ЭВМ;
• исполнениям артистов-исполнителей и дирижеров, постановкам режиссеров-поставщиков спектаклей;
• фонограммам;
• передачам эфирного или кабельного вещания;
• базам данных.

Исключение из подобного открытого перечня фотографичес­ких произведений и произведений, полученных способами, аналогичными фотографии, возможно, связано с распространенностью использования фотографий в Интернете, включая социальные сети и блоги. Кроме того, при анализе правомернос­ти использования фотографий в Сети следует также принимать во внимание нормы ст. 152.1 ГК РФ, устанавливаю­щей правовые основания использования изображения гражданина. Для защиты данного объекта в Интернете требуется разработка более подробного регулирования.

Для упрощения контакта между правообладателями и владельцами сайтов законодатель ввел обязанность размещать на сайте информацию о наименовании его владельца, месте его нахождения и адресе, адресе электронной почты для направления правообладателем заявления о нарушении его авторских и (или) смежных прав. Владелец сайта может также предусмот­реть возможность подачи заявления посредством заполнения специальной электронной формы непосредственно на его сайте (ч. 2 ст. 10 Закона об информации в новой редакции).

Представляется, что данная норма обусловлена проблематичностью поиска настоящего владельца сайта. Многие нарушители прикрываются сервисами индивидуальной регистрации. Благодаря подобным сервисам непосредственный администратор сайта не указывается ни в каких базах данных (например, установить администратора сайта через сервис WhoIs не представляется возможным). Вместо контактных данных фактического администратора сайта по запросу предоставляются контактные данные самого сервиса. Элект­ронная почта при использовании подобных услуг выглядит следующим образом: домен@доменсервисаиндвидуальнойрегистрации.com (например, [email protected]).

Несмотря на то что цель подобных сервисов благородная - защита данных владельцев сайтов от спама и так называемого интернет-сталкинга 1 , нередко сервисы индивидуальной регистрации становятся орудием неправомерных действий в руках интернет-нарушителей. Более того, компании, предоставляющие подобные услуги регистрации, как правило, не проверяют достоверность данных своих клиентов. По этой причине возможность раскрытия информации о клиентах в случае нарушения ими норм законодательства об интеллектуальной собственности, предоставляемая такими сервисами, не помогает правообладателям в поиске владельца ресурса-нарушителя.

В свете вышеуказанного обязанность размещать на сайте контактную информацию его владельца представляется вполне обоснованной и разумной. Вместе с тем маловероятно, что нарушители начнут следовать закону в отсутствие какой-либо прямой ответственности за несоблюдение такой обязанности или за размещение недостоверной информации.

Указание контактных данных также непосредственно связано с обновленной регламентацией порядка уведомления об ограничении доступа к незаконно размещенной информации и взаимодействия между правообладателями, Роскомнадзором, владельцами сайтов, хостинг-провайдерами и операторами связи.

Три шага на пути к блокировке пиратского контента

Второй «антипиратский» закон устанавливает, что Роскомнадзор вправе инициировать блокировку доступа к неправомерно размещенной информации исключительно на основании судебного решения. Таким образом, последовательность действий по ограничению доступа к пиратскому ресурсу следующая (ст. 15.2, 15.6 и 15.7 Закона об информации).

1. Правообладатель (или исключительный лицензиат) обнаруживает в Интернете страницу, на которой размещен его объект авторского права или на которой представлена ссылка на скачивание его объекта авторского права. При этом подразумевается, что правообладатель не давал разрешения на подобное размещение результата интеллектуальной деятельнос­ти. Следующим его шагом является направление владельцу сайта заявления о нарушении его прав. Подобное заявление должно содержать, помимо данных о правообладателе, доказательства, подтверждающие права на спорный объект, указание на доменное имя и (или) сетевой адрес сайта, а также согласие на обработку персональных данных правообладателя, если правообладателем является физическое лицо.

