Стали появляться в Смутное время в виде "проезжих грамот", вводимых, главным образом, с полицейской целью. Окончательно паспортная система оформилась только в эпоху правления Петра I.

В 1721 году Петр I ввел обязательные паспорта для крестьян, временно покидающих пределы постоянного жительства. В начале XIX века появились загранпаспорта. К концу XIX века паспорта приобрели внешний вид, близкий к современному, книжному, с указанием происхождения, сословной принадлежности, вероисповедания и с отметкой о регистрации.

После Октябрьской революции 1917 года паспорта внутри страны были отменены как одно из проявлений царской отсталости и деспотизма, паспортная система была ликвидирована.

Удостоверением личности признавался любой официально выданный документ — от справки волисполкома до профсоюзного билета.

Законом от 24 января 1922 года всем гражданам Российской Федерации было предоставлено право свободного передвижения по всей территории РСФСР. Право свободного передвижения и поселения было также подтверждено в Гражданском кодексе РСФСР (ст. 5). Статья 1 декрета ВЦИК и СНК РСФСР от 20 июля 1923 года "Об удостоверении личности" запретила требовать от граждан РСФСР обязательное предъявление паспортов и иных видов на жительство, стесняющих их право передвигаться и селиться на территории РСФСР. Все эти документы, а также трудовые книжки, аннулировались. Граждане, в случае необходимости, могли получить удостоверение личности, однако это было их правом, но не обязанностью.

Ужесточение политического режима в конце 20-х — начале 30-х годов повлекло за собой стремление властей усилить контроль за передвижением населения, что повлекло за собой восстановление паспортной системы .

27 декабря 1932 года в Москве председателем ЦИК СССР Михаилом Калининым, председателем Совнарком (СНК) СССР Вячеславом Молотовым и секретарем ЦИК СССР Авелем Енукидзе было подписано Постановление № 57/1917 "Об установлении единой паспортной системы по Союзу ССР и обязательной прописки паспортов".

В паспортах образца 1932 года указывались следующие сведения: имя, отчество, фамилия, дата и место рождения, национальность, социальное положение постоянное местожительство и место работы, прохождение обязательной военной службы и документы, на основании которых выдавался паспорт.

Также 27 декабря 1932 года было издано постановление "Об образовании Главного управления рабоче-крестьянской милиции при ОГПУ Союза ССР". Этот орган создавался для общего руководства работой управления рабоче-крестьянской милиции (РКМ) союзных республик, а также для введения по всему Советскому Союзу единой паспортной системы.

В областных и городских управлениях РКМ были образованы паспортные отделы, а в отделениях милиции — паспортные столы. Была также проведена реорганизация адресно-справочных бюро.

В 1960-е годы Никита Хрущев дал паспорта крестьянам. 28 августа 1974 года Совмин СССР утвердил Положение о паспортной системе: паспорт стал бессрочным. Паспортизация распространилась на все население страны, кроме военнослужащих. Графы паспорта остались прежними, за исключением социального положения.

Для того чтобы учесть внешние изменения черт лица владельца паспорта, связанные с возрастом, предусматривалась последовательная вклейка трех фотокарточек:

— Первая — при получении паспорта, достигшим 16-ти лет;

— Вторая — по достижении 25-ти лет;

— Третья — по достижении 45-ти летнего возраста.

13 марта 1997 года указом президента Российской Федерации был введен в действие паспорт гражданина Российской Федерации, который обязаны иметь все граждане РФ, достигшие четырнадцати лет.

С 1997 по 2003 года в России проводился всеобщий обмен советских паспортов образца 1974 года на российские.

Срок действия паспорта гражданина Российской Федерации:

— от 14 лет — до достижения 20-летнего возраста;

— от 20 лет — до достижения 45-летнего возраста;

— от 45 лет — бессрочно.

В российском паспорте отсутствует графа "национальность", которая была в паспорте гражданина СССР. Паспорта изготавливаются и оформляются по единому для всей страны образцу на русском языке. Вместе с тем республики, входящие в состав Российской Федерации, могут изготавливать вкладыши к паспорту с текстом на государственных языках этих республик.

Материал подготовлен на основе информации открытых источников

27 декабря 1932 года ЦИК и СНК СССР приняли постановление «Об установлении единой паспортной системы по Союзу ССР и обязательной прописке паспортов».

Именно этому постановлению мы обязаны той, сложившейся ещё в СССР, системой внутренних паспортов, которой пользуемся и по сей день.

Посткоммунистические историки, а также правозащитники и журналисты эпохи перестройки отчаянно клеймили постановление от 27.12.1932 года, как антидемократическое и антигуманное. Именно с ним они связывали миф о «втором закрепощении» крестьян в колхозах, создание неслыханного доселе института «прописки» (привязки городского населения к определённому месту жительства), беспричинные аресты граждан на улицах, ограничение въезда в столичные города.

Насколько эти обвинения справедливы? Давайте разберёмся.

До 1932 года ни в России, ни в СССР вообще никогда не существовало единой системы внутренних паспортов граждан.

До 1917 года роль и функции паспорта сводились преимущественно к «дорожной грамоте», то есть документу, удостоверяющему благонравность и законопослушность человека, покинувшего место жительства.

В Смутное время появились первые «дорожныя грамоты» для следующих по делам «государевых людей». При Петре I «проезжия грамоты» стали обязательными для всех путешественников. Связано это было с введением рекрутской повинности и подушной подати. Позже паспорт стал использоваться как своеобразная «налоговая декларация»: уплата податей или налогов отмечалась в нем специальными отметками.

Вплоть до конца XIX века не только крестьяне и мастеровые, но и представители высших сословий не имели ни паспортов, ни других каких-либо документов, удостоверяющих их личность. Можно было совершенно безнаказанно поменять не только имя и фамилию, принадлежность к сословию или возраст, но даже пол. Пример тому - небезызвестная история так называемой «кавалерист-девицы» Надежды Дуровой. Замужняя женщина, дворянка и мать малолетнего ребёнка несколько лет успешно выдавала себя за юношу, сбежавшего в армию, вопреки воле родителей. Обман раскрылся лишь по собственной инициативе Дуровой, и получил в русском обществе широкий резонанс.

В царской России по месту жительства паспорт был не нужен. Получать его следовало лишь при выезде на 50 верст от дома и на срок более чем 6 месяцев. Паспорта получали только мужчины, женщин вписывали в паспорт супруга. Запись в российском паспорте образца 1912 года выглядела примерно так: «При нем жена Авдотья, 23 лет». Приезжавшим в город на заработки или на постоянное проживание выдавался лишь «вид на жительство», в котором не было никаких сведений, позволяющих точно определить его владельца. Исключение представляли собой лишь «заменительные» («жёлтые») билеты проституток. Они выдавались в полицейских управлениях вместо изымаемого у девицы «вида на жительство». Чтобы облегчить себе работу, полиция первой начала вклеивать в этот документ фотографические карточки владелиц.