2. Если владелец сайта игнорирует заявление правообладателя и не удаляет информацию в установленные законом сроки, правообладатель может до подачи иска в Московский городской суд обратиться в указанный суд с заявлением о предварительном обес­печении защиты авторских и смежных прав. В таком случае Мос­ковский городской суд при условии предоставления правообладателем всех необходимых документов выносит определение о предварительном обеспечении и устанавливает срок для подачи правообладателем искового заявления. Если в указанный Мосгорсудом срок (такой срок не может превышать 15 дней) правообладатель не обращается в суд с исковым заявлением, предварительное обеспечение отменяется. Право правообладателя повторно обращаться в Мосгорсуд с заявлением о предварительном обеспечении или с подачей иска после истечения срока, установленного в определении суда, не ограничено законодателем. Вместе с тем необходимо иметь в виду, что организация или гражданин, права и (или) законные интересы которых нарушены принятием мер по предварительному обеспечению защиты авторских и (или) смежных прав в Интернете, до предъявления иска вправе требовать по своему выбору от заявителя возмещения убытков, если правообладателем в установленный судом срок не было подано исковое заявление по требованию, в связи с которым судом были приняты указанные предварительные обеспечительные меры, или если вступившим в законную силу судебным актом в иске отказано (ч. 9 ст. 144.1 ГПК РФ).

3. Предварительные обеспечительные меры, принятые Мосгорсудом, осуществляются Роскомнадзором. Он организует процедуру блокировки контента посредством последовательного вовлечения хостинг-провайдера, владельца сайта и оператора связи. Так, изначально Роскомнадзор обращается к хостинг-провайдеру, который, в свою очередь, уведомляет владельца сайта о поступившем требовании. В случае бездействия владельца сайта хостинг-провайдер в течение трех рабочих дней направляет оператору связи соответствующую информацию для ограничения доступа. По общему правилу соответствующие ограничения доступа к информации снимаются по мере подтверждения удаления владельцем сайта неправомерно размещенных объектов. Блокировка контента через Рос­комнадзор осуществляется не только в порядке исполнения предварительного обеспечения, но и во исполнение вступившего в законную силу решения суда.

Новеллой законодательства является полномочие Московского городского суда принимать меры по постоянному ограничению доступа к сайту в Интернете (так называемая «пожизненная» блокировка). К сожалению, в данном случае блокируется весь сайт, вне зависимости от того, что неправомерный контент размещался на отдельных его страницах. При этом законодатель в ч. 3 ст. 26 ГПК РФ в новой редакции установил следующие основания для принятия подобного решения: на указанном сайте должна была неоднократно и неправомерно размещаться информация, содержащая объекты авторского и (или) смежных прав, или информация, необходимая для их получения (скачивания).

Большинство критиков новых «антипиратских» норм ссылаются на возможность произвольного ограничения доступа к целым сайтам. Кроме того, многих пугает перманентный характер подобной блокировки, ведь по закону снятие ограничения доступа к сайту-нарушителю не допускается.

Тем не менее закон однозначно говорит о том, что для применения меры в виде постоянной блокировки сайт должен быть вовлечен в неправомерную пиратскую деятельность более одного раза. Неправомерность подтверждается предшествующими и вступившими в законную силу решениями Московского городского суда об ограничении доступа к страницам данного сайта. В подобном случае под постоянную блокировку в основном попадут сайты, размещающие протоколы для обмена файлами (торренты). На данный момент большинство определений Мос­ковского городского суда, вынесенных в пользу правообладателей, связаны со страницами, на которых доступен файлообмен 2 .

Принятие закона, однако, вызвало неоднозначную реакцию со стороны представителей интернет-сообщества, а также рядовых пользователей Интернета. Так, утверждается, что законодатель предусмотрел слишком короткие сроки для совершения действий участниками процесса по ограничению доступа к информации (в среднем около суток), а также по-прежнему не конкретизирован порядок действий в случаях, если оператором связи и хостинг-провайдером являются иностранные лица, которые могут не понимать содержание полученного от Роскомнадзора уведомления и не знакомы с законодательством Российской Федерации. Вместе с тем при критике закона часто не учитывается ряд факторов, которые могли бы положительно повлиять на восприятие нововведений.

Новый закон предоставляет широкому кругу правообладателей эффективный инструмент для защиты своих прав. Это дает стимул для крупных интернет-площадок идти навстречу правообладателям и вводить самостоятельно и в добровольном порядке меры не только пресекательного, но и предупредительного характера. Имеются в виду меры по самостоятельной идентификации противоправного контента, внедрению технологий цифрового отпечатка и др. В частности, самостоятельная идентификация противоправного контента достигается посредством размещения цифрового отпечатка на, например, фонограмме. Подобный отпечаток позволяет отделять правомерный контент от неправомерного без задействования большого количества работников владельца сайта, а также самостоятельно осуществляет блокировку противоправной информации.