Стоит ли говорить, что такая ситуация способствовала появлению многочисленных самозванцев и двоежёнцев, развязывала руки разного рода аферистам и обманщикам, позволяла безнаказанно скрываться от наказания на бескрайних просторах России тысячам уголовных и государственных преступников…

Родоначальником единой паспортной системы для всего населения страны стала Франция. Это произошло ещё во время Великой французской революции 1789-1799 годов. С введением и укреплением этой системы возникло понятие «полицейское государство», которое жестко контролировало все передвижения граждан. В период I мировой войны многие европейские страны, в связи с постоянными миграциями населения, тоже ввели внутренние паспорта.

Каково же было удивление Европы, когда после революции 1917 года и гражданской войны в России к ним хлынул целый поток практически «беспаспортных» эмигрантов! Так называемые «нансеновские паспорта» приходилось выдавать политическим беженцам (как гражданским, так и военным), поверив им на слово. «Нансеновский паспорт» подтверждал статус беженца без подданства какому-либо государству и позволял свободно перемещаться по всему миру. Для большинства изгнанных из России людей он так и остался единственным документом. Принимать подданство какой-либо приютившей их страны русские беженцы, как правило, отказывались.

В Советской России тем временем творилась ещё большая неразбериха. В хаосе гражданской войны и послевоенных лет многие граждане Страны Советов часто продолжали существовать по выданным комиссарами «мандатам» и «удостоверениям» местных властей, которые легко могли быть переданы от одного человека к другому. Большинство населения оставалось сельским и никаких документов не имело. Паспорта единого советского образца выдавались лишь для выезда за границу, но только тем, кто имел на это право. Если бы в 1929 году поэт В.В. Маяковский оказался «невыездным», вряд ли ему бы выпала счастливая возможность достать «из широких штанин» заграничный советский паспорт!

Как же могло случиться, что к началу 30-х годов в СССР большинство населения не имело паспортов? Казалось бы, тоталитарный советский режим должен был немедленно закабалить своих граждан по сценарию французских революционеров. Однако, придя к власти, большевики не пошли по пути восстановления паспортной системы царской России. Скорее всего, в силу её несостоятельности и несвоевременности: «желтые» билеты раздавать было уже некому, а за границу выезжали совсем немногие. Чтобы создать свою единую систему внутренних паспортов новой власти потребовалось целых 15 лет.

Постановлением ЦИК и СНК СССР от 27 декабря 1932 года было решено установить по Союзу ССР единую паспортную систему на основании «Положения о паспортах». В постановлении чётко указываются вполне логичные причины назревшей паспортизации. Она проводилась «в целях лучшего учета населения городов, рабочих поселков и новостроек и разгрузки этих населенных мест от лиц, несвязанных с производством и работой в учреждениях или школах и не занятых общественно-полезным трудом (за исключением инвалидов и пенсионеров), а также в целях очистки этих населенных мест от укрывающихся кулацких, уголовных и иных антиобщественных элементов».

В документе также указывается очередность паспортизации - «охватив в первую очередь население Москвы, Ленинграда, Харькова, Киева, Одессы... [далее список городов]» и поручение «правительствам союзных республик привести свое законодательство в соответствие с настоящим постановлением и положением о паспортах».

Таким образом, мы видим, что паспорта вводились в первую очередь для учета населения городов и рабочих поселков, а также с целью борьбы с преступностью. В тех же целях паспортизация вводила и новое для России понятие - «прописка по месту жительства». Аналогичный инструмент контроля - с косметическими изменениями - сохранен в России по сей день под наименованием «регистрация». Он по-прежнему вызывает множество споров, однако его эффективность в борьбе с преступностью мало у кого вызывает сомнения. Прописка (или регистрация) являются инструментом предотвращения неконтролируемой миграции населения. В этом отношении советское паспортное уложение - прямой потомок дореволюционной европейской паспортной системы. Ничего нового и «антигуманного», как мы видим, большевики не изобрели.

Введение паспортов на селе постановлением ЦИК вообще не предусматривалось. Отсутствие паспорта у колхозника автоматически предотвращало его миграцию в город, прикрепляя к определённому месту жительства. Что же касается борьбы с преступностью, то показатели «криминогенности» города и деревни всегда были явно не в городскую пользу. В СССР село, как правило, обходилось одним участковым милиционером из местных жителей, который всех «своих» знал наперечёт.

Сейчас людям, переболевшим «демократией» в 90-е, уже не требуется разъяснять смысл и цели ограничительных мер со стороны советских властей. Однако именно на отсутствие свободы передвижения по-прежнему ссылаются сторонники «обиженных колхозников» периода СССР. До окончательного абсурда доводит ситуацию статья про колхозы из «Википедии» - свободной энциклопедии»: «При введении в СССР 1932 г. паспортной системы колхозникам не выдавали паспорта, чтобы они не могли переехать в города. Чтобы вырваться из деревни, колхозники поступали в высшие учебные заведения, делали военную карьеру».
Только подумайте, до чего довел простого крестьянина тоталитарный советский режим! Он заставлял его поступать в ВУЗы и делать военную карьеру!
Желающим учиться в профучилище, поступить в институт или «делать военную карьеру» правления колхозов паспорта выдавали. Существовала проблема «просто переселиться в город», но зависела она не от наличия паспорта, а от наличия института прописки. Государство считало своей обязанностью обеспечить каждого человека жильем и рабочим местом. Рабочее место, кроме того, требовало определенной квалификации (и здесь желающий мог повысить свою квалификацию в училище или ВУЗе).

Резюмируя тему с паспортами, еще раз остановимся на важных моментах. Либеральные исследователи и по сей день считают поголовную паспортизацию населения признаком «полицейского государства» и инструментом государственного насилия над гражданами. Однако советская паспортная система 30-х годов не являлась, как мы видели, уникальным «тоталитарным» изобретением большевиков. Как и паспортные системы, созданные до неё в России и Европе, она преследовала конкретные цели. Унизить городских жителей тем, что их «посчитали» и «закрепостить» колхозников на селе - среди них не было. Как раз напротив, система была направлена на учет и контроль городского населения, предупреждение преступности и сохранение правопорядка в крупных городах.

В 30-е годы жертвой уличных проверок документов одинаково мог стать и незадачливый горожанин, забывший дома паспорт, и нелегально сбежавший из колхоза земледелец. Никаких особенных мер против крестьянства паспортная система 1932 года не предпринимала. Сельскому населению, преимущественно молодежи, не ставилось ограничений в учебе, военной карьере, работе на вновь созданных предприятиях. Вспомним, что уже в 1950-60-е годы продолжается прерванный войной массовый отток сельской молодёжи в город. Если бы крестьяне по-настоящему были «прикреплены» к земле, такой массовый побег «за синей птицей удачи» вряд ли бы мог состояться. Вспомним, что официальная дата выдачи паспортов всем колхозникам относится лишь к 1974 году.

Возможно, советская система паспортизации многим и сегодня кажется не гуманной, лишенной свободы и слишком заорганизованной. Но альтернатива у нас перед глазами, мы имеем возможность сравнивать: жесткость прописки или неконтролируемая миграция? Риск быть наказанным за нарушение паспортного режима - и риск пострадать от руки незаконного, бесправного, но и бесконтрольного мигранта? Горящие ночами автомобили Парижа - или правопорядок Минска? Или нам удастся найти свой собственный путь накормить волков и сберечь овец...

Компиляция Елены Широковой

Зарождение первых звеньев учета и документирования населения на Руси относится еще к 945 году. А впервые законодательно закреплено требование удостоверения личности было Соборным Уложением 1649 года: «А буде кто поедет в другое Государство без проезжия грамоты самовольством для измены или какого иного дурна, то того сыскивать крепко и казнити смертию». «А буде в сыску объявится, что кто ездил в иное Государство без проезжей грамоты не для дурна, а для торгового промыслу, и ему за то учинити наказание - бити кнутом, чтобы на то смотря неповадно было так делати».

1717 г. май 28. Подорожная грамота, выданная архангелогородским комиссаром Перелешиным плотникам Кинешемского посада Ивану Затыкину и Василию Калинину

Получается, система выдачи заграничных паспортов была продумана и разработана в нашей стране почти 350 лет тому назад. Что касается внутренних паспортов, то их необходимость не ощущалась еще в течение почти целого столетия.

При Петре I жесткий контроль государства за передвижением населения привел к созданию паспортной системы, т.е. как только прорубили окно-порт в Европу, так и ввели паспорта в значении документов на право прохождения (pass) ворот, заставы, порта (port).

С 1719 года по указу Петра I в связи с введением рекрутской повинности и подушной подати обязательными стали так называемые "проезжие грамоты", которые с начала XVII в. использовались для путешествий внутри страны.

В 1724 г. с целью предотвращения уклонения от уплаты подушной подати крестьянами для них были установлены особые правила при отлучках с места жительства (фактические такие особые правила действовали для крестьян в России вплоть до середины 1970-х гг.). Получился очень показательный курьёз: первые паспорта в России выдали наиболее бесправным членам общества — крепостным крестьянам. В 1724 году вышел царский «Плакат о зборе подушном и протчем», который предписывал получать «прокормёжное письмо» всем, кто хотел отъехать из родной деревни на заработки. Не случайно этот указ был издан в самом конце правления Петра I: великие реформы, затронувшие общество до самых низов, привели к резкому росту мобильности — строительство заводов, рост внутренней торговли требовали рабочих рук.

Паспортная система должна была обеспечить порядок и спокойствие в государстве, гарантировать контроль за уплатой налогов, выполнением воинской обязанности и, прежде всего, за передвижением населения. Наряду с полицейской и податной функциями паспорт с 1763 г. и до конца XIX в. имел и фискальное значение, т.е. был средством сбора паспортных пошлин.

С конца XIX в. до 1917 г. паспортная система в России регулировалась законом 1897 г., по которому паспорт в месте постоянного проживания не требовался. Однако были и исключения: так, например, требовалось иметь паспорта в столицах и приграничных городах, в ряде местностей обязаны были иметь паспорта рабочие фабрик и заводов. Не нужно было иметь паспорт при отлучке из места постоянного жительства в пределах уезда и за его пределами не далее как на 50 вёрст и не более как на 6 месяцев, а также лицам, нанимающимся на сельские работы. В паспорт мужчины записывалась жена, а замужние женщины могли получить отдельные паспорта только с согласия мужей. Неотделённым членам крестьянских семейств, в том числе и совершеннолетним, паспорт выдавался только с согласия хозяина крестьянского двора.

Что касается ситуации с заграничными паспортами до 1917 г., то полиция держала её под постоянным контролем. Так, в первой половине XIX в. за границу было сложно уехать. Тем не менее, дворянам разрешалось отлучаться на несколько лет, представителям других сословий — на меньшие сроки. Стоили заграничные паспорта дорого. Объявление о каждом выезжающем трижды публиковалось в официальных газетах, выдавались загранпаспорта только тем, к кому не было "претензий" у частных лиц и официальных органов.

Паспортная книжка 1902 г.

После победы советской власти паспортная система была отменена, однако уже скоро была сделана первая попытка её восстановления. В июне 1919 г. были введены обязательные "трудовые книжки", которые, так не называясь, фактически были паспортами. В качестве документов, удостоверяющих личность, использовались также метрики и разные "мандаты":

Дальневосточная республика (1920-1922 гг.) выдавала собственные паспорта. Например, этот паспорт выдан всего на один год:

Удостоверение личности, выданное в Москве в 1925 году, место для фотографии уже предусмотрено, но она ещё не является обязательной, что прямо указано:

удостоверение действительно всего три года:

как видно по количеству штампов и записей в те времена к личным документам относились попроще. Тут и "прописка удостоверения" по месту жительства и отметки "послан на работу", о переобучении и пр.:

Паспорт выдан в 1941 году, действителен 5 лет

Настоящая единообразная паспортная система была введена в СССР постановлением Центрального Исполнительного Комитета и Совета Народных Комиссаров 27 декабря 1932 г., поскольку в ходе индустриализации потребовался административный учет, контроль и регулирование передвижения населения страны из сельских районов в промышленные и обратно (у деревенских жителей паспортов не было!). Кроме того, введение паспортной системы прямо обусловливалось обострением классовой борьбы, необходимостью охраны крупных промышленных и политических центров, в том числе и социалистических новостроек, от преступных элементов. Следует отметить, что знаменитые "Стихи о советском паспорте" В.Маяковского, написанные в 1929 г., посвящены паспорту международному и не имеют отношения к паспортной системе, установленной в начале 1930-х гг.

В паспортах появились фотокарточки, точнее место под них было предусмотрено, но в реальности фотографии вклеивались лишь по наличии технической возможности.

Паспорт 1940-х гг. обратите внимание на запись в графе "социальное положение" справа вверху — "Раб":

С этого времени паспорта обязаны были иметь все граждане, достигшие 16-летнего возраста и постоянно проживающие в городах, рабочих посёлках, поселках городского типа, новостройках, совхозах, местах расположения машинотракторных станций (МТС), в определённых районах Ленинградской области, на всей территории Московской области и других специально указанных местностях. Выдавались паспорта с обязательной пропиской по месту жительства (при смене места проживания следовало получить временную прописку в течение суток). Кроме прописки, в паспортах фиксировалось социальное положение гражданина и место его работы.