За рубежом борьбу с незаконными контентом заменили на борьбу с его пользователями

Не секрет, что в соответствии с рядом зарубежных рейтингов Россия входит в топ-список государств с распространенным интернет-пиратством. За рубежом также популярна точка зрения, что законодательная база и практика, направленные на противодействие нарушениям прав интеллектуальной собственности в Интернете, в России не развиты надлежащим образом. В этой связи остается надеяться, что факт принятия нового «антипиратского» закона и практическая реализация его норм положительно скажутся на имидже Российской Федерации на международной арене. Не последнюю роль в этом может сыграть использование положительного опыта других стран, который может быть применен как на частном, так и на публичном уровне (посредством внесения соответствующих изменений в законодательство).

В качестве одного из направлений потенциального развития мер противодействия интернет-пиратам, отражающего интересы крупных игроков отрасли, можно рассмотреть Систему предупреждения о нарушении авторских прав (Copyright Alert System), принятую в США крупнейшими игроками интернет-рынка.

Система предупреждения о нарушении авторских прав, или как ее еще называют, «Программа шести предупреждений», разрабатывалась под руководством шести крупных интернет-провайдеров (AT&T, Cablevision, Time Warner Cable, Verizon и Comcast) и направлена на борьбу с файлообменными сетями, используемыми нарушителями для незаконного распространения объектов авторского и (или) смежных прав. Система сводится к направлению пользователям шести предуп­реждений о предположительном нарушении авторских прав. Первое и второе предупреждения уведомляют пользователей - абонентов шести вышеуказанных провайдеров о том, что через их Интернет предположительно осуществляется нарушение авторских прав посредством использования торрентов. В указанных предупреждениях содержатся инструкции по прекращению текущего правонарушения и рекомендации по предотвращению подобных нарушений в будущем.

Если на компьютере пользователя продолжается осуществление неправомерных действий (процесс скачивания файлов не останавливается), в его адрес направляются третье и четвертое предупреждения, которые требуют от абонента подтверждения их получения посредством нажатия клавиши мыши.

После пятого уведомления провайдеры вправе применить смягчающие меры воздействия, например, сократить скорость работы Интернета, переадресовать абонента на официальную страницу провайдера и др. После шестого предупреждения пользователь переадресовывается на образовательные сайты, содержащие информацию об авторских правах.

Пользователи вправе оспорить действия провайдеров по направлению им предупреж­дений посредством обращения в Американскую арбитражную ассоциацию. При этом перечень оснований для обжалования действий провайдеров носит исчерпывающий характер.

Таким образом, американская система позволяет самим игрокам рынка разбираться с нарушениями авторских прав в Интернете, без вовлечения государственных органов и судов. Система предупреж­дения о нарушении авторских прав действует сравнительно недолго, поэтому оценить ее эффективность пока сложно. Вместе с тем представляется, что она является менее затратной, чем система борьбы, имплементированная российским законодателем.

В отличие от вышеуказанных частных методов борьбы с правонарушениями в Интернете, более жесткий подход к противодействию интернет-пиратству применяется во Франции на законодательном уровне. Закон ХАДОПИ (аббревиатура от франц. Haute Autorite pour la diffusion des oeuvres et la protection des droits sur internet, что переводится как «закон, способствующий охране авторских прав в сети Интернет») учреждает одноименное агентство, чьи функции включают мониторинг деятельности пользователей в Интернете. При получении жалобы от правообладателя нарушителю направляются до трех уведомлений о жалобе правообладателя на его действия в Интернете. После третьего предупреждения доступ нарушителей к Интернету блокируется. В отношении владельцев сайтов, на которых незаконно размещаются объекты авторских прав, предусмот­рен иной метод воздействия - подобные сайты блокируются по IP-адресу и DNS.

Участники российского интернет-рынка также попробовали разработать собственную схему взаимодействия правообладателей и владельцев сайтов, направленную на равномерную защиту интересов всех участников подобных отношений. В результате Российская ассоциация электронных коммуникаций инициировала проект RuTakedown (rutakedown.ru), направленный на информирование о ходе реализации антипиратских норм, а также оперативное обеспечение канала связи между пользователями, интернет-компаниями, правообладателями и органами государственной власти. Возможно, указанная схема менее эффективна, чем Система предупреж­дения о нарушении авторских прав, однако она направлена на защиту сайтов от необос­нованной блокировки, а также на повышение правовой грамотности пользователей Интернета, что соответствует тенденциям зарубежного правового регулирования сходных вопросов.