Бессрочный паспорт 1947 г. выданный Л.И. Брежневу:

Паспорт 1950-х гг. в графе социальное положение — "иждивенка" был такой официальный термин:

Здесь надо специально отметить, что изначально "прописывать", т.е. регистрировать, нужно было именно сам паспорт, и лишь потом народное бытовое правосознание связало понятие прописки исключительно с личностью человека, хотя "прописка" как и прежде производилась в паспорте и по закону относилась исключительно к этому документу, а первичное право на пользование жилплощадью устанавливалось другим документом — ордером.

Не получали паспортов военнослужащие (у них эти функции в разное время выполняли книжки красноармейца, военные билеты, удостоверения личности), а также колхозники, учёт которых вёлся по поселённым спискам (у них функции паспорта выполняли разовые справки за подписью председателя сельсовета, колхоза с указанием причин и направления перемещения — практически точная копия древней подорожной грамоты). Были и многочисленные категории "лишенцев": ссыльные и "неблагонадёжные" и, как тогда говорили, "пораженные в правах" люди. По различным причинам многим отказывали в прописке в "режимных" и приграничных городах.

Пример справки сельсовета — "паспорта колхозника" 1944 г.

Колхозники начали потихоньку получать паспорта лишь во времена "оттепели", в конце 1950-х гг. Завершился этот процесс только после утверждения нового "Положения о паспорте" 1972 г. Тогда же ушли в прошлое и паспорта, чьи буквенно-цифровые коды означали, что человек сидел в лагерях или был в плену, в оккупации. Таким образом, в середине 1970-х годов произошло полное уравнение в паспортных правах всех жителей страны. Именно тогда всем без исключения разрешили иметь совершенно одинаковые паспорта.

В период 1973-75 гг. впервые паспорта выданы всем гражданам страны.

С 1997 по 2003 года в России проводился всеобщий обмен советских паспортов образца 1974 г. на новые, российские. Паспорт является основным документом, удостоверяющим личность гражданина на территории Российской федерации, и выдаётся органами внутренних дел по месту жительства. Сегодня все граждане России обязаны иметь паспорта с 14-летнего возраста, по достижении гражданином 20 и 45 лет паспорт подлежит замене. (Предыдущий, советский, паспорт, как уже указывалось, выдавался в 16 лет и был бессрочным: в него вклеивались новые фотографии владельца паспорта по достижении им 25 и 45 лет). В паспорт вносятся сведения о личности гражданина: фамилия, имя, отчество, пол, дата и место рождения; делаются отметки о регистрации по месту жительства, отношении к воинской обязанности, о регистрации и расторжении брака, о детях, о выдаче заграничного паспорта (общегражданского, дипломатического, служебного или паспорта моряка), а также о группе крови и резус-факторе (по желанию). Следует отметить, что в российском паспорте отсутствует графа "национальность", которая была в паспорте гражданина СССР. Паспорта изготавливаются и оформляются по единому для всей страны образцу на русском языке. Вместе с тем республики, входящие в состав Российской Федерации, могут изготавливать вкладыши к паспорту с текстом на государственных языках этих республик.

Паспорт происходит от итальянского (passaporto) и состоит из 2-х слов - «пасса» (проходить) и «порто» (порт, гавань). Этим понятием в Европе обозначали любые документы, которые разрешали проезд или проход через границу.

История российского паспорта берет свое начало несколько столетий назад. В России до начала XVIII столетия так называли заграничные паспорта – документы, выдаваемые иностранцам для нахождения и передвижения по территории России, а также выезда за ее пределы. Паспорта для «внутреннего потребления» в нашей стране были введены лишь в XVIII веке.

До этого функции внутренних удостоверений личности выполняли «прохожие и проезжие грамоты». Эти документы выдавались на одну конкретную поездку и имели непродолжительный срок действия. Вручались они иностранным и русским торговцам, которым необходимо было много путешествовать по территории России, посещая различные города и пересекая границы нескольких районов или областей страны. В те давние времена выдачей подобных документов занимался только верховный правитель государства – царь. Позже, в конце XVI – 1-й половине XVII веков, такие полномочия появились у столичных учреждений - Посольского, Иноземского, Разрядного, Сибирского Приказах, а также Приказа Казанского Двора. В XVII веке права выдачи бумаг, разрешающих выезд за границу, получили также воеводы, которые сидели не только в столице, но и в дальних уездах.

В 1724 году в России указами Петра І и Сената были введены различные документы, выполняющие для населения страны функции идентичные современным паспортам. Но такие бумаги выдавались исключительно мастерам – специалистам в различных сферах, которые были ценны для государства. Люди, получившие такие документы, становились свободными и могли без ограничений передвигаться по всей территории России. В этот же период Петром І были пересмотрены условия выезда за границу дворян. Именно вышеуказанными распорядительными документами и была организована паспортная система, действующая в России до середины XIX столетия.

Со временем функции по выдаче паспортов и различных пропусков были переданы в полицию и другие аналогичные структуры. Так, в начале XIX века паспорта подлежали обязательной регистрации в полицейском участке.

Постепенно меняется и роль «паспортных» документов. Сначала они разрешали проезд по территории России, однако со временем трансформировались в документы, разрешающие лицу временно или на постоянной основе покинуть место жительства. По сути, это были миграционные документы, действующие внутри страны, что еще больше добавило им функций паспорта.

Во второй половине XIX века в России создается Паспортная комиссия, которой было внесено предложение о введении в обиход «вида на жительство». При этом паспорта не должны были храниться по месту жительства, требовать его там предъявить никто не мог. Вместе с тем, в случае, если человек покидал место своего постоянного проживания, ему было необходимо обязательно получать вид на жительство (так тогда называли паспорт). Эта норма касалась всех - и бедных слоев населения, и богатых, и дворян.

Получали же вид на жительство мужчины при достижении 18-летнего возраста, а женщины только в 21 год. Под этим понималось, что этот документ является не только удостоверением личности владельца, но и подтверждает его совершеннолетие (получение гражданских прав).

Для отдельных категорий населения существовали бессрочные паспорта, которые получали по конкретному случаю, но их срок действия не имел ограничений. Такие документы выдавались отставным офицерам, дворянам, чиновникам на госслужбе, гильдейским купцам и потомственным гражданам. Мещане и ремесленники получали паспортные книжки со сроком действия 5 лет или паспорта, действующие в течение года. Так, книжки могли выдаваться только по рекомендациям цехов, артелей или общин, а одногодичные паспорта получали все остальные или те, кто имел проблемы с полицией.