Как видно из общего анализа новых норм, законодательство Российской Федерации на данный момент идет по пути привлечения к ответственности лиц, отвечающих за площадки для потенциального размещения незаконного контента, а не отдельных пользователей. Вместе с тем очевидно, что пока существует спрос на неправомерно размещенные объекты авторского права, будет и соответствующее предложение. Возможно, законодателю стоит направить правовые ресурсы на повышение осведомленности и грамотности пользователей Интернета с целью широкого освещения вопросов интеллектуальной собственности, а не на борьбу с отдельными компания­ми, которые, учитывая особенности интернет-индустрии, стихийно возникают и исчезают в киберпространстве.

Представляется, что для достижения наиболее эффективного результата законодателю необходимо разработать такую концепцию защиты авторских прав в Интернете, которая была бы одновременно направлена на развитие Интернета, создание благоприятных условий для творческой деятельности правообладателей и на защиту интересов отдельных пользователей. Другими словами, нужен тот самый баланс интересов, о котором так много говорится. В противном случае есть риск, что вся государственная деятельность по защите прав правообладателей в Интернете может превратиться в борьбу с ветряными мельницами.

1 У термина Cyberstalking отсутствует унифицированное определение. Как правило под интернет-сталкинг попадают такие действия, как кража персональных данных, мошенничество, направление угроз, распространение недостоверных сведений о лице - все с использованием Интернета.

2 См., например, Определение от 10.12.2014 по заявлению № 2и-0181/2014 о предварительном обеспечении защиты исключительных прав о принятии предварительных обеспечительных мер, направленных на защиту исключительных прав на многосерийный фильм «Григорий Р.», размещенный в том числе на сайте http://www.rutor.org; Определение от 05.12.2014 по заявлению № 2и-0177/2014 о принятии предварительных обеспечительных мер, направленных на обеспечение защиты исключительных прав на фильм «Клан Сопрано» и др., размещенные в том числе на сайтах http://torrentino.com , http://torrentline.net, http:// torrentszona.com, http://fasttorrent.ru).

Компьютерное пиратство – тема весьма широкая. Существует множество видов неправомерных действий, подпадающих под это определение. Весьма полный список подобных действий составили юристы компании Adobe. В соответствии с этим списком, существует пять основных видов пиратства:

• незаконное копирование конечными пользователями,
• незаконная установка программ на жесткие диски компьютеров,
• изготовление подделок,
• нарушение ограничений лицензии,
• интернет-пиратство.

Для дизайнеров – наиболее популярными являются виды номер два и четыре из приведенного списка. Таким образом, абсолютнейшее большинство практикующих дизайнеров являются компьютерными пиратами. Причем это касается не только частных дизайнеров, но и студий дизайна, подчас весьма крупных.

Какая же ответственность предусмотрена действующим законодательством за компьютерное пиратство и за нарушение условий лицензий в частности?

Начнем с того, что здесь также могут применяться три вида ответственности:

• административная,
• уголовная,
• гражданская.

При этом, административная и уголовная ни при каких обстоятельствах не могут быть применены одновременно за одно и то же нарушение. А вот гражданская ответственность – может быть применена наравне с административной либо с уголовной. Но обо всем по порядку.

Административная ответственность за нарушение условий лицензий и прочие виды компьютерного пиратства предусмотрена в ст. 7.12 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (КоАП) – "Нарушение авторских и смежных прав, изобретательских и патентных прав". Она предусматривает наказание за следующие действия: ввоз, продажа, сдача в прокат или иное незаконное использование экземпляров произведений или фонограмм в целях извлечения дохода в случаях, если экземпляры произведений или фонограмм являются контрафактными в соответствии с законодательством Российской Федерации об авторском праве и смежных правах либо на экземплярах произведений или фонограмм указана ложная информация об их изготовителях, о местах их производства, а также об обладателях авторских и смежных прав, а равно иное нарушение авторских и смежных прав в целях извлечения дохода.

Действия компьютерных пиратов подпадают под запрет "иного незаконного использования произведений".

Вероятно, у вас могут возникнуть сомнения по поводу того, является ли компьютерная программа "произведением". Дабы развеять эти сомнения, отмечу, что законодатель приравнивает правовой статус компьютерных программ к правовому статусу литературных произведений, о чем прямо сказано в ст. 1261 ГК РФ.