Рабочие и крестьяне получали свои документы на меньший срок. Как правило, он не превышал полугода. Делалось это с целью того, чтобы привязать людей к конкретному месту и сделать их зависимыми.

Важным годом в истории российского паспорта является 1906 год. Именно с этого времени в России вводится единый документ, являющийся удостоверением личности и называющийся «Паспортная книжка». Она содержала практически все данные, которые есть и в современных паспортах: Ф.И.О., сведения о семейном положении, детях, месте жительства и особые приметы.

Такие паспорта просуществовали до 1932 года, когда нормативно были введены и закреплены формы новых документов и требования к ним. Так, паспорт выдавался гражданам, достигшим 16-летнего возраста, и которые проживали в совхозах, рабочих поселках и городах. При смене гражданином места жительства ему в течение 24 часов необходимо было временно прописаться. В паспорта ввели дополнительные графы, в которых указывались данные о его месте работы и социальном положении.

Фотография была введена в паспорт в 1937 году. В середине XX века в СССР паспорта тоже имели срок действия. Бессрочные паспорта выдавались только лицам, достигшим 40-летнего возраста. А вот для жителей села паспортная процедура со времен царя практически не изменилась. Уравнялись права крестьян и жителей городов только в середине 60-х годов. Тогда были введены одинаковые паспорта для всех жителей государства. Бессрочные паспорта для всех были введены в 1974 году.

В России «Указ о паспорте» был принят в 1997 году. Им были определены требования к документу, удостоверяющему личность гражданина РФ. Сейчас в России паспорт выдается по достижении 14-летнего возраста, а не с 16-ти лет, как в СССР или других странах. При достижении 25 и 45 лет фотографии в паспорт не вклеивают, как раньше, он меняется полностью в 20 и в 45 лет. В основном документе гражданина РФ указывается фамилия, имя и отчество владельца, сведения о дате и месте рождения гражданина, его пол, семейное положение, место регистрации, информации о воинской обязанности и выдаче загранпаспорта. В отдельных случаях в паспорт вписывается группа крови.

Российские паспорта и системы их защиты разрабатывались специалистами ФГУП «Госзнак». Первая страница паспорта ламинируется с целью защиты от влаги и механических повреждений, а также делает невозможным внести изменения в персональные данные. Паспорта имеют многоуровневую защиту, подделать которую практически невозможно.

27 декабря 1932 года в Москве председателем ЦИК СССР М.И. Калининым, председателем Совнаркома СССР В.М. Молотовым, секретарем ЦИК СССР А.С. Енукидзе было подписано постановление № 57/1917 «Об установлении единой паспортной системы по Союзу ССР и обязательной прописки паспортов». Время выбиралось не случайно - сельское население было с корнем вырвано из родной почвы и рассеяно по стране.

Миллионы «раскулаченных» и бежавших в страхе из деревни от «коллективизации»1 и непосильных хлебозаготовок надо было выявить, учесть, распределить на потоки в зависимости от «социального положения» и закрепить за государственными работами. Следовало умело воспользоваться плодами «победы», достигнутой в ходе «коренного перелома», закрепить принудительное разделение российского общества на «чистых» и «грешников».

Теперь каждый должен был находиться под недреманным оком ОГПУ. Положение о паспортах устанавливало, что «Все граждане Союза ССР в возрасте от 16 лет, постоянно проживающие в городах, рабочих поселках, работающие на транспорте, в совхозах и на новостройках, обязаны иметь паспорта». Отныне вся территория страны делилась на две неравные части - ту, где была введена паспортная система, и ту, где ее не было.

В паспортизированных местностях паспорт являлся единственным документом, «удостоверяющим личность владельца». Были отменены все прежние документы, которые ранее служили видом на жительство2, введена обязательная прописка паспортов в органах милиции «не позднее 24 часов по прибытии на новое местожительство». Также обязательной стала выписка: для всех, кто выбывал «из пределов данного населенного пункта совсем или на срок более двух месяцев»; для всех, меняющих местожительство, обменивающих паспорта; заключенных; арестованных, содержащихся под стражей более двух месяцев; умерших.

Помимо кратких сведений о владельце (имя, отчество, фамилия, время и место рождения, национальность), в паспорте в обязательном порядке указывались: социальное положение (взамен чинов и званий Российской империи советский новояз устанавливал следующие социальные ярлыки для людей - «рабочий», «колхозник», «крестьянин-единоличник», «служащий», «учащийся», «писатель», «художник», «артист», «скульптор» и т.д., «кустарь», «пенсионер», «иждивенец», «без определенных занятий), постоянное местожительство и место работы, прохождение обязательной военной службы и перечень документов, на основании которых выдавался паспорт.

Предприятия и учреждения должны были требовать от всех принимаемых на работу паспорта (или временные удостоверения) и отмечать,в них время поступления на работу. Постановление поручало Главному управлению рабоче-крестьянской милиции при ОГПУ СССР в десятидневный срок представить в Совнарком инструкцию о «проведении постановления»3. Минимальный срок подготовки инструкции, о котором говорится в постановлении, указывает на то, что она была составлена и согласована во всех звеньях высшего партийно-государственного аппарата советской власти задолго до декабря 1932 г.

Анализ законодательных документов советской эпохи свидетельствует, что большинство тех из них, которые регулировали основные вопросы жизни народа, никогда полностью в открытой печати не публиковались. Многочисленные указы СССР и соответствующие им акты союзных республик, постановления Совнаркома и ЦК партии, циркуляры, директивы, приказы наркоматов (министерств), в том числе важнейших - внутренних дел, юстиции, финансов, заготовок, имели грифы «не для печати», «не публиковать», «не подлежит оглашению», «секретно», «совершенно секретно» и проч.

Законодательство имело как бы две стороны: одну, в которой открыто и гласно - «для народа» - определялась правовая норма. И вторую, секретную, которая являлась главной, потому что в ней всем государственным органам предписывалось к а к и м е н н о следует понимать закон и п р а к т и ч е с к и проводить его в жизнь. Потому-то постановление Совнаркома СССР № 43 от 14 января 1933 г. утверждало «Инструкцию о выдаче паспортов», которая имела два раздела - общий и секретный.

Первоначально предписывалось проведение паспортизации с обязательной пропиской в Москве, Ленинграде (включая 100-километровую полосу вокруг них). Харькове (включая 50-километровую полосу вокруг города) за январь-июнь 1933 г. Далее в течение того же года предполагалось закончить работу на остальной территории страны, подпадающей под паспортизацию. Территории трех вышеназванных городов со 100-50-километровыми полосами вокруг них объявлялись р е ж и м н ы м и. Позже постановлением Совнаркома СССР № 861 от 28 апреля 1933 г.