Итак, какие же административные санкции предусмотрены за нарушение авторских прав? Варианты следующие:

• для граждан – штраф в размере 1500 р. – 2 000 р., плюс конфискация оборудования,
• для должностных лиц – штраф 10 000 р. – 20 000 р., плюс конфискация оборудования,
• для юридических лиц – штраф 30 000 р. – 40 000 р., плюс конфискация оборудования.

Таким образом, – нарушитель выплатит штраф и потеряет оборудование, используемое при совершении правонарушения.

Как видите, в целом административное наказание является весьма лояльным, особенно по отношению к простым гражданам. В их случае – угроза конфискации оборудования является более существенной, чем угроза выплаты штрафа в размере до 2 000 р. Однако, не стоит забывать, что наряду с административной, также может быть применена и гражданская ответственность, а она в данной категории дел – весьма существенна. Впрочем, обо всем по порядку.

Уголовная ответственность за нарушение условий лицензий программного обеспечения предусмотрена ст. 146 Уголовного кодекса Российской Федерации. Часть 2 этой статьи предусматривает наказание за следующие виды действий: незаконное использование объектов авторского права или смежных прав, а равно приобретение, хранение, перевозка контрафактных экземпляров произведений или фонограмм в целях сбыта, совершенные в крупном размере.

Варианты ответственности, закрепленные в ч. 2 ст. 146 УК РФ – следующие:

• штраф в размере до 200 000 р.,
• обязательные работы на срок до 480 часов,
• исправительные работы сроком до двух лет,
• принудительные работы сроком до двух лет,
• лишение свободы сроком до двух лет.

Как видите, уголовные санкции – гораздо более серьезны, чем административные. Это вполне логично, ведь уголовные санкции применяются в тех случаях, когда совершенное правонарушение носит более тяжкий характер.

Как же определить, когда применяются административные, а когда – уголовные санкции?
Для этого необходимо оценить общую сумму ущерба, нанесенную правообладателям неправомерными действиями нарушителя. Общая сумма ущерба складывается из сумм стоимости всех пиратских программ, обнаруженных на компьютерах нарушителя. В случае, если совокупная стоимость программ превышает сумму в размере 100 000 р., то будут применены уголовные санкции. Если же общая стоимость контрафакта не дотягивает до этой суммы, – то будут применены административные санкции.

Пороговое значение в 100 000 р. закреплено в примечании к ст. 146 УК РФ.
Когда мы говорили об уголовной и административной ответственности дизайнера за ведение бизнеса без регистрации, я отметил, что уголовная ответственность в этой категории дел в отношении дизайнеров не применяется практически никогда.

В случае же с ответственностью за использование пиратских программ – все ровным счетом наоборот: чаще всего применяется именно уголовная ответственность. Почему так происходит? Потому что стоимость графических редакторов, используемых дизайнерами в своей практике, – как правило весьма высока. "Перепрыгнуть" пороговое значение суммы ущерба в 100 000 р. – крайне легко и возможно при использовании буквально одного профессионального редактора. Поэтому риски ответственности за использование контрафакта – для дизайнеров особенно актуальны.

Важно знать, что для возникновения уголовной или административной ответственности необходимо соблюдение двух условий: нарушение условий лицензии, и использование программ в коммерческих целях.

Это означает, что если вы – просто частное лицо, сидя дома установили себе пиратскую версию какого-либо платного графического редактора исключительно в целях личного ознакомления, то состава правонарушения в ваших действиях нет. Если же вы при этом осуществляете предпринимательскую деятельность, принимаете заказы, работаете над ними, получаете оплату за работу и используете эти программы в работе, – то формально вы совершаете действия, подпадающие под административную или уголовную статью.
Но это касается "домашних" пользователей.

С организациями – все гораздо проще: если на компьютерах организации установлены пиратские версии тех или иных программ, то это УЖЕ образует состав правонарушения. Отдельно доказывать факт использования этих программ в работе фирмы – не надо. Судебная практика по данным вопросам такова, что понятие "использовать" и "держать в памяти компьютера" – в этом случае идентичны.

Поэтому, если на компьютерах студии дизайна установлены (именно установлены, а не используются) пиратские версии программ, то руководитель студии понесет наказание. В большинстве случаев – согласно уголовных санкций.

Да, отмечу этот момент отдельно: в абсолютном большинстве случаев за контрафакт, обнаруженный на компьютерах фирмы – отвечает руководитель фирмы. Независимо от того, сам он устанавливал эти программы или нет. Руководитель всегда должен знать что происходит в его организации. Поэтому если вы – руководитель студии дизайна (директор ООО или индивидуальный предприниматель) – обязательно примите меры по оптимизации рисков, связанных с уголовной ответственностью за использование пиратских версий программ на вашей студии.