«О выдаче гражданам Союза ССР паспортов на территории СССР» к р е ж и м н ы м были отнесены города: Киев, Одесса, Минск, Ростов-на-Дону, Сталинград, Сталинск, Баку, Горький, Сормово. Магнитогорск, Челябинск, Грозный. Севастополь, Сталино, Пермь, Днепропетровск, Свердловск, Владивосток, Хабаровск, Никольско-Уссурийск, Спасск, Благовещенск, Анжеро-Судженск, Прокопьевск, Ленинск, а также населенные пункты в пределах 100-километровой западноевропейской пограничной полосы СССР. В этих режимных местностях запрещалось выдавать паспорта и проживать всем лицам, в которых советская власть видела прямую или косвенную угрозу своему существованию. Эти люди под контролем органов милиции подлежали выдворению в другие местности страны в срок не более 10 дней, где им предоставлялось «право беспрепятственного проживания» и выдавались паспорта.

Секретный раздел инструкции о выдаче паспортов 1933 г. устанавливал ограничения на выдачу паспортов и прописку в режимных местностях для следующих групп населения: «не занятых общественно-полезным трудом» на производстве, в учреждениях, школах (за исключением инвалидов и пенсионеров); убежавших из деревень («сбежавших», по советской терминологии) «кулаков» и «раскулаченных», хотя бы они и «работали на предприятиях или состояли на службе в советских учреждениях»; «перебежчиков из-за границы», т.е. самовольно перешедших границу СССР (кроме политэмигрантов, имеющих соответствующую справку от ЦК МОПРа); прибывших из других городов и сел страны п о с л е 1 января 1931 г. «без приглашения на работу учреждением или предприятием, если они не имеют в настоящее время определенных занятий, или хотя и работают в учреждениях или предприятиях, но являются явными летунами (так советская власть именовала тех, кто часто менял место работы в поисках лучшей жизни. - В.П.), или подвергались увольнению за дезорганизацию производства», т.е. опять-таки тех, кто убежал из деревни до начала развертывания «сплошной коллективизации»; «лишенцев», т.е. лишенных советским законом избирательных прав - тех же «кулаков», людей, «использующих наемный труд», частных торговцев, священнослужителей; бывших заключенных и ссыльных, в том числе судимых даже за незначительные преступления (в постановлении от 14 января 1933 г. приводился «не подлежащий оглашению» специальный перечень этих лиц): членов семей всех вышеперечисленных групп4.

Поскольку советское народное хозяйство не могло обойтись без труда специалистов, для последних делались «изъятия из закона» и им выдавались паспорта, если они могли представить «от этих предприятий и учреждений свидетельство об их полезной работе». Такие же исключения делались для лишенных избирательных прав, если они находились на иждивении у своих родственников, которые служили в Красной Армий (этих стариков и старух советская власть считала уже неопасными; кроме того, они представляли собой заложников на случай «нелояльного поведения» военно-служащих), а также для священнослужителей «исполняющих функции по обслуживанию действующих храмов» - иными словами, находящихся под полным контролем ОГПУ.

Первоначально исключения делались и в отношении незанятых «общественно-полезным трудом» и лишенных избирательных прав, если они являлись уроженцами режимных местностей и постоянно проживали в них. Постановление Совнаркома СССР № 440 от 16 марта 1935 г. отменяло эту временную «уступку». Ниже мы подробнее остановимся на данном вопросе.

Вновь прибывающие в режимные местности обязаны были для прописки представлять кроме паспорта справку о наличии жилплощади и документы, удостоверяющие цель приезда (приглашение на работу, договор о вербовке, справку правления колхоза об отпуске «в отход» и др.). Если размер жилплощади, на которую собирался прописаться приезжающий, оказывался меньше установленной санитарной нормы (в Москве, например, санитарная норма составляла 4-6 м2 в общежитиях и 9 м2 в государственных домах), то ему в прописке отказывали.

Как мы показали, первоначально число режимных местностей было небольшим - дело новое, на все сразу у ОГПУ рук не хватало. Кроме того, надо было дать возможность людям привыкнуть, чтобы не спровоцировать массовых народных волнений, направить стихийную миграцию в нужное для режима русло. К 1953 г. р е ж и м был распространен на 340 городов, местностей и железнодорожных узлов, на пограничную зону вдоль всей границы страны шириной от 15 до 200 км, а на Дальнем Востоке до 500 км.

При этом Закарпатская, Калининградская. Сахалинская области, Приморский и Хабаровский края, в том числе Камчатка были полностью объявлены р е ж и м н ы м и м е с т н о с т я м и5.Чем быстрее рос город и больше возводилось в нем промышленных объектов, большое число которых входило в военно-промышленный комплекс, тем скорее осуществлялся его перевод в «режимную местность». Таким образом, с точки зрения свободы выбора местожительства в родной стране, индустриализация вела к быстрому принудительному разделению территории страны на большие и малые «зоны».

Режимные города, «очищенные» советской властью от всех нежелательных «элементов», давали своим жителям гарантированный заработок и жилье, но взамен требовали «ударного труда» и полной покорности новой -«социалистической» идеологии. Так вырабатывался особый тип «городского человека» и «городской культуры», слабо связанный со своим историческим прошлым.

Эту беду понял и правдиво описал еще в 1922 г. - за десять лет до введения паспортной системы! - Сергей Есенин:

«Город, город! ты в схватке жестокой
Окрестил нас как падаль и мразь.
Стынет поле в тоске волоокой.
Телеграфными столбами дивясь.
Жилист мускул у дьявольской выи,
И легка ей чугунная гать.
Ну, да что же?
Ведь нам не впервые
И расшатываться и пропадать».

Поэт дал исторически точную и христиански осмысленную картину разорения земли русской. Он показал, что правит в стране существо с «дьявольской выей», что земля превращена им в индустриальное болото, по которому проложена «чугунная гать». И схвачено главное: вся Россия - строительная площадка, засасывающая людей, которые для новых хозяев страны только «падаль» и «мразь». Отсюда угадывается и конечный результат- придется народу «расшатываться и пропадать». Большинство и сегодня, читая эти стихи, не склонно придавать серьезного значения пророческому предвидению, рассматривая стихи как лирическую тоску по «уходящей деревне».

Особенно унизительному закрепощению подверглось сельское население, т.к. согласно вышеуказанным постановлениям Совнаркома СССР № 57/1917 от 27 декабря 1932 г. и № 861 от 28 апреля 1933 г., в сельских местностях паспорта выдавались только в совхозах и на территориях, объявленных «режимными». Остальные граждане великой страны, проживающие на селе, паспортов не получили. Оба постановления устанавливали длинную, сопряженную со многими трудностями, процедуру получения паспортов для жителей села, если они хотели уехать из деревни.

Ф о р м а л ь н о закон определял, что «в тех случаях, когда лица, проживающие в сельских местностях, выбывают на длительное или постоянное жительство в местности, где введена паспортная система, они получают паспорта в районных или городских управлениях рабоче-крестьянской милиции по месту своего прежнего жительства сроком на один год. По истечении годичного срока лица, приехавшие на постоянное жительство, получают по новому месту жительства паспорта на общих основаниях» (пункт 3 постановления СНК СССР № 861 от 28 апреля 1933 г.). Ф а к т и ч е с к и все обстояло и н а ч е. 17 марта 1933 г. постановление ЦИК и Совнаркома СССР «О порядке отходничества из колхозов» обязывало правления колхозов «исключать из колхоза тех колхозников, которые самовольно, без зарегистрированного в правлении колхоза договора с хозорганами (так именовались представители администрации, которые от имени советских предприятий ездили по деревням и заключали договоры с колхозниками. - В.П.) бросают свое колхозное хозяйство»6.

Необходимость иметь на руках договор п е р е д выездом из деревни - первый серьезный барьер для колхозников. Исключение из колхоза не могло сильно напугать или остановить людей, которые на собственной шкуре успели испытать тяжесть колхозных работ, хлебозаготовки, оплату по трудодням, голод. Препятствие состояло в другом. 19 сентября 1934 г. принимается закрытое постановление Совнаркома СССР № 2193 «О прописке паспортов колхозников-отходников поступающих на работу в предприятия без договоров с хозорганами». Традиционный термин «отходники» должен был завуалировать массовое бегство крестьян из деревни перед теми, кто проводил секретное постановление в жизнь и перед будущими историками, чтобы меньше внимания обращали на самое существенное.

Постановление от 19 сентября 1934 г. определяло, что в паспортизированных местностях предприятия могут принимать на работу колхозников, которые ушли в отход без договора с хозорганами, «лишь при наличии у этих колхозников паспортов, полученных по прежнему местожительству и справки правления колхоза о его согласии на отход колхозника (выделено мною - В.П.)». Проходили десятки лет. менялись инструкции и положения по паспортной работе, наркомы и министры внутренних дел, руководители страны, но это решение - основа прикрепления крестьян к колхозным работам - сохраняло свою практическую силу7.

По мере того как крестьяне находили мельчайшие лазейки в паспортном законодательстве и пытались использовать их для бегства из деревни, правительство ужесточало закон. Циркуляр Главного управления милиции НКВД СССР № 37 от 16 марта 1935 г., принятый в соответствии с постановлением Совнаркома СССР № 302 от 27 февраля 1935 г., предписывал, что «лица, проживающие в сельской непаспортизированной местности, вне зависимости от того, куда они едут (даже если едут в нспаспортизнрованную сельскую местность) - обязаны получать паспорта до выезда, по месту своего жительства сроком на один год»8.

До этого закон обязывал деревенских жителей получать паспорта только при выезде в «паспортизированную местность». Конечно, и тогда власти понимали, что крестьяне переезжают из села в село в поисках такого места, откуда легче убежать в город. Например, люди узнавали, что в Челябинске строится большой тракторный за-вод и, следовательно, в окрестных деревнях и районах будет проводиться усиленный оргнабор.

Поэтому они стремились переехать в сельскую местность поближе к этому городу, чтобы попытать счастья. Правда, Челябинск, как и другой город этой области - Магнитогорск, относились к числу «режимных» и люди с «социально-чуждым» советской власти происхождением почти не имели шансов в нем прописаться. Таким надо было искать место поглуше, уезжать туда, где их никто не знал, и пытаться получить новые документы, чтобы скрыть прошлое. В любом случае переезд на постоянное жительство из одной сельской местности в другую являлся в 1933 г. -марте 1935 г. как бы «легальным» способом бегства, который закон не запрещал.

После принятия постановления в феврале 1935 г. те, кто не имел никакой надежды на сносную жизнь в родном селе - практически все крестьяне, пострадавшие от «коллективизации» и не смирившиеся с колхозами - как и до этого вынуждены были бежать из родных мест. Почему? Согласно вышеуказанному милицейскому циркуляру местные органы советской власти, включая осведомительскую сеть в деревне. обязаны были брать под наблюдение всех вновь приезжающих в сельскую местность после 15 апреля 1935 г. и удалять из нее тех, кто прибыл без паспортов.

Циркуляр не разъяснял к у д а следовало удалять беспаспортных беглецов, т.е. оставлял полную свободу действий для произвола местных властей. Представим себе психологическое состояние человека, который подлежал «удалению». Вернуться в родное село -значит не только вновь тянуть опостылевшую колхозную лямку, но и лишить себя всяких, даже призрачных надежд на спокойное существование. Ведь «коллективизация» с ее принудительным выселением «кулаков», зверскими хлебозаготовками, голодом, беспределом местных властей вполне показали крестьянину его колхозное будущее. Факт бегства из колхоза вряд ли мог пройти незамеченным для деревенского начальства, т.к. прямо свидетельствовал о «неблагонадежности».

Оставался один выход - бежать дальше, туда, где, по представлениям людей, закрепощение деревни еще не достигло своего максимума, где маячила хоть малейшая надежда. Поэтому истинный смысл поправки к паспортному закону (постановление Совнаркома СССР № 302 от 27 февраля 1935 г.) заключался в том, чтобы закрепить за крестьянами-беглецами, не имеющими паспортов, их «нелегальное положение» в любой точке СССР, превратить их в невольных преступников.

В деревнях и селах оставались те, кто сделал ставку на советскую власть, кто решил ей верно служить, вознамерился сделать карьеру на унижении и порабощении односельчан, построить себе лучшую жизнь за счет эксплуатации рядовых колхозников. Оставались одураченные режимом, клюнувшие на щедрые посулы, не нашедшие в себе смелости пойти наперекор; оставались люди, которые по возрасту, семейным обстоятельствам или физическому увечью не могли убежать и, наконец, те, кто еще в 1935 г. понимал, что от советской власти далеко не убежишь.

Верное своему исписанному правилу (все действительно относящееся прямо к жизни народа - таить от него) правительство не опубликовало новое постановление. Милицейский циркуляр предлагал «широко объявить сельскому населению» изменения в паспортном законе «через местную печать, путем объявлений, через сельсоветы, участковых инспекторов и т.д.».

Перед крестьянами, решившими уехать из деревни с соблюдением паспортных законов, о которых они знали понаслышке, стояла трудноразрешимая задача - надо было иметь договор с предприятием, и тогда они могли получить в милиции паспорт и уехать. Если договора не было приходилось идти на поклон к председателю колхоза и просить справку на «отход». Но не для того создавалась колхозная система, чтобы колхозники могли по собственному желанию бросать работу и свободно «разгуливать» по стране. Председатель колхоза хорошо понимал этот «политический момент» и свою задачу - «держать и не пущать».