Итак, небольшой вывод: в случае, если суммарная стоимость контрафакта, обнаруженного на компьютерах конкретного лица (физического или юридического) – превышает сумму в размере 100 000 р., то будет назначено наказание в соответствии с уголовной санкцией. Если не превышает – то в соответствии с административной.

Гражданская ответственность за нарушение авторских прав, как уже было отмечено, может быть применена вместе с уголовной или административной.

Логика здесь следующая: административная или уголовная ответственность применяется за то, что субъект взял на себя наглость нарушить закон. То есть – за сам факт нарушения закона. Однако не забываем, что в результате этих действий всегда есть и конкретный пострадавший. Это – компания-разработчик, которая потерпела убытки в форме упущенной выгоды в результате действий нарушителя. И с целью компенсации этих убытков, компания-разработчик (или иной правообладатель) вправе самостоятельно привлечь нарушителя к гражданской ответственности.

Гражданская ответственность за нарушение исключительных прав на произведение предусмотрена в ст. 1301 ГК РФ. В соответствии с этой статьей, автор или иной правообладатель вправе требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации:

• в размере от десяти тысяч рублей до пяти миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда;
• в двукратном размере стоимости экземпляров произведения или в двукратном размере стоимости права использования произведения, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование произведения.

Сложившаяся практика такова, что в абсолютном большинстве случаев правообладатели выбирают второй вариант – выплату компенсации в двукратном размере стоимости найденного у нарушителя контрафакта.

Становится понятно, что речь идет о весьма значительных суммах.

Приведем пример.
Студия дизайна "N" предоставляет населению услуги по разработке проектов интерьеров и работает от лица ООО. Как известно, полноценный проект интерьера включает во-первых реалистичные визуализации, во-вторых всю необходимую рабочую документацию. Для производства визуализаций на студии используется программа 3ds max. Для производства рабочей документации – ArchiCAD. Для финальной доработки и редактирования – используется Photoshop.
В студии всего два компьютера для производства работ. Оба оснащены полным комплектом вышеназванных программ. Все установленные в студии программы – пиратские. Третий компьютер – администраторский, его в расчет не берем.
Таким образом, на студии "N" нелегально используются три пары дорогостоящих программ. Стоимости этих программ регулярно меняются, поэтому я не буду приводить здесь конкретных цифр. Скажу лишь, что совокупная стоимость лицензий на эти шесть программ студии составит порядка 700 000 р.
Допустим, что в один прекрасный день, который, впрочем, для руководства студии прекрасным не был, сотрудники правоохранительных органов посещают студию с проверкой легальности использования компьютерных программ.
Разумеется, в рамках проверки выясняется, что программы используются с нарушением требований лицензий, и все компьютеры изымаются для производства экспертизы.
Экспертиза покажет, что суммарная стоимость контрафакта на компьютерах студии – 700 000 р. (мы с вами сейчас сознательно используем круглые цифры). На основе этих данных будет возбуждено уголовное дело в отношении руководителя студии о привлечении его к ответственности по ст. 146 УК РФ.
С крайне высокой степенью вероятности – приговор будет обвинительным. Допустим, суд приговорит руководителя к выплате штрафа в размере 200 000 р. Компьютеры конфискуются.
На этом дело может закончится, а может и нет. Далее – все зависит от правообладателей компьютерных программ, чьи интересы были нарушены.
На основании совершенного преступления, они вправе подать гражданский иск о выплате компенсации в двойном размере. Если подключатся все компании-правообладатели, то общая цена такого иска составит 1 400 000 р. И с крайне высокой долей вероятности – суд вынесет положительное решение в пользу правообладателей.
Сухой итог таков:
руководитель студии на основании приговора суда должен выплатить штраф в размере 200 000 р.,
студия (ООО) на основании решения суда должна выплатить компенсацию в размере 1 400 000 р.

В случае же, если студия работает от лица индивидуального предпринимателя, – оба вида наказания будут лежать лично на нем (это к слову о границах ответственности у ООО и ИП).

Картина весьма безрадостна. И хотя приведенный выше пример – совершенно абстрактный, но в жизни все происходит именно так. Можно привести сотни примеров, когда организации и предприниматели подверглись применению санкций в таком порядке и примерно в таких размерах. Мы не приводим конкретных примеров лишь из соображений элементарной деловой этики.