Мы уже указывали, что формальные права на получение паспорта сохранялись и за жителями «непаспортизированных районов». Так определяло правительственное постановление от 28 апреля 1933 г. При чтении этого документа у обычного человека могло создаться впечатление, что получение паспорта в районном (или городском) отделении милиции дело самое обычное, но так могли думать только непосвященные во все тонкости дела крестьяне.

В самой же инструкции по паспортной работе, введенной в действие 14 февраля 1935 г. приказом № 0069 ее наркома внутренних дел СССР Г. Ягоды, существовала масса юридических заковык, внешне (по форме) противоречивых, но включенных в документ сознательно с тем. чтобы дать представителям местных властей (от председателя колхоза или сельсовета до начальника районного управления милиции) полную возможность для безграничного произвола в отношении рядового колхозника.

Единственным могущим возникнуть«ограничением» был тот «высший интерес», когда Индустриальный Молох вновь широко отверзал свою ненасытную пасть, требуя новых жертв-тогда местный советский «князек» обязан был на время забыть про самодурство и не мешать уезжать крестьянам в город по гак называемому «оргнабору», т.е. попадать под следующий зубец безжалостной Машины по штамповке «советского человека» из православных русских людей.

Приведем небольшой пример уже из времен «оттепели». По секретному постановлению Совмина СССР № 959-566 сс от 18 мая 1955 г. на территории РСФСР (за исключением северных районов) проводился призыв граждан призывных возрастов для работы на предприятиях и стройках министерства строительства СССР. Дабы не сорвать государственное мероприятие МВД СССР дало указание подведомственным органам о «беспрепятственной выдаче паспортов лицам этой категории (призывникам. - В.П.). проживающим в непаспортизированной местности, направляемым для работы на указанные предприятия и стройки»9.

Пункт 22 инструкции по паспортной работе 1935 г. перечислял следующие документы, необходимые для получения паспорта: 1) справку домоуправления или сельсовета с места постоянного жительства (по форме № 1); 2) справку предприятия или учреждения о работе или службе с обязательным указанием «с какого времени и в качестве кого работает на данном предприятии (учреждении)»; 3) документ об отношении к военной службе «для всех обязанных иметь таковой по закону»; 4) любой документ, удостоверяющий место и время рождения (метрическую выпись, свидетельство ЗАГСа и проч.)10.

Пункт 24 той же инструкции указывал, что «колхозники, крестьяне единоличники и некооперированные кустари, проживающие в сельской местности - никаких справок о работе не представляют». Казалось бы, этот пункт дает колхознику право не представлять в милицию справку правления колхоза о разрешении уйти в «отход», иначе зачем включать специальный пункт об этом в инструкцию? Но это была видимость.

В инструкции в разделе «Выдача паспортов лицам, выезжающим из сельских местностей» пунктом 46 предписывалось: «Лица постоянно проживающие в сельской местности, где паспортизация не проводится, и выезжающие на срок более пяти дней в местности, где паспортизация проведена, пли поступающие на работу в промпредприятия, новостройки, транспорт, совхозы, обязаны получить паспорта по месту своего жительства до выезда (до поступления на работу)». И далее статья 47: «Лица, указанные в статье 46 обязаны представить в милицию все документы (значит включая и справку с места работы, т.е. разрешение правления колхоза на «отход». - В.П.), необходимые для получения паспорта (см. ст. 22), а также справку правления колхоза (а единоличники - справку сельсовета) об отпуске в отход»11.

Дважды в разной форме, чтобы было понятно всем без исключения, в одном предложении подчеркивается, что все крестьяне (колхозники и единоличники) о б я за н ы для выезда из деревни на срок более пяти дней иметь справку от местных органов власти, которая практически являлась главным документом дня получения паспорта.

Ничего этого крестьяне не знали, ведь инструкция по паспортной работе явилась приложением к приказу НКВД СССР, который имел гриф «сов. секретно». Поэтому особенно циничной, когда они с ней сталкивались, звучала для людей древняя юридическая норма: незнание закона не освобождает от наказания по нему.

(Продолжение следует)

Василий Попов, кандидат исторических наук

ПРИМЕЧАНИЯ

2 В стране с 1919 г. документом, удостоверяющим личность гражданина РСФСР, являлись трудовые

книжки С 1924 г. стали выдаваться удостоверения личности сроком на три года. С 1927 г. юридическая сила удостоверений личности распространялась на такие документы как метрические выписки о рождении или браке, справки домоуправлений или сельсоветов о проживании, служебные удостоверения, профсоюзные, военные, студенческие билеты, документы об окончании вузов. См.: Шумилин Б.Т. Молоткаетый. серпастый... М.. 1979.

3 ГАРФ. Ф. 9401. Он. 12. Д. 137. Л. 54-138.

4 Там же. Л. 59-60. По данным милицейских сводок, к 20 апреля 1933 г. в Москве и еще десяти столичных и крупных городах страны было выдано 6.6 млн. паспортов и отказано в выдаче документов 265 тыс. человек. Среди отверженных милиция установила 67,8 тыс. «сбежавших кулаков и раскулаченных». 21,9 тыс. «лишенцев». 34,8 тыс «не занятых общественно-полезным трудом». См.: ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 14а. Д. 740. Л. 71-81.

5 ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 12. Д. 233. Т. 3. Б.н.

6 Собрание законов и распоряжении Рабоче-Крестьянского Правительства СССР. № 21. Ст. 116.
7 ГАРФ. Ф. 5446. Оп. I. Д. 91. Л. 149. Несмотря на то. что октябрьское 1953 г. положение о паспортах
узаконивало выдачу краткосрочных паспортов «отходникам» на «срок действия договора», колхозники
хорошо понимали относительную ценность этих документов и рассматривали их как формальное
разрешение на сезонные работы. Поэтому они следовали устоявшейся двадцатилетней практике и.
чтобы лишний раз не связываться с милицией, брали справки в правлениях колхозов и сельсоветах.Еще
спустя пять лет после введения для колхозников так называемых краткосрочных паспортов,в1958 г.
МИД СССР отмечало многочисленные факты «когда граждане, завербованные в сельской непа-
спортизированной местности на сезонные работы, не обеспечиваются краткосрочными паспортами, а
вывозятся за пределы областей, краев и республик... по справкам сельских Советов или колхозов».
См.: ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 12. Д. 233. Т. 2. Б.Н.

8 ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 12. Д. 137. Л. 237-237 об.

9 ГАРФ. Ф. 9415. Он. 3. Д. 1447. Л. 99.

10 ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 12. Д. 137. Л. 80-81